Фантастическая архитектура от бюро «ХВОЯ»
1 декабря 2016 г.
Архитектурное бюро «ХВОЯ» – это небольшая архитектурная мастерская, созданная в 2009 году тремя товарищами по Институту им. И. Е. Репина (Академия художеств). В период 2009-2014 годов основатели бюро совмещали творческую деятельность с работой в архитектурных мастерских «Студия 44» и «АМ-ТРИ». С 2015 – самостоятельная архитектурная практика. За время существования бюро на его базе были созданы: творческое объединение «Тихий Час» – проект бумажной архитектуры и архитектурная мастерская «ЛЕС» – совместный проект с мастерской «АРХАТАКА».
BERLOGOS встретились с «современными бумажниками», обсудили японскую архитектуру, создание книги и пофилософствовали.
— Для начала давайте определимся: формальное название вашего бюро – «ХВОЯ», с какой целью возникли «Тихий час» и «Лес»?
Сергей Аксенов:
— Можно сказать, что проекты «Тихий час» и «Лес» – это предыстория нашего бюро. «Тихий час» – наше первое некоммерческое неформальное объединение, посвящённое «бумажной архитектуре» и ручной графике, в котором мы проектируем ради своего удовольствия. Со временем произошло естественное разделение нашей деятельности: для «настоящих» архитектурных проектов было образовано «АБ ХВОЯ», а «Тихий Час» превратился в чистый проект «бумажной архитектуры».
Георгий Cнежкин:
— «Тихий час» – это неформальное объединение наших друзей, состав которого может меняться от проекта к проекту. Это очень специфическое и фантазийное ответвление. А бюро «ХВОЯ», по крайней мере на данный момент, это три ваших покорных слуги.
Мемориал «Стеклянный пляж»
«Дом для двух художников»
Памятник С.М.Прокудину-Горскому
— Оформление ваших проектов напоминает короткометражные мультфильмы или оригами. Почему вы занимаетесь таким сложным, некоммерческим вектором, как «бумажная архитектура»? Кто ещё параллельно с вами продвигает в нашей стране столь фантастическое, нераспространенное направление?
Сергей Аксенов:
— Действительно, сейчас «бумажное» направление не так популярно, как раньше, мы также чередуем наши «бумажные» работы с более предметным проектированием. Тем не менее, нам кажется, что все наши работы в той или иной степени несут на себе отпечаток «бумажного» подхода.
Дворец творчества школьников, Санкт-Петербург. Проект подготовлен совместно с А. Берзингом, А.Вороновым, Е.Новосадюком, И.Кожиным
Георгий Cнежкин:
— В какой-то момент мы открыли для себя японские конкурсы на достаточно специфические темы. Как именно это было, уже вспоминается смутно, вероятно, из тех же журналов про бумажников – они все тоже участвовали в японских конкурсах. Тема первого японского конкурса, в котором мы участвовали, звучала как «Место встреч». Когда тебе дают тему архитектурного конкурса «Место встреч», то поначалу это абсолютно сбивает с толку. Но если абстрагироваться от привычного метода проектирования, то замечаешь, что «Место Встреч» – это, в принципе, богатая и приятная тема, причём не только для архитектора. В теории «Место встреч» может быть темой рассказа, сонета, картины или короткометражного фильма. А какой рассказ можно написать на тему «Многофункциональный торгово-деловой центр со встроенной парковкой на 240 машиномест»?
«Место встреч» в любом городе, где зимой идёт снег
«Место встреч», двор
«Место встреч», холм
«Место встреч», теплотрасса
Сергей Аксенов:
– Ты получаешь возможность думать об архитектуре по существу, думать вообще о жизни, о смысле жизни, об отношениях между людьми. Это как раз является особенностью архитектуры группы «Тихий час». Она не ставит перед собой цели реализации, она занимается поисками в искусстве. Проектировать «Место встреч», например, было так приятно, что на этот конкурс мы придумали проектов больше, чем могли успеть подать. В итоге, из 3 наших представленных работ одна получила поощрительную премию и нас пригласили в Японию на церемонию награждения.
Георгий Cнежкин:
-Это был очень важный для нас конкурс и отличная поездка. В Японии очень здорово. Следующим проектом был «Невидимый дом» для конкурса с темой «Дом, который нельзя сфотографировать, но можно снять на видео» (Дом в эпоху кино), который также получил поощрительную премию. С тех пор мы участвуем в японских бумажных конкурсах – это самое приятное архитектурное проектирование. Надо добавить, что темы этих конкурсов, и без того достаточно абстрактные и удивительные, переведённые с помощью Google переводчика, приобретают совершенно космический характер – например «дом, чтобы жить память» или «медленно». Вот как дальше жить, получив для проектирования тему «медленно»?
«Невидимый дом»
— Что Вы думаете вообще о современной японской архитектуре?
Сергей Аксенов:
— В японской архитектуре существует совершенно особая идеология, которая отражается на всём. Другой подход к восприятию того, что такое архитектура, как проектировать, строить и эксплуатировать дома, да и вообще к устройству человеческой жизни. Это очень интересно.
Георгий Cнежкин:
-Это ни на что не похожий подход. И для нас японская архитектура – на полочку выше всего остального. При этом мы, конечно, не зацикливаемся только на японских конкурсах – хорошие предметные задачи нам тоже очень нравятся, такие, как недавний конкурс на музей Гуггенхайма в Хельсинки.
Музей Гуггенхайма в Хельсинки, Финляндия. Проект разработан совместно с АРХАТАКА
Парк «Взморье»— Имеются ли какие-то новости по конкурсу Большой Морской улицы?
Илья Спиридонов:
-В сентябре мы заняли первое место в конкурсе на благоустройство Большой Морской улицы. Главная идея нашего проекта заключается в том, что облик улицы уже состоялся, так что мы старались делать комфортное и уместное пространство для пешеходов. А непосредственная близость данного отрезка Большой Морской улицы к Эрмитажу и Главному Штабу, как мы считаем, позволяет трактовать данное пространство как некий аванзал перед музеем – выставочный зал под открытым небом. Сейчас мы разрабатываем рабочий проект, который должен быть готов до конца года.
Большая морская улица
— Расскажите о дальнейшей судьбе проекта «Колыбель», правильно ли эксплуатируется данный дом? Является ли он частной собственностью?
Илья Спиридонов:
— Это был проект для конкурса, организованного журналом «Проект Балтия» и Владимиром Фроловым. Мы оказались в числе победителей конкурса и даже построили нашу «Колыбель» на территории хостела, но когда мы наконец-то собрались её сфотографировать, выяснилось, что «Колыбели» уже нет. Да и хостела, собственно, тоже нет. Оказалось, что у организаторов произошёл имущественный спор, и колыбель куда-то увезли. А ведь это был приятный гостиничный двуспальный номер, необычный, но вполне функциональный – и в нём мог бы кто-то жить.
«Колыбель»
— Если собрать воедино все ваши иллюстрации на сайте, может получиться маленькая и уютная книга с трогательными историями. Вас когда-нибудь посещали мысли о создании такой книги?
Сергей Аксенов:
— Да, мы бы хотели создать иллюстрированную детскую книжку или, возможно, сделать мультфильм. Наше творчество наводит на такие мысли, но пока что они не реализовались в полноценный проект.
— Можно ли, на ваш взгляд, назвать следующее явление «психологией архитектуры»: когда обитатель пространства влияет на характер архитектуры, а та, в свою очередь, воздействует на ощущения и поведение человека?
Георгий Cнежкин:
— Любое историческое здание, все его элементы значимы и влияют на человека, потому что это история и память. И здесь всё зависит от наблюдателя – его культуры, знания. Это одна из важных историй в архитектуре, хотя, строго говоря, это не имеет прямого отношения к искусству создания пространств и форм. Безусловно, пространство, разные его типы, свет, цвет, форма – всё влияет на человека. Влияние человека на здания? Если это не снос или реконструкция, то только проживание в нём своей жизни – формирование истории.
Сергей Аксенов:
— Конечно, архитектура психологична, как и любое другое искусство. И считывается она через образы. Колонны в воде, мост или дерево, которое растёт из трещины. Когда я только называю эти образы, (я их даже не нарисовал ещё), все сразу понимают определённое их напряжение, специфическое состояние. Хороший архитектор, по нашему мнению, как и художник, именно этими вещами и оперирует, это его кухня. Архитектура не заключается в распределении двухсот тысяч квадратных метров, исходя из требований инсоляции. Архитектор не должен заниматься механическими вещами. Архитектура – в создании образов. Все образы, которые генерирует архитектор, должны восприниматься интуитивно. Вот главный критерий качества искусства: плохое искусство – это когда ты приходишь на выставку и видишь что-то непонятное, что-то, что требует объёмной пояснительной записки, а хорошее искусство – это когда есть образ. Образы есть в поэзии, литературе, живописи, бывают такие же образы в архитектуре. Это важно! Бывает непросто объяснить, чем занимается «Тихий час». Общество воспринимает поэзию или музыку как искусство, но отказывает архитектуре в этом звании. Хотя архитектура может говорить об этих же вещах не менее эмоционально – архитектура может быть об одиночестве или об ощущении первого снега. Наши работы в рамках объединения «Тихий час» как раз стремятся воспринимать архитектуру как искусство.
Проект яхт-клуба совместно с Иваном Кожиным
«Севкабель Порт» – как дедушкина дача, которая постоянно делается и делается…»
– Расскажите подробнее о вашей совместной работе с архитектурным бюро KARAVAN landskapsarkitekter из Швеции.
Илья: Вообще, это наша первая работа в консорциуме с иностранным бюро. Впрочем, мы и с отечественными не так часто совместно работаем. Да и опыт дистанционной работы был достаточно нов для нас. В итоге, учитывая разницу подходов и временные ограничения (в Швеции всенародный отпуск в июле пришелся как раз на самое горячее время подачи), мы положили в основу проекта нашу концепцию, которую потом совместно разрабатывали. Наши шведские коллеги, вернувшись из отпуска, были, так скажем, удивлены результатом. Так что опыт неоднозначный. С другой стороны, наш ботаник JohnLoofGreen, который тоже из Швеции, очень нам помог и привнес в проект много важных и недоступных нам деталей – целый ботанический слой.
– О чем ваш проект, что вы хотели показать?
Илья: Во-первых, территория «Тучкова буяна» – это такая ландшафтная аномалия в центре города, которая до недавнего времени находилась в постоянном движении. Архипелаг, отдельный остров, полуостров – постоянно меняющаяся среда, связанная с рекой. Мы хотели отразить это в нашем проекте. Во-вторых, это место было недоступно для жителей в течение очень долгого времени. В этом смысле это некое «белое пятно» на карте в 500 метрах от Петропавловки, и важно было понять, чем мы можем его наполнить, даже не столько физически, сколько по смыслу – что мы можем предложить городу.
Мы старались запроектировать место, которое бы «нежно» вписывалось в среду, позволило бы по-новому взглянуть на город, не нарушая его ткани. Нам хотелось, чтобы это место оставалось мистическим, но при этом сохраняло традиции и было комплементарным к окружающей архитектуре. Девиз проекта – больше, чем видно глазу – собственно, почувствовать город по-новому, посмотреть на него по-новому и в результате как-то по-новому почувствовать себя – вот чего мы хотели.
– Сейчас власти города думают о конкурсе на приспособление здания пеньковых складов «Тучков буян». Знаю, что у вас есть идея…
Георгий: Да, у нас есть выверенная концепция по всем объектам, которые окружают будущий парк. Недалеко от стадиона «Петровский» мы предлагаем разместить публичные термы, открытые к посещению круглый год. Кроме того, мы предлагаем создать в здании складов некий образовательный центр, поскольку мы знакомы с его структурой. До конкурса на парк мы уже занимались его проектированием. На наш взгляд, здание идеально подходит под неформальный межвузовский центр дополнительного образования: школы дизайна, школы кино, каких-то курсов, в том числе от различных университетов. На территории спортивного комплекса «Юбилейный» предлагаем разместить городской гастромаркет с фермой по выращиванию растений. Нам кажется, что из этого всего – парка, спортивного комплекса, который поменяет функцию, а также преобразованных пеньковых складов – сложится разнообразная среда этого района.
– По итогам конкурса вы должны получить вознаграждение в размере 80 тысяч долларов…
Георгий: Да, мы тоже были воодушевлены этой суммой. Но когда делишь ее на всех участников процесса, понимаешь, что разбогатеть опять не получилось. Мы впервые собрали такой большой коллектив: привлекли к работе ботаников, экологов, ландшафтников, экономистов, специалистов по транспортной инфраструктуре, еще отдельная группа людей работала над созданием фильма. Это был очень важный для нас конкурс, поэтому мы и привлекли столько специалистов и не пытались экономить.
– Если говорить о работе в городе вообще, вы разработали проект развития прибрежной территории исторического завода «Севкабель». Над проектированием каких еще территорий Петербурга трудитесь?
Илья: Мы проектируем на территории уже существующего общественного пространства. Знаете, «Севкабель» для нас – как дедушкина дача, которая бесконечно делается и делается…
Георгий: Нам нравится, что это такой «проект – процесс». Сейчас мы проектируем очередную версию катка у моря. Думаю, что в этот раз немного изменим его вид. Также занимаемся реконструкцией корпуса Б, который занимает центральное положение в порту, – это самый большой корпус, расположенный вдоль набережной. Работаем над проектом озеленения территории. Если посмотреть на Гавань в целом – все мы хотим, чтобы это пространство продолжало развиваться в обе стороны и в конце концов вся набережная от Морского вокзала до Косой линии стала частью большого общественного пространства.
Еще один городской крупный проект, правда, скорее, бумажный, – реновация территории яхт-клуба на Петровской косе. Мы делаем его для собственного удовольствия вместе с коллективом яхтсменов и яхтенных капитанов клуба. Сейчас оттуда просто яхтсменов прогнали, до этого клуб существовал в руинированном состоянии, без туалетов нормальных, мы уже не говорим про такие вещи, как душевые или сауны, – минимальный набор нормальной марины в любой деревне в Финляндии. Параллельно с этим по разваливающимся дорогам лимузины везли дорогих гостей к ресторанам у моря. Нам было обидно и за парусный спорт, и за территорию, которая может украсить город. Яхт-клуб – это место, где город встречается с морем и каждый может приобщиться к парусному спорту, что, собственно, и случилось с нами. Поэтому наш проект – попытка сохранить уникальную ситуацию абсолютно доступного яхтинга для всех и в то же время превращение серой зоны в полноценное городское пространство.
Илья: Все привыкли, что яхтенный спорт – это некая привилегированная история…
Георгий: Это либо некий королевский отдых, либо это спортивная деятельность. А вот так, чтобы парусный спорт существовал как доступная всем история, – только у нас в яхт-клубе. Нам кажется, это надо ценить и сохранять, делая этот мыс любимым местом отдыха для всех.
ФАКТ:
У архитектурного бюро «Хвоя» три основателя: Илья Спиридонов, Георгий Снежкин и Сергей Аксенов.
«ХВОЯ»: «Мы проектируем хорошие вещи»
Бюро «ХВОЯ» образовано в 2008 году тремя выпускниками СПбГАИЖСА им. И. Е. Репина: Сергеем Аксеновым, Георгием Снежкиным и Ильей Спиридоновым. Оно выросло из неформального объединения «бумажной» архитектуры «Тихий час». Архитекторы успели поработать в мастерских «Студия 44» и «АМ-ТРИ». С 2015-го «ХВОЯ» существует как самостоятельная студия. В составе «Тихого часа» Сергей, Георгий и Илья неоднократно участвовали в концептуальных архитектурных конкурсах, традиционно организуемых японскими профессиональными изданиями. В 2017-м стали авторами проекта реконструкции пространства «Севкабель», на территории одноименного завода, в Петербурге.
В чем специфика творческого метода вашего бюро?
Специфика метода заключается в совместном проектировании. Мы проверяем свои идеи друг на друге, ищем точки соприкосновения. За годы совместной практики мы в этом поднаторели. В процессе обсуждения и совместного проектирования идеи изменяются, появляются новые. То, что получается в итоге, мы и берем за основу.
У каждого юридического лица есть устав. В нем, как правило, говорится, что основная цель создания ООО – получение прибыли. Мы против такого отношения к своей деятельности. Есть другие, более эффективные способы получения прибыли.
Архитектурное проектирование – тяжелый труд, сопряженный с рутинной технической работой, поездками на стройплощадку, не всегда гладким взаимодействием со строителями. Если все это происходит только для того, чтобы купить новый пиджак, – это выглядит по меньшей мере странно.
Нас интересует архитектура как искусство, сродни поэзии или живописи; возможно, поэтому у нас практически нет больших проектов, зато есть много «бумажных» произведений.
Какой из проектов, над которыми вы сейчас работаете, вы считаете наиболее интересным?
Самый интересный с точки зрения масштаба и значения для города, конечно, «Севкабель». Мы работаем на этой территории с самого начала, с того момента, когда формулировалась идея ее нового использования. Мы занимаемся общей объемно-планировочной организацией преобразования и дизайном отдельных функциональных зон.
На данном этапе специфика работы над проектом заключается в том, что все решается «с колес»: заказчики могут сегодня принять решение о функциональном назначении какого-то здания и попросить придумать что-то по этому поводу. То есть фактически проектирование идет в полевых условиях. В этом и заключается определенный интерес.
Мы проектируем хорошие вещи и пытаемся их реализовать. Получается не всегда: упираемся или в бюджет, или в консерватизм заказчика.
Но есть принципиальные вещи, которые нам удалось отстоять. Например, входные ворота из четырех металлических створок, поворачивающихся вокруг своей оси, – важный нетиповой элемент. Вторая победа – деревянная набережная и вертикальные шезлонги. Вначале мы сомневались в их целесообразности, но в итоге они активно используются, люди загорают, смотрят вдаль, опираясь на них спиной.
Наконец, третий принципиальный момент, который мы планируем к реализации, – это амфитеатр с выходом на воду. Мы считаем очень важным, чтобы человек мог спуститься к воде и потрогать ее руками.
Таким образом, мы движемся по территории «Севкабеля», ставим важные узловые точки. Всё сделать роскошно в любом случае не выйдет, «Севкабель» не станет второй Новой Голландией. Зато, как говорит наш соратник по проекту Алексей Онацко, здесь можно будет всё, чего нельзя на Новой Голландии. Надеемся, в мае основную часть достроят – и на Васильевском острове появится артикулированное место встречи города и моря.
Каким вы видите будущее архитектуры?
Мы вынуждены констатировать, что профессия архитектора мельчает. Меньше становится художественных задач, и больше – связанных со всем остальным.
Многие задачи архитекторов делегируются урбанистам, менеджерам, дизайнерам среды, и это расстраивает. Когда у тебя нет необходимых полномочий, возможности твои ограничены. Поэтому мы любим маленькие проекты и «бумажные» конкурсы. Поэтому будущее архитектуры кажется нам туманным и волнительным. Но возможно, этот тренд сменится новым. Хотелось бы думать, что творческие задачи вернутся к архитектору.
Подготовила Анастасия Лаптёнок
В Петербурге выбрали победителя конкурса на проект арт-парка — Общество
Презентация архитектурного бюро «Студия 44» с командой West 8 из Нидерландов проекта арт-парка «Тучков буян»
© Бюро «Студия 44»САНКТ-ПЕТЕРБУРГ, 18 сентября. /ТАСС/. Экспертное жюри определило победителя конкурса на проект арт-парка «Тучков буян» в центре Петербурга, им стало архитектурное бюро «Студия 44» (Россия, Санкт-Петербург) с командой West 8 (Нидерланды, Роттердам). Об этом сообщил журналистам в пятницу председатель комитета по градостроительству и архитектуре Владимир Григорьев.
«Проект-победитель: «Студия 44», — сказал он. Второе место получил проект бюро Vogt (Швейцария, Цюрих) с командой Herzog & de Meuron (Швейцария, Базель) и международной компанией ARUP, третье — бюро «Хвоя» (Россия, Санкт-Петербург) с командой KARAVAN landskapsarkitekter (Швеция, Уппсала) и Miles & Yards (Россия, Санкт-Петербург). Всего жюри оценивало восемь проектов, ранее вышедших в финал.
«Мы, проводя международный конкурс в Санкт-Петербурге, увидели крайне большую активность самых топовых международных архитектурных бюро», — сказал заместитель генерального директора ДОМ.РФ, генеральный директор Фонда ДОМ.РФ Денис Филиппов. По его словам, на конкурс было подано 229 заявок из 60 стран. «Это огромное количество желающих оставить свой след в истории Санкт-Петербурга», — добавил Филиппов.
По словам Григорьева, концепция предполагает создание нового общественного пространства. «Оно будет включать в себя сочетание совершенно разнообразных функций: от времяпрепровождения, досуга, занятий определенными видами деятельности. Проект также предусматривает создание оранжереи, что, на мой взгляд, достаточно важно для города.
Мы говорили о том, что неплохо бы в этом проекте сделать определенное сооружение, которое, сформировало бы фасад, обращенный в сторону существующего бизнес-центра. И, с другой стороны, Ботанический сад нуждается в развитии, и мне кажется, что это правильное предложение — по созданию здесь оранжереи, которая могла бы быть, в том числе филиалом Ботанического сада», — отметил он.
О парке
Конкурс на проект арт-парка проводится по поручению правительства России. Инициатором выступает правительство Санкт-Петербурга, организатором — ДОМ.РФ, оператором — КБ «Стрелка».
Идея создания новой культурной зоны — арт-парка с Дворцом танца Бориса Эйфмана на набережной Малой Невы вместо ранее запланированного на этой территории судебного квартала — была предложена губернатором Санкт-Петербурга Александром Бегловым в апреле 2019 года.
Будущий арт-парк разместится на участке в границах проспекта Добролюбова, набережной Малой Невы, переулка Талалихина и западной границы площади Академика Лихачева. Прогулочная зона займет все пространство набережной между Биржевым и Тучковым мостами и продолжится до Петропавловской крепости. В арт-парке планируется построить подземный концертный, театральный, выставочный комплекс. В сентябре прошлого года в Петербурге подвели итоги общественного обсуждения названия парка — по результатам интернет-голосования победителем стало название «Тучков буян».
В новость внесены изменения (14:19 мск) — добавлены подробности в четвертом и пятом абзацах.
Вместо парковки на центральной площади Мурманска построят остров арктической природы. Рендеры — Новости
Сейчас площадь разделена на две части дорогой и большую ее часть занимает парковка. На небольшом участке ставят елку и проводят праздники. Вопрос о реконструкции стоит давно, в прошлом году даже выделили средства и представили проект, но его раскритиковали жители города и архитекторы. В итоге правительство региона направило деньги на благоустройство дворов.
В этом году правительство Мурманской области объявило конкурс на лучшую концепцию благоустройства площади. Победил совместный проект архитектурного бюро ХВОЯ, Dreamers United и бюро светодизайна THE VIEW. Они предложили сделать площадь полностью пешеходной и избавиться от парковки.
В центре площади хотят создать сквер — остров Арктической природы, который будет развивать уже существующую аллею, поставят скамейки, в том числе закрытые от снега и дождя.
Также поставят новый павильон вместо старой остановки, построят кафе, а в швах между плитами разместят светильники и закладные опоры с шагом 3,6 метра, что позволит собирать на основе этого модуля самые разные временные конструкции, приспосабливая площадь для всевозможных событий.
«Важный элемент проекта — система связей между отдельными пространствами, включая и площадь Пять Углов. Для объединения мы используем подъем уровня проезжей части в зоне перекрестков, единый материал и масштаб покрытий на путях пешеходов и яркие световые акценты. Важной характеристикой площади остается ее многофункциональность. Мы полностью меняем концепцию освещения площади, делая свет комфортным инструментом для всевозможных сценариев использования», — рассказывают авторы проекта.
Площадь Пять Углов — это центральная площадь Мурманска, которая находится внутри пересечения улиц Воровского, проспекта Ленина и улицы Ленинградской. Свое название площадь получила из-за пяти дорог, которые на нее выходили, но сейчас сохранились только четыре. Реконструкцией площади начали заниматься после войны и в 1960-е снесли бревенчатые дома. На освободившемся месте хотели построить какое-нибудь административное здание, но так и не придумали какое, тогда появился сквер. В 1980-х на месте сквера планировали построить Дом Советов, но дальше рисунка дело не дошло. А в 2005 году архитектурная мастерская Александра Иванова предлагала сделать четырехэтажный подземный торговый центр со стеклянной пирамидой вместо центральной клумбы. Но проект также не был реализован.
Архитектура бывает ради строительства, а бывает — ради того, чтобы ее выдумать!
Пятеро мужчин-архитекторов, короткое ёмкое название из трех букв, награды архитектурных конкурсов, которым нет счету — знакомьтесь, перед вами архитектурное бюро «Лес». Бюро существует с февраля 2014 года и создано на базе творческих групп «Хвоя», они же «Тихий час», и «Лесосплав». Две команды долгое время сотрудничали в творческих проектах, а потом решили объединиться и для коммерческой проектной деятельности. «Лесосплав» построил незабвенный «Храм Любви» из сена на АрхФерме, а «Хвоя» строила «Невидимый дом». Отсюда у мастерской «Лес» два начала — практическое и теоретическое, бумажное.
17.02.2015, 09:23 | Автор: Алиса Прихудайлова
Андрей Воронов, выпускник Академии художеств имени Репина
Илья Спиридонов, выпускник Академии художеств имени Репина
Георгий Снежкин (слева), выпускник Академии художеств имени Репина
Александр Берзинг (слева), выпускник Академии художеств имени Репина
Сергей Аксенов, выпускник Академии художеств имени Репина
Почему Вы организовали свое бюро? Был какой-то крупный заказ, который послужил катализатором?
[Андрей] Людям надо где-то работать. А мы устали работать по конторам. Никакого специального объекта для работы не было.
[Сергей] Сначала мы приняли решение, что будем создавать бюро, потом стали искать место.
[Андрей] Постепенно у нас накопились деньги на создание бюро: мы выиграли пару конкурсов, например конкурс администрации Петербурга на проект Дворца творчества школьников.
[Сергей] Это был конкурс концепций, наш проект совершенно точно не будет реализован, но зато нам хватило денег на то, чтобы купить компьютеры. Это было в 2013 году. А в начале 2014 мы начали свое существование как «Лес».
Какими достижениями может похвастаться «Лес» за первый год своей жизни?
[Андрей] За прошедший год мы построили Музей Стритарта, и это пока что единственная наша реализация. Там мы сделали абсолютно все благоустройство площадки, и до сих пор продолжаем с ними сотрудничать. Были планы сделать зимний вариант, превратить эти заброшенные постройки в нормально функционирующее музейное пространство, даже разработали концепцию, но произошли резкие проблемы с финансированием, поэтому проект временно положили в стол. Сейчас идет обсуждение создания брендинга площадки.
Расскажите историю этой площадки. Почему музей, почему Стритарта, почему на территории завода?
[Андрей] Сама идея принадлежит владельцу территории, он же владелец завода, и площадка существует в формате полотна для уличных художников уже около трех лет. Завод принимает передвижные акции, авторов зовут со всего мира, за эти годы там накопилось уже около пятнадцати полноценных работ. Одновременно с этим сократилось производство, выделился заброшенный участок, и было решено создать на этом участке музей с постоянной экспозицией. С помощью журнала «Проект Балтия» был организован международный конкурс, его выиграли финны из бюро JKMM Architects. Они сделали хороший проект, но он оказался слишком дорогим в реализации. Но музей хотел принять участие в программе Манифесты (Примеч. автора: МАНИФЕСТА 10 — Европейская Биеннале современного искусства) этим летом, и потому финский проект был по финансовым соображениям на время отложен в сторону, а заказчик через общих знакомых вышел на нас с предложением сделать за три месяца презентабельную и одновременно бюджетную летнюю площадку.
Какие еще проекты вы делаете?
[Сергей] Совместно со «Студией 44» мы сделали проект Гостиного двора. Это серьезный проект с исследовательской частью, сейчас он на стадии концепции. Мы делали его в содружестве с разработчиками историко-культурной экспертизы и наш проект полностью экспертизе соответствует. Утвержденные предметы и зоны охраны точно отображены в нашем проекте, так что когда найдутся деньги на проведение реставрации, она будет проведена по нашему проекту. Гостиный двор — это целый квартал, по периметру которого расположены магазины, которые по своей планировке не очень соответствуют современным требованиям. Внутри квартала есть огромное пространство, куда не пускают людей, сегодня оно занято складами, территориями для загрузки и стоянки. Это пространство всегда мечтали использовать, у Гостиного двора даже был проект, созданный австралийским бюро Buchan Group, который предполагал перекрытие этого двора, но, во-первых, с учетом новых подходов к охране памятников в нашем городе это оказалось неприемлемым, а, во-вторых, дорогостоящим. Наш же проект, напротив, максимально комплиментарен к существующей архитектуре, в нем практически ничего не перекрывается. Путем грамотного распределения функциональных зон, создания пешеходных маршрутов мы восстанавливаем состояние Гостиного двора на период 18 века.
Почему «Лес»?
[Сергей] Мы все любим лес. Это короткое ёмкое слово из трех букв.
[Андрей] На самом деле мы образовались из двух коллективов, один из которых назывался «Хвоя», а другой «Лесосплав». Вместе они превратились в «Лес».
Как вы планируете вашу дальнейшую работу? За какие проекты вы будете браться, а за какие — нет?
[Сергей] Главное, чтобы было интересно. Дело не в объеме, не в типе объекта.
[Андрей] Наши собственные проекты могут привести нас к славе и успеху, а погрязнуть в выполнении рабочих чертежей для других, пусть даже за большие деньги, это не то, к чему мы стремимся.
Является ли полноценным детищем архитектора то, что он не построил и не вычертил до последней черточки?
[Сергей] Все зависит от здания. Если Музей Стритарта не построить, то там и не о чем говорить, вся его суть именно в том, что его постоянно строят, и получается классно. А если мы говорим о «Невидимом доме», то предел его реализации — листок бумаги, на котором он нарисован. И при этом и то, и другое — архитектура.
[Григорий] Бывает архитектура, которая не работает без строительства. А есть проекты, выдуманные из головы, которые появились только ради того, чтобы их выдумать.
Расскажите побольше про такие выдуманные из головы проекты.
[Илья] У нас есть проект «Дома-колыбели», который совершенно точно будет реализован этим летом. В Петербурге строится новый хостел, где кроме обычных номеров будут предлагаться креативные арт-номера, отдельные домики, в том числе наш.
[Сергей] Мы сделали для них еще «Дом с люстрой», и тоже выиграли, но они решили его не строить — им показалось, что слишком много наград для одной команды.
Сколько у вас всего призов и побед?
[Сергей] Мы не ведем им счет, они же все маленькие. На самом деле их очень много, особенно у «Лесосплава». А именно у «Леса» пока что только награда фестиваля «Зодчество» за «Музей Стритарта», приз за проект «Дома-колыбели» и Конкурс на концепцию Дворца творчества, который позволил нам возникнуть как бюро. Три выигранных конкурса и одна реализация за год — не самый плохой результат.
Гостиный двор
Сегодня в Гостином дворе можно ходить можно только по торговой галерее. Во внутреннем дворе стоит так называемое «Второе кольцо», есть улица, которая в первоначальном проекте предполагалась торговой, и короткое время она таковой была. Но еще до революции она была закрыта, а после революции окончательно перестала использоваться. На фасадах внутреннего кольца выявлены сохранившиеся фрагменты, которые признаны как объекты охраны. Пространство наружного кольца всегда было единым, а внутреннее кольцо застраивалось мелкими лавочками, поэтому оно получилось лоскутным, для него было меньше ограничений, и там не все подлежит охране. Современный торговый комплекс должен включать не только торговые, но и общественные функции, как правило в нем есть кинотеатр, кафе и рестораны, парковки. В противном случае туда достаточно сложно привлечь людей. В нашем проекте мы открываем все внутреннее пространство и размещаем там все общественные функции. Существующая лоскутная эстетика этому соответствует, получаются разные домики, разной высоты и с разными функциями. А торговля остается в наружном корпусе. Между внутренним и внешнем поясами образуется пешеходная улица, а весь внутренний двор заполняется садом, которых в центре нашего города очень мало. Это пространство можно будет частично пересекать, и, таким образом пешеходы смогут «срезать» свой путь через Гостиный двор. Предполагается, что такое решение будет хорошо функционировать даже без перекрытий, сносов, добавления новых объемов, без того, чтобы отапливать улицу, тратить на это деньги и ломать исторический облик этих пространств.
Музей Стритарта
Это почти полностью ландшафтное решение. Мы полностью облагородили площадку, продумали все до последнего камня, и мебель из бобин, и все элементы благоустройства летней площадки. Мы специально делали все так, чтобы казалось, что архитекторов там вообще никогда не было. До сих пор мы периодически проектируем для них то тир, то каток, а они постоянно думают о том, чтобы чем-то дополнить площадку, что-то изменить. Мы оформляем отдельные проекты, открытия, и все, от грузовика с диджеем и до сцен и мобильных кафе, все создаем мы. Стиль этой архитектуры можно обозначить как «мусорный дизайн». Это специфическая тема, в этом стиле мало кто работает, но он соответсвует специфике музея. То, что мы успели всего за год реализовать этот проект, стало возможным только потому, что строился он без согласований, без поиска строителей и подрядчиков, силами одних только рабочих завода.
Фото: Михаил Гринев, АБ «Лес».
АБ «Лес» в фб.
Еще по теме:
Урбанисты
архбюро: крупный план
Просмотров: 11873
Оставить комментарий
Туризм / зона отдыха — CITY OF NEEDLES, КАЛИФОРНИЯ (Официальный сайт муниципалитета)
Туризм / зона отдыхаДом на берегу красивой реки Колорадо с песчаными пляжами и кемпингами на берегу. Возможность кататься на квадроциклах и любоваться природой, поле для гольфа на набережной; История племен и железных дорог изобилует; фрески по всему городу и исторический маршрут 66 проходит через город. Мы с гордостью отмечаем нашу столетнюю годовщину в октябре 2013 года и открытие железнодорожного депо Эль-Гарсес в мае 2014 года.Для получения дополнительной информации пишите на [email protected].
Needles Economic Development Corporation является членом организации Southern California Inland Experience. Чтобы узнать о предстоящих мероприятиях Entertainment in the Needles, посетите www.discoverie.com
.На реке Колорадо, протекающей через Нидлс, можно покататься на лодках, водных лыжах и заняться водными ремеслами. При скорости течения от 4 до 8 миль в час следы быстро исчезают, оставляя гладкое «стекло», которое ищут все водные лыжники.Рыбакам понравится разнообразный улов, доступный в реке: радужная форель, сом, краппи, большеротый окунь и стриптизеры, которые здесь водятся весной. Для лодок, труб, коленных досок, понтонных лодок и другого водного оборудования.
Поле для гольфа River’s Edge — это профессиональное 18-луночное поле с видом на живописную реку Колорадо. Здесь есть тренировочное поле, прокат тележек, профессиональный магазин и профессиональные уроки гольфа по разумной цене
перейти на сайт www.golfneedlesca.com, или по телефону (760) 326-3931. Нидлз предлагает запуск в парке Джека Смита. Новейшим местом отдыха в 4 милях к югу от Нидлз является курорт Pirates Cove и пристань в региональном парке Моаби рядом с шоссе I-40. www.piratecoveresort.com
Jerkwater Canoe Co., Inc. уже более 40 лет предоставляет снаряжение для гребли на каноэ и бег по живописной реке, гребли на воде класса I в плоских водах реки Колорадо в регионе Аризона / Калифорния / Невада. являются самыми опытными и оборудованными ливреями каноэ к западу от реки Миссисипи и предоставляют единственный полный комплекс услуг по аренде каноэ на реке Колорадо в районе Три-Стейт, Маршрут 66.Мы покрываем плотину Гувера до Имперской плотины и все, что между ними, щелкните здесь www.jerkwatercanoe.com.
Городской водный центр Needles был открыт в 1990 году. В нем есть бассейн размером 25 ярдов для соревнований, двухэтажная горка со штопором, переходящая в отдельный бассейн шириной 3,5 фута, и игровую площадку для детей. с детским бассейном. На территории комплекса есть парк с тенистыми деревьями, столами / скамейками для пикника и подставками для барбекю. Муниципальный водный центр Needles привлекателен весной, летом и ранней осенью.Это также дом команды по плаванию Needles Sandsharks. Муниципальный водный центр Needles также доступен для частной аренды: веселая альтернатива для вечеринок по случаю дня рождения, спортивных командных мероприятий и семейных посиделок. Позвоните в пул, чтобы узнать цены и доступное время. Звоните (760) 326-3866
Oatman, Arizona , живописный в 45 минутах езды к северо-востоку от Needles, предлагает прекрасный день для развлечения. Оатманские купцы успешно удерживали этот знаменитый центр добычи золота, каким он был 90 лет назад в период его расцвета.Сделайте шаг назад во времени, насладитесь осликами, которые свободно ходят по улицам, имитируйте перестрелки на старом западе, выпейте холодного напитка в аутентичном западном салуне или найдите тот идеальный антиквариат или подарок, который вы так долго искали. www.oatmangoldroad.org
Национальный заповедник дикой природы Хавасу
От снежных баранов до находящихся под угрозой исчезновения юго-западных ивовых мухоловок, птиц и других животных в Национальном заповеднике дикой природы Хавасу используются животворные воды нижнего течения реки Колорадо.Убежище защищает 30 миль реки — 300 миль береговой линии — от Нидлз, штат Калифорния, до Лейк-Хавасу-Сити, штат Аризона. Один из последних оставшихся естественных участков нижней части реки Колорадо протекает через 20-мильное ущелье Топок.
Великая река в засушливой жаркой земле притягивает диких животных и людей, как мощный магнит. Сегодня многие тысячи посетителей ежегодно стекаются в убежище, чтобы покататься на лодке по впечатляющему ущелью Топок, понаблюдать за водоплавающими птицами в Топок-Болоте или отправиться в поход в заповедную зону Хавасу.
Дикие животные находятся в шатком балансе с людьми, которые здесь отдыхают. Помните, мы — гости в доме животных и растений, обитающих в нижнем течении реки Колорадо.
Нажмите здесь, чтобы перейти к Национальному заказнику дикой природы Хавасу
Петроглифы Виноградного каньона
Обычно можно добраться на легковой машине. Доступ к петроглифам Каньона Грейпвайн осуществляется с шоссе 163. Примерно в 13 милях к востоку от шоссе 95 или в 6 милях к западу от Лафлина, штат Невада, следует поворот на перевал Рождественской елки.Поверните на север, проехать около 2 миль, и вы увидите знак парковки. Оказавшись на стоянке, вы доберетесь до места примерно в 1/4 мили пешком.
Нажмите здесь, чтобы увидеть: Каньон Грейпвайн
Здесь вы увидите индийский петроглиф на отвесных стенах каньона. Ручьи в этом каньоне текут круглый год. Спирит Маунтин Каньон Грейпвайн Невада
Посетите Mystic Maze , место археологических раскопок национальных заповедников дикой природы, которое находится примерно в 10 милях к югу от Нидлз на I-40.Точное расположение камней, заложенное индейцами Мохаве сотни лет назад, заставило некоторых людей поверить в то, что это был древний сельскохозяйственный проект, однако эксперты в таких вопросах опровергли это утверждение.
Региональный музей Игл расположен на 929 Фронт-стрит и содержит памятные вещи из всей красочной истории Игл. Персонал, состоящий исключительно из волонтеров, будет рад ответить на любые ваши вопросы. Зимой они работают с 10:00 до 14:00 с понедельника по субботу.Летние часы такие же с перерывом в августе на каникулы. Свяжитесь с музеем по телефону 760-326-5678.
Отель Эль Гарсес / Депо Санта-Фе
Депо Игл и Харви Хаус сыграли важную роль в истории региона. Строительство этого здания началось около 1906 года, и вскоре после пожара было разрушено оригинальное деревянное здание. Из-за трагических аспектов пожара новое здание было построено из бетона.Индейцы Мохаве были основной рабочей силой, поднимаясь по высоким лестницам, чтобы заливать цемент в формы. В 1908 году был завершен ландшафтный дизайн здания. Здание было названо «Эль Гарсес» в честь отца Франсиско Гарсеса, миссионера, посетившего этот район в 1776 году. Основная задача отеля «Эль Гарсес» заключалась в обслуживании пассажиров поездов; поэтому передняя и самая богато украшенная сторона здания выходила на железнодорожные пути. Члены сообщества также использовали помещения для элегантных частных ужинов, банкетов и особых случаев.Он также располагался на шоссе Old Trails Highway, а затем на Route 66.
Отель El Garces входил в сеть гостиничных ресторанов Фреда Харви, которые простирались вдоль железной дороги Санта-Фе, чтобы обеспечить питание и проживание. Он считался «жемчужиной короны» всей сети и запомнился настоящим льном и серебром, оригинальным фарфором и свежими цветами, которые ежедневно дарили его гостям. Еда была высшего качества. Официантки были образованными девушками, некоторые из-за границы. Они прошли специальное обучение аккуратности, вежливости и отличному обслуживанию.От них требовалось подписать контракт, чтобы не вступать в брак в течение одного года. Многие в конце концов женились на железнодорожниках. Наверху жили девушки Харви и руководство.
Также были комнаты для оплаты гостей. В состав объекта входили прачечная и пекарня. Эль Гарсес служил обедом и ужином. В столовой есть две стойки в форме подковы, и она может обслуживать много людей.
Сегодня Эль Гарсес принадлежит Городу Игл. Проект восстановления стоимостью 10 миллионов долларов финансируется OmniTrans и FTA.
Строительство снова начнется весной 2013 года, когда будет завершено строительство интермодального объекта в Эль-Гарсес, который будет обслуживать Транзит Нидлз и Амтрак, и, вероятно, будет остановкой и продолжением региональных перевозок в Барстоу.
На втором этапе региональные транзитные соединения будут осуществляться с соседними транзитными провайдерами Laughlin Southern Nevada Transit Coalition (SNTC), Bullhead Area Transit System (BATS) и Транзитным отделом Лейк-Хавасу-Сити. Объект станет столь необходимым региональным центром для нескольких транзитных провайдеров, чтобы предоставлять подключенные транспортные услуги крупным работодателям и туристическим направлениям в районе трех штатов, а также в городах Южной Калифорнии, таких как Анахайм и Буэна-Парк.Городские власти будут привлекать арендаторов и потенциальных частных партнеров для строительства оставшейся части депо. Торговая палата Игл переедет в склад Эль-Гарсес и продолжит выполнять функции неофициального информационного центра, как это всегда было через дорогу.
После завершения строительства комплекс интермодальных перевозок Эль-Гарсес станет архитектурным символом, видимым с межштатной автомагистрали 40, что будет способствовать развитию туризма и экономическому развитию региона. Ожидается, что этот проект будет завершен зимой 2014 года.
Или просто НАСЛАЖДАЙТЕСЬ ВОДАМИ на красивой РЕКЕ КОЛОРАДО
- 5 минут от живописной реки Колорадо Наслаждайтесь катанием на лодке и рыбалкой круглый год!
- В 20 минутах от казино и магазинов
- 10 минут от поля для гольфа PGA
«Спейс Нидл» в Сиэтле: первые идеи Джона Грэма, которые повлияли на реконструкцию
Сиэтлская космическая игла, построенная в 1960-х годах, должна быть отремонтирована в соответствии с высокими технологиями. Фото: Виктор Григас
«Спейс Нидл» в Сиэтле — это прорыв из будущего, загнанного в тупик из-за нехватки материалов в 1960-х годах.Но с открытием оригинальных рисунков видение космической эры Джона Грэхема становится реальностью 21-го века, пишет Кристал Беннес
Весной 1959 года, отдыхая в Штутгарте, руководитель отеля Эдвард Карлсон заказал столик в ресторане, расположенном на вершине новой городской телебашни. Там, обедая на высоте 200 метров над улицами, ему пришла в голову идея, которая навсегда изменит его родной город Сиэтл. Для Карлсона, помимо ведения большого гостиничного бизнеса, он также был председателем выставки Century 21 Exposition 1962 года.Понимая, что Сиэтлу понадобится собственный яркий символ, чтобы обеспечить коммерческий и критический успех Expo, по возвращении домой Карлсон нарисовал простой набросок башни, увенчанной диском — отчасти вдохновленный телебашней Штутгарта — и представил его Выставочная доска. Таким образом, «Спейс-Нидл» родилась, как и во многих часто апокрифических историях об архитектурном происхождении, как набросок из салфетки.
Спустя пятьдесят шесть лет структура, созданная по эскизу Карлсона, признана достойной модернизации стоимостью 100 миллионов долларов, работа над которой началась в прошлом году.Спейс-Нидл стала визуальным обозначением родного города Карлсона. Без него линия горизонта Сиэтла могла бы быть где угодно, еще одним невзрачным городом. На фотографиях, где была удалена «Спейс Нидл», местные жители с трудом узнают ее. «Спейс-Нидл» дает городу, возможно, не цель, но определенно индивидуальность. Конечно, так было не всегда.
Всемирная выставка 1962 года в Сиэтле была первой, проведенной в США, которая включала в себя компонент ранее существовавшего городского плана. Это была более ранняя ярмарка, выставка Аляска-Юкон-Пасифик (AYP), проведенная в Сиэтле в 1909 году, которая помогла зародить понятие городского планирования в городе, который до сих пор был крупным центром транспортировки и снабжения горняков Аляски.Через год после AYP город создал Комиссию по муниципальному планированию, но план развития 1912 года, созданный инженером-строителем Вирджилом Богом, был в конечном итоге отвергнут избирателями. Примерно пять десятилетий спустя, в 1955 году, было наконец получено одобрение избирателей на строительство общественного центра, ключевого компонента первоначального плана города Бога.
Спустя четыре десятилетия «Спейс Нидл» по-прежнему доминирует над горизонтом Сиэтла. Фотография: « Kerry Park
».Разрешение на строительство общественного центра стало ключевым катализатором ярмарки 1962 года.Местные филантропы согласились с тем, что наиболее подходящим способом отметить связь между AYP 50 лет назад и строящимся в ближайшее время общественным центром было бы проведение еще одной грандиозной выставки. Следовательно, комплекс будет выполнять две разные функции — свою постоянную жизнь как общественный центр Сиэтла, а также свою временную жизнь как павильон Экспо. Century 21, по знаменитому описанию президента ярмарки Джозефа Гранди, станет первой «трансформируемой ярмаркой», где по окончании ярмарки специально построенный общественный центр, арена, монорельс, оперный театр и научный павильон будут преобразованы в постоянное использование.
И хотя непосредственное воздействие на выбранный объект Expo — заброшенную территорию рядом с коммерческим центром города — было значительным, вид Сиэтла сверху, предоставленный Space Needle, также помог ускорить изменение городского планирования по всему городу. В статье для Manchester Guardian в апреле 1962 года телеведущий и репортер Алистер Кук раскритиковал «захватывающую рекламу» этой «ярмарки второй категории» и, как следует из его вывода, города второй категории. Космическая игла открыла посетителям новый взгляд на город, на который не стоит смотреть.Когда ярмарка закончится, она предложит горожанам божественный вид на величие, которое начинается на горизонте и высмеивает довольно унылые дела человека внизу — обширные грузовые дворы и набережную, мили хлама и подержанных автомобилей. лоты. ‘
Хотя местные жители отреагировали на критику Кука холодно, можно представить, что градостроители Сиэтла почувствовали то же самое, впервые увидев свой город сверху. Как отмечает историк Сиэтла Кнут Бергер в своей книге 2012 года «Космическая игла: дух Сиэтла», выставка также инициировала радикальные изменения в городской инфраструктуре за пределами выставочных площадей.Во время ярмарки город завершил строительство автострады в центре города, и был построен новый плавучий мост, чтобы соединить его с пригородом Редмонда. Однако наиболее примечательно то, что территория вокруг набережной города начала превращаться из рабочего порта в туристическую достопримечательность. Архитектор Space Needle Виктор Штайнбрюк позже также сыграл важную роль в спасении другой известной достопримечательности города, рынка Пайк-плейс, от сноса и реконструкции в конце 1960-х годов.
Предлагаемая версия «Спейс Нидл», исполнение художников Выставка «Век 21» ок.1962.
Наследие урбанизма века 21 на набережной продолжается и сегодня с заменой виадука Alaskan Way Viaduct — надземного двухэтажного шоссе, открывшегося в 1953 году и отрезавшего набережную от города, — автомобильным туннелем. После сноса виадука компания James Corner Field Operations, соавтор проекта High Line в Нью-Йорке, намерена преобразовать открытую набережную в благоустроенное общественное пространство.
Тем временем «Спейс-Нидл» подвергается собственному многомиллионному ремонту под руководством архитектора Олсона Кундига.Несмотря на то, что башня была чрезмерно спроектирована, чтобы выдерживать ветер со скоростью 200 миль в час и землетрясение силой 9 баллов, стоимостью 4,5 миллиона долларов (включая эксплуатационные расходы во время Экспо), строительные технологии и стандарты изменились так, что ее необходимо модернизировать. В прошлом году началось строительство «Проекта века», крупнейшего вложения в Space Needle с момента его завершения. В рамках проекта Century Project, предусматривающего как инженерное обновление, так и эстетическую модернизацию, ограждения смотровой площадки и пол ресторана будут заменены на стекло.
Вопреки распространенному мнению, город Сиэтл не владеет и никогда не владел космической иглой. Чтобы обеспечить своевременное завершение выставки к открытию, она финансировалась из частных источников без участия в торгах. Проект был оплачен консорциумом, в который входил первоначальный архитектор здания Джон Грэм; Бэгли Райт, бывший журналист нью-йоркской газеты; наследник доставки Дэвид Скиннер; Нортон Клэпп, председатель корпорации Weyerhauser Corporation; и инженер Ховард С. Райт. Семья Райта теперь является единоличным владельцем здания.И все же, несмотря на частную собственность, присвоение Space Needle в 1999 году статуса официального ориентира Сиэтла означает, что любые изменения внешнего вида должны быть одобрены городским советом по сохранению достопримечательностей.
Концепция художников Space Needle Мировая ярмарка в Сиэтле 1960 г .; окончательный дизайн пострадал из-за нехватки материалов.
Алан Маскин, руководитель проекта Olson Kundig, объясняет изменения как возврат к минимальным качествам оригинального дизайна. «В 1970-х и 80-х годах было сделано много громоздких дополнений, особенно в ограждении смотровой площадки», — говорит Маскин.«Вычитание гораздо важнее сложения, поскольку мы пытаемся выявить основную структуру». В своем стремлении раскрыть эту структуру Маскин и его команда также сделали интригующее открытие: ранние визуализации башни, которые пролили новый свет на то, как изначально задумывался дизайн.
После первоначального наброска Эдварда Карлсона бразды правления взял на себя местный архитектор Джон Грэм. После почти года работы над неудовлетворительными проектами Грэм нанял Виктора Штайнбрюка помоложе, чтобы тот привнес космический азарт в свой тусклый проект.Вдохновленный красивой абстрактной скульптурой художника Дэвида Лемона, Стейнбрюк сохранил летающую тарелку Грэхема, но прижат к башне, придавая ей характерный вид с осиной талией.
При поиске в архивах офиса Грэхема (приобретенного в 1986 году другим офисом в Сиэтле, DLR Group) Маскин и его команда обнаружили оригинальные рендеры. В отличие от частичного остекления нынешней смотровой площадки, здесь показана палуба с остеклением от пола до потолка. Маскин подозревает, что в то время нехватка материалов привела к внесению поправок в окончательный дизайн.«В начале 1960-х годов в Сиэтле был большой строительный бум, и многие современные статьи были написаны о сложности получения стекла из-за всей конструкции», — говорит он. «Итак, в определенном смысле, мы выполняем первоначальное видение Грэма для космической иглы». Рендеринг в конечном итоге помог убедить Совет по сохранению достопримечательностей в том, что, хотя полностью стеклянная смотровая площадка, возможно, была современной, она также соответствовала намерения первоначальных архитекторов.
Недавно был обнаружен ранний рендеринг Джона Грэхема, который предполагает, что планировалось остекление от пола до потолка.
Верхняя часть летающей тарелки и широкое использование стекла, возможно, внушали ощущение футуризма, такая эстетика прочно укоренилась в современной политике. «Space Needle не существовало бы, если бы не холодная война», — пишет Бергер. Запуск в 1957 году на орбиту советского спутника Спутник вызвал резкий всплеск интереса национального правительства США к финансированию науки и естественнонаучного образования. Бергер вспоминает, что если организаторам ярмарки в Сиэтле нужны были федеральные деньги, им сказали, что они могут получить их только для ярмарки, посвященной науке.Как только это решение было подтверждено, тема космической эры казалась очевидной, давая возможность США представить свое собственное видение будущего в отличие от России. На выставке, которая должна была стать в остальном скромной, «Спейс Нидл» предстала как «физическое воплощение космической эры и науки».
Если Олсон Кундиг намеревался вернуть «Спейс Нидл» к чему-то, приближающемуся к первоначальному видению Грэма космической эры, ремонтные работы, тем не менее, прочно укоренились в контексте 21-го века. В ходе работ будут заменены стеклянные окна на остекление от пола до потолка, а проволочные каркасы безопасности на смотровых площадках — на стеклянные защитные ограждения.Да, он обтекаемый и минималистичный, но он также явно призван стать кошачьей мятой для поколения Instagram. Это подтвердил Маскин, когда его спросили о коммерческом давлении переделки. «Несмотря на то, что« Спейс Нидл »является символом Сиэтла, это также частная структура», — говорит он. «Тот, который дорого поддерживать и содержать, и он должен сам себя окупать».
«Спейс-Нидл» материализовалась на фоне политического превосходства «холодной войны», символ американо-американского капитализма в отличие от российской коммунистической альтернативы.Конечно, в соответствии с более широкими целями Century 21 Expo, это также было средством привлечения инвестиций в Сиэтл. Теперь, когда капитализм якобы победил, и городу, безусловно, удалось привлечь инвестиции (что, возможно, наиболее заметно в недавнем строительном буме, вызванном Амазонкой), Space Needle все еще должна оправдывать свое существование капиталистическими соображениями. Но в наши дни вместо того, чтобы искать национальные инвестиции для сохранения работоспособности, он обращает внимание на силу туризма, основанного на социальных сетях. Можно представить, что это стратегия, которую владелец гостиницы Карлсон слишком хорошо понял.
Помечено как 1960-е, футуристический, ICON180, Джон Грэм, нехватка материалов, рендеринг, Сиэтл, Сиэтлская всемирная выставка 1962 года, Space Needle, космическая эра
Space Needle: Tower of power
Писать о значке сложно , потому что вы рискуете отнестись к нему слишком серьезно или недостаточно серьезно. Спейс-Нидл обычно страдает от последнего. Это китчевый значок из набора «Frasier», который изображает сцену в Сиэтле, пережитке Googie из будущего «Jetsons», которое так и не наступило.Когда-то это был маркер, указывающий в небо на Новую Границу. Сегодня это площадка для фейерверков и надувных рекламных трюков, вроде гигантских крабов.
Хуже того, это для туристов. В летние месяцы более 90 процентов посетителей смотровой площадки Иглы приезжают из других мест. Сиэтлу, возможно, понравится Space Needle за его историю, ретро-шарм и простую узнаваемость, но на самом деле идут туда не .
Но позвольте мне более серьезно подумать о Space Needle, возможно, созерцая ее со смотровой площадки, как я это делал недавно.Несмотря на то, что это легко списать со счетов туриста, это оказало преобразующее влияние на Сиэтл, на то, как мы видим и видим себя. И это продолжается. Его обращение к посторонним не должно использоваться против него. Более 1 миллиона человек посещают вершину Needle каждый год, и бренд-менеджер Space Needle Мэри Бакарелла сказала мне, что они ожидают достичь отметки в 50 миллионов незадолго до 50-летия Needle в 2012 году.
В реальном смысле Space Needle — это наша постоянная экспозиция только в Сиэтле, которая в 1962 году посетила почти в пять раз больше посетителей, чем настоящая мировая выставка.И эти люди, большинство из которых приехали из других стран, посещают весь Сиэтлский павильон, который показывает им, что мы собираемся делать.
Когда я был в Шанхае, Китай, в июне на выставке «Экспо-2010», там были две отдельные выставки, посвященные всемирным ярмаркам: одна была выставлена Шанхайским музеем, а другая спонсировалась Бюро международных выставок, всемирным руководящим органом по выставкам. Я был удивлен количеством изображений и моделей космической иглы на выставке, в том числе одной (показанной здесь) на выставке репродукций всемирно известных сооружений наследия.
Сгруппированный в своего рода миниатюрный парк, Игла стояла рядом со знакомыми иконами, такими как Эйфелева башня (построенная для Парижской Вселенской выставки в 1889 году) и даже Статуя Свободы, оружие и факел которой были выставлены в Филадельфии. Столетняя выставка 1876 года, чья коронованная голова была представлена на Парижской выставке 1878 года. Когда вы рассказываете историю мировых ярмарок, ярмарка в Сиэтле — ключевая глава в этом повествовании, а Игла — это сокращение того, что представляют экспозиции.(Посмотрите великолепное слайд-шоу «Иглы» и послушайте подкаст другого участника Crosscut Феликса Банеля на сайте Seattlepi.com.)
«Иголка», по сути, уступает только Эйфелевой башне по своему статусу все еще существующей ярмарки и города. icon, и во многих отношениях он так же впечатляет, как и его французский аналог. Работа Иглы — просто быть собой, символом и точкой обзора. Для людей во всем мире Игла представляет Сиэтл, а также показывает, как такие вещи, как всемирные ярмарки, могут поместить город, даже небольшой провинциальный город, на карту.Люди могут слышать о Сиэтле из-за Boeing, Microsoft или Starbucks, но Space Needle — это то, как они представляют Сиэтл.
В Needle поразительно то, насколько сложно ее воспроизвести. У LEGO есть его модель, и вы можете купить множество сувениров с ее изображением, от брелков «Уорхол» до украшений и снежных шаров. Но почти каждая попытка воспроизвести Space Needle в трех измерениях, в виде игрушки, модели, подвески или скульптуры, не может передать ее истинную форму и пропорции: они слишком приземистые, слишком толстые, верх никогда не бывает правильным.Иглу можно хорошо сфотографировать, но не часто подражатели.
Другие «иглы», созданные для мировых ярмарок, просто не обладают элегантностью или яркостью дизайна Space Needle. Башня Америк в Сан-Антонио с ее вращающимся рестораном (’68), Sunsphere в Ноксвилле (’82), игольчатая Skyneedle в Брисбене (’88) — у них просто нет «этого». И ни один из них не стал международным символом для своих городов.
Это говорит мне о том, что дизайнеры Space Needle сделали это: в металлической башне есть что-то глупое и эфемерное, не говоря уже о том, что она была сознательно задумана, чтобы стать гражданским символом.Во всех практических целях Space Needle была создана только для одной цели: поддерживать вращающийся ресторан.
И я упоминал, что он был разработан комитетом? Общественный деятель Сиэтла и председатель ярмарки Эдди Карлсон обрисовал идею на коврике после того, как посетил ресторан на телебашне в Штутгарте, Германия. Оттуда его взяли несколько архитекторов, в том числе Джон Грэм-младший, Виктор Стейнбрюк, Арт Эдвардс и Джон Ридли.
Каждый что-то внес.Стейнбрюку, например, приписали штатив в виде песочных часов на стойке Needle, Грэму — продвинуть концепцию летающей тарелки, а Ридли — придать окончательную форму. Вы можете быстро просмотреть некоторые итерации дизайна в Vintage Seattle, и что поразительно, так это то, что окончательный вариант Needle лучше любого из предварительных дизайнов. Команда архитекторов Грэма работала над проблемой, пока не решила ее. У Иглы есть изящество и красота, и со временем это будет еще больше. Он хорошо стареет, особенно на фоне центра города, где так много обычных многоэтажек.Приближаясь к своему 50-летнему юбилею, Needle, как топ-модель, все еще очень хорошо фотографирует. Удивительно, что все это сработало: в наши дни такой процесс, вероятно, обрекает его на посредственность, а возможно, и на провал.
Один из аспектов Needle — это действие. Игла — это две аттракционы в одной. Вы поднимаете и опускаете его лифты (маленькие капсулы); Если вы обедаете в ресторане SkyCity рядом с вершиной Иглы, вы совершаете медленное путешествие на 360 градусов по кругу. Раньше ротация ресторана занимала 60 минут; Теперь сотрудники Space Needle говорят, что один оборот вращающегося ресторана занимает 47 минут.Жаль: мне всегда нравилось, что это часы. Где-то по ходу дела все ускорилось.
Спейс-Нидл был построен, потому что влиятельные люди решили сделать это, а государственный сектор — нет.По словам архитектора Рема Колхаса, знаменитого дизайнера библиотеки в центре Сиэтла, с архитектурной точки зрения, такие конструкции предназначены для передачи движения. Он описал другой проект (на Кони-Айленде) как «архитектурное устройство, которое пробуждает неловкость, предлагая тот взгляд с высоты птичьего полета на общую область, который может вызвать внезапный всплеск коллективной энергии и амбиций.
Это буквально то, что должна была сделать всемирная выставка в Сиэтле: подтолкнуть нас к новому столетию. Чтобы продолжить в том же духе, инженер-конструктор компании Needle Джон Минасян построил стартовые башни для ракет «Сатурн» и «Атлас» на мысе Канаверал. . Одной из главных гражданских программ, вдохновленных «коллективным рывком» ярмарки, была программа Джима Эллиса Forward Thrust, движение за улучшение, начатое в середине 1960-х годов для очистки озера Вашингтон, строительства новых удобств, финансирования общественного транспорта и регионализации решения проблем. .
Игла высунулась в небо и открыла Сиэтлу захватывающий вид на регион, не только на его природную красоту, но и на так называемый «Большой Сиэтл», владения, которые нам суждено было возглавить. Это породило популярную поговорку о том, что вы можете увидеть все голоса, которые вам понадобятся, чтобы быть избранным в офис в масштабе штата, «с вершины Space Needle». Space Needle — это буквально платформа силы.
И родился он из гражданской гордости и драйва. Семья Райтов, владеющая иглой, была частью влиятельной частной группы, которая изначально финансировала проект, когда правительство не смогло поддержать его и потому что ярмарка и город нуждались в этом.В их число входили гражданские лидеры Ховард С. Райт, архитектор Грэм, Бэгли Райт, Нортон Клэпп и Нед Скиннер.
Частная местная собственность на Иглу стала проблемой после недавнего предложения Райтов финансировать частный музей Чихули «Стеклянный дом» на территории Сиэтлского центра недалеко от основания Иглы. Это было воспринято как проект, который пытался обойти публичный процесс относительно будущего Центра, и по крайней мере один блоггер призвал к бойкоту Иглы, критикуя наследие частной собственности.
Но вот пара вещей, о которых стоит подумать. Во-первых, дизайнеры Space Needle изначально стремились сделать его публичным проектом, финансируемым округом Кинг. Округ отказался, поэтому была найдена частная поддержка. Другими словами, Space Needle предлагалась как общественный проект, но никто не брался за это. Это было рискованное предложение (как и Эйфелева башня). Экспозиции Century 21, которой требовалась икона, по сути выручил гражданский частный сектор. Учитывая историю, можете ли вы представить, если бы округ Кинг стал владельцем и управлением Space Needle? Помните, как плохо управлялось дешевое Kingdome? Оглядываясь назад, можно сказать, что если бы графство владело иглой, краска не только отслаивалась бы, но и, вероятно, к настоящему времени уже взорвалась бы.
Во-вторых, процесс, который правил в Сиэтле полвека назад, больше не существует. Спейс-Нидл была построена потому, что влиятельные люди решили сделать это, а государственный сектор — нет. Город действительно вмешался, предоставив провидцам Иглы выгодную сделку с землей. Вместо того, чтобы быть примером гражданского провала из-за того, что он не принадлежит государству, это дань уважения частной инициативе: одна из самых больших достопримечательностей Сиэтла, «логотип» города, как назвал его профессор Вашингтонского университета Джон Финдли, действующее предприятие. не бедняк, ищущий спасения или требующий повышения налогов.Однако интересно, что всемирно известный гражданский символ Сиэтла — это частное коммерческое предприятие, владельцы которого очень хорошо понимают его «бренд» не просто как туристическую достопримечательность, а как символ города.
Как символ и структура, Space Needle также усиливает бренд Сиэтла, который мы приняли: Мы — современный город посреди великолепного окружения. Игла вытеснила гору Рейнир как главный символ Сиэтла. Мы заменили снежный вулканический символ «Страны Бога» искусственным символом.»Space Needle предполагает, что будущее Сиэтла — городское, хотя и основанное на исключительной природной красоте. (Кстати, если эта колыбель качается, одно из самых безопасных мест — это Иголка, которая рассчитана на сопротивление 9,1 балла. Место действия — одно из исключительных качеств Сиэтла, так как поездка на вершину укрепляет силы в ясный день. Сиэтл выглядит как городской остров в дикой природе. свой собственный.Смотровая площадка парит с видом на вершину горы, видимую с искусственной возвышенности, плавающей над котловиной между двумя горными хребтами. Он по-прежнему стоит отдельно от небоскребов в центре города (будем надеяться, что так и будет), поэтому он уникален и одинок на своем фоне. Каскады на востоке закрывают нам вид на старый мир. Олимпийские горы на западе действуют как своего рода забор между нами и Тихим океаном, барьер, который мы должны обойти или преодолеть.
Оба диапазона могут быть преодолены с помощью воздуха или технологий: реактивные самолеты Boeing, космические корабли, мигающие спутники, Интернет — типы технологий, которые рекламируются на ярмарке Space Age и воплощены в Игле.Но Needle также укрепляет идею о том, что Сиэтл — это сам по себе региональный лидер, который твердо стоит, но является глобальным игроком, все еще удаленным от остального мира. Как и Эйфелева башня, «Спейс-Нидл» является символом нашей суетности, амбиций и провинциализма.
Совместные офисы Juno Therapeutics с видом на Space Needle в Сиэтле
Tangram Studio & Tangram Technology и Flad Architects объединяют несколько офисов в одно большое пространство для совместной работы.Компания Juno Therapeutics из Сиэтла привлекла Tangram Studio и Tangram Technology для проектирования своих офисов площадью 195 000 квадратных футов с целью создания среды для совместной работы, которая выражает бренд компании и производит положительное впечатление на посетителей. В результате получилось пространство, расположенное на девяти этажах, с лабораторным пространством, рабочим пространством и комнатами для совместных заседаний, не говоря уже о 657 рабочих станциях и 28 конференц-залах с аудио / видео конфигурацией. Кроме того, из офисов открываются невероятные виды на центр Сиэтла и его Спейс-Нидл.
Когда был завершен проект?
2018
Сколько места?
195 000 нетто
Это было новое или отремонтированное помещение?
Juno Therapeutics приступила к реализации проекта по объединению нескольких офисов в одну новую штаб-квартиру в Сиэтле, штат Вашингтон.
Окна выходят на невероятный вид на Сиэтл и пропускают много естественного света. Изображение любезно предоставлено Биллом Тиммерманом.Сколько сотрудников?
670
Опишите типы рабочих пространств.
Жилые помещения лаборатории, а также рабочие места и комнаты для переговоров. Основной целью общего проекта было создание уникальной среды, которая поддерживает сотрудничество, выражает бренд компании и производит положительное впечатление на посетителей. Подход к дизайну был призван передать ощущение изящества и аутентичности как в дизайне, так и в материалах. Этому также способствовал вдохновляющий характер работы, которую делает Юнона.
В этих новых офисах в Сиэтле достаточно места для совместной работы. Изображение любезно предоставлено Биллом Тиммерманом.Какие помещения для встреч предоставляются?
Диапазон от столов канбан для импровизированных встреч до больших и малых конференц-залов, полный дизайн и интеграция аудио / видео. Выбор работы с Tangram был основан на способности фирмы предоставлять не только рабочие станции, но и ряд других требований, от столов канбан и столов для конференц-залов до завершения проектирования аудио / видео и интеграции всех девяти этажей Juno.
Каково расположение проекта и близость к остановкам общественного транспорта и / или другим удобствам?
Да, расположение штаб-квартиры Juno обеспечивает легкий доступ к общественному транспорту: многие автобусы курсируют прямо перед офисом на ежечасной основе.
Это открытое пространство с видом на «Спейс-Нидл» — отличное место для сотрудников, чтобы расслабиться или подышать свежим воздухом. Изображение любезно предоставлено Биллом Тиммерманом.Какие виды программирования или видения использовались?
Процесс совместного проектирования мебели включал итеративный дизайн и тестирование нескольких прототипов, включая рабочие станции и столы для конференц-залов.Сначала поступили отзывы от Juno и Flad Architects по таким аспектам, как материалы и функциональность. Затем инженеры Tangram Studio разработали концепции САПР для анализа, чтобы определить решения, пригодные для создания прототипов. Затем Джуно и Флад посетили штаб-квартиру Tangram, чтобы испытать и усовершенствовать прототипы до окончательного дизайна. Были также запланированы визиты для ознакомления с деятельностью поставщиков Tangram для повышения уровня доверия сверху вниз.
Пожалуйста, опишите все требования к программе, которые были уникальными или требовали каких-либо специальных исследований или требований к дизайну.
По словам Бена де Рубертиса, директора по дизайну Flad Architects, команда была «одержима» идеей сделать технологию не обязательно похожей на технологию, не позволяя ей доминировать в пространстве. Он напомнил, что в архитектурном дизайне или дизайне окружающей среды технология часто добавляется как слой поверх того, что могло бы быть очень хорошо продуманным пространством, но технология выполняет разрушительную функцию.
Flad Architects обратились к Tangram Technology за крупномасштабной технологической интеграцией для проекта Juno, включающего более 120 дисплеев, несколько конференц-залов на девяти уровнях, устройства планирования удаленных помещений, конференц-центр, видеостену и дополнительные дисплеи для вывесок.За кулисами скрывается сложная сетевая система из 18 стоек для оборудования, которые были построены и тщательно протестированы на объектах Tangram перед развертыванием на месте.
Офис отличается приглушенной цветовой палитрой. Изображение любезно предоставлено Биллом Тиммерманом.Были ли какие-либо акценты или требования к программам инициатив в области здоровья и благополучия для сотрудников?
Велнес был основным фактором при проектировании новой штаб-квартиры Juno Therapeutics. Tangram Studio сотрудничала с Flad Architects, чтобы спроектировать рабочую станцию с панелями с низким уровнем конфиденциальности, обеспечивающими прямой вид на окна.
Были ли использованы в проекте какие-либо особые или необычные строительные материалы или методы?
Juno и Flad оценили индивидуальную мебель по сравнению с готовой мебелью, и это позволило им получить именно то, что они хотели, включая специальные материалы и дизайнерские концепции, которые возвращаются к их бренду. Все это было эксклюзивно для Juno и Flad, поскольку они тесно сотрудничали с Tangram Studio и Tangram Technology на протяжении всего проекта.
Особенности индивидуальной меблировки:
Рабочие места
Одним из основных приоритетов Juno является здоровье и благополучие сотрудников.Каждый сотрудник получил рабочее место с регулируемой высотой. Кроме того, чтобы поддерживать открытую культуру сотрудничества, все рабочие станции имеют панели низкого уровня. Торцевые панели изготовлены из горячекатаной стали с прикрученными болтами Zintra, что отражает стремление Juno к аутентичности как одной из основных ценностей. Поверхности представляют собой многослойный ламинат с текстурой древесины толщиной 1 дюйм. На каждом столе также есть белая магнитная доска с порошковым напылением и персональный пьедестал.
Конференц-столы
Поскольку сотрудники Juno часто проводят на совещаниях долгие часы, поверхность была важным фактором.Решением стала многослойная поверхность с ламинатом Fenix soft-touch. Современное треугольное основание столов изготовлено из необработанной горячекатаной стали. В дополнение к эстетике, метод изгиба единого плоского куска стали создает прочную основу для стола. Эта концепция также является намеком на силу спирали ДНК. Столы также включают элегантный одиночный слот, проходящий по всей длине поверхности для доступа кабеля, при этом основной кабель спрятан в коробке под столешницей.
Таблицы Канбан
Эти столы для совместных совещаний были спроектированы и изготовлены с различными размерами, конфигурациями ящиков и углами наклона в зависимости от пространства, в котором они будут находиться.Процесс итеративного проектирования был использован для решения таких опций, как 4-дюймовые ящики и наклонный край под 45 градусов в соответствии с архитектурой здания. В комплект входят высокие ящики для наклеек и маркеров, которые идеально подходят для спонтанных встреч, отражая стиль работы групп ученых Juno.
Конференц-зал руководителей
Элегантный стол длиной 20 футов был разработан с изогнутым основанием. Изюминкой дизайна является впечатляющий верх из окрашенного сзади стекла, который отображает графику с многослойным эффектом, показывающую Т-клетки (выглядящие призрачно под стеклом), которые также сочетаются с другой графикой по всему зданию.
Склады
Материалы и конструкция включают сталь с порошковым покрытием и многослойный ламинат.
Juno предпочитала не использовать клей или краски на мебели для создания грубого и открытого внешнего вида, который, опять же, связан с концепцией аутентичности.
Обеспечение доступа рабочих станций к естественному свету было ключевой особенностью этого проекта. Изображение любезно предоставлено Биллом Тиммерманом.Есть ли какая-нибудь мебель или помещения, специально предназначенные для улучшения здоровья / благополучия?
Одним из основных приоритетов Juno является здоровье и благополучие сотрудников.Каждый сотрудник получил рабочее место с регулируемой высотой. Кроме того, чтобы поддерживать открытую культуру сотрудничества, все рабочие станции имеют панели низкого уровня.
Проводились ли обследования занятости должностей? Если да, то какие результаты были наиболее удивительными, поучительными или ожидаемыми?
По словам Джеффа Куинна, старшего директора по проектированию, оборудованию и капитальной инфраструктуре в
Juno Therapeutics, команда была приятно удивлена, увидев, как много людей веселятся в здании и в пространстве.Это позволяет им объединяться в одну компанию и вместе отмечать успехи. Они смогли сотрудничать и работать вместе быстро и спонтанно. «Я честно скажу, что работа с Tangram была для нас отличной, и это партнерство, которое мы надеемся продолжить».
Как еще дизайн вдохновил на сотрудничество?
Центральная лестничная клетка была спроектирована для соединения всех девяти этажей рабочего места. Рядом с каждой лестничной клеткой есть скамейки и места для приземления, где сотрудники могут подключиться для быстрой встречи и способствовать перекрестному сотрудничеству между сотрудниками.
Технические зоны для совместной работы расположены на девяти этажах офиса. Изображение любезно предоставлено Биллом Тиммерманом.Расскажите подробнее!
Архитектор: Flad Architects
Застройщик и владелец здания: Alexandria Real Estate
Подрядчик по электротехнике: Precision Electric Group Inc.
Строительная фирма: Skanska
Руководитель проекта: Westlake Consulting Group
Есть множество мест, где сотрудники могут работать, кроме своего рабочего места.Изображение любезно предоставлено Биллом Тиммерманом.Специальные предложения на металлические конструкции — Иглы, Калифорния (Калифорния)
Металлические конструкции для игл, КалифорнияПостройте и купите онлайн!
Вторичный каркас
Вторичный каркас изготовлен из катаной стали, покрытой красной оксидной грунтовкой в размерах от 12 до 16, чтобы обеспечить чрезвычайно жесткую и устойчивую к коррозии структуру. Следующие элементы образуют вторичный каркас:
Балки (стены) и прогоны (крыша): Эти элементы проходят по всей длине здания, обеспечивая жесткость и прочный каркас для крепления листового покрытия.Их прокатывают из рулонов стали толщиной 12,14 или 16 калибра, а при необходимости и толще. Все обрешетки и прогоны предварительно перфорированы для облегчения сборки.
Стойки карниза: Это свернутый элемент в форме буквы «С», соответствующей наклону крыши. Стойка карниза также изготавливается из стали марки 12, 14 или 16.
Обзор установки
Металлическое здание быстро становится все более популярным по разным причинам. Их можно построить очень быстро, и они очень дешевы. Они могут легко адаптироваться к любому количеству внешних архитектурных решений, не ограничивая внутреннюю планировку пола.Основная причина такой гибкости — разработка изоляции, специально разработанной для металлических зданий. Разработка передовых систем изоляции с более эффективными тепловыми характеристиками настолько продвинута, что позволила металлическим зданиям повсюду развиваться во многие выставочные залы, торговые точки, школы, офисы и торговые центры, которые мы видим сегодня.
Сегодняшние высокие затраты на электроэнергию сделали изоляцию важным фактором при планировании любого строительства. Правильно подобранная и профессионально установленная система изоляции окупится больше, чем любой другой компонент здания.
Изоляция дает множество преимуществ:
Улучшенный внешний вид, больший комфорт, существенное снижение затрат на топливо и электроэнергию, контроль конденсации и шума, сокращение суммы инвестиций и места, необходимого для оборудования отопления и охлаждения.
Характеристики рамы
Соединительные зажимы — Специально изготовленные зажимы предназначены для надежного соединения компонентов конструкции. Многие компании поставляют только пустые пластины, которые необходимо разрезать, просверлить и / или приварить к компонентам перед началом сборки.В некоторых случаях для подключения необходимых клипов может потребоваться много часов работы. Metal Building Depot детализирует и поставляет каждый зажим и место размещения для каждого изготовленного здания. Мы на заводе привариваем все зажимы к жестким каркасам и гарантируем правильное размещение всех соединений компонентов. Не тратьте время и деньги на прикрепление зажимов, которые должны были быть установлены на заводе.
Структурные связи — Большинство зданий до 60 футов имеют достаточное действие диафрагмы или «сдвиг панели», которое обеспечивает все связи, необходимые для стабилизации здания.В некоторых случаях сильные ветры, сейсмические или снеговые нагрузки могут вызывать большее напряжение, чем может выдержать сдвиг панели, поэтому может потребоваться дополнительное армирование. В этих крайних случаях мы будем использовать крестообразные распорки для усиления рамы. В ситуациях, когда нельзя использовать X-образные распорки, ветровая колонна является отличным дополнением для усиления вертикальной колонны с жесткой рамой. Портальная рама иногда используется в условиях экстремальной нагрузки. Рамы порталов довольно дороги и необходимы только в редких случаях.
Стальные строительные блоки
Стальные строительные комплекты поставляются со всем необходимым оборудованием для создания прочной конструкции.Забудьте о том, чтобы бегать по городу в поисках болтов или кронштейнов со стальными строительными пакетами. При изучении пакетов стальных зданий запросите информацию о различных вариантах, доступных у каждого производителя стальных зданий. Цвета панелей или гальваники могут дополнить любое здание и помочь превзойти ваши ожидания. Вы можете начать с более стандартных стальных строительных пакетов и настроить их в соответствии со своими потребностями.
Работа с опытными профессионалами — лучший способ построить новое стальное здание.Выполнение шагов, которые помогут вам выбрать различные конфигурации для вашего предварительно спроектированного здания, гарантирует ваше окончательное удовлетворение. Каждая часть процесса проектирования должна быть объяснена и предложена на ваше одобрение. Производители стальных конструкций должны быть знакомы с часто задаваемыми вопросами и уметь предвидеть ваши опасения.
Металлические постройки
Возможно, вы уже купили небольшой склад на заднем дворе. Если да, то вы, скорее всего, обнаружили, что в нем недостаточно места.Металлическое здание, спроектированное по индивидуальному заказу, по-прежнему легко впишется в ваш задний двор и предоставит вам необходимое пространство.
Стальные здания могут быть спроектированы в соответствии с вашими требованиями; эти постройки станут дополнением к вашему дому. Молодые люди ценят дополнительное пространство для игр, тренировок или общения с друзьями. Если вам нужно дополнительное пространство, но вы не можете позволить себе дорогостоящие строительные работы, вам подойдет сборное металлическое здание.
Спасибо, что посетили Metal Building for Needles, Калифорния.Мы обеспечиваем лучший сервис и лучшие цены при покупке металлических зданий или стальных зданий.Знаменитая башня «Спейс-Нидл» в Сиэтле была отреставрирована и превратилась в чудо архитектуры.
Знаменитая «Спейс Нидл» в Сиэтле, знаменитая летающая тарелка на палке, снова в новостях после ремонта, который был обойден в миллион долларов. Зрелище, которое стоит созерцать, знаменитый памятник уже много лет почти как символ признания Сиэтла.
Однако за последние несколько лет туристическая привлекательность этого места резко упала.Новые объекты, такие как Олимпийский парк скульптур, во всей красе лишали это строения очарования.
Прочие вещи, такие как еда и содержание, только добавляются к спаду.
Но «Спейс Нидл» возвращается на ура! Ремонт за 100 миллионов долларов сделал свое дело. 605-футовый ориентир, который привлек более двух миллионов посетителей на своем верхнем этаже в форме НЛО, когда он был открыт для публики на Всемирной выставке 1962 года, был реконструирован. Смотровая площадка на верхнем этаже претерпела реконструкцию и теперь предлагает посетителям не только головокружительные высоты, но и беспрепятственный вид на город.Это стало возможным благодаря размещению 48 тонных стеклянных панелей с помощью прикрепленных дронов. Уровнем ниже вращающийся пол ресторана был модернизирован стеклянным полом — первым в своем роде, по словам архитектора проекта Алана Маскина, — через который посетители могут наблюдать за его 12-моторным поворотным столом во время работы, а также с высоты птичьего полета наблюдать за оживленными местами. Кампус Сиэтлского центра на 500 футов ниже.
«Нас попросили серьезно подумать о том, каким может быть опыт посетителя Space Needle», — говорит Маскин, директор фирмы Олсон Кундиг из Сиэтла и соавтор реконструкции вместе с Блэром Пейсоном.«Мы удалили стены, добавили стекло», — говорит Маскин. «Мы забрали охранные конструкции и сделали их стеклянными. Мы даже очистили пол, чтобы создать первый в мире вращающийся стеклянный пол ».
Новые аттракционы, такие как скамейки на смотровой площадке, служат идеальным местом для фотографирования, поскольку создают иллюзию, будто фотограф болтается в небе. Новая круговая лестница ведет посетителей прямо с террасы на нижний уровень столовой.
Определенно место, которое стоит посетить из-за его архитектурного чуда.
По данным за 2018 год, Синтия Никсон подключает Куомо к образованию.
ОЛБАНИ. Актриса Синтия Никсон не претендует на пост губернатора, но и не опровергает эту идею.
Появившись во вторник в программе NBC «Сегодня», Никсон улыбнулась, когда ее спросили о сообщениях о том, что к ней обращались с просьбой о побеге.
«Я слышала их», — сказала она. «Я читал их. Я слышал их».
На вопрос, может ли она сделать объявление о торгах на шоу, она снова улыбнулась и сказала: «Я не могу.«
Никсон, известная своей ролью в сериале HBO «Секс в большом городе», некоторое время участвовала в общественной пропагандистской игре в Олбани, уделяя особое внимание вопросам образования. Она также лоббировала равенство в браке и Закон о равенстве женщин, программу из 10 пунктов, которая была разбита по частям в 2015 году.
Никсон сосредоточила большую часть своих комментариев во вторник на образовании, заявив, что это главная причина, по которой она считает, что «есть много людей, которые хотели бы, чтобы я баллотировался.«
«Губернатор Куомо любит говорить, что мы тратим на ученика больше, чем в любом другом штате, и это действительно так», — сказал Никсон. «Но единственная причина, по которой это правда, заключается в том, что мы тратим так много на детей в наших самых богатых районах, и это выравнивается. Но на самом деле между сотней наших самых богатых и сотней самых бедных школ существует разрыв в 10 000 долларов в том, что мы тратим на каждого ребенка. ученица.»
Никсон также углубился в иск Campaign for Fiscal Equity, который апелляционный суд штата принял решение в 2006 году, обнаружив, что школьникам Нью-Йорка не дали возможности получить «хорошее базовое образование» в соответствии с существующими формулами школьной помощи.
Дело ДОВСЕ привело к формуле для штата, разработанной тогдашним правительством. Администрация Элиота Спитцера и Законодательное собрание должны предоставить финансирование школьным округам в зависимости от уровня потребностей и относительного богатства. Администрация Куомо внесла изменения в формулу школьной помощи в недавнем государственном бюджете, хотя в конечном итоге эта формула была сохранена в окончательном финансовом плане.
Защитники образования утверждают, что школы имели право на помощь в размере 4,3 миллиарда долларов, которую они получили бы по формуле, если бы деньги не были направлены на другие расходы штата после финансового кризиса 2008 года.В соответствии с формулой, разработанной для обеспечения того, чтобы все учащиеся имели доступ к «нормальному базовому образованию», гарантированному конституцией штата Нью-Йорк, в бюджет штата в этом году была добавлена дополнительная помощь в размере 700 миллионов долларов. Но правозащитники по-прежнему требуют еще 3,6 миллиарда долларов, по их словам, школы должны достичь на 2007 год цели в 5,5 миллиарда долларов в виде финансовой помощи фонда.
«Элиот Спитцер, когда он был губернатором, начал оплачивать часть этой суммы и сократить этот разрыв», — сказал Никсон.«Этот разрыв сейчас между нашими самыми богатыми и самыми бедными школами при губернаторе Куомо стал шире, чем когда-либо прежде, и это нужно прекратить».
Государственные чиновники заявляют, что все юридические обязательства, вытекающие из постановления ДОВСЕ, были выполнены.
«Суд предоставил государству право определять финансирование», — сказал Куомо ранее в этом году, как сообщает бюро USA Today Network в Олбани. Затем Элиот Спитцер сказал, что, по его мнению, это должно быть число. Они хотят сказать: мы хотим, чтобы число Элиота было целью.Почему? Потому что Элиот поставил на стол возмутительно большое число ».
Последний государственный бюджет включал 25,8 миллиарда долларов на финансирование образования, что является рекордным уровнем. Расходы на одного ученика остаются высокими, хотя между округами существуют различия.
Представитель Куомо Ричард Аццопарди отметил, что помощь на образование была увеличена на 6,2 миллиарда долларов за шесть лет, около 70 процентов из которых направляется школам с высокими потребностями. Он сказал, что каждый школьный округ финансируется выше среднего по стране, а помощь Нью-Йорка увеличилась на 2 доллара.5 миллиардов, причем город определяет распределение помощи конкретным школам.
«Чем больше людей будет говорить о проблемах, которые делают штат Нью-Йорк сильнее, тем лучше», — сказал Аззопарди. «Мы знаем, что г-жа Никсон является страстным сторонником образования, и я был бы счастлив поговорить с ней в любое время».
Никсон, о котором Wall Street Journal сообщал на прошлой неделе, обратился с просьбой об избрании губернаторами, входит в число нескольких имен, упоминаемых в качестве возможных претендентов на кандидатуру Куомо в 2018 году, когда он будет переизбран на третий срок.
В качестве возможных претендентов также обсуждаются мэр Сиракуз Стефани Майнер и бывший сенатор штата Терри Гипсон, оба демократы, и сенатор штата Джон ДеФрансиско, республиканец от Сиракуз, который активно критиковал губернатора.
Куомо избегает прямых комментариев по поводу потенциальных претендентов.
«Посмотрим, что произойдет с политической точки зрения в следующем году», — сказал он на прошлой неделе.
mhamilton @ timesunion.com • 518-454-5449 • @ matt_hamilton10
.