Дом-питон — шедевр Арсения Леоновича • Интерьеры • Дизайн • Интерьер+Дизайн
Знаковый проект архитектурного бюро PANACOM — «Дом-питон» на Новорижском шоссе.
По теме: Космическая одиссея Silvio Rech + Lesley Carstens Architects
Когда архитектор не работает по принципу «чего изволите?», а имеет собственное мировоззрение и философию, — далеко не каждый решится стать его заказчиком. Но зато если уж доверится автору, то из их союза родится выдающийся проект. Дом бюро PANACOM — именно такой случай. Заказчики — замечательная интеллигентная семья. С бюро давно знакомы — построили вместе не один объект, не боятся экспериментировать, искать новое. «Это уже не заказчик даже, а единомышленник, партнер, — говорит архитектор Арсений Леонович. — Мы с ним по одну сторону баррикад». (Вместе с Арсением над проектом работал Никита Токарев, сегодня директор и преподаватель Архитектурной школы МАРШ, а также сплоченный творческий коллектив.)
Вертикаль дымохода, пронзающая дом, декорирована орнаментом из цветных ромбов: он вносит в интерьер динамику. Цветовая палитра — достаточно яркая — подбиралась в соответствии с темпераментом хозяев, жизнерадостных, позитивных людей. 
Низкий шкаф с геометричным маркетри в гостиной — ценный уникат, атрибутируемый как дипломная работа П. Кьерхолма в Датской школе искусств и ремесел в 50-х гг. Светильники, похожие на морских ежей — испанского бренда Maciero. 
В зоне столовой привлекают внимание винтажные люстры из хрусталя и металла. 
При входе устроен еще один кабинет для приема гостей и посетителей. Английский торшер 80-х, кожаный датский диван и яркая абстракция художника работающего под псевдонимом 0 х 17 (настоящее имя: Павел Соловьев) 
Хозяйская ванная комната. Отдельно стоящая ванна Kaldewei, обшитая тиковыми рейками, расположена у окна. Раковина Duravit. Смесители Axor/Hansgrohe. В отделке использован мрамор сорта скирос калакатта. 
Галерея второго уровня. Слева двери в гостевые спальни. 
В окружении «итальянских» вилл и «английских» коттеджей, аккуратно расположившихся по соседству, дом напоминает пришельца с другой планеты. Абсолютно несимметричный, с каждой из сторон он выглядит по-разному, а с фасада он похож на гигантскую, свернувшуюся калачом змею. Яркая форма не прихоть и не самоцель — она продиктована местом. Как камень на берегу, обдуваемый ветром и омываемый водой, постепенно принимает свои очертания, так под влиянием местности рождается уникальный архитектурный объем. Участок имеет пятиугольную конфигурацию; неподалеку пруд, на который желательно было сориентировать как можно больше комнат; вокруг соседи, в чью сторону, напротив, смотреть не хотелось.
Лестница ведет из гостиной на второй этаж. Ее основание отделано необработанным камнем. Поверхность воспринимается вызывающе тактильной по контрасту с гладким деревом и штукатуркой. Комод привезен из Берлина. «Там не мог встать «кубик» или нечто столь же простое, — объясняет Арсений. — Слишком много было задающих непараллельное движение параметров, энергетических потоков. Пронзив насквозь постройку, они пересеклись и создали намагниченные полюса, которые стали двигателями в работе над интерьером. Дом — цельный организм. Работа над фасадом и интерьером — единый процесс, и в данном случае, в силу причин, от нас не зависящих, он получился долгим. С момента зарождения первых эскизов прошло семь лет. Но если бы не эти годы — дом был бы другим. Мы развивались — вместе с нами развивался и он». 
Этот уголок гостиной образуют шедевры дизайна: кресла Ox Chair датчанина Х. Вегнера (модель 1960 г. была вновь запущена в производство в 1989-м фабрикой Erik Jørgensen). А также столик американца японского происхождения И. Ногучи (1944), Hermann Miller.
Бассейн расположен на минус первом уровне и вынесен за периметр основного стеклянного объема спа-комплекса. Отделка из каменных глыб придает пространству сходство с пещерой. Дневной свет проникает сквозь световые фонари. Общая площадь комплекса около 1500 кв. м. Помимо основного здания, на участке есть еще два — спа-блок и строение у входа, где располагаются служебные помещения: комната охраны, квартира прислуги и пр. Постройки нанизаны на систему подземных ходов. Они придают жизни в доме мистическое очарование, а главное — облегчают быт. Площадь участка задействована оптимально: некоторые помещения, среди них бассейн и котельная, находятся на минус первом уровне. 
Лаунж-зона в спа-блоке. Крупный полукруг камина подхватывает определяющую в проекте тему геометрии. Кресла дизайна шведа А. Норелла и бразильца С. Родригеса. Диван Natuzzi.Подобно театральным художникам, архитекторы создали сценографию для жизненной пьесы. В доме много винтажа. Предметы разных десятилетий собраны в галереях и антикварных лавках Лондона, Ниццы, Берлина, Барселоны. У каждой вещи своя история, так что становится очевидно: этот интерьер сделан не по каталогу. «Западные проекты живые, жилые, с печатью личности свои хозяев. Наши — часто выглядят как шоу-рум», — считает Арсений.
Кухня объединена со столовой. Г-образный остров дизайна А. Леоновича закрывает рабочую зону. Подвесной светильник над ним — еще одна работа архитектора. На стене графичные произведения О. Леонтьевой.Значительную часть мебели для проектов Арсений Леонович придумывает сам. «Не всегда получается найти необходимое. То, что есть, — не встраивается в архитектуру, несомасштабно ей или просто неудобно. Приходится рисовать и мотив для ткани, который хочется увидеть на шторе, и светильники, и кухню — здесь, например, нужна была крупная угловатая форма, мы специально спроектировали ее под этот дом». Дизайн — важная составляющая деятельности Арсения Леоновича, лауреата нескольких престижных премий Red Dot.
План дома с его срезанными углами, по сути ромбовидный, определил стержневую идею — в интерьере доминирует геометрия. Дымоход камина, как цветным чулком, обтянут крупной сеткой. «Думали зашить металлом, деревянными панелями, камнем — все было банально, вяло, а в этом доме необходимо движение. Мы его с Никитой с самого начала заложили».
Арсений Леонович.«Мода правит бал, диктует и цвет, и форму. С подиумов тренды переходят в другие сферы жизни — и архитектура не исключение. Дома, сделанные десять, пять лет назад — все несут знаки своего времени». Впрочем, талантливые авторы способны опережать время (отчего порой бывают не сразу понятыми). Когда начинался этот проект, мир был увлечен неоклассикой, заигрываниемем с необарокко. PANACOM сделал ставку на вечную геометрию — и выиграл.
Главный фасад. В этом ракурсе дом и правда похож на свернувшегося клубком питона, положившего голову на хвост. Слева, с «хвоста», располагается вход. В «голове» — кабинет. Отделка фасада сочетает стекло, штукатурку и экзотическое дерево меранти.Арсений Леонович: «Дизайн – это новый дзен»
Сеть коворкингов «Старт» начала работать с конца 2015 года — за это время по Подмосковью было открыто 15 отделений. Первые пять пилотных проектов разрабатывали разные дизайн-студии, а последующие десять доверили команде архитектора Арсения Леоновича Panacom. Мы поговорили с архитектором о том, как сделать одно рабочее место комфортным для всех и не отвлекают ли яркие цвета от работы.
Вы проектировали интерьеры МАРШа и Британки. Как различается подход к проектированию современных образовательных учреждений и коворкингов?
Для современных образовательных и бизнес-учреждений, на первый взгляд, «инъекции смыслов и мотиваций» разные. Однако и в том, и в другом случае подход к реализации во многом совпадает: это минималистичная эстетика, четкая градация площадей (от супер XS до опенспейсов XL), яркие графичные решения, контрастные палитры отделки, простые светильники крупных форм и яркие мебельные решения. Если в МАРШе и Британке во многих зонах (кофейнях, зонах ожидания и приема, рецепциях, опенспейсах) мы использовали итальянскую и немецкую мебель, то спустя почти пять лет (с ориентацией на импортозамещение) для сети «Старт» мы решили использовать продукты исключительно российского производства – и кресла, и столы, и пуфы.
Как сделать пространство для работы множества разных людей удобным для всех?
Все зависит от концепции и планировки: если надо, чтобы комфортно себя чувствовали три человека, то создается пространство с шумопоглощающими стенами и простыми белыми или темными плоскостями; если надо организовать опенспейс, то возникает градация масштабов – большие столы, маленькие, мягкие зоны, пуфы, чтобы и полежать, и посидеть, и отдохнуть. Еще в МАРШ мы начали обкатывать формат суперграфики, и в «Страте» довели его до совершенства: сейчас надпись «Биткойны» раскатывается в помещении атриума банка, и все сразу видят – вау, сюда переехал модный молодежный коворкинг! Брендирование коворкингов (и вообще образовательных и социально ориентированных учреждений) неразрывно связано с мощной навигацией.
В проекте коворкинга вы используете яркие цвета. Они не отвлекают от работы? От чего вообще стоит отталкиваться, выбирая цвет пространства?
Мы были привязаны к бренд-буку коворкингов и к тем ярким цветам, которые есть. Нам жестко ограничили палитру: оранжевый, синий, зеленый. Но в бокс-офисах нет этих цветов: в них пробковые шумопоглощающие стены наподобие пинбордов, а из цветов использованы мягкие оттенки серых и зеленоватых. Но если у вас опенспейс, то почему бы не сделать в большом пространстве яркое выразительное панно, которое повторяется из коворкинга в коворкинг и их атрибутирует?
Опенспейсы – сейчас самый популярный формат рабочих пространств, как думаете, он изменится в будущем?
Опенспейс теряет свои позиции. Согласно нашей внутренней статистике от первого коворкинга к последнему в течение года, площадь открытых всем доступных пространств уменьшилась. Стартаперы все больше примечают, к примеру, восьмиметровые комнаты для работы двух человек: зачем кому-то делиться уже найденным концептом нового приложения – хорошие бизнес-идеи до некоторых пор требуют секретности, конкуренция высокая.
Вы участвовали в создании нескольких мебельных коллекций, посвященных размыванию границ между работой и отдыхом. В чем особенность такого продукта?
Особенность – в способности быстро трансформироваться под разные задачи. Если сейчас перед вами – удобный стол, то он в момент должен превратиться в кресло или мини-диван. Если сейчас вы заняты рисованием или работой за компьютером, то через минуту вы можете захотеть прилечь и помедитировать. Наш Combo, к примеру, это и кресло, и стол (высокий или низкий) и даже кровать, в нем есть опция подсветки, подзарядки, встроенных полок и аксессуаров.
Модельный ряд Combo запустила в производство российская компания Zebrano.Pro
Как расширение инструментария (новые технологии, материалы) помогает архитектору? Не потеряется ли за этим сама суть его работы?
Чем больше и чаще ты развиваешь свои умения и инструментарий, тем интереснее будет следующая коллекция. Я умею работать и с корианом, и с гнутой фанерой, с оргстеклом, с алюминием. Кто обогащает свою технику боя более сложными ката (последовательность движений в боевых искусствах – прим. ред.), тот не только не теряет, а приобретает гораздо больше. Дизайн – это новый дзен.
От работы над какими проектами вы получаете особое удовольствие?
Над теми, где выделенное на разработку концепции время соответствует масштабу усилий. От этих проектов я и мои коллеги получают удовольствие. Сейчас вместе с одной российской компанией мы запускаем коллекцию российского керамогранита Made by Panacom. Это небольшой проект, и все в нем адекватно: сроки, дизайн, варианты, форматы, обсуждение каталога, обсуждение презентаций, выставок, маркетинг и продвижение. Результат – удовольствие от процесса. Но есть проекты, которые давно должны были быть сделаны, их еще год назад нужно было отснять для портфолио, но менеджмент подкачал и «воз и ныне там». Адекватное совпадение задачи и того времени, за которое она должны решиться, – вот необходимое условие.
design-mate.ru
Интервью с Арсением Леоновичем
16 апреля 2018 г.
Архитектор, дизайнер, сооснователь бюро PANACOM, обладатель четырёх премий Red Dot, лауреат всероссийских и международных конкурсов – о заложенных принципах, современной архитектуре, российском предметном дизайне и алгоритмах победы.
– Арсений, давайте начнем с самого начала: Вы учились у Евгения Асса и Валентина Раннева. Расскажите, какие принципы в подходе к профессии архитектора заложили в Вас учителя?
– В «Мастерскую экспериментального учебного проектирования» Евгения Асса и Валентина Раннева я попал на третьем курсе обучения в МАРХИ. Когда абитуриенты поступают в МАРХИ, они, в силу молодости и сложности профессии «архитектора», просто не в состоянии сделать осознанный выбор конкретной кафедры. Поэтому ты два года получаешь базовые знания – учишься рисовать, чертить, много читаешь, а значит, становишься более подготовленным для того, чтобы сфокусироваться на необходимом именно тебе. Так что я осознанно шёл в непростую «Мастерскую экспериментального учебного проектирования». Эта мастерская была для студентов глотком свежего воздуха, здесь можно было учиться чему-то новому. Асс и Раннев шли против традиций МАРХИ, против безвременья конца 80- начала 90-х гг., пытались показать нам суть, а не фасад архитектурного процесса. Буквально с первого поколения своих студентов они хотели видеть в молодёжи единомышленников, тех людей, с которыми в будущем можно создавать совместные проекты, строить профессиональный диалог. В мастерской объяснялись суть и принципы организации проектного процесса. Акцент был сделан на анализе социального контекста, при этом без потери фокуса на поэтике и выразительном языке архитектуры.
Павильон Фермерия на ВДНХ
– Вы стажировались в Делфтском техническом университете. Можете ли назвать основные навыки, которые там приобрели и которых не хватало в МАРХИ?
– В Делфтском техническом университете в Нидерландах я провёл всего две осени, это был короткий, но по-настоящему яркий и насыщенный новыми знаниями период. Как и в московской мастерской, образовательный процесс в Делфте был мне близок и понятен. Абитуриенты самостоятельно выбирали себе курсы, количество часов, профессоров. Нас учили проводить глубокий предпроектный анализ и осмысленно подходить к работе над архитектурным объектом. Любой проект необходимо было уметь защитить, самому сделать презентацию, обозначить проблему и предложить оптимальное решение.
– Многие считают, что Вы прививаете отечественным заказчикам вкус к простой и логичной современной архитектуре. Так ли это? И, если да, то удаётся ли?
– Так или иначе, большинство архитекторов несут позитивный эстетический заряд и тем самым влияют на клиентов и окружение. Посмотрите, как Москва изменилась за последние семь-восемь лет. Появляются более качественные, интересные, продуманные, если хотите, гуманные архитектурные объекты.
Сегодня молодые архитекторы прекрасно ориентируются в том, как задать алгоритмы и получить оригинальную цифровую модель здания, чтобы потом передать её в инженерный цех. Но, кроме этого, необходимо больше внимания уделять исследованию материалов, решений, обнаруживать новые границы их использования. Я за то, чтобы постигать природу вещей через наблюдение за городами, людьми, их привычками и обычаями. Только так можно делать новые шаги на бесконечно затоптанном пути архитектуры.
Проект ЖК Рафинад
– Помимо крупных архитектурных и интерьерных проектов, Вы занимаетесь и предметным дизайном, и Вас уже есть 4 награды премии RedDot. Почему Вы стали этим заниматься?
– А как этим не заниматься, если каждый проект требует особого подхода к предметной среде, формируя потребность создавать новые модели и формы? К примеру, в пространстве зала ожидания аэропорта нужно разместить пятиметровую скамью-консоль с определённым углом поворота, с изменяемой высотой, с разъёмом USB или розеткой. Так и рождается собственная коллекция предметов-гибридов. По этому же пути, к слову, мы пошли в разработке коллекции мебели с интегрированным освещением, которую сейчас делаем для zebrano.pro.
Не бывает идеального предмета, есть предмет, отвечающий потребностям в актуальном пространстве и времени. Когда Ле Корбюзье́ поставил в своём павильоне L’Esprit Nouveau стулья Тоне с укороченными спинками, он первым узрел в этой классической модели основной модернистский принцип предмета-конструктора, собранного из деталей и болтиков, простой, дешёвый и крепкий.
– Важно ли участвовать в конкурсах?
– Важно быть готовым участвовать в 10 конкурсах одновременно и не бояться проиграть. Представить работу на конкурс – значит попытаться решить конкретную задачу, отдать её на суд экспертного жюри и публики, предать гласности, сравнить с другими идеями. К тому же, в процессе такого соревнования возникает действительное понимание, что хочет заказчик конкурса, комиссия, и постепенно из опыта участия нарабатываются «алгоритмы победы».
Конкурсный проект библиотеки, 2014 год
– Помните свой первый проект предметного дизайна?
– Самым первым успешным проектом я считаю итог конкурса российского дистрибьютора «Триумфальная марка» и итальянской фабрики Valli&Valli в 2004 году. Тогда мы создали модель дверных ручек «Валькирия» в виде специфически закрученного элемента. Эта форма предвосхитила будущий тренд, впоследствии она повторялась во множестве предметов – от смесителей и мебели до «свёрнутых» небоскрёбов.
– Последнее время все говорят о становлении или возрождении российского предметного дизайна. На Ваш взгляд, на какой стадии он находится сейчас, каковы перспективы развития?
– Российский предметный дизайн стремительно развивается, появляются объекты, в которых есть идея. Раньше активно эксплуатировали тему принадлежности к российской культуре – хохлому, палех, гжель, матрёшку – теперь же в предметах, к счастью, появилось больше смысла, функциональности и чистых форм.
Но не следует забывать, что отечественный дизайн не может не ориентироваться на локального потребителя. В Чехии дизайн понимают и любят все. Финны будут часами восторгаться расслоениями фанеры в лучах солнечного света. Поразительно высокий уровень технологического развития в Японии стимулирует появление гениальных предметов ТокуджинаЙошиоки. В России предметный дизайн пока неисследованная территория. Поэтому сегодня самое главное для российских профи – быть просветителями, заинтересовывать и вдохновлять. Дизайн – неотъемлемая и многополярная часть материальной культуры, один из универсальных «ключей» к комфорту и благополучию.
Автор текста: Мария Корсакова. Вопросы: Татьяна Виана де Баррос
www.berlogos.ru
Дизайн-Конференция 2015 » Арсений Леонович
Арсений Леонович, архитектор и дизайнер. Основатель архбюро PANACOM, главный архитектор.
В 1998 окончил МАрхИ (Московский Архитектурный институт), где учился в мастерской экспериментального проектирования В.Р.Раннева и Е.В.Асса. Стажировался в Нидерландах в Дельфтском Технологическом Университете (Technische Universiteit Delft). После завершения учебы трудился в бюро «Архитекторы АСК». В 2001 году Арсений Леонович совместно с архитектором Никитой Токаревым, также учеником Евгения Асса, основал архбюро PANACOM.
В архитектуре и дизайне Леонович с легкостью оперирует разными масштабами, образами и технологиям. Такой подход есть прямое продолжение профессионального метода, заложенного Ранневым и Ассом. Неслучайно, в портфолио Леоновича и архбюро PANACOM градостроительные концепции и городские объемы, инсталляции и арт-объекты; интерьеры общественные и жилые, всевозможные предметы в интерьере: от дверных ручек до мебели и светильников.
Работы Арсения Леоновича и бюро PANACOM – призеры многочисленных архитектурных и дизайнерских конкурсов:
Архитектура
Интерьер Московской Архитектурной Школы (МАРШ) и Высшей Британской Школы Дизайна.
ГРАН-ПРИ Евразийской премии 2014
1-ое место. Конкурс МОДУЛ`OR 2013
1-ое место. Конкурс «Креативный Офис», 2013 PINWIN.RU
Жилой дом в Никольской Слободе «Пароход Иван Кузьмич».
1-ое место среди Профессионалов в разделе «Дизайнер интерьера», Конкурс МОДУЛ`OR 2013
2-ое место ЕВРАЗИЙСКАЯ ПРЕМИЯ 2014
Дизайн
WALKIRIA, коллекция дверной фурнитуры
1-е место конкурс компании Valli&Valli, 2004
Запущена в массовое производство, 2007
ISLANDS, коллекция офисных столов
1-е место в конкурсе «РУССКИЙ ДИЗАЙН». ARCHIPROFI.RU, 2012
REC LAMP, светильник
BOOKSHELF, этажерка
RECYCLE TUBES, городские объекты
DESIGN AND DESIGN INTERNATIONAL AWARDS, публикация в The Book of the Year, 2013
ATOLL, коллекция светильников
1-ое место, конкурс Atelier Sedap, 2013
BENCH HOUSE, городские объекты
RED DOT Design CONCEPT Award 2014
1-ое место MARTINI ART CLUB, 2013
KOSATKI, светильник.
RED DOT Design CONCEPT Award 2014
RANDO, светильник
IN-OUT, кресло
MANTIS, светильник
MEDIATOR, стол
VERTIGO, светильник
Dr. CARTER, светильник
DESIGN AND DESIGN INTERNATIONAL AWARDS. публикация в The Book of the Year, 2014
OIL WIND FIRE architecture (Колонна Траяна)
1-ое место в конкурсе РЕФОРМА фестиваля «РеПРОДУКЦИЯ», 2013
COMBO 75 (рабочее место для Open Space). Приз зрительских симпатий конкурса NAYADA АРХИВЫЗОВ: Flex Office 2013
Реализованные проекты:
Жилой микрорайон «Поляна Самоцветов»:
Интерьер банка на Полянке:
Индивидуальный жилой дом, Ватутинки:
Интервью в преддверии Дизайн-Конференции 2015:
older.designconference.ru
|
среда 03.04.2019 From 17:00 To 18:00 04/03/2019 17:00 04/03/2019 18:00 Церемония награждение победителей конкурсов ArchiDigitalArts и СМАРТ: Современные Материалы, АРхитектура, Технологии Круглый стол «Цифровая графическая культура и «умные» технологии в практике архитекторов» Павильон 2, Зал 7 — Архитектурный лекторий |
Павильон 2, Зал 7 — Архитектурный лекторий |
«Церемония награждение победителей конкурсов ArchiDigitalArts и СМАРТ: Современные Материалы, АРхитектура, Технологии « |
Андрей Чернихов Арсений Леонович Владимир Кузьмин Сергей Эстрин Степан Липгарт |
|
вторник 02.04.2019 From 15:30 To 16:30 04/02/2019 15:30 04/02/2019 16:30 Product Design: металл, камень, текстиль. 2 сессия: дискуссия на тему «Дизайн поверхностей и предметов из камня. Создание авторских коллекций» Павильон 3, Зал 15 |
Павильон 3, Зал 15 |
«Product Design: металл, камень, текстиль. 2 сессия: дискуссия на тему «Дизайн поверхностей и предметов из камня. Создание авторских коллекций»» |
Антон Несмелов Арсений Леонович Елена Винокурова Леонид Гренадеров Сергей Долженок |
|
пятница 05.04.2019 From 12:00 To 14:00 04/05/2019 12:00 04/05/2019 14:00 Проект Space 2.0: защита концепций студентов факультетов архитектуры и дизайна Выбор 3 студентов-победителей, который станут частью рабочей группы по разработке проекта пространства Space 2.0ЖЮРИ: |
Павильон 2, Зал 5 |
«Проект Space 2.0: защита концепций студентов факультетов архитектуры и дизайна» |
Анастасия Кокеева Антонио Линарес Арсений Леонович Владимир Пирожков Екатерина Сванидзе |
|
среда 03.04.2019 From 15:00 To 17:00 04/03/2019 15:00 04/03/2019 17:00 Кейс-конференция «Малоэтажные дома: идеи, технологии, материалы» Спикеры: архитекторы, представители строительных компаний, производители строительных материалов и конструкцийТемы кейс-конференции: |
Павильон 2, Зал 7 — Архитектурный лекторий |
«Кейс-конференция «Малоэтажные дома: идеи, технологии, материалы»» |
Арсений Леонович Иван Колманок Константин Блинов Константин Ходнев Михаил Гец Сергей Никешкин |
www.mosbuild.com
Арсений Леонович: «Три главных качества архитектора
Основатель архитектурного бюро PANACOM Арсений Леонович – о том, какие навыки и личные качества считает важными для современного архитектора.
— Арсений, какими качествами должен обладать архитектор, чтобы быть успешным?
— Еще архитектор Витрувий говорил о том, что одно из самых главных качеств архитектора — это ответственность. Исходя из главенства этого критерия, все остальное, по сути, только следствие. Архитектура — важнейший фактор в вопросе формирования качественной, благополучной среды, и безответственный подход к созданию объекта — потенциальный риск для людей. Архитектору важно быть предельно внимательным к контексту, к клиентам, к выбору материалов, ко всему, что может повлиять на жизнь построенного пространства в будущем. А в 21 веке появляются дополнительные факторы, которые нам нужно учитывать в своей работе, в частности, экологический аспект.
Если мы проектируем офисы, необходимо обеспечить достойное качество рабочих пространств, в которых у сотрудников будет возможность не только эффективно трудиться, но и отдохнуть. Этот принцип мы использовали в работе над коворкинг-центрами сети «Старт», где особое внимание уделили многофункциональным неформальным зонам.
Такая же ситуация с проектированием жилья: если раньше можно было построить дом «в поле» без инфраструктуры, то теперь, работая над жилым комплексом, мы думаем о том, чтобы заложить в него дополнительные функции – сервисы, которые будут востребованы жителями и локальным сообществом. Важно создавать по-настоящему ценные комплексные предложении для социума.
Похожим образом дело обстоит в проектировании торгово-развлекательных центров. Не достаточно просто спланировать торговые залы, необходимо создать пространство, максимально комфортное для посетителей. Сейчас мы работаем над проектом ТЦ, в котором мы хотели бы использовать фасадные решения со сложной системой остекления: она позволит гостям комплекса любоваться из павильонов на живописную природу.
— А кроме ответственности, на какое качество вы бы еще обратили внимание как на необходимое для архитектора?
— Архитекторам важно быть хорошими психологами. В специализированных вузах нет серьезного курса прикладной психологии, мы изучаем историю, теорию культуры, сопротивление материалов, физику, учимся хорошо штриховать по форме. Но впоследствии три четверти дипломированных архитекторов оказываются где-то на периферии профессионального сообщества, выполняя самый примитивный функционал этого ремесла. Только тех, кто умеет разговаривать, доносить мысль, слушать и понимать психотип собеседника, мы видим на первых ролях в любых архитектурных компаниях.
Архитектор должен уметь общаться и договариваться с заказчиками, со всеми многочисленными бенефициарами проекта, со своей командой. В нашей работе возникает огромное количество социальных связей, коммуникаций. Нужно уметь их организовывать и поддерживать.
— А какую роль в профессии архитектора играют управленческие навыки?
— Без управленческих навыков невозможно успешно реализовать многоэтапный и сверхсложный процесс создания архитектурного объекта. Обратите внимание, что все три качества, которые я перечислил, по большому счету, не ассоциируются с творческими профессиями. Считается также, что в профессии архитектора во главе угла стоит умение многовалентно мыслить в пространстве. Это безусловно, крайне важное качество, но не единственное необходимое.
— К вопросу о творчестве. Архитектор — это в принципе творческая профессия, на ваш взгляд?
— В нашей профессии велика доля творчества: мы ищем подходящую архитектурную форму объекта, правильную фактуру, продумываем детали. Но любая форма растет изнутри, и в основе каждого проекта лежит его функция. Важно уметь создавать осмысленную, разумную архитектуру. Прежде чем нарисовать фасад, необходимо сделать множество аналитических схем и графиков. Этот фундаментальный принцип возвел в культ Рем Колхас и другие звезды, и вряд ли он когда-то потеряет свою актуальность.
Я бы добавил еще одно важное для архитектора свойство — любопытство. Чтобы создавать качественные функциональные проекты, просто необходимо присутствовать в актуальном информационном поле, быть в курсе событий, инноваций, тенденций в экономике, культурной и социальной жизни.
Стремительные изменения в настроениях и потребностях людей напрямую влияют на архитектуру. Например, следствием высокого ритма жизни в мегаполисах и поразительного технологического роста стало развитие формата mixed-use в недвижимости. Люди не хотят тратить лишнее время на передвижения по городу от работы до спортзала или до торгового центра, что приводит к переосмыслению форматов, смешению разнородных функций в одном объекте. Я называю это явление spa-working: новый подход к объектам недвижимости, который объединяет отдых, работу, спорт в одном пространстве.
Идентичная тенденция наблюдается и в гастрономической индустрии. Очевиден интерес покупателей к форматам фермерских рынков и гастро-маркетов. По нашему проекту строится павильон «Фермерия» на ВДНХ, там как раз очень ярко выражена та самая многофункциональность пространства: трансформируемые ярмарочные площади дополнены динамичными зонами кафе и местами для лекций и мастер-классов.
Чтобы создавать востребованные качественные пространства и здания, архитектору просто необходимо быть в контексте актуальных событий и тенденций, знать и понимать потребности аудитории и следить за стремительными изменениями в обществе.
archsovet.msk.ru
Арсений Леонович: «Москва — один из лидеров в гонке трансформации городов»
22 ноября 2018 г.
Архитектор, дизайнер, генеральный директор архитектурного бюро Panacom – о ключевых принципах развития современного города, перепрограммировании объектов культурного наследия и социальной роли архитектора.
– Последнее время много говорится о трансформации городов, редевелопменте, создании комфортной среды. Вы, как архитектор и житель большого города, замечаете существенные преобразования?
– Любой город – проекция людей, которые в нём обитают, их эмоций и стиля. Понятно, что городская среда – инструмент для создания комфортной жизни, и Москва на сегодняшний день – один из лидеров в этой гонке трансформации городов. В качестве основных тенденций очевидны развитие проектов по благоустройству, переосмыслению промышленных территорий и расширению транспортной сети. Эти преобразования, кстати,–фундамент развития любого мегаполиса.
– То, что Вы перечислили, касается, скорее, градостроительных процессов, а что насчёт самих архитектурных объектов? Какие изменения Вы бы отметили?
– Продолжается тренд на мультифункциональность: если строят ТЦ, то с фитнесом и даже коворкингами, если жилой комплекс, то с развитой торговой функцией и ресторанами. Моноформат перестаёт быть востребованным. Так город адаптируется к нашим потребностям и высокой скорости жизни. Утром мы хотим спорт, днём поработать, вечером поучиться и сходить в ресторан – и всё это в один день в большом мегаполисе. Отсюда тенденция к переосмыслению устаревших пространств, в том числе промышленных. Огромное количество пустых, потерявших актуальность интерьеров и помещений перерабатывается и насыщается новыми функциями. Посмотрите на новые жилые комплексы: отчасти это рефлексия на тему знаменитых конструктивистских творений – вспомним, как были устроены «Жилая единица» Корбюзье в Марселе или Дом Наркомфина в Москве, который сейчас находится в процессе реставрации. Panacom, кстати, принимает участие в работе над этим проектом. Особую роль в этих комплексах играли комфортная среда и качественная разнообразная инфраструктура. В Доме Наркомфина, например, были столовая, библиотека, прачечная и т.д. Это очень созвучно тому, что происходит с жилым строительством в настоящее время. Я бы сказал, что многофункциональность и комплексный подход – это одни из ключевых принципов развития города на сегодняшний день.
Дом Наркомфина
Проект многофункционального гастрономического павильона на ВДНХ
– Вы коснулись темы культурного наследия. Как Вы относитесь к переформатированию подобных объектов?
– По большому счёту, каждый памятник архитектуры можно перепрограммировать, если внимательно и бережно отнестись к истории объекта. Понятно, что проще снести, но это безответственный путь. Посмотрите, что сегодня происходит с заброшенными промышленными фабричными территориями, которые при умелой реновации превращаются в интересные пространства. Наше бюро, например, расположено в Artplay, где в прошлом был завод «Манометр».Сейчас там активно развивается креативный архитектурный кластер: реновированное пространство занимают офисы архитектурных и дизайн-бюро, школы, шоу-румы производителей и поставщиков материалов. Это не наследие, но важная часть городской истории. Похожие процессы происходят на территории Трёхгорной мануфактуры, успешную реновацию которой как раз и усложняет тот факт, что часть зданий являются памятниками архитектуры.
– А программу реновации можно отнести к позитивным изменениям?
– Об итогах говорить преждевременно. Совершенно очевидно, что в городе назрела необходимость перехода к новым форматам. Другое дело, что к таким глобальным изменениям нужно подходить аккуратно. Исторически перемены воспринимаются обществом с большой насторожённостью. А примеров качественного обновления городской ткани в истории человечества большое множество. Кто любил барона Османа с его градостроительными преобразованиями в Париже? Но в то время это было просто необходимо французской столице.
Я сам очень люблю старую Москву, но город должен создавать возможности. Важно думать о будущем.
– Какова роль архитектора в этом процессе обновления?
– Вообще, каждый человек может внести вклад в этот процесс. Например, есть позитивный опыт европейских коллег: в некоторых странах, если архитектор видит плохое благоустройство, он идёт с предложениями в муниципалитет. Это, кстати, вполне эффективная рабочая практика, в которой архитектор играет свою важную социальную роль.
Кроме того, архитектор может влиять на процессы непосредственно через свои проекты. Конечно, здесь есть определённые ограничения – пожелания заказчиков, бюджет и т.д. Но, если наладить диалог, выбрать корректные рациональные аргументы, высоки шансы быть услышанным.
www.berlogos.ru