примус, плитка и Москва, написанная в Париже • Расшифровка эпизода • Arzamas
У вас отключено выполнение сценариев Javascript. Измените, пожалуйста, настройки браузера.
КурсПортрет художника эпохи СССРАудиолекцииМатериалыПочему художника, прославившегося «Красной дверью», назвали последним русским живописцем
Автор Ирина Горлова
Михаил Рогинский в 1965 году создал необычное произведение искусства, которое назвал просто «Дверь». Но в историю оно вошло под названием «Красная дверь», потому что это был объект очень яркого красного цвета. Почему «Красная дверь» стала знаком искусства Рогинского? Что это такое? Наш ответ Марселю Дюшану, который принес сушилку для бутылок, велосипедное колесо и писсуар в выставочное пространство? Действительно, в истории искусства «Красную дверь» часто ошибочно называют реди-мейдом. Но это не реди-мейд, потому что Рогинский заказал эту дверь профессиональному плотнику. Она немного меньше, чем стандартная дверь, но у нее практически нет оборотной стороны, и мы не можем ее открыть.
Когда в 2002 году открылась большая персональная выставка Михаила Рогинского в Третьяковской галерее, он часто сидел в выставочном зале, встречал посетителей или друзей. Проходившая мимо него женщина вдруг подошла к «Двери» и сказала: «А это что еще за ужас?» Рогинский был страшно обескуражен и удивлен. Он сказал: но почему же это ужас — ведь она открывает подобную дверь много раз за день. Но, видимо, эта дверь действительно раздражает. Слишком уж она похожа на настоящую, а жест художника слишком дерзок — как он посмел выставить в залах музея обычную дверь, покрашенную красной краской?
Красная дверь до сих пор будоражит зрителей, до сих пор раздражает и восхищает.
Сам Михаил Рогинский говорил: это не дверь — это энергия.
На самом деле Михаил Рогинский вошел в историю искусства не только этим произведением. И неслучайно, когда он умер в 2004 году, в статьях, посвященных его творчеству, появилась такая мысль: умер последний великий русский живописец.
Как же Рогинский пришел от двери к живописи? Чтобы рассказать об этом, надо погрузиться в историю его семьи, в историю его становления как художника. Его отец, Александр Эммануилович Рогинский, был основателем библиотек Красной армии. В 1938 году он был арестован по доносу за недоносительство, то есть за то, что не донес на одного из своих коллег, и осужден на три года. Но в 1941 году началась война, и эти три года растянулись еще на пять лет, а вскоре после того как отец Рогинского поступил опять на работу, в библиотеку в Рязани, он был арестован повторно.
Рогинский поступает в Московскую городскую художественную школу. Она была не такая престижная и знаменитая, как МСХШ — Московская средняя художественная школа, откуда все поступали в Суриковский институт, но все-таки тоже очень серьезная. По окончании школы Рогинский поступает в Московское городское художественное училище и оканчивает его театральное отделение.
А потом отправляется в армию. По свидетельству друга детства Рогинского, в армию его не хотели брать как сына врага народа, но он написал письмо Молотову и в результате отправился служить на Кольский полуостров. Для него был, видимо, важен этот опыт — еще более суровой жизни. А по возвращении из армии Рогинский отправляется на театральную биржу искать работу. И получает эту работу в далеких маленьких провинциальных театрах.
Говорят, что уже его первые декорации отличались простотой, своеобразием и особенной предметностью. Ему хотелось, чтобы стол, шкаф, табуретка, тумбочка, плита, которые стоят на сцене, играли определенную роль. В начале 1960-х годов Рогинский делает сценографию для спектакля «Забыть Герострата» по пьесе Григория Горина. И там он использует, например, металлические пластины — листы кровельного железа, которое могло быть и блестящим, и специально ржавым. Эти листы железа, когда на них попадал свет прожектора, начали сиять. А, наоборот, мягкий свет превращал их в античные руины.
И очень легко было изобразить пожар, направив красный луч софита на блестящий лист такого кровельного железа. Уже в это время Рогинский проявляет творческую неординарность, тягу к простоте и нежелание следовать привычным рецептам.
По возвращении в Москву Рогинский бросает театр и начинает заниматься станковым искусством. Довольно поздно — ему уже 30 лет, для художников того времени, которые начинали очень рано, это был уже зрелый возраст. У Рогинского появляются очень простые работы, которые он пишет на холстах, на картоне, на дереве, на фанере, на оргалитах, — работы, которые изображают чайники, примусы, различные натюрморты в ванной или на кухне, то есть самые простые и неприглядные вещи. И делает настоящие портреты этих вещей, то есть пишет прямо, в лоб, такую неинтересную натуру. И его картины становятся все большего размера. Рогинский, например, заимствует примус в художественной школе, где он преподает после возвращения в Москву. И этот примус становится одним из главных героев его живописи на протяжении многих-многих лет.
В середине 1960-х годов взгляд в окно на улицы города и взгляд на примусы обретает свое воплощение в серии так называемых конструкций, Рогинский минимализирует объект своего изображения до «Красной двери», которую он делает на заказ, до кафельной плитки — и появляется целая серия метлахской плитки, например картина «Пол. Метлахская плитка» или просто «Кафельная плитка», которая напоминает произведения Пита Мондриана своей сетчатой структурой.
Нужно понимать, что художники тогда жили не в информационном вакууме. Очень многие вспоминают, что в 1960-е годы их водили в запасник древнерусского искусства Третьяковской галереи, который находился тогда в церкви Николы в Толмачах. Помимо древнерусского искусства там хранились произведения русского авангарда. Некоторые из них висели прямо в коридоре, как «Черный квадрат», другие стояли в штабелях, и нужно было поворачивать картины, чтобы посмотреть, например, на работы Филонова. Именно так происходило знакомство с тем самым другим искусством, не похожим на то, что изучали молодые художники в школах и институтах. А произведения западноевропейских мастеров они видели в, например, репродукциях в журнале «Америка», в польских журналах, в книгах, доступных в Библиотеке иностранной литературы. Также мы можем вспомнить о знаменитых выставках 1957 года, о Всемирном фестивале молодежи и студентов 1957 года, об американской выставке «Промышленная продукция США» 1959-го, о французской выставке в 1961-м, когда московские художники увидели в том числе и процесс создания произведения — живописной экспрессивной абстракции в духе Поллока.
В 1964 году поэт Генрих Сапгир увидел работы Рогинского на выставке в кинотеатре «Диск» и назвал их русским поп-артом. Почему поп-арт? Знаменитые западные художники, такие как Энди Уорхол, Роберт Раушенберг, Рой Лихтенштейн, часто изображали предметы, которые были частью повседневной американской жизни. Самый наглядный пример — это банки супа «Кэмпбелл», которые Уорхол превращал в гипертрофированные объекты. Так что фраза про русский поп-арт, брошенная Сапгиром, была неслучайной. Она прочно приклеилась к работам Рогинского и сопровождала его всю жизнь. Это время от времени его сердило, и он говорил, что занимается не поп-артом, а документализмом. Для него было важно, что всякое произведение искусства в конечном счете обязательно реалистично. Чем отличается примус Рогинского от супа «Кэмпбелл» Энди Уорхола? Поп-арт появился как реакция на духовность абстрактного экспрессионизма.
Примус Рогинского создавался в условиях советского товарного дефицита, и каждая его коробка спичек, каждая газовая плита, каждый чайник рассказывал о скромном быте, о среде, в которой живет каждый человек. Всякий предмет обладал своим характером, это был настоящий психологический портрет, через который Рогинский рассказывал не только об устройстве примуса, но и вообще о жизни, об атмосфере, о тепле или, наоборот, об опасности. Потому что еще одним источником вдохновения, который он признавал безоговорочно, были не рекламные плакаты, но те плакаты, которые встречали людей повсюду в городе: «Спички детям не игрушка», «При пожаре звоните 01», «Осторожно, поезд!» Рогинскому очень нравился этот лаконичный язык, действенность образов.
Поэтому и его ранние работы были такими плоскостно-лаконичными в своей живописности.
Так Рогинский стал знаменит в узком кругу. Ту самую выставку в бывшем кинотеатре «Диск» в 1964 году закрыли на следующий день после открытия. Рогинский был обескуражен, как и все участники этого проекта, потому что совсем незадолго до этого в «Диске» состоялась выставка художников-кинетов, как они себя называли, под руководством Льва Нусберга — знаменитая выставка, которая просуществовала две недели и прочно вошла в историю искусства. А Рогинского никто не воспринял, хотя на открытии было очень много людей. Его не принимали за новатора. В то время, например, художников активно приглашали выставляться в различных научных учреждениях. И ученые отдавали предпочтение, например, Олегу Целкову Олег Целков (1934–2021) — советский художник, первая персональная выставка которого состоялась в 1965 году в московском Институте атомной энергии им. И. В. Курчатова. Иммигрировал в 1977 году во Францию.
— у него яркая, агрессивная, сюрреалистическая живопись. Когда они видели работы Рогинского — плита, натюрморт в ванной, примус и чайник, — они спрашивали: а в чем концепт? И Рогинского это страшно злило — он не хотел, чтобы был какой-нибудь концепт. Он просто писал то, что ему казалось важным, интересным: стенки, розетки, метлахская плитка. И в этом он приблизился к другому движению в европейском искусстве — к искусству минимализма. Представьте себе картину, которая изображает просто одну кафельную плиточку или множество одинаковых кафельных плит: сетка, которая может напомнить нам об экспериментах, возникших чуть позже на Западе, — Дональда Джадда или Сола Левитта Дональд Джадд (1928–1994) и Сол Левитт (1928–2007) — американские художники-минималисты., об их сетках. Получается, Рогинский все же был новатором, но скромным и незаметным.
В 1970-е годы вдруг наступает перелом.
Вместо броских и лаконичных вещей художник пишет маленькие картинки. Вместо масляных красок он берет темперу и начинает создавать многослойные охристые композиции, которые изображают свалки, стройки, рынки.
Об этом периоде сам Рогинский говорил позднее, что это 10 лет, выброшенных на помойку. Но сегодня, когда мы смотрим уже в обратной перспективе на творчество Рогинского, мы понимаем, что этот его опыт неслучаен. На маленьких темперных картинках, многим очевидцам напоминавших жанровую голландскую живопись, вместо светлых или темных голландских интерьеров были те самые изображения окраин Москвы или мусорных пространств, которые светились золотистым охристым цветом. Этот период отразился позднее в совсем другой живописи Рогинского.
На что же жил художник Рогинский? Мы знаем, что, как правило, в это время художники не только занимались творчеством в мастерской, у них была вторая жизнь, вторая работа. Илья Кабаков, как и Эрик Булатов и Олег Васильев, занимался книжной иллюстрацией, Леонид Соков делал скульптуры на заказ в том числе для зоопарков, кто-то работал оформителем пионерских лагерей.
А Михаил Рогинский преподавал сначала в художественной школе, а потом, в конце 1960-х — первой половине 1970-х годов, оказался в удивительном учебном заведении, которое называлось Заочный народный университет искусств — ЗНУИ. Там у него тоже были ученики, но учил он их заочно — по переписке. Эти ученики посылали письма, фотографии и картинки почтой в университет, а преподаватели рассматривали их и писали пространные рекомендации. Особенностью этого университета было то, что все ученики были самоучками. Рогинскому эта работа нравилась гораздо больше, чем работа в художественной школе. Ученики-самоучки были для него настоящим откровением. В частности, именно Рогинский открыл очень знаменитого художника Павла Леонова Павел Леонов (1920–2011) — художник, представитель «наивного искусства».. Рогинский даже приглашал его в Москву, водил по музеям и с ужасом обнаружил, что в Третьяковке Павлу Леонову нравятся совсем не те замечательные произведения, которые привлекали Рогинского, а «Неравный брак» Василия Пукирева.
Леонова, как человека с народным сознанием и взглядом, интересовали сюжеты, которые происходили на его глазах, и это отразилось отчасти в его замечательных многосюжетных картинах.
В Заочном народном университете искусств Михаил Рогинский проработал до середины 1970-х годов, когда он вместе с женой, Лианой Рогинской, принял решение оставить Советский Союз и уехать в эмиграцию. Почему они решили уехать? Все друзья Рогинского говорят о страшной неустроенности и бедности, в которой жили Рогинские. Особенно ярко все рассказывают о мастерской Рогинского, которую он получил от Союза художников. Находилась она в прекрасном месте — прямо на задворках Музея изобразительных искусств им. Пушкина. Но это был полуподвал, где чувствовалась жизнь по-настоящему бедных людей, которых в принципе не очень заботил быт: столы и стулья часто были превращены в палитры, все было забрызгано краской. Нана, как звали Лиану Рогинскую друзья, подрабатывала вязанием, несмотря на то что она была дипломированным историком искусства.
Но чтобы как-то существовать и помогать первой семье, где остался сын, Рогинскому средств не хватало, они жили очень трудно и тяжело. И Рогинские решили уехать. Уезжали они по еврейской линии и собирались отправиться в Америку. Но вышло по-другому. У них в мастерской жили две собаки, обычные дворняги, которых Рогинские очень любили. Когда они получали разрешение на выезд, оформляли разрешение на этих собак. Но по дороге в Америку, уже в Вене, оказалось, что собак нужно оставить на карантин. Этого Рогинские сделать не смогли. И тогда они решили отправиться во Францию.
Леонид Соков, замечательный художник, который очень высоко ценил Рогинского, говорил, что того всегда сопровождала неудача: у Рогинского была судьба жить в бедности, его преследовали катастрофы и катаклизмы. Мастерская Рогинского в Париже находилась очень далеко от центра, она была маленькая, совершенно необустроенная, и все, кто приезжал к Рогинскому уже в 1980-е и 1990-е годы, поражались той же самой бедности, какая была в Москве, аскетичности его быта во Франции.
Он не стал французом и, хотя сразу же начал учить французский язык, чувствовал себя совсем другим. У него не появилось галерей, которые бы продавали его работы, была только одна галерея, сотрудничавшая с ним постоянно, были какие-то редкие продажи во Франции, в Америке, в Израиле, но они не покрывали расходы, не давали возможности жить комфортно. Так, как, в общем, уже жили многие его сверстники-эмигранты. И самое удивительное — в Париже Рогинский не пишет Париж. Есть всего несколько картин, которые изображают улицы, площади, бульвары. Приехав во Францию в 1978 году, он начинает писать натюрморты. Только это уже не отдельные портреты вещей, а бесконечные полки с бутылками. Пластиковые разноцветные бутылки, которые он обнаруживает во Франции, его единственная новая реальность. А потом эти полки превращаются в полки, на которых мы не можем разглядеть предметы, полки абстрактных вещей. И эти ряды полок завораживают уже другой живописностью — как будто бы Рогинский начинает здесь разрабатывать новый для себя язык.
В начале 1980-х появляются большие картины, которые изображают интерьеры, но это картины не на холстах — они написаны акрилом на бумаге. Как говорит сам Рогинский, он пишет родительскую квартиру. И появляется изумительная по красоте живопись, которая как будто покрыта пылью, как будто подернута дымкой, — появляется «Коммунальная кухня», ее можно увидеть в Третьяковской галерее; появляются отдельные ящички комодов и буфетов той самой кухни, появляется розовая стенка с прислоненной лестницей в коридоре, появляются картины-миражи. Огромное количество — он писал бесконечно, с очень раннего утра до позднего вечера. Потом появляется серия работ с персонажами, причем очень схематичными. И для того чтобы рассказать о том, что происходит в этой бытовой картине, Рогинский начинает вводить в свои композиции тексты. Они вырываются изо ртов его героев в виде комиксовых пузырей.
Михаил Рогинский. Коммунальная кухня. 1981 год© Михаил Рогинский / Государственная Третьяковская галереяПроходит совсем немного времени, и Рогинский обращается как будто бы опять к своей молодости.
Вспоминая о своих стенках с розетками, о «Красной двери», он начинает создавать из гофрокартона или на гофрокартоне — это упаковочный материал, который он подбирает где-то на улице, — опять же двери, стенки, стенки с портретами. Рогинский создает из них рельефы, но только уже не из дерева, не заказанные плотнику, а просто приклеивает филенки на прямоугольный гофрокартон, а потом закрашивает его краской. Причем он начинает работать уже не акрилом, а промышленной краской глицерофталиком. Несколько зеленых стенок, серых, на которых появляются и портреты — в роли портрета выступает прямоугольничек, который художник наклеивает прямо на гофрокартон. Это такой прямоугольный выступ, напоминающий о розетке. Рогинский начинает писать странные картины, похожие на доски почета, где люди уже не действуют, как в бытовых картинах, а представлены в виде вырезанных портретиков.
В 1993 году Рогинский впервые приезжает в Москву. И начинается еще один очень плодотворный период его творчества.
В Москве Рогинский обнаруживает, что его помнят и любят, что хотят его выставлять, что им восхищаются, что все помнят его работы 1960-х годов. Он живет у друзей, работает в мастерской, например, у Александра Юликова Александр Юликов (род. 1943) — художник, составитель каталога «Михаил Рогинский. „Пешеходная зона“. Живопись 1962–1967, 1995–2002». прямо в центре Москвы, рядом с Лубянской площадью. Он с удовольствием бродит по улицам, часто ездит в район Хорошевки, Щукина, в район своего детства. Рогинский начинает писать Москву. С улицами, домами, очередями. Бесконечные пятиэтажки, московские дворы, и все это окрашивается, как правило, в серебристо-серый цвет.
Он писал действительно документальные кадры и обижался, когда зрители говорили, что получается клевета и он не любит людей, которых пишет. На самом деле он их любит, его искусство последних дней было отмечено гуманистическим пафосом. Когда-то в детстве он обсуждал со своим двоюродным братом Семеном Гудзенко, будущим поэтом, что такое гуманизм.
Рогинский сказал брату: наверное, это когда не бьют, а гладят по голове. Именно такое отношение было у Рогинского к человеку, к жизни, к обитателям домов, к людям, которые стоят в очередях. Он наслаждался простой московской жизнью, диалогами в магазинах, даже грубостью.
Москва 1990-х продлилась в его творчестве практически до конца жизни. Причем он пишет Москву в основном не во время пребывания в Москве, хотя он там работает, но когда возвращается в Париж, по которому он тоже начинает скучать. Рогинский приезжает во Францию и создает огромные бесконечные серии, которые потом привозит в Москву. У него нет денег, чтобы заказывать для этих работ специальную транспортировку, поэтому появляется неожиданный формат длинных узких холстов. Он разрезает холсты или покупает дешевые обрезки холстов — такие холсты высотой 50–90 сантиметров легко сворачивать в компактные рулоны и перевозить в багаже на автобусе. Он ездит из Парижа в Москву на автобусе с тюками живописи, полными свернутых холстов.
Эти рулоны стали занимать разные выставочные пространства, и наконец в 2002 году открылась выставка в Третьяковской галерее «Пешеходная зона», которая оказалась практически последней прижизненной большой экспозицией Михаила Рогинского. Только после его смерти в 2004 году началось активное шествие его работ по разным музеям и странам.
Обложка каталога выставки Михаила Рогинского «Пешеходная зона». 2002 год© Государственный центр современного искусстваНа выставке «Пешеходная зона» Рогинский хотел показывать только новые работы. Но кураторы Саша Обухова и Татьяна Вендельштейн попросили его все-таки выставить работы и 1960-х годов, выпустив целый большой период с 1960-х до конца 1980-х. На выставке были представлены ранние работы, как раз те самые трамваи, метро, примусы, чайники, «Красная дверь», метлахская плитка, — и та самая Москва, которую он начинает писать после 1993 года.
Для многих друзей юности Рогинского эти последние работы были шоком.
Они не видели в нем прежних цветов, строгости манеры, а видели серую фузу — его живопись и правда сначала производит впечатление тусклого взгляда на жизнь и бесконечной тоски. Она, конечно, отмечена меланхолией. Но когда мы начинаем всматриваться в эти картины, нам хочется ими наслаждаться, их рассматривать и к ним возвращаться. Мы видим тончайшие нюансы цвета, света и особенного настроения, в котором нет критики, нет злости, нет пафоса передвижников, а есть странное желание погладить по голове. Печаль и одновременно любование миром, который уже далеко от Рогинского, с которым он давно расстался, но который навсегда остался у него в душе.
СОВМЕСТНЫЙ ПРОЕКТ
Проект реализован по благотворительной программе «Музей без границ» Благотворительного фонда Владимира Потанина
Радио ArzamasДжаз в СССР
Новый курс музыковеда Федора Софронова — о том, как в молодое Советское государство проник джаз, как он влиял на судьбы своих главных героев и как в конце концов советским джазом заинтересовался мир
Хотите быть в курсе всего?
Подпишитесь на нашу рассылку, вам понравится.
Мы обещаем писать редко и по делу
Курсы
Все курсы
Спецпроекты
Аудиолекции
32 минуты
1/11
Михаил Рогинский: примус, плитка и Москва, написанная в Париже
Почему художника, прославившегося «Красной дверью», назвали последним русским живописцем
Читает Ирина Горлова
Почему художника, прославившегося «Красной дверью», назвали последним русским живописцем
19 минут
2/11
Татьяна Яблонская: колхозная феерия и Флоренция старых мастеров
Как художница все время оказывалась в плену своего успеха
Читает Ольга Полянская
Как художница все время оказывалась в плену своего успеха
19 минут
3/11
Андрей Красулин: коробки, табуретки, почеркушки и тени
Как скульптор превращает мусор и самые простые предметы в произведения искусства
Читает Светлана Коробцова
Как скульптор превращает мусор и самые простые предметы в произведения искусства
20 минут
4/11
Дмитрий Жилинский: «Гимнасты СССР» и датская королева
Как художник нашел гармонию Возрождения в обычной советской жизни
Читает Светлана Коткина
Как художник нашел гармонию Возрождения в обычной советской жизни
26 минут
5/11
Оскар Рабин: бараки, селедки и виза на кладбище (18+)
Как у художника обычные вещи стали символами неустроенности мира
Читает Вера Головина
Как у художника обычные вещи стали символами неустроенности мира
32 минуты
6/11
Лидия Мастеркова: ленты, планеты и черный квадрат в кружевах
Почему художницу называют амазонкой второй волны русского авангарда
Читает Ирина Горлова
Почему художницу называют амазонкой второй волны русского авангарда
27 минут
7/11
Гелий Коржев: герои революции, забытые ветераны и тюрлики
Как художник в поисках правды и человечности ставил диагноз обществу
Читает Тамара Кружкова
Как художник в поисках правды и человечности ставил диагноз обществу
20 минут
8/11
Таир Салахов: вахтовики, Каспийское море и мать
Как успешный советский художник сохранил свой дар чувствовать время
Читает Ольга Полянская
Как успешный советский художник сохранил свой дар чувствовать время
26 минут
9/11
Виктор Попков: «Строители Братска» и мезенские вдовы
Почему художник, строивший карьеру по правилам официального советского искусства, все равно был исключен из системы
Читает Вера Головина
Почему художник, строивший карьеру по правилам официального советского искусства, все равно был исключен из системы
23 минуты
10/11
Аделаида Пологова: цвет, свет и поэзия
Почему работы скульптора раздражали чиновников и не всегда были понятны зрителям
Читает Светлана Коробцова
Почему работы скульптора раздражали чиновников и не всегда были понятны зрителям
18 минут
11/11
Михаил Греку: импрессионизм, философия и притча (16+)
Как художнику, приехавшему в СССР в 1940 году, удалось получить признание и остаться индивидуалистом
Читает Ольга Полянская
Как художнику, приехавшему в СССР в 1940 году, удалось получить признание и остаться индивидуалистом
Материалы
Источник творческих сил
Где отдыхали и общались советские художники
Путь официального советского художника
Карикатура «Чертова дюжина картинок из жизни Ивана Фузы»
О проектеЛекторыКомандаЛицензияПолитика конфиденциальностиОбратная связь
Радио ArzamasГусьгусьСтикеры Arzamas
ОдноклассникиVKYouTubeПодкастыTwitterTelegramRSSИстория, литература, искусство в лекциях, шпаргалках, играх и ответах экспертов: новые знания каждый день
© Arzamas 2023.
Все права защищены
Суд делит картины Михаила Рогинского
Новости
В Москве идет судебный процесс по делу о наследии Михаила Рогинского. Истец — первая жена художника Мария Рогинская вместе с сыном (на правах его опекуна), а ответчик — его вторая жена, хорошо известная арт-сообществу Лиана Шелия-Рогинская
Наталья Шкуренок
31.07.2018
Михаил Рогинский. «Коммунальная кухня». 1981.
Фото: Государственная Третьяковская галерея
На последнем заседании по делу о разделе наследства Михаила Рогинского в Хамовническом районном суде в середине июля судья потребовала привлечь к процессу Министерство иностранных дел РФ в качестве третьего лица.
В свою очередь, ответчик требует прекратить разбирательство, поскольку российский суд берет на себя право судить иностранцев, не совершавших на территории России ничего незаконного.
«Судья Оксана Рождественская не объяснила, каким образом этот процесс затрагивает интересы МИДа, — сообщила корреспонденту TANR Юлия Вербицкая, адвокат Лианы Рогинской.
— Но мы согласились с этим требованием, потому что наше ходатайство о прекращении дела мы дублируем в посольство Франции и Министерство иностранных дел».
Михаил Рогинский. «Чайник на красном фоне». 1991.
Фото: Государственная Третьяковская галерея
Михаил Рогинский (1931–2004) — известный советский, российский художник, ключевая фигура нонконформистского искусства 1960-х. В 1978 году эмигрировал во Францию, где вместе со второй женой Лианой принял французское гражданство. В 2004 году Рогинский умер в Париже, не оставив завещания.
Впервые о споре между наследниками стало известно еще десять лет назад, в 2008 году, когда запланированная в Государственном музее изобразительных искусств им. А.С.Пушкина (в Музее личных коллекций) большая выставка художника была внезапно отменена тогдашним директором музея Ириной Антоновой. Официальной причиной отмены были названы нерешенные имущественные отношения между наследниками, в которые музей не хотел вмешиваться.
По словам Лианы Рогинской, сразу после вступления в права наследия она пыталась разрешить эту проблему с помощью французских нотариусов.
По ее просьбе аукционный дом Sotheby’s предварительно сделал экспертизу картин, чтобы нотариусы смогли разделить наследство в равноценных долях между всеми претендентами. Оценка была сделана, проект раздела составлен. Как утверждает Лиана Рогинская, она оплатила все полагающиеся по французским законам налоги — за свою долю и за долю первой жены и сына. По проекту одна половина наследства достается Лиане, четверть второй половины — тоже ей, остальное — сыну Александру (инвалиду с детства, которому сейчас почти 60 лет). Его интересы представляет мать Мария Петровна, первая жена Рогинского.
Михаил Рогинский. «Брюки „Дураки едят пироги“». 1966.
Фото: Государственная Третьяковская галерея
«Я отправила проект раздела Марии Петровне в Россию, но она не откликнулась, — рассказала Лиана Рогинская. — По моей просьбе друзья Миши несколько раз напоминали ей о том, что нужно либо подписать проект, либо внятно выразить свои претензии, но она этого так и не сделала». Все эти годы, по словам Лианы Рогинской, она материально поддерживала оставшихся в России первую жену художника и его сына.
В 2014 году по инициативе Лианы Рогинской в Швейцарии был зарегистрирован некоммерческий Фонд Рогинского, главные цели которого — изучение и пропаганда в мире творческого наследия художника. В частности, фонд организовал его первую большую ретроспективу за рубежом «Михаил Рогинский. По ту сторону „Красной двери“» в Венеции в университете Ка’Фоскари. В выставке участвовали произведения из Государственной Третьяковской галереи и частных собраний, в том числе из личной коллекции Лианы Рогинской (она гарантировала фонду, что эти вещи не относятся к наследственному корпусу работ и были ей подарены или куплены лично ею). Все эти работы были отреставрированы фондом и после выставки возвращены Лиане.
Наша газета отправила запрос в Фонд Рогинского о том, знают ли они о судебном разбирательстве. Директора фонда Роберто Франчини и Вероника Карузо ответили, что не получали никаких официальных запросов из российского суда.
Михаил Рогинский. «Военный городок». 1961.
Фото: ГМИИ им.
А.С.Пушкина
Часть коллекции картин Рогинского Лиана хранила в Москве на складе. В конце 2017 года ей позвонили из Москвы друзья и сообщили, что все имущество со склада вывозят в неизвестном направлении судебные приставы по предписанию судьи Хамовнического районного суда Оксаны Рождественской о временном аресте имущества.
Известие о судебном процессе стало для Лианы Рогинской полной неожиданностью. Как выяснилось, судебная повестка ей была отправлена по адресу в Москве, по которому она никогда не была прописана. Как сетует адвокат Лианы Рогинской Юлия Вербицкая, судья не обратила внимания на то, что во Франции наследственное дело открыто, а в России нет, что ответчиком выступает французская гражданка. Не проверил суд и в то, что на складе находились не только картины Рогинского, но и личные вещи его вдовы. Которые, правда, вскоре ей были возвращены.
Михаил Рогинский. «Покровское-Стрешнево». 1964.
Фото: Государственная Третьяковская галерея
В телефонном разговоре Алексей Карпенко, адвокат, представляющий интересы первой жены и сына Михаила Рогинского, заявил, что процесс затягивается, потому что нужно получить много всяких документов, в том числе из Франции.
«По нашей информации, госпожа Лиана Рогинская не предлагала первой жене художника никакого раздела имущества, во всяком случае Мария Петровна не получала от нее никаких проектов раздела имущества и никакой материальной помощи, — уверен адвокат Карпенко. — Зато сама Лиана Рогинская уже больше десяти лет единолично распоряжается имуществом мужа. Например, передает картины на выставки и получает за это вознаграждение. Кроме того, у нас есть данные, что из ее собрания на рынок поступают для продажи работы Михаила Рогинского. То есть она распродает его наследие, а сын и первая жена не получают от этого ни копейки!»
По словам адвоката Карпенко, картины, которые Лиана Рогинская хранила в Москве, находились «в диких условиях», на простом складе, где люди хранят старые лыжи и дачное имущество — без отопления и вентиляции. Как утверждает адвокат, картины пострадали, некоторые требуют серьезной реставрации. Сейчас они хранятся на специализированном складе с климат-контролем. Доступ к ним может быть получен только по распоряжению суда.
Михаил Рогинский. «Метро». 1962–1963.
Фото: Государственная Третьяковская галерея
Адвокатов истца не смущает тот факт, что ответчиком выступает иностранная гражданка и происходит раздел имущества гражданина Франции.
«Большая часть картин находится в России, что дает нам полное право требовать решения суда в России, — уверен господин Карпенко. — Мы надеемся, что суд признает право сына на его долю имущества, чтобы он сам, при поддержке матери, мог им распоряжаться. Потому что справедливость в этом вопросе только на одной стороне — на стороне нищего старика, живущего на пенсию по инвалидности. Мы представили вариант мирового соглашения, на которое, надеемся, пойдет сторона ответчика».
По информации TANR, адвокат Лианы Рогинской подготовила ходатайство о прекращении дела в отношении ее подзащитной на том основании, что Михаил Рогинский был гражданином Франции, наследственное дело открыто по Франции и должно регулироваться нормами французского законодательства.
Что подтверждают и положения Гражданского кодекса РФ. Если Хамовнический суд откажется удовлетворить это ходатайство, адвокаты Лианы Рогинской будут опротестовывать его решение в суде высшей инстанции.
Подписаться на новости
Государственная Третьяковская галерея Михаил Рогинский
Находки в Тоскане меняют представления об истории
Обнаруженные в древнеримских термах бронзовые скульптуры тесно связаны с этрусской цивилизацией. Археологические раскопки близ города Сан-Кашано-деи-Баньи позволили по-новому взглянуть на культурные и политические процессы в античную эпоху
10.04.2023
Елена Проничева: «Мы не „музей современного искусства“»
Новый генеральный директор Государственной Третьяковской галереи рассказала о планах развития музея в регионах и своих взглядах на музейную стратегию в целом
25.04.2023
Рейтинг посещаемости российских музеев за 2022 год: топ-50
Мы публикуем рейтинги посещаемости российских музеев ежегодно начиная с 2013-го и воспринимаем их как статистическое отражение реальной ситуации в музейной сфере.
Для наших музеев 2022 год оказался не худшим
04.05.2023
Русские выводы из французского импрессионизма
На выставке «После импрессионизма» в Пушкинском музее проследили этапы рождения авангардного искусства, сопоставив произведения русской живописи второй половины XIX — начала ХХ века с шедеврами французской живописи от импрессионизма до кубизма
18.04.2023
Рейтинг посещаемости российских художественных выставок за 2022 год: топ-50
Топ-50 самых популярных российских выставок за 2022 год составлен на основании опроса, проведенного нашей редакцией. Во внимание принимались только художественные выставки или те, что содержали художественную составляющую
04.05.2023
Исаак Кушнир: «Петербург называют культурной столицей, но в городе до сих пор нет музея личных коллекций»
Известный петербургский коллекционер, куратор, автор серии книг «Авангард на Неве» рассказал о своем собрании произведений Анатолия Каплана и организованной им в Музее Анны Ахматовой выставке к 120-летию художника
11.
04.2023
Венера Боттичелли в образе инстаграмного инфлюэнсера вызвала шквал критики
Рекламная кампания с использованием ренессансного шедевра, продвигающая туризм в Италию и знаковые достопримечательности страны, произвела обратный ожидаемому эффект
28.04.2023
«Интерьер с лестницей», Михаил Рогинский, 1981
Интерьер с лестницей 1981 — крупноформатная картина акрилом на бумаге, наложенная на доску русского художника-нонконформиста Михаила Рогинского. На ней изображен интерьер московской квартиры художника, написанный по памяти, когда он жил в Париже, куда эмигрировал в 1978 году и прожил до конца жизни. Картина относится к серии «Розовый интерьер «, которую Рогинский разрабатывал с 1979 по 1919 год.81 год, сразу после его эмиграции. В сеттинге присутствует простая мебель и предметы: шкаф с прислоненной к нему лестницей, розовый стол, заваленный стопками книг, розовый стул, темная дверь и нехитрая электротехника на стене – электрическая розетка и стандартная радио.
Что-то похожее на небрежно раскрашенные стопки книг и журналов свалено на полу внизу и вокруг стола. Ограниченная розово-серая палитра картины описывалась как придающая работе угрюмое качество, создающая «эффект отчужденности, позволяющая трансформировать обычный живописный мотив, наполнить его эмоциональным напряжением, освободить от одномерности… Взгляд Рогинского на жизнь и его произведения далеко не оптимистичны, они полны меланхолии и пессимизма» (Екатерина Бобринская и Анна Корндорф, 9).0003 Прощание с «Розовым забором» , Москва 2016, с.18.)
Рогинский обратился к живописи после многих лет работы в сценографии и театральном дизайне в конце 1950-х – начале 1960-х годов. Его ранние эксперименты в живописи, начиная с 1963 года, отражают влияние этого фона (см., например, Railway Platform 1964, Tate T15541). Его последующая работа в качестве профессора художественного колледжа позволила ему работать над своими собственными живописными экспериментами, далекими как от традиционного стиля соцреализма, так и от нонконформистских абстрактных экспериментов художников его поколения.
Рогинский дистанцировался от какой-либо конкретной творческой группы или коллектива, но участвовал в неофициальных квартирных и студийных показах.
« Интерьер с лестницей» — одна из нескольких крупноформатных работ, на которых изображены интерьеры московской квартиры художника, ее кухни, ванной и гостиной. Эти работы охватывают темы и творческие поиски его московского периода и предвещают формальные эксперименты его более позднего парижского периода. Тщательно выстроенная композиция «Интерьер с лестницей » включает символические предметы и аксессуары, характерные для более ранних «документальных картин» Рогинского XIX века.60-х годов, такие как Стол, Стул, Лампа 1963 (собрание Инны Баженовой, Москва), Дверь и Стена с розеткой (обе 1965, ГТГ, Москва) – провозглашены первыми произведениями поп-арта в Советское искусство – и Натюрморт со стулом 1966 (частное собрание, Москва). Он обрамляет комнату так, чтобы создать моментальный вид интерьера, который кажется небрежно обрезанным, создавая впечатление будничной, натуральной аутентичности, типичного интерьера коммунальной квартиры.
Работы серии написаны в Париже по памяти, прямо на бумаге без каких-либо предварительных проработок и эскизов. Их монументальный масштаб отражает стремление художника воссоздать знакомую обстановку утраченной среды. Масштаб относится и к театрально сконструированному образу театрального замысла Рогинского, как отмечает историк Евгений Барабанов:
Постоянное возвращение к привычкам театральной работы в живописи – будь то интерьер, пейзаж или натюрморт – позволяло Рогинскому неустанно обновлять свои методы. Здесь, в изобретательном, но в то же время практическом деле сценографа, сложились основные принципы его последующей живописной деятельности; принципы, основанные на «эстетике простых вещей»: достоверность предметов как таковых, ясность рисунка, связь слова и образа, разреженность деталей при интенсивной или, наоборот, ограниченной цветовой палитре.
(Евгений Барабанов, «Эффектные вещи», в Михаил Рогинский. За красной дверью , Москва 2014, с.23.)
Наклонная лестница, появляющаяся в самых неожиданных местах на всех картинах серии – поставить у окна в Коммунальная кухня 1981 (ГТГ, Москва) или у вешалок в диптихе Розовый интерьер 1981 (частное собрание) – указывает на переходное состояние, в котором оказался художник, дестабилизированное вынужденной эмиграцией.
Это демонстрирует озабоченность Рогинского символизмом композиции, а также ее ограниченной цветовой гаммой.
Интерьер с лестницей был опубликован в ключевых монографиях о художнике и экспонировался на различных выставках, в частности, на 1-й Московской биеннале современного искусства в 2005 году и на Архитектурной биеннале в Венеции в 2014 году.
Дальнейшее чтение
Алена Романова, Надежда Василевская (ред.), О Михаиле Рогинском. Duraki ediat пироги. Воспоминания, интервью, статьи, Москва 2009.
Михаил Рогинский. За красной дверью , Москва 2014.
Ольга Йошкова, Михаил Рогинский: нарисованная жизнь , Москва 2017 (на русском языке).
Наталья Сидлина
апрель 2019 г.
Содержит ли этот текст неточную информацию или формулировки, которые, по вашему мнению, нам следует улучшить или изменить? Мы бы хотели получить от Вас отзывы.
Пуримское чудо 1953 года — The Jerusalem Post
Пурим в 1953 году пришелся на 1 марта.
В этот день у Амана-Сталина случился инсульт. Вскоре пришла смерть тирана. Небесный удар поразил злодея накануне страшного удара, который Сталин собирался нанести еврейскому народу.
Пурим 2017 совпадает со столетием революции в России, которая была свергнута большевистским переворотом. Свобода и демократия закончились, но первые два десятилетия жестокая советская диктатура боролась с антисемитизмом, даже после прихода к власти Сталина.
В 1937-38 годах сталинский «Большой террор» уничтожил большинство руководителей и многих других активных деятелей страны, в том числе многих евреев; таким образом, элита страны практически опустела от евреев.
В конце 1930-х годов Сталин вступил в союз с Гитлером, открыв дверь во Вторую мировую войну, в растущий антисемитизм в СССР и в Холокост.
Сталин отошел от курса «пролетарского интернационализма».
На смену «Интернационалу» пришел милитаристский советский гимн, восхваляющий Сталина и «Великую Россию». На смену интернационализму пришел русский шовинизм.
Все мировые достижения стали приписывать «Великому русскому народу».
Во время Второй мировой войны Сталин разрешил ЕАК (Еврейскому антифашистскому комитету) создать «Черную книгу» о Холокосте; он был готов в 1944 году, но разрешения на его печать так и не дали. После войны Сталин начал наступление на евреев, для которых придумал свой эвфемизм: «безродные космополиты».
С 1946 года ЕАК обвиняли в симпатиях к «сионистской идее». Позже несколько высокопоставленных сотрудников JAC были уволены. Сталин уже планировал большой антиеврейский показательный процесс, но это помешало бы его планам сделать Израиль частью своей империи. Поэтому Сталин предпочел тайно ликвидировать главу ЕАК Соломона Михоэлса 13 января 19 г.
48. Его торжественно похоронили; Государственному еврейскому театру было присвоено его имя.
Когда Сталин понял (осень 1948 г.), что Израиль не будет советской колонией, он решил начать широкую антиеврейскую кампанию. Позже ЕАК был распущен, его руководители и члены арестованы. Были ликвидированы все еврейские культурные учреждения и издания, арестованы некоторые еврейские писатели и деятели культуры. Многие евреи были исключены из партии и со всевозможных должностей.
Произошел массовый расстрел евреев.
Кое-где были «обнаружены» «еврейские вредительские группы», задержаны их предполагаемые участники; некоторые были расстреляны. Был провозглашен принцип коллективной ответственности евреев.
Атмосфера в стране была чудовищной.
12 августа 1952 г. были казнены все арестованные члены ЕАК, кроме Лины Штерн.
Это был «подарок» Сталина на мое 13-летие.
Еще одно страшное антиеврейское дело, так называемое Дело врачей, началось с арестов 19 января50. Антисемитская кампания в печати вызвала ненависть ко всем евреям.
Многие евреи были арестованы по ложным доносам. По всей стране проходили антиеврейские митинги.
Еще раньше, в 1947 году, когда мне было восемь лет, в пионерском лагере двое еврейских детей (я и мой друг) подвергались непрестанной травле со стороны русских детей; мы были беззащитны. В 1949 году моих родителей уволили вместе со многими евреями. Мы голодали до смерти Сталина. Отца иногда нанимали, потом снова увольняли. В коммуналке, где мы жили, соседи часто выкрикивали антисемитские лозунги. Нас отделяла от погромщиков тонкая стена.
В 1952-53 годах на кухне нашей коммуналки (как и в других квартирах повсюду) соседи яростно спорили, кто из них займет нашу комнату после того, как «евреи будут выселены в Сибирь».
Ни возмущения, ни сострадания.
Однажды школьный учитель исключил меня из класса, используя нецензурные, грубые антисемитские слова. Это стало дозволено и даже поощрялось.
Суд оправдал нашего соседа-хулигана-антисемита.
Судья относился к нам враждебно.
Имеются косвенные данные, что в марте 1953 года Сталин намеревался провести суд над врачами («убийцами в белых халатах»), который должен был завершиться их публичной казнью. Были организованы еврейские погромы, а затем евреев депортировали в отдаленные районы.
Планы Сталина, кажется, выходят за все мыслимые границы. Впрочем, все, кто жил в те времена (и я в их числе), были свидетелями: советские люди и не сомневались в том, что евреев скоро «справедливо» выгонят «далеко», и желали сурового наказания евреев.
Настроение народа было плодом умелой многоплановой пропаганды (как открытой, так и косвенной), что было равносильно планомерной подготовке кровавой депортации (семена этой пропаганды были посеяны в почву, удобренную многовековыми русскими антисемитизм). Публичное повешение врачей-евреев было бы вполне в «национальном духе».
Внутри страны не было бы препятствий. Свободный мир был бы возмущен и рассержен. Но ведь оно «проглотило» страшные преступления Сталина 1930 с; в 1953 году СССР был ядерной державой.
Петля уже была намотана на шею советских евреев, поэтому Пурим 1953 года почти буквально заменил смерть Мордехая (евреев) смертью Амана (Сталина).
Сталин был не только Аманом, но и царем и богом; ему поклонялись – с любовью и страхом – многие миллионы в СССР и за его пределами. Страх охватил и сталинских приспешников. Каждый боялся, что любой шаг может дорого ему обойтись.