Дома в стиле конструктивизм: готовые и типовые. Каталог содержит планировки, планы и чертежи — homyrouz.ru

Содержание

жилые дома, клубы, гаражи и поселки – Москва 24, 15.01.2013

15 января 2013, 16:39

Культурное наследие

Одним из самых ярких архитектурных стилей первой четверти XX века является конструктивизм. Для него характерны геометрическая простота форм, сплошное остекление, отсутствие декора и функциональность объемных решений.

Стиль зародился на Западе, а в России он развивался во многом благодаря архитекторам братьям Весниным, Константину Мельникову, Моисею Гинзбургу и Илье Голосову. Они спроектировали и построили в Москве десятки конструктивистских жилых домов, клубов, гаражей и жилых поселков.

Дом культуры имени Зуева

Новым типом сооружения в только что образованной стране Советов стали клубы. В них собирались рабочие и проводили политические и культурные мероприятия. Архитекторы-авангардисты с энтузиазмом приступили к проектированию зданий клубов, предлагая принципиально новые архитектурные решения. В период с 1920-1930-х годов в Москве появились Дом культуры имени Зуева, Дом культуры имени Русакова, Дом культуры химиков завода «Каучук», Клуб фабрики «Буревестник» и многие другие.

Дом культуры имени Зуева – один из наиболее ярких и известных в мире памятников конструктивизма. Спроектирован архитектором Ильей Голосовым в 1925 году, построен в 1927—1929 годах. Композиционным центром здания является вертикальный стеклянный цилиндр (лестничная клетка), на который как будто «надет» весь корпус здания. Здание имеет ассиметричную композицию и имеет сходство с промышленной архитектурой.

Дом культуры имени Зуева находится на Лесной улице, дом 18.

Фото: ИТАР-ТАСС

Дом Наркомфина

Еще одним новым типом здания первой четверти XX века стали дома-коммуны, которые, как правило, проектировались без индивидуальных кухонь и ванных. Дома-коммуны стали воплощением пролетарской идеи «обобществления быта». Предполагалось, что «новые» советские люди будут коллективно воспитывать детей, стирать, прибираться, готовить еду и удовлетворять культурные потребности. Одним из домов-коммун Москвы является дом Наркомфина на Новинском бульваре.

Здание было построено в 1930 году по проекту архитектора Моисея Гинзбурга и Игнатия Милиниса для работников Народного комиссариата финансов СССР. Гинзбург называл здание «домом переходного типа», так как в нем не полностью уничтожалась семейная структура, как это предполагалось в домах-коммунах. Жилой корпус представляет собой шестиэтажное здание длиной 85 метров и высотой 17 метров. Первый этаж здания изначально был открытым, он состоял из круглых столбов, что было связано со стремлением сохранить парковую территорию. Большинство квартир в доме двухэтажные. На уровне второго этажа жилой корпус соединен под прямым углом переходом с коммунальным корпусом, где располагались кухня-столовая, детский сад, спортивный зал и библиотека.

Фото: Софья Кондрашина

Здание Центросоюза

Одним из первых крупных офисных зданий не только в Москве, но и во всей Европе, стало здание Центросоюза, построенное по проекту выдающегося французского архитектора-модерниста Ле Корбюзье. Дом Центросоюза был возведен в 1936 году при участии архитектора Николая Колли.

Ле Корбюзье, проектируя здание, воплотил в жизнь основные свои постулаты: гигантские поверхности стекла на фасадах, открытые стойки-опоры, поддерживающие блоки офисов, свободные пространства первого этажа и горизонтальные крыши. Проект Центросоюза Ле Корбюзье был крайне новаторским, опережающим время. Это касается и примененных материалов, и конструкций, и архитектурного облика. Здание известно своими уникальными внутренними пандусами.

Здание находится на Мясницкой улице, 39. В настоящее время в нем находится Росстат.

Фото: Софья Кондрашина

Типография журнала «Огонек»

Единственным реализованным архитектурным проектом художника-авангардиста и архитектора Эль Лисицкого является здание типографии журнала «Огонек», построенное в 1932 году. Типография отличается удивительным сочетанием огромных квадратных и маленьких круглых окон. Здание, функционально спроектированное как типография, в плане похоже на эскиз знаменитого «горизонтального небоскреба» Лисицкого. Проект включал два редакционных корпуса, печатный цех, гараж и трансформаторную подстанцию.

В декабре 2012 года типография была включена в реестр объектов культурного наследия регионального значения. Архитектурный комплекс типографии находится в центре Москвы в 1-м Самотечном переулке.

Фото: Москва 24

Дом Мельникова

Дом Мельникова, всемирно известный памятник архитектуры советского авангарда, был построен в 1927—1929 годах по проекту архитектора-конструктивиста Константина Мельникова. Архитектор построил его для себя и своей семьи. Одноквартирный жилой особняк в центре Москвы стал уникальным для советского времени примером такого рода постройки.

Дом представляет собой два разновысоких вертикальных цилиндра, врезанных друг в друга, образуя тем самым форму плана в виде цифры «8». Обращенный к Кривоарбатскому переулку, главный фасад дома имеет строго фронтальную симметричную композицию. В центре малого цилиндра находится вход в дом, по сторонам которого расположены два крупных прямоугольных окна. Основную плоскость фасада здания занимает огромное окно-экран, протянувшееся на всю высоту второго этажа. Стены северного цилиндра прорезаны 57 шестигранными вертикальными окнами, образующими единый орнамент со своеобразным ритмом повторяющихся элементов.

В настоящее время решается вопрос создания в доме музея архитектора Константина Мельникова. Дом находится в Кривоарбатском переулке, 10.

Фото: Софья Кондрашина

Гараж «Интуриста»

По проектам Константина Мельникова, помимо дома-мастерской, были построены клубы, столовые, а также распланирован парк имени Горького. Кроме того, он является автором нескольких гаражей, в том числе Бахметьевского гаража, гаража Госплана и гаража «Интуриста». Многоэтажное здание гаража «Интуриста» на Сущевском валу построено в 1934 году для автомобилей ВАО «Интурист». Мельников, не разрабатывая объемно-пространственную композицию здания, предложил свою композицию фасадов, введя в них образность, пластику и динамику. Диагональ, используемая Мельниковым в большинстве своих проектов, в проекте гаража «Интуриста» берет на себя роль композиционной доминанты фасада: начинаясь от низа огромного круглого окна, она прорезает весь главный фасад, огибая здание слева и «рисуя» на нем знак бесконечности.

В 1990 году, в связи со 100-летием со дня рождения Мельникова, гараж «Интуриста» включен в Список объектов культурного наследия Москвы регионального значения.

Фото: Софья Кондрашина

Жилые поселки

В Москве находится 26 поселков, построенных в стиле конструктивизма в 1920–1930 годы. Одним из них является рабочий поселок «Усачевка». Он был построен в 1927–1928 годах по проекту группы архитекторов под руководством А.Мешкова. Считается, что «Усачевку» строили совсем не для рабочих, а для офицеров Академии имени Фрунзе. А уже позже, в 1930-е годы, дома стали заселяться работниками фабрики «Каучук», которая, к слову сказать, также была построена в стиле конструктивизма. Изначально в центральном дворе «Усачевки» находились фонтан и памятник Ленину. Квартал «Усачевка» находится в районе Хамовники. В ноябре 2012 года комиссия по рассмотрению вопросов осуществления градостроительной деятельности в границах достопримечательных мест и зон охраны объектов культурного наследия приняла решение сохранить семь жилых кварталов в центре Москвы, в том числе и «Усачевку».

Москва 24

Софья Кондрашина

Сюжет: Москва архитектурная

архитектура клубы гаражи Дом Мельникова Константин Мельников конструктивизм ле Корбюзье культурное наследие

Какой была жизнь в домах эпохи конструктивизма — Bird In Flight

Террасы на крыше, «спальные кабины» и трехуровневые квартиры: Bird In Flight вспомнил, как идеалы советских 1920-х сказались на жилой застройке.

Архитектура светлого будущего

Конструктивизм принято считать советским изобретением, хотя, строго говоря, предвестники стиля в начале XX века начали появляться в разных странах независимо друг от друга. Фернан Леже в своих декоративных панно создавал «изобразительный дизайн», выражавший «новую эстетику машинных форм»; в Голландии аналогичные идеи развивали Тео ван Дусбург и Пит Мондриан, во Франции — Эдуард Жаннере (еще не взявший в то время псевдоним Ле Корбюзье), в Германии — школа Баухаус и ее идейный вдохновитель Вальтер Гропиус. Потребность в новых формах диктовало само время: развивалась промышленность, росло население городов, менялась инфраструктура и транспортная система, все насущнее становилась необходимость дешевого массового жилья.

Нужны были другие градостроительные решения, а появление новых материалов и технологий позволяло их реализовать.

Дом культуры имени Русакова, Москва. Построен в 1927–1929 годах. Архитектор К.С. Мельников. Фото: East News

Дом культуры имени Зуева, Москва, 2013 год. Архитектор Илья Голосов. Фото: Александр Уткин / РИА Новости / Спутник / AFP / East News

Дом культуры имени Русакова, Москва. Построен в 1927–1929 годах. Архитектор К.С. Мельников. Фото: Михаил Филимонов / РИА Новости / Спутник / AFP / East News

Дворец культуры завода имени Лихачева. Построен в 1930–1937 годах по дизайну братьев Весниных. Фото: Владимир Родионов / РИА Новости / Спутник / AFP / East News

Корпус Центрального военного клинического санатория «Архангельское», Московская область.

Построен в 1934–1937 годах. Ахитектора Апышков В. П и Касперович Н. С. Фото: Sergei Norin / Flickr

Здание Народного комиссариата земледелия (Наркомзем, ныне министерство сельского хозяйства РФ). Построено в 1928–1933 годах. Архитекторы Щусев А. В., Булгаков Д. Д., Француз И. А., Яковлев Г. К. Фото: Sergei Norin / Flickr

Но само понятие «конструктивизм» действительно возникло в Советской России в начале 20-х годов (о чем Маяковский со свойственным ему энтузиазмом писал: «Впервые не из Франции, а из России прилетело новое слово искусства»), и ни в одной стране это направление не развивалось так бурно и стремительно, как здесь. Принципы конструктивизма как нельзя лучше отвечали настроениям эпохи: тут и мечты о новом мире и новом человеке, и свержение авторитетов, и отказ от «чистого искусства», и совершенно иные принципы общежития.

Внешние особенности стиля легко узнаваемы: отказ от симметрии в пользу причудливых геометрических форм, лаконичные фасады из стекла и бетона, ленточные окна, обеспечивающие максимум света и одновременно делающие здания похожими на плывущие в светлое будущее корабли, плоские крыши-террасы. Скульптура, лепнина и прочий декор почти отсутствуют, как и слишком яркие цвета: художественная выразительность достигается за счет формы. Утилитарность — главная черта конструктивизма: это практичные здания без «балласта изобразительности», где каждый сантиметр площади функционален.

Принципы конструктивизма как нельзя лучше отвечали настроениям эпохи: тут и мечты о новом мире и новом человеке, и свержение авторитетов, и отказ от «чистого искусства», и совершенно иные принципы общежития.

Жилой дом, построенный в стиле конструктивизма по проекту Моисея Гинзбурга. Фото: РИА Новости / Спутник / AFP / East News

Впрочем, это не та утилитарность, что была свойственна позднесоветской застройке: в конструктивизме она сама по себе была мощным выразительным средством. По большому счету конструктивистские здания стали частью идеологии нового государства, причем частью гораздо более наглядной, чем лозунги и плакаты. «…Не изображать красивое тело, а воспитывать настоящего живого гармоничного человека; не рисовать лес, а выращивать парки и сады; не украшать стены картинами, а окрашивать эти стены…» — эти тезисы, сформулированные советским искусствоведом и одним из основателей ЛЕФа Борисом Арватовым, должен был воплотить конструктивизм.

Дома-коммуны: утопия против мещанства

Самым ярким практическим воплощением идей конструктивизма стали дома-коммуны: самодостаточные комплексы, призванные не только решить квартирный вопрос, но и утвердить новые принципы советского общежития. Счастливые обитатели этих домов были избавлены от бытовой рутины и могли без остатка посвятить себя строительству социализма. По крайней мере, так планировалось.

Кухонь в квартирах не было — в соответствии с лозунгом об избавлении женщин от кухонного рабства. Вместо них были большие столовые, куда жители дома ежемесячно вносили фиксированную сумму. В некоторых коммунах (например, в общежитии для офицеров НКВД в свердловском комплексе «Городок чекистов») дневное меню зачитывалось по общему радио.

Отдельные ванные комнаты жильцам тоже, как правило, не полагались: мыться предлагалось в общих душевых, расположенных на этаже или в отдельном санитарном блоке. В некоторых домах квартиры были снабжены хотя бы отдельными туалетами; в других удобства размещались на этаже. Зато дома были окружены развитой коллективной инфраструктурой: детский сад, прачечная, парикмахерская, библиотека, клуб, гимнастические залы. Все это соединялось с жилыми корпусами подземными переходами или внешними галереями.

Кухонь в квартирах не было — в соответствии с лозунгом об избавлении женщин от кухонного рабства. Вместо них были большие столовые.

Студенческое общежитие Коммунистического университета национальных меньшинств Запада имени Ю. Ю. Мархлевского, Москва. Построен в 1929–1931 годах. Архитектор — Данкман Г. М. при участии М. Русановой, П. Симакина

Дом-коммуна (общежитие) Текстильного института. Построен в 1929–1930 годах. Архитектор Николаев И. С. Фото: Sergey Norin / Flickr

Дом-коммуна на ул. Орджоникидзе. 1950–1960 годы. Фото: pastvu.com

План дома-коммуны на Гоголевском бульваре

Комплекс общежитий Института красной профессуры.

Построен в 1925–1928 годах по проекту архитекторов Д. П. Осипова и А. М. Рухлядева. Дом-коммуна (общежитие) состоит из 8 корпусов, расположенных в шахматном порядке и соединенных общим корпусом с галереями. Благодаря этому между зданиями получились уютные дворики. Здания украшают угловые окна, полукруглые выступы, скругленные балконы, ряды «косых» окон лестничных клеток. Секционная планировка обусловлена разнообразным режимом использования жилых помещений — как квартиры для постоянного проживания и как общежития. Фото: Shakko / Wikimedia Commons

Дом-коммуна, Смоленск. Памятник архитектуры регионального уровня. Архитектор О. А. Вутке. Фото: Сергей Семенов / Wikimedia Commons

Жилой дом из комплекса «Погодинская», 2-й переулок Тружеников, Москва. Фото: Евгений Одиноков / РИА Новости / Спутник / AFP / East News

Болшевская трудовая коммуна — исправительно-воспитательное учреждение для малолетних правонарушиелей, Королев.

Фото: Кирилл Каллиников / РИА Новости / Спутник / AFP / East News

Жилые помещения в разных домах были устроены по-разному. Чаще всего они представляли собой 1-, 2- или 3-комнатные квартирки, выходящие в общий коридор. Но были и более интересные решения: например, разработанные архитектором Моисеем Гинзбургом в конце 20-х годов квартиры-ячейки.

Архитектор спроектировал несколько типов «ячеек». Самая распространенная, «ячейка типа F», представляла собой компактную (33–37 квадратных метров) трехуровневую квартиру: из передней лестница вела в гостиную, а оттуда еще на один уровень выше — в спальню. Соседняя ячейка была схожей по площади, но двухуровневой, и уходила не вверх, а вниз. В гостиных потолки были высокими — 3,7 метра (многие жильцы впоследствии использовали это, достраивая антресоли с дополнительными спальными местами), в спальнях и уборных гораздо ниже — 2,3 метра. В комнатах уже были предусмотрены ниши для шкафов и полок: мебель под них проектировали специально. За счет небольшой «толщины» дома естественное освещение проникало в любой уголок ячейки: ленточные окна всех квартир выходили на обе стороны, так что свет пронизывал пространство насквозь (вдобавок такое решение обеспечивало хорошую вентиляцию).

Коридор в доме Наркомфина — жилом доме переходного типа, построенном в 1930 году по проекту Моисея Гинзбурга и Игнатия Милиниса. Фото: Настя Кузьмина

Окна в доме Наркомфина. Фото: Настя Кузьмина

Квартира в доме Наркомфина. Фото: Настя Кузьмина

Благодаря такой планировке небольшие по площади квартиры получались предельно функциональными и до сих пор выглядят отличной альтернативой современным студиям. В них даже нашлось место для таких буржуазных излишеств, как индивидуальные туалеты, душевые и крохотные кухонные зоны. Правда, пространство было совершенно не приспособлено для семей с детьми: «эфки» были рассчитаны на комфортное проживание не более двух человек (что, впрочем, характерно для большинства домов-коммун). Это вполне соответствовало популярным в то время идеям об «общественном» воспитании: предполагалось, что дети будут проводить большую часть времени в примыкающих к жилым корпусам яслях и детских садах.

Двери «эфок» выходили в застекленный коридор, общий для двух этажей: прихожие смежных нижней и верхней квартиры находились на одном уровне. Общие коридоры проектировались не только в целях экономии пространства: по замыслу авторов проекта, они еще и стимулировали жильцов общаться с соседями. По этой же причине в квартирах не было балконов: их роль выполняли крыши, летом работавшие как террасы-солярии. Солярий на крыше вообще был типичен для домов-коммун: взрослые там загорали и общались, дети катались на трехколесных велосипедах, хозяйки сушили принесенное из прачечной белье.

Дом-коммуна Наркомфина, перспектива, план квартиры

Внутри дома Наркомфина. Фото: Ольга Осипова

Внутри дома Наркомфина. Фото: Настя Кузьмина

В СССР проект Гинзбурга так и не получил широкого распространения. Здесь было построено всего шесть домов с «ячейками типа F»: четыре в Москве, один в Саратове и один в Свердловске (в последнем, кстати, в 2017 году обещают открыть музей). Зато 20 лет спустя он нашел отражение в знаменитых «жилых единицах» Ле Корбюзье. Правда, в его домах общие коридоры были внутренними, что позволило сделать отдельную лоджию в каждой квартире.

В СССР было построено всего шесть домов с «ячейками типа F»: четыре в Москве, один в Саратове и один в Свердловске.

Дом Наркомфина. Фото: Oleg Green / Flickr

Здания с квартирами-ячейками считались «домами переходного типа»: несмотря на инфраструктуру, свойственную домам-коммунам, здесь еще делались уступки «мелкобуржуазному» стремлению к приватности. Настоящие же дома-коммуны почти полностью лишали жильцов личного пространства. Яркий пример – Коммунальный дом для студентов Текстильного института в Москве (1929–1930), спроектированный Иваном Николаевым. Его спальный корпус состоял из 1 008 двухместных кабин (комнатой это пространство размером 2,3 x 2,7 метра назвать язык не поворачивается) — с раздвижными, как в купе поезда, дверьми и выходящими в коридор окнами, в которые мог заглянуть любой желающий. В кабинах разрешалось только спать: днем их запирали. Едва проснувшись, жильцы прямо в пижамах отправлялись в общие умывальные, помещения для зарядки, раздевалки, столовую — этакий человеческий конвейер. День они проводили в учебном и общественном корпусах, где были устроены библиотека, актовый зал и комната для занятий, и возвращались в «спальные кабины» только перед сном.

Были и еще более радикальные идеи. Так, дипломный проект дома-коммуны архитектора Николая Кузьмина (1929) как будто списан из романа Замятина «Мы»: он предусматривал общие спальни на шесть человек плюс отдельные «двуспальни», где по заранее составленному расписанию могли периодически уединяться супружеские (или не очень) пары. Но до реализации этого проекта дело не дошло: как вскоре выяснилось, советский конструктивизм доживал последние дни.

Дом-коммуна, 1930 год. Фото: Канадский центр архитектуры

Запрет и забвение

Закат конструктивизма был закономерен. Безумные 20-е закончились, а следующее десятилетие требовало совсем другого искусства — консервативного, предсказуемого, идеологически выверенного. Конструктивизм постигла та же судьба, что и весь советский авангард: сначала его стали травить и высмеивать в фельетонах, а вскоре он и вовсе оказался под запретом. Особенно досталось домам-коммунам: специальное постановление ЦК ВКП(б) от 16 мая 1930 года «О работе по перестройке быта» обвиняло их авторов в перегибах и извращении социалистических идей: «Крайне необоснованные, полуфантастические, а поэтому чрезвычайно вредные попытки отдельных товарищей одним прыжком перескочить через преграды на пути к социалистическому переустройству быта… Проведение этих вредных утопических начинаний, не учитывающих материальных ресурсов страны и степени подготовленности населения, привело бы к громадной растрате средств и жестокой дискредитации самой идеи социалистического переустройства быта». Еще резче звучали постановления XVII съезда ВКП(б), где коммуны характеризовались как «уравниловско-мальчишеские упражнения головотяпов»: после этого о продолжении подобного строительства речи уже не шло. Забавно, что пришедший на смену конструктивизму сталинский ампир с его мрамором, бронзой, статуями, помпезной лепниной и прочими архитектурными излишествами, равно как и роскошные дома для номенклатуры с комнатами для прислуги, по мнению партийного руководства, вполне укладывался в социалистические идеалы и растратами не грозил.

Еще резче звучали постановления XVII съезда ВКП(б), где коммуны характеризовались как «уравниловско-мальчишеские упражнения головотяпов».

Дом-коммуна Общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев в Санкт-Петербурге. Фото: Alex Florstein Fedorov / Wikimedia Commons

Жилой дом с общежитием НКВД, Санкт-Петербург. Архитекторы Симонов Г. А., Абросимов П. В. и Хряков А. Ф. Год постройки — 1936. Фото: citywalls.ru

Уже построенные конструктивистские здания, конечно, остались, но жизнь в них и отдаленно не напоминала утопические мечты их создателей. Квартирантам быстро надоело изо дня в день питаться в общих столовых и мыться в общих душевых, а нарастающая паранойя 30-х не располагала к тому, чтобы оставлять незапертыми двери и ходить друг к другу в гости, как это было принято в домах-коммунах в первые годы. Постепенно жильцы стали как могли обосабливаться: покупали примусы, оборудовали в квартирах маленькие кухни, ставили перегородки. Многие дома впоследствии закрывали на капремонт, а возвращали на радость жильцам уже с нормальной «мещанской» планировкой — с кухнями и ванными.

Сегодня интерес к архитектуре конструктивизма постепенно возвращается: пишутся книги и научные работы, организуются экскурсии на самые интересные объекты, реставрируются сами здания, многие из которых почти потеряли первоначальный облик в результате перепланировок. Так, недавно была закончена реконструкция того самого коммунального дома Николаева: здание, много лет простоявшее заброшенным, пришлось практически строить заново. Архитекторы постарались, насколько это возможно, восстановить задуманный Николаевым внешний облик корпусов — хотя, конечно, внутренняя планировка полностью изменилась в соответствии с современными нормами. Теперь общежитие состоит из 11- и 17-метровых комнат, рассчитанных на одного-двух человек. Впрочем, несколько пятиметровых «спальных кабинок» все-таки воссоздали: теперь сюда водят экскурсии, а при желании в них можно даже переночевать.

Студенческий дом-коммуна Московского текстильного института, построен в 1927–1929 годах. Архитектор Иван Сергеевич Николаев. Фото: archi.ru

Фото на обложке: Дом культуры имени Зуева, Москва. Фото: East News

Архитектура конструктивизма — Энциклопедия Нового Света

Трибуна Ленина Эль Лисицкого, 1920

Архитектура конструктивизма была формой современной архитектуры, которая процветала в Советском Союзе в 1920-х и начале 1930-х годов. Он сочетал в себе передовые технологии и инженерию той эпохи с явно коммунистической социальной целью.

Главной целью архитекторов-конструктивистов было внедрить авангард в повседневную жизнь. Конструктивизм буквально заключался в конструировании пространств, в которых могла быть реализована новая социалистическая утопия. Это привело к созданию утилитарных проектов для рабочих, а также диковинных проектов, таких как «Летающий город» Георгия Крутикова, проект АСНОВА, который задумывался как серьезное предложение по воздушному жилью.

Содержание

1 Революция в архитектуре
2 АСНОВА и рационализм
3 ОСА
4 Конструкции
5 Повседневность и утопия
6 Культурная революция
7 Дворец Советов и конец конструктивизма
8 Наследие конструктивизма
9 Архитекторы-конструктивисты
10 Примечания
11 Каталожные номера
12 Внешние ссылки
13 кредитов

Эти крайности демонстрируют напряженность между индивидуализмом и утилитаризмом в конструктивизме, который, с одной стороны, способствовал большему уравниванию общества, а с другой — предлагал грандиозные, даже безрассудные проекты.

Революция в архитектуре

Первым и самым известным конструктивистским архитектурным проектом был проект штаб-квартиры Коммунистического Интернационала в Санкт-Петербурге, предложенный футуристом Владимиром Татлиным в 1919 году, часто называемый Башней Татлина. Хотя он так и остался недостроенным, материалы — стекло и сталь — и его футуристический дух и политическая направленность (движение его внутренних объемов должно было символизировать революцию и марксистскую диалектику) задали тон проектам XIX века.20 с.

Другим известным ранним конструктивистским проектом была «Ленинская трибуна» Эль Лисицкого (1920), движущаяся трибуна оратора. Во время Гражданской войны в России группа УНОВИС сосредоточилась вокруг Малевича и Лисицкого, разрабатывая различные проекты, которые объединяли «беспредметную» абстракцию супрематизма с более утилитарными целями, создавая идеальные конструктивистские города (см. также Эль Лисицкого Prounen-Raum или «Динамичный город» (1919) Густава Клуциса). В этой работе и в работе Татлина компоненты конструктивизма можно рассматривать как адаптацию различных высокотехнологичных западных форм, таких как инженерные подвиги Гюстава Эйфеля и небоскребы Нью-Йорка или Чикаго, для нового коллективного общества.

АСНОВА и рационализм

Эль Лисицкий, Волькенбюгель, 1925

После Гражданской войны в России Советский Союз был слишком беден для любых новых строительных проектов. Тем не менее советская авангардная школа конструктивистского искусства, ВХУТМАС, , в 1921 году открыла архитектурное крыло, которым руководил архитектор Николай Ладовский. Методы обучения были как функциональными, так и фантастическими, что отражало интерес к гештальт-психологии, что привело к смелым экспериментам с формой, таким как стеклянный подвесной ресторан Симбирчева. Среди архитекторов, входивших в группу АСНОВА (Ассоциация новых архитекторов), были Эль Лисицкий, Константин Мельников, Владимир Кринский и Бертольд Любеткин.

Проекты 1923-1925 годов, такие как горизонтальные небоскребы Wolkenbügel Лисицкого и Марта Стама и временные павильоны Константина Мельникова, продемонстрировали оригинальность и амбициозность этой новой группы. Мельников спроектировал Советский павильон на Парижской выставке декоративного искусства 1925 года, которая популяризировала новый стиль, с его комнатами, спроектированными Александром Родченко, и его зубчатой механической формой. Еще один взгляд на конструктивистскую среду обитания можно найти в популярном фантастическом фильме «Аэлита», интерьеры и экстерьеры которого были смоделированы Александрой Экстер в угловатой, геометрической манере. Государственный универмаг «Моссельпром» д. 1924, был также раннемодернистским зданием нового потребительства НЭПа, как и построенный тремя годами позже магазин братьев Весниных «Мосторг». Были популярны и современные офисы для СМИ, такие как Известия штаб-квартира советского информационного агентства, построенная А. Гегелло в 1925 году. ^[1] .

OSA

Более холодный и технологичный конструктивистский стиль был представлен проектом стеклянного офиса 1924 года братьев Весниных для Ленинградская правда (Ленинград Правда, Газета КПРФ). В 1925 году Александром Весниным и Моисеем Гинзбургом была основана отдельная группа, также связанная с Вхутемас, — ОСА или Организация современных архитекторов. Эта группа имела много общего с функционализмом веймарской Германии, например, жилищные проекты Эрнста Мая.

Жилье было главным приоритетом этой группы, особенно коллективное жилье в специально спроектированных dom kommuny (коммунальных домах) для замены коллективного жилья девятнадцатого века, которое было нормой. Среди построенных коллективных жилых домов – Коммунальный дом студентов Ивана Николаева (Москва, ул. Орджоникидзе, 19).30), а также московские доходные дома Гостраха и Наркомфина Гинзбурга ^[1] Квартиры были построены в стиле конструктивизма в Харькове, Москве и Ленинграде. Гинзбург также спроектировал здание правительства в Алма-Ате, а братья Веснины спроектировали Школу киноактеров в Москве. Гинзбург критиковал идею строительства жилья в новом обществе, которое было бы таким же, как и в старом: «Относиться к рабочему жилью так же, как к буржуазным квартирам… изменения в нашей повседневной жизни… наша цель — сотрудничество с пролетариатом в создании нового образа жизни». ^[2] OSA издавал журнал SA, или Contemporary Architecture, с 1926 по 1930 год. Ведущий рационалист Ладовский спроектировал свой собственный, несколько иной тип массового жилья, завершив московский многоквартирный дом в 1929 году. Особенно экстравагантным примером является «Деревня чекистов» в Свердловске (ныне Екатеринбург), коллективный жилой комплекс в форме серпа и молота для сотрудников охранки, который в настоящее время служит гостиницей.

Конструкции

Суховская башня в Москве, 1922 год

Новые формы конструктивистов стали символизировать проект новой повседневности Советского Союза, затем смешанной экономики Новой экономической политики. ^[3] Были построены государственные здания, такие как огромный комплекс Госпрома в Харькове (по проекту Серафимова, Фолгера и Кравца, 1926-8 гг.), который был рассмотрен Рейнером Бэнэмом в его Теории и дизайне в эпоху первых машин как являющийся, наряду с Баухаусом Дессау, величайшим модернистским произведением 19-го века.20 с. ^[4] Другие известные работы включали алюминиевую параболу и застекленную лестницу Михаила Барша и Михаила Синявского в Московском планетарии 1929 года.

Архитекторы-традиционалисты приняли конструктивизм, например, Иван Жолтовский на своей электростанции 1926 года или Мавзолей Ленина Алексея Щусева и офисы Наркомзема, оба в Москве. Точно так же Шуховская башня, названная в честь ее инженера Владимира Шухова, часто рассматривалась как авангардное произведение и получила высокую оценку Вальтера Беньямина в его «Московском дневнике». Шухов также сотрудничал с Мельниковым в Бахметьевском автобусном гараже. Многие из этих зданий показаны в фильме Сергея Эйзенштейна «9».0049 Генеральная линия, , где также был специально построен макет конструктивистского колхоза по проекту Андрея Бурова.

Повседневность и утопия

Знаете ли вы?

Архитекторы-конструктивисты стремились привить авангард в повседневную жизнь, конструируя пространства, в которых может быть реализована социалистическая утопия

Клуб Русакова у Мельникова, Москва повседневная жизнь. с 1927 года они работали над проектами рабочих клубов, общественных мест отдыха, обычно строящихся в фабричных районах. Среди наиболее известных из них — Клуб им.

Одновременно с этим набегом на повседневность были разработаны диковинные проекты, такие как Институт Ленина Ивана Леонидова, высокотехнологичное сооружение, которое можно сравнить с Бакминстером Фуллером, которое состояло из библиотеки размером с небоскреб, планетария и купола, все связаны между собой монорельсовой дорогой; или не требующий пояснений «Летающий город» Георгия Крутикова, проект ASNOVA, задуманный как серьезное предложение для бортового жилья. Дом Мельникова и его Бахметевский автобусный гараж — прекрасные примеры напряженности между индивидуализмом и утилитаризмом в конструктивизме.

Были также проекты супрематических небоскребов, называемых «планитами» или «архитектонами» Казимира Малевича и Николая Суетина. Яков Чернихов выпустил несколько книг экспериментальных проектов, самая известная из которых « Архитектурные фантазии » (1933 г.), за что получила прозвище «Советский Пиранези».

Культурная революция

Многие конструктивисты надеялись воплотить свои амбиции во время Культурной революции, сопровождавшей первую пятилетку. В этот момент конструктивисты разделились на урбанистов и деурбанистов, которые выступали за модель города-сада. Их проекты новых городов, таких как Магнитогорск, часто отвергались в пользу более прагматичных немецких архитекторов, спасавшихся от нацизма, таких как Эрнст Май, Ханнес Мейер, Март Штам, Маргарет Шютте-Лихоцки и Бруно Таут. Градостроительство Ле Корбюзье ненадолго нашло поддержку: архитектор написал «ответ Москве», который позже стал планом Ville Radieuse, и спроектировал здание правительства Центросоюза (Центральный Совет) вместе с конструктивистом Николаем Колли. Двухуровневые квартиры и коллективные помещения группы OSA оказали большое влияние на его более позднюю работу. Другой известный модернист, Эрих Мендельсон, спроектировал завод, построенный в Ленинграде, и популяризировал конструктивизм в своей книге 9.0049 Россия, Европа, Америка . Проект пятилетки с большим вкладом конструктивистов — ДнепроГЭС, , разработанный Виктором Весниным. Эль Лисицкий также популяризировал стиль за рубежом в своей книге 1930 года « Реконструкция архитектуры в России ».

Дворец Советов и конец конструктивизма

В конкурсе 1932 года на строительство Дворца Советов, грандиозного проекта, соперничающего с Эмпайр Стейт Билдинг, были представлены работы всех основных конструктивистов, а также Вальтера Гропиуса, Эриха Мендельсона и Ле Корбюзье. Однако это совпало с подъемом сталинизма и его широкой критикой модернизма в искусстве. Советский Союз по-прежнему был преимущественно сельской, аграрной страной, состоящей из 90 процентов крестьян. Была также критика того, что стиль просто копировал формы технологий, используя довольно обычные методы строительства. ^[5]

Победившая работа Бориса Иофана положила начало эклектичному историзму сталинской архитектуры, стиля, который имеет сходство с постмодернизмом в том, что он остроумно реагировал на космополитизм модернистской архитектуры, предполагаемое уродство и бесчеловечность. смесь исторических стилей, обычно достигаемая с помощью новых технологий. В буйный революционный день 20-х коллективизация объектов, равенство полов и коллективное воспитание детей рассматривались как волна будущего. Жилищные проекты, подобные Наркомфину, были рассчитаны на попытки реформирования быта того периода, но потеряли популярность, когда при сталинизме возродился очаг, и женщины снова вернулись на кухню. Были возрождены стили старого мира, в частности, Московский метрополитен популяризировал идею «рабочих дворцов». Тем не менее, в конце 19 в.20-х годов конструктивизм был доминирующей архитектурой страны, и на удивление многие здания этого периода сохранились, несмотря на возвращение к классицизму, который изначально был пронизан конструктивистскими приемами, такими как московские жилищные проекты Иофана 1929-32 годов.

Сталинская реакция доминировала до конца 1950-х годов. Несколько разрозненных проектов, начатых в начале 30-х годов, таких как здание «Правды» Портелеймона Голосова или рационалистические вестибюли Московского метрополитена Ладовского, были построены в новом климате. Конкурсные работы были сделаны братьями Весниными и Иваном Леонидовым для Наркомата тяжелой промышленности на Красной площади, 19. 34, еще одно недостроенное сталинское здание. Следы конструктивизма также можно найти в некоторых работах соцреалистов, таких как футуристические возвышения ультрасталинского парижского павильона Иофана 1937 года, в котором были супрематические интерьеры Суетина.

Наследие конструктивизма

Частично из-за своей политической приверженности и окончательной замены социалистическим реализмом механистические, динамичные формы конструктивизма не были частью спокойного платонизма интернационального стиля, как его определяли Филип Джонсон и Генри Рассел Хичкок. В их книгу вошло только одно сооружение из Советского Союза, электролаборатория Николаева. Конструктивизм часто рассматривается как альтернативный, более радикальный модернизм, и его наследие можно увидеть в таких разных дизайнерах, как Team 10, Archigram и Kenzo Tange, а также во многих бруталистских работах. Их интеграция авангарда и повседневной жизни имеет параллели с ситуационистами, особенно с проектом «Новый Вавилон» Ги Дебора и Константа Ньювенхейса.

Высокотехнологичная архитектура также во многом обязана конструктивизму, особенно в здании Ллойда Ричарда Роджерса. Ранние проекты Захи Хадид были адаптацией «Архитектонов» Малевича, и влияние Чернихова на ее рисунки очевидно. К сожалению, многие оригинальные конструктивистские постройки плохо сохранились или находятся под угрозой обрушения.

Зуевский рабочий клуб, 1926 г.

Дом Мельникова на Арбате в Москве.

Архитекторы-конструктивисты

Михаил Барщ
Илья Чашник
Яков Чернихов
А. Гегелло
Моисей Гинзбург
Илья Голосов
Пантелеймон Голосов
Георгий Крутиков
Эль Лисицкий
Николай Ладовский
Иван Леонидов
Бертольд Любеткин
Казимир Малевич
Константин Мельников
А.Мордвинов
Иван Николаев
Владимира Шухова
Сергей Серафимов
С. Кравец
Михаил Синявский
Николай Суетин
Владимир Татлин
Александр Веснин
Леонид Веснин
Веснин Виктор

Примечания

↑ ^1.0 ^1.1 Хан-Магомедов С.Н., Пионеры советской архитектуры (1988).
↑ Совет по делам искусств Великобритании, Искусство революции: советское искусство и дизайн с 1917 года (Лондон: Совет по делам искусств Великобритании, 1971).
↑ В. Бухли, Археология социализма.
↑ Рейнер Бэнэм, Теория и дизайн в эпоху первых машин.
↑ Кэтрин Кук, Авангард.

Ссылки

Ссылки ISBN поддерживают NWE за счет реферальных сборов

Совет искусств Великобритании. Искусство революции: советское искусство и дизайн с 1917 года . Лондон: Совет по делам искусств Великобритании, 1971. ISBN 978-0
5383
Бэнэм, Рейнер. Теория и дизайн в эпоху первых машин. MIT Press, 1980. ISBN 0262520583
Бухли, Виктор. Археология социализма. Берг, 2002. ISBN 1859732127
Кук, Кэтрин. Архитектурные чертежи русского авангарда. МОМА, 1990. ISBN 0870705563
Кук, Кэтрин. «Авангард». Журнал AD, 1988.
Кук, Кэтрин. «Фантазия и конструкция — Яков Чернихов».Журнал 0049 AD, том 59 № 7-8.
Кук, Кэтрин и Игорь Казус. Советские архитектурные конкурсы. Файдон, 1992. ISBN 9074265014
Фрэмптон, Кеннет. Современная архитектура: критическая история. Темза и Гудзон, 1992. ISBN 978-0500202579
Гинзбург, Моисей. Стиль и эпоха. Массачусетский технологический институт, 1981. ISBN 026207088X
Хан-Магомедов, С. Александр Веснин и русский конструктивизм. Лунд Хамфрис Паблишерс Лтд, 1920. ISBN 0853315108
Хан-Магомедов, С. Пионеры советского зодчества. Thames and Hudson Ltd., 1987. ISBN 0500341028
Лисицкий, Эл. Реконструкция архитектуры в Советском Союзе. Вена, 1930 г.
Шлогель, Карл. Москва. Reaktion, 2005. ISBN 1861892403

Внешние ссылки

Все ссылки получены 17 февраля 2022 г.

Статья Guardian о сохранении конструктивистских зданий.
Украинский конструктивизм.

Авторы

Энциклопедия Нового Света авторов и редакторов переписали и дополнили статью Википедии в соответствии со стандартами New World Encyclopedia . Эта статья соответствует условиям лицензии Creative Commons CC-by-sa 3.0 (CC-by-sa), которая может использоваться и распространяться с надлежащим указанием авторства. Кредит должен быть указан в соответствии с условиями этой лицензии, которая может ссылаться как на New World Encyclopedia участников и самоотверженных волонтеров Фонда Викимедиа. Чтобы процитировать эту статью, щелкните здесь, чтобы просмотреть список допустимых форматов цитирования. История более ранних вкладов википедистов доступна исследователям здесь:

Constructivist_architecture ^history

История этой статьи с момента ее импорта в New World Encyclopedia :

История «Конструктивной архитектуры»

Примечание. На использование отдельных изображений, которые лицензируются отдельно, могут распространяться некоторые ограничения.

Конструктивистская архитектура — Энциклопедия Нового Света

Ленинская трибуна Эль Лисицкого, 1920

Конструктивистская архитектура была формой современной архитектуры, которая процветала в Советском Союзе в 1920-х и начале 1930-х годов. Он сочетал в себе передовые технологии и инженерию той эпохи с явно коммунистической социальной целью.

Главной целью архитекторов-конструктивистов было внедрить авангард в повседневную жизнь. Конструктивизм буквально заключался в конструировании пространств, в которых могла быть реализована новая социалистическая утопия. Это привело к созданию утилитарных проектов для рабочих, а также диковинных проектов, таких как «Летающий город» Георгия Крутикова, проект АСНОВА, задуманный как серьезное предложение по воздушному жилью.