Title
1920–1922 Шуховскаябашня
Радиобашня имени Коминтерна, сконструированная Владимиром Шуховым, считается одним из первых авангардных сооружений. Впоследствии эта 150-метровая «ажурная красавица» заставила весь район стилистически подстроиться под себя.
«Рупор революции» — так называли радио в начале двадцатого века, а с конца 1930-ых годов отсюда стали вести первые телевизионные передачи.
1927–1930 Хавско-Шаболовский
жилмассив
Хавско-Шаболовский жилмассив — 12 пятиэтажных домов, состоящих из типовых квартирных «секций Моссовета», поставлены под прямым углом друг к другу, образуя квадратные дворики. За комплексом по сей день осталась слава первого советского «города» в пределах большой Москвы.
товарищества
«1-е замоскворецкое
объединение»
Дом-коммуна товарищества «1-е замоскворецкое объединение» на улице Лестева спроектирован с
ориентиром на доминанту района — радиобашню.
Известен фотомонтаж, где дом снят со двора, а башня немного передвинута, чтобы зафиксировать вымышленную ось симметрии для усиления выразительности. В «Вечерней Москве» тогда напечатали: «…За домом-гигантом высится сетчатая башня радиостанции. И кажется, что это одно целое: дом, башня, синее небо… ».
1929—1936 Даниловскиймосторг
Здание Даниловского Мосторга при всей своей уникальности очень типично для архитектуры 1930-х годов.
Плоскость единой фасадной стены переходит в боковые крылья, как завернутая лента. Это решение подчеркнуто ленточными окнами и строгим декором вокруг них. Такую архитектуру сегодня называют «streamline» — стиль зданий, машин, самолетов, пароходов с обтекаемыми формами..
1929—1935 Школа № 600 Школа № 600 была основана под патронажем Надежды Крупской.
Здание завораживает
обилием колонн и окон-иллюминаторов, но при этом как бы демонстрирует условность этих декораций.
Пытаясь сломать устоявшиеся архитектурные шаблоны, конструктивисты говорили, что главное — это функциональность, и весь облик здания должен определяться содержанием.
1929—1930 ОбщежитиеТекстильного
института
Студенческий дом-коммуна Текстильного института на улице Орджоникидзе — яркий архитектурный образ 1930-х годов, где принцип обобществления быта получил наиболее радикальное воплощение — там были даже не комнаты, а спальные кабины!
Михаил Кольцов в своем фельетоне «Акробаты кстати» 1930 года писал: «Здание будет сногсшибательное. Да и назначение его весьма важное. Студенты — это кадры. Кадры — это промышленность.
Промышленность — это пятилетка. Пятилетка — это социализм…»
Авангард. Особенности стиля.
2011-06-18
Авангард – стиль, ярко характеризующий начало XX века. Само его название переводится как «идущий вперед», «передовой отряд». В это время случилось много перемен, вплоть до мировых войн. Все это – раскрепощение женщины, рост больших промышленных городов, множество изобретений, общее революционное настроение, – ведь творческая молодежь первой почувствовала, что мир меняется, и сама была причиной перемен, – отразилось на искусстве, на вкусах, во всех смыслах – от музыки и до театра.
Радикально меняются также архитектура и одежда. Ясность, функциональность и простота восстают против изощренности классики.
В большой степени авангард, как стиль утилитарный, повлиял на обычное окружение человека – мебель, архитектуру, интерьеры.
Девизом стала строгость форм. На смену вычурности пришла строгая геометрия: диван – прямоугольный, ковер – круглый. И наоборот: порой замысловатые формы использовались, казалось, вопреки здравому смыслу и практичности. В этом проявилось желание играть с формой и цветом.
Ушла в прошлое мелкая отделка: отныне признавались только бросающиеся в глаза, контрастные детали. Вошел в употребление как часть интерьера металл, привычный раньше скорее для заводского цеха, а не для жилого дома. Нормальным стало сочетание вроде бы несочетающихся материалов. Стали всячески выпячиваться ранее спрятанные за фасадами несущие конструкции и коммуникации.
Приглушенные, природные цвета сменились на яркие, чистые: желтый, зеленый, красный, синий, серый в сочетании с белым и черным. Признавались вполне допустимыми яркие цветовые контрасты и акценты.
Простота и функциональность форм авангарда оказались востребованы и впоследствии.
Они и сейчас влияют на прикладные формы искусства.
Искусство, воплощенное в архитектуре — PRAGMATIKA.MEDIA
Еще пять лет назад мне бы и в голову не пришло писать о роли советского авангарда в мировой архитектуре и искусстве. Волею судьбы за этот короткий срок я стал довольно неплохим экспертом в современной графике, а также живописи и возглавил крупную международную архитектурно-инженерную компанию. И чем больше я начинал понимать абстрактную живопись, тем яснее видел влияние этих работ на современную архитектуру.
Эдвард Ходорковский
Живопись — искусство довольно эмоциональное, экспрессивное и непредсказуемое, особенно в работах русских авангардистов («Авангард стал явлением мировой культуры, уникальным в своем роде феноменом», — пишет Фридрих Дюрренматт). Архитектура устроена иначе — она базируется на точных расчетах и законах геометрии и сопромата.
Далеко не всегда то, что можно нарисовать на бумаге, возможно построить в металле и стекле.
Ожила извечная мечта художников — трансформация мира с помощью искусства
Так громко заявлять о прямом влиянии советского (русского, украинского, белорусского) авангарда на современную архитектуру мы не станем, но поговорим о воздействии. Как архитектура сегодняшнего дня стала такой, какой мы ее видим, и как прослеживаются штрихи и детали авангарда там, где мы их не сразу замечаем?
1910—20‑е гг. придали живописи, архитектуре, да и предметной среде несколько полезных импульсов. Прежде всего художники того времени стали все дальше уходить от сюжетности и образности. Что это означало? Да то, что художники авангарда искали новый ракурс, а порой просто пытались дорисовать новую картину мира, стараясь при этом не цепляться ни за что из прошлого. Это было время наработки принципиально нового видения искусства, перевернувшего и раздвинувшего сознание не только художников, архитекторов, но и людей, созерцающих их творения.
Лазарь Лисицкий «Проун», 1920‑е гг. Архитектор Дэн Пиис
Жилой дом, Сколково, РФ, m+a global architects
В сознании создающей и созерцающей общественности прочно поселилась абстракция. Художники бросились на поиски новых пластических форм, и, что особенно важно для нас, стало формироваться абстрактное видение. Как будто обретение формы могло коренным образом поменять жизнь. Ожила извечная мечта художников — трансформация мира с помощью искусства.
Художниками авангарда была полностью изменена сама структура вещей
Но язык живописи был только началом этого глобального явления. Эксперимент создания новой реальности не мог не коснуться пространства — основы основ архитектуры. В СССР именно В. Кандинский, К. Малевич, М. Ларионов и В. Татлин заложили прочный фундамент для грядущих архитектурных трансформаций во всем мире. Грани красоты и возможности пространства, его гуттаперчевость пришли в архитектуру именно благодаря живописным экспериментам великих русских модернистов.
Казимир Малевич «Фигура», 1920‑е гг.
Ричард Ллойд. Здание Lloyd’s, Лондон, Великобритания
И в 1920‑х годах архитектурные концепции посыпались как из рога изобилия, впитав в себя новый взгляд на человека в пространстве и на современную эстетику в целом. На первый план стали выходить простые рубленые геометрические формы, локальные цвета, стали выпячиваться структура и фактура материалов. И все это отразилось в новых архитектурных проектах — настоящая революция форм, цвета и взгляда.
Так, вышагивали в будущее проуны Лазаря Лисицкого, серия абстрактных композиций на плоскости, где от простой и плоской геометрии он постепенно обращается к сложным объемно-пространственным строениям.
И голос этих форм мы слышим в реальных линиях архитектуры сегодня.
Наталья Гончарова «Абстрактный пейзаж», 1920 г.
Саифудин Ханбхай. Здание Культурного центра в Аруше, Танзания
И Татлин, и Родченко увлеченно играют с архитектурными проектами. Но их мало беспокоит функциональность — это просто манипуляции с формами, походы за вдохновением в смежную область. Не думает о функциональности и Малевич, создавая свои архитектоны. Увлекшись внешней оболочкой, он буквально строит новые формы, и стройка эта в дальнейшем обретает душу и оживает в реальной архитектуре. Создание архитектора — первый шаг в продвижении супрематизма в архитектуру. Малевич изготавливал архитектоны из картона, гипса и дерева. Со временем стало ясно, что архитектурные проекты художника — утопия и они не могут использоваться на практике. Хотя существует версия, что архитекторы главного здания МГУ использовали супрематические работы Малевича при проектировании здания.
Александр Родченко «Композиция», 1920‑е гг.
И Татлин, и Родченко увлеченно играют с архитектурными проектами
Даниэль Либескинд. Здание Художественного музея, Денвер, США
Александр Родченко даже вырабатывает свою концепцию «новой архитектуры»: «Современные небоскребы хотя и удобны, но в художественном отношении… просто высокие коробки. Думается, особое внимание будущей архитектуры будет обращено наверх, где особо комфортабельные башни, легкие, как мосты… Все‑таки дом будет всегда прямой, как коробка, но верх — это тоже искусство… это забота будущих архитекторов-художников».
Но самое интересное, что одновременно с художниками этот же процесс поиска новых форм охватывает и архитекторов. И за идеями они обращаются, конечно, к современной живописи. А там как раз царствуют кубизм и абстракция: контррельефы Татлина, геометрия архитектонов Малевича и Кандинского, победа формы и глубочайшее внимание к свойствам материалов.
Владимир Лемпорт «Сияние»
Йорн Утзон. Здание Оперного театра, Сидней, Австралия
Перекличкой интересов и любовью к обновлению начинается невероятный диалог искусств, их синтез и слияние, взаимозависимое сплетение.
А результатом этого негласного союза становятся невероятные по масштабу и размаху творческого видения архитектурные проекты.
Сейчас уже сложно с полной уверенностью сказать, кто кого копирует, кто запустил этот эволюционирующий механизм взаимного обмена идеями. Но факт остается фактом: линии переходят с полотен и становятся реальными, теперь их можно пощупать, дотронуться до них и даже войти внутрь, остаться жить.
Абстрактное направление как новый этап вообще в развитии искусства авангарда Роберт Делоне называл «великим процессом современности», направленным «от разрушения к созиданию».
И, разрушая привычные формы, художники расчищали место под фундамент для будущего архитектуры.
Перекличкой интересов и любовью к обновлению начинается невероятный диалог искусств, их синтез и слияние
Увы, современники не смогли по достоинству оценить новые веяния. А если оценили, то недостаточно. Художественные опыты оказались невостребованными, но пророческими.
То был переходный этап нашей эпохи, и хотя во всем мире конструктивизм уже цвел пышным цветом, в нашей стране в далекие 20‑е годы до «небоскребного будущего» было еще далеко. А вот за пределами Советского Союза уже в конце 80‑х конструктивизм начал обрастать новыми свойствами. Демонстративно обнажая не только работу архитектурных конструкций, но и инженерных коммуникаций, он постепенно перерос в новое направление — деконструктивизм. По определению его теоретика Жака Дерриды, это не стиль, а метод, подход архитекторов к основам основ традиционного подхода к архитектуре как виду искусства.
Борис Турецкий «Сфера», 1980-е гг.
Heerim Architects. Визуализация здания отеля Кемпински в центре Баку
В архитектуре конструктивизма царит функционализм. Он приводит к созданию динамичных сооружений, состоящих из достаточно простых формальных элементов, совершенно лишенных привычного архитектурного декора, соединенных в соответствии с организацией внутреннего пространства и работой основных конструкций.
Для деконструктивистских проектов характерны визуальная усложненность, изломанные формы, подчеркнуто агрессивное вторжение в городскую среду и перекрывающиеся поверхности — по контрасту с логикой и порядком, свойственными модернизму. Цель стиля — демонстрация внутреннего содержания и функций объектов. Его формы одновременно открыты и замкнуты, он совмещает невозможное: разрушение и красоту, деление на части и соединение.
Художественные опыты авангардистов оказались невостребованными, но пророческими
Нарушая все каноны архитектуры, деконструктивизм, несомненно, основывается на конструктивизме. Все мы помним закон диалектики — единство и борьба противоположностей! Деконструктивизм — это полифония, монтаж. Перенимая многое от конструктивизма, он наполняется новым звучанием. Но четко определить, где появляется разделяющая их грань, практически невозможно.
В качество источников различные авторы-деконструктивисты выбирают деятелей авангарда и разнообразные периоды.
Так, к примеру, Заха Хадид и Рем Колхас в своих работах ориентированы на поздний авангард и в особенности на «антигравитационную» архитектуру И. Леонидова. Остальных авторов, наоборот, притягивают динамичные живописные и архитектурные композиции раннего авангарда (К. Малевича, Н. Ладовского, Л. Поповой, В. Кандинского) или уравновешенные композиции братьев Весниных.
Любовь Попова «Фигуры»
Фрэнк Гери. Здание Диснеевского центра, Лос-Анджелес, США
Так в муках творчества, в постоянном поиске и взаимном обмене энергиями и идеями развивалась и трансформировалась архитектура, превращаясь в современную и новаторскую. И советский авангард, конечно, сыграл свою роль в этом маскараде искусств.
А нам осталось только взирать на результаты этого процесса. Наслаждаться созерцанием игр разума и творчества и находить новые доказательства того, что повсюду видны следы великих художников и великих замыслов. И видеть и жить в созданном ими пространстве спустя эпохи.
Текст: Эдвард Ходорковский
Пять шедевров ар-деко в Москве
В отличие от многих архитекторов модерна и авангарда, творцы ар-деко не писали манифестов и не давали себе названий.
Это были очень разные художники с собственным почерком. Поэтому и стиль ар-деко получился сложным и зачастую трудно распознаваемым. Один из его главных принципов — это сочетание строгости авангарда и величественности классики. А остальные детали попробуем разобрать на примере пяти стилевых шедевров в Москве.
Библиотека имени Ленина
Яркий и очень показательный пример ар-деко — библиотека имени Ленина. Функциональность и символика здесь находятся в диалоге: разные функции разнесены по разным корпусам, расположенным на высоком постаменте с широкой лестницей. И что это, как не отсылка к афинскому Акрополю?
При этом библиотека не выглядит стилизованной под классику, потому что ар-деко стремился к современности. Здесь есть колонны, но они квадратного сечения. Фасад со стороны Моховой украшен пилястрами, но они сведены к простым прямоугольным лопаткам. Здание смотрится одновременно монументальным и не лишенным декоративности. Например, в интерьере парадной лестницы полированный лабрадорит и мрамор соседствуют с латунными украшениями.
Внутренний дворик оформлен довольно строго, но в нем есть фонтан, а одну из стен украшают круглые фальш-окна в римском стиле.
Военная академия имени Фрунзе
Зданию военной академии у Девичьего поля стиль ар-деко более чем впору. Строгость и монументальность здесь легко считываются как метафора брутальности, мощи и несокрушимости. Собственно, такая задача и стояла перед архитекторами Львом Рудневым и Владимиром Мунцем.
Здание построено в 1937 году. Одни только его объемы впечатляют: академия вытянулась на целый квартал. С правого края обширного стилобата выступает массивный параллелепипед. Сегодня он выглядит просто как крупный объем, но изначально это был постамент, на котором стоял макет танка.
Восьмиэтажное здание прорезают квадратные окна-ячейки. Стилобат выложен плитами из песчаника и опирается на невысокие колонны из черного лабрадорита. За декоративность отвечают неглубокие ниши в стилобате, в которые вписаны эмблемы — серп и молот на фоне пятиконечной звезды.
Мавзолей Ленина
Мавзолей на Красной площади — невысокий ступенчатый объем. Алексей Щусев спроектировал его в стилистике ар-деко: строго, но в то же время не без изящества. Например, наружная отделка выполнена из красного полированного гранита с добавлением черного лабрадорита, а внутри сделан орнамент фриза с красными знаменами на черном фоне.
Мавзолей построен на железобетонном каркасе с кирпичным заполнением стен. При этом здание не совсем симметрично и при всей строгости пропорций имеет динамику. Ну и конечно, важная черта ар-деко здесь — это обращение к ассиро-вавилонским архитектурным формам.
Станция метро «Маяковская»
Главная достопримечательность станции «Маяковская» — знаменитые мозаики Александра Дейнеки в потолочных нишах. Но она хороша не только этим, но и своими довольно сдержанными формами и передовыми технологиями. Кстати, их оценили на Всемирной выставке в Нью-Йорке 1939 года, присудив проекту Алексея Душкина Гран-при.
Станцию «Маяковская» открыли в 1938 году. И вот вам сразу новшество: впервые на такой глубине (33 метра) вместо бетонных опор использовали металлические. Получились одновременно изящные и функциональные колонны, отделанные рифленой нержавеющей сталью. Каждый свод эллипсовидный в сечении, как и арки.
А еще у станции есть свои секретики. Если стоять лицом к колонне и говорить совсем тихо, другой человек у колонны напротив услышит сказанное. Все благодаря единой металлической арке, по которой также можно пускать монетку — описав дугу, она приземлится с другой стороны.
Наркомат обороны в Колымажном переулке
Здание военного ведомства, построенное в 1930-х, прячется в переулках за Гоголевским бульваром. Его присутствие выдает разве что высокая четырехугольная башня с крупными звездами, которую видно издалека. Но если бы масштабный проект реконструкции Москвы 1935 года был воплощен, наркомат бросался бы в глаза любому. Во-первых, потому что стоял бы на углу площади, обращенной к Дворцу Советов, а во-вторых, потому что был бы примерно в семь раз больше.
Здание спроектировал архитектор Лев Руднев. Двумя годами ранее он уже строил для военного ведомства — Военную академию на Девичьем поле, и тоже в стиле ар-деко. Здесь архитектор снова использовал крупные формы, отказавшись от мелких деталей или прямых цитат из классики.
Композиционно здание состоит из нескольких объемов. Главный вход вынесен вперед портиком, колонны которого несут тяжелый куб с рельефным изображением танков. Ордерная структура предельно упрощена, колонны не имеют капителей, карнизы простые и минималистичные. Декор геометризован, крыша украшена зубцами-обелисками.
Айрат Багаутдинов
12.03.2019
География авангарда — Первая фабрика авангарда
Конструктивизм в цвете
Раскрасили несколько фотоснимков Иванова 1930-х годов с помощью сервиса DeOldify
О ЦЕННОСТИ ДОМОВ-КОММУН
Новый выпуск подкаста «Тоже Россия»! Александра Селиванова, руководитель Центра авангарда и старший научный сотрудник Музея Москвы, рассказывает о забытой истории Автономной индустриальной колонии на Кузбассе.
В 1920-е сюда приезжают несколько сотен иностранных коммунистов: они мечтают построить город будущего, живут в домах-колбасах, спроектированных голландских архитектором, открывают английскую школу, строят передовую ферму и запускают первые в регионе рейсовые автобусы под названием KUZ-BUS. Сегодня от коммуны остались лишь несколько домов — и точно так же, как местным жителям в 1920-е было тяжело ужиться с идеалистами из-за океана, сегодня в их постройках и в их поисках «нового быта» не видят ценности. Россия — страна нерасказанных историй, вот лишь одна из них, не переключайтесь на другую волну.
Apple: https://apple.co/38QvlOu
Яндекс: https://music.yandex.ru/album/8941900/track/60980610
SoundCloud: https://soundcloud.com/polka-academy/tozhe-ep-6
По следам выставки «Знаки времени и знаки городов: архитектура Каунаса 1918–1940»
Фильм об архитектуре Каунаса:
com/video/296869757?dnt=1&app_id=122963″ frameborder=»0″ allow=»autoplay; fullscreen» allowfullscreen=»»/>
Мнения:
Мария Миловзорова, куратор мастерской современного искусства «6 Этаж»: фотопроект знакомит зрителей с произведениями авангардной архитектуры литовского Каунаса, относящимися к периоду культурного подъема. Литовская школа фотографии в настоящее время — одна из самых динамично развивающихся школ Европы, и замечательно что у ивановцев есть возможность познакомиться с ее ведущими представителями.
Атташе по культуре Литвы в Москве Инга Видугирите: Прекрасно, что у Иванова и Каунаса есть общий архитектурный язык. Иваново – это город, в котором сохранилось историческое наследие архитектуры 1920-1930х годов. Конструктивизм не является общим доминирующим стилем в Литве, но в 30-е годы он получил бурное развитие в Каунасе, во многом благодаря статусу «временной столицы».
Михаил Тимофеев, философ-урбанист, Иваново: параллели в архитектуре Каунаса и Иванова связаны с параллелями историческими — в 20-е годы Иваново-Вознесенск стал столицей огромной промышленной области, по праву претендовавшей на статус столицы РСФСР.
Стоит отметить также, что в архитектуре Каунаса отражены начала интернационального стиля в архитектуре. Параллели интернационального стиля с архитектурой конструктивизма — интересный предмет для размышлений.
Александр Тихомиров, историк-краевед, Иваново: многие из представленных на выставке архитекторов — мастера высочайшего европейского уровня, работавшие в столицах Европы. А до революции некоторые успели поработать и в России — например, Михаил Александрович Сонгайло — один из творцов национального стиля в Каунасе, является автором проекта знаменитого египетского дома в Петербурге.
Стоит отметить также, что в архитектуре Каунаса отражены начала интернационального стиля в архитектуре. Параллели интернационального стиля с архитектурой конструктивизма — интересный предмет для размышлений.Агитационные ткани — это часть Великих утопий начала правления Советской власти.
Созданные в то время ивановские ткани, убедительные по мощи художественного и
философского начала, ярко раскрывают утопические воззрения послереволюционного
периода. В отличие от робкой эфемерной идеи управления производством, заданный
рисунок ткани, имея продуманную, завуалировано обличенную в художественно-
привлекательный образ, агрессивную, навязанную на длительный срок функцию
пропаганды коммунистической идеологии достигал своей цели.
массовый предмет гораздо масштабней и основательней, на уровне сознания и
подсознания, на десятилетия была запущена мощная машина пропаганды, помноженная
на потенциал национализированной промышленности.
Агитационные ткани нашей коллекции можно разделить по тематическому
принципу. Одними из самых ранних являются рисунки с новой государственной
символикой. В 1925 году на Всемирной выставке декоративного искусства и
промышленности в Париже ситец «Серп и молот» фабрики Большая Иваново-
Вознесенская мануфактура был награжден Золотой медалью. В композиции орнамента
автор использовал символы советской России – пятиконечную звезду, серп, молот и
пшеничные колосья. В 1924- 1925 годах Сергей Петрович Бурылин создал серию тканей,
выполненных под девизом «Серп и молот», положив основу нового направления в
тематическом рисунке. Художник Бурылин С. П. был избран флагманом иваново-
вознесенского агитационного текстиля.
крепах многих фабрик России. В 1928 – 1929 годах на иваново-вознесенских тканях
утверждается производственная тематика. В текстильный рисунок приходят в
значительной степени обобщённые, либо очень условные индустриальные и
сельскохозяйственные мотивы (силуэты фабрик, шестерёнки, детали механизмов,
паровозы, лампочки, подъёмные краны, станки, трактора, снопы, фигуры рабочих, жниц и
другие). Гармония вращающихся механизмов предстает на рисунках ивановских тканей в
динамике во многих комбинациях. На их фоне более статичными воспринимаются ткани
«Стройка», «Фабрики» и пр. На шерстянке «Фабричный гудок» перед нами мастерски
развернутая панорама утреннего города, скомпонованная в целостный текстильный
орнамент. Художник использует предельно обобщенные и лаконичные силуэты, а
динамику происходящего подчеркивает сама структура крученой ткани.
Сельскохозяйственные мотивы представлена в рисунках «Новая деревня»,
«Сеялки» и другие.
видим и на орнаментах В.Маслова, С. Бурылина, П.Леонова, К.П. Соколова, О.В.
Богословской и многих других художников.
*** представленные материалы принадлежат к фондам Ивановского государственного историко-краеведческого музея имени Д.Г. Бурылина или ИГИКМ имени Д.Г. Бурылина, использование возможно ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО по разрешению хранителя фонда.
Через утилитарный
Его рисунки тиражировались на ситцах, сатинах,
Символом социалистической деревни становится трактор. Его мыПод таким заголовком в журнале «Пролетарское фото» (№1, 1932) вышла статья, имеющая отношение к истории нашего города.
В Иваново-Вознесенске состоялась первая в СССР художественная фотовыставка массового пропагандного характера, устроенная на улицах и площадях под открытым небом.
История этого события такова: в конце 1930 г. по инициативе редакции журнала «Советское фото» иваново-вознесенские фоторепортеры выступили застрельщиками организации большой художественной фотовыставки в Иванове-Вознесенске на тему о выполнении пятилетки.
Первоначально было намечено развернуть фотовыставку в самом большом помещении, оформить ее в декоративных конструкциях, издать специальный каталог, торжественно открыть с докладом о пятилетке. Однако шеф этого дела, редактор «Рабкрая» т. Касперский, неожиданно предложил открыть выставку в XIV годовщину Октября… на улицах и площадях города. Читать статью полностью
Тогда же редакция областной газеты «Рабочий край» взяла на себя шефство над устройством этой выставки.Слабо разбирающиеся в истории и географии туристы, прибывая в советское время по маршруту «Золотое кольцо» в Иваново, вполне могли быть обескуражены отсутствием в нём древних храмов, крепостных стен или торговых рядов на главной площади. Вместо кремля на берегах Уводи и Талки стояли фабричные корпуса. Однако и без торговых рядов ивановцам есть чем гордиться и есть что показать гостям города…. Читать статью полностью
Работы фотографа Артёма Коростелева (использованные, в том числе, при оформлении настоящего сайта) — часть проекта «Конструктивизм в действии», реализованного мастерской современного искусства 6 Этаж
Ленинградский авангард: пять оригинальных зданий в Петербурге в стиле конструктивизма
Архитектурный стиль конструктивизм появился в 1920-е годы.
Строители активно прибегали к этому стилю до 1930 года. Его отличают строгость и лаконичность форм, а также монолитность внешнего облика. В стиле конструктивизма строили общественные здания, театры, дома культуры и даже бани. Он сильно сказался на архитектуре Санкт-Петербурга, и появился даже отдельный, ленинградский авангард. Вот пять самых оригинальных зданий.Дом технической учёбы
Автор проекта Гагелло говорил о том, что это здание – игра объёмов, ведь оно имеет форму параболы, а вдоль лестницы идут ступенчатые окна. Первые годы здание стояло без какой-либо облицовки, а после пожара дом технической учёбы лишился центральной части корпуса. На сегодняшний день остался только торец от первоначального вида. В здании сейчас располагаются магазины.
Адрес:
улица Ивана Черных, 4
Красное знамя
Трикотажная фабрика и настоящий памятник конструктивизма. На Корпусной улице располагается силовая подстанция «Красного знамени».
Автором проекта выступил Э. Мендельсон, и он изначально решил, что фасад фабрики должен напоминать «корабль, который тянет за собой производство». В 2021 году стало известно, что одна из строительных компаний стала владелицей шести участков, которые ранее принадлежали фабрике. Здание-памятник планируется переделать под двухуровневые жилые лофты.
Адрес:
Корпусная улица, 3
Лиговские бани
В стиле авангард были построены две бани: Лиговские и Станционные. Это пример одного из типовых проектов ленинградского авангарда, при котором здание имеет оригинальную параболическую форму. У Лиговских бань нет статуса памятника архитектуры, и их неоднократно хотели снести. Сейчас здание хотят перестроить под офисы.
Адрес:
Лиговский проспект, 269
Московский районный совет
В здании на сегодняшний день размещается администрация Московского района Санкт-Петербурга и другие учреждения. Главное помещение сделано в форме цилиндра, а прямоугольные части и козырек контрастируют друг с другом.
Благодаря цилиндру появилось ощущение атриума, а коридоры заменили круговые галереи. По ним можно быстро и без труда добраться в любую часть здания.
Адрес:
Московский проспект, 129
Выборгская фабрика-кухня
В 30-е годы XX века в Ленинграде часто появлялись фабрики-кухни. Это были, своего рода, общественные пространства, где располагались магазины, столовые и досуговые зоны. Здание перед нами ярко показывает асимметрию и экспрессию форм. Кроме того, Выборгская фабрика-кухня следует принципам функционализма, то есть каждая деталь здесь имеет свою функцию (например, козырёк – для открытой террасы). Сейчас в здании находятся офисы и магазины.
Адрес:
Большой Сампсониевский проспект, 45
Фото: www.citywalls.ru
КомментироватьО проекте ЖК «Русский авангард»
Авторская архитектура
Жилой комплекс отличает харизматичное, брутальное архитектурное решение, выполненное в духе русского авангарда.
Здания комплекса построены по монолитной технологии. Данная технология наиболее надежная, качественная и экологичная, обеспечивает повышенные показатели теплоизоляции, а применяемые материалы гарантируют прочность и долговечность сооружений.
Конструктив здания позволяет в дальнейшем, при соответсвующем согласовании, проводить перепланировочные работы в квартире. Фасады зданий облицованы кирпичом с элементами объемной кладки по оригинальным мотивам русского кирпичного зодчества и работ русских художников-авангардистов.
ЖК «Русский Авангард» — это современное прочтение лучших традиций архитектуры. Композиция комплекса — активная, динамичная, уравновешенная.
Архитекторами проекта была подобрана сбалансированная цветовая схема укладки кирпича, которая, с одной стороны, поддерживает общую тематику проекта комплекса по адресу мкр. Жилой массив Олимпийский, с другой — выделяет проект ЖК «Русский Авангард», делая его интересным акцентом на территории городского квартала.
В проекте зданий комплекса выделяются два контрастных фасада — темный и светлый, различные не только по цвету, но и по фактуре.
Архитектурная концепция зданий и фасадов разработана ведущим архитектурным бюро России — компанией «А. Лен» (г. Санкт-Петербург) по заказу компании «ВДК» (Группа компаний Хамина). В разработке проекта принимали участие:
- Руководитель архитектурного бюро «А. Лен», член правления Санкт-Петербургского Союза архитекторов, член Градостроительного совета Санкт-Петербурга, председатель Комитета по урбанистике, градостроительству и архитектуре НП «Российская гильдия управляющих и девелоперов», Орешкин Сергей Иванович.
- Главный архитектор проекта, член Союза архитекторов России, член Межрегиональной палаты архитекторов по СЗФО, Опарин Федор.
17–23
этажность в жилом комплексе
12
секций (подъездов)
Уютные планировки
Современный человек стремится к самовыражению, в том числе через свое жилье.
В ЖК «Русский Авангард» предложено широкое разнообразие планировочных решений. В жилом комплексе представлены квартиры традиционных планировок 1-,2-,3-,4–комнатных квартир, а также квартиры евроформата (2Е, 3Е, 4Е) и квартиры с террасами. Жители могут отдельно приобрести кладовые помещения. Традиционные квартиры:- 1-комнатные квартиры 30-40 кв. м;
- 2-комнатные квартиры 50-65 кв. м;
- 3-комнатные квартиры 70-85 кв. м;
- 4-комнатные квартиры 110-120 кв. м.
Квартиры евроформата:
- 2Е квартиры 35-55 кв. м;
- 3Е квартиры 60-85 кв. м;
- 4Е квартиры 80-100 кв. м.
«Художественные» парадные
Стиль русского авангарда нашел свое отражение не только в архитектуре зданий и территории. Интерьер парадных поддерживает основную идею русского авангарда и выполнен в ярких цветах.
Жители комплекса находятся в окружении красоты. Они чувствуют себя гармонично, каждый день соприкасаясь с лучшими произведениями искусства великих художников. В жилом комплексе 12 подъездов. Для каждого из них разработан собственный дизайн-проект, вдохновленный картинами 12 русских художников-авангардистов.
- Наталья Гончарова, «Испанка»
- Михаил Ларионов, «Стекло»
- Василий Кандинский, «Контрастные звуки»
- Казимир Малевич, «Супрематизм»
- Марк Шагал, «Париж»
- Каземир Малевич, «Самовар»
- Алексей Константинов, «Композиция»
- Иван Клюн, «Часовщик»
- Кирилл Зданевич, «Супрематическая декорация»
- Надежда Удальцова, «Беспредметное»
- Марк Шагал, «Марсово поле»
- Кузьма Петров-Водкин, «Черёмуха в стакане»
С такими парадными принимать гостей станет еще приятнее — входные группы и подъезды задают атмосферу с первых шагов.
«Авангардные» парадные выполняют и образовательную функцию: дети, живущие в культурной среде, вырастают, как правило, более гармоничными, интересующимися культурой и искусством.
| ВСЕ | АВАНГАРД
|
По словам Матей Калинеску (1987), сама его радикальность толкает его к сознательному поиску кризиса: поскольку авангардный подход подразумевает грубейший отказ от таких традиционных идей, как идеи порядка, понятности или даже успеха, его главные герои ищут искусство, которое должно стать сознательно проведенным опытом неудач и кризисов.Поэтому наиболее характерной чертой авангарда может быть непрерывная цикличность кратковременных движений, которые появляются и исчезают в быстрой последовательности.
Авангард действительно склонен приносить себя в жертву на алтаре прогресса — характеристика, которую Поджиоли называет агонистической.
Скорее всего, он будет опираться на эстетические чувства и творческие возможности каждого человека.:max_bytes(150000):strip_icc()/gehry-56a3ac605f9b58b7d0d31f03.jpg)
Вместо этого движение отдавало предпочтение чистоте и аутентичности. В 1920-х годах эти темы приобрели отчетливое политическое измерение: новая архитектура стала ассоциироваться со стремлением к более социально сбалансированной и эгалитарной форме общества, в которой будут реализованы идеалы равноправия и эмансипации.Тем не менее архитектурный авангард не стал таким бескомпромиссным и радикальным, как его аналог в искусстве и литературе. Например, большинство архитекторов никогда не отказывались от принципа рациональности, даже если он отстаивал буржуазные ценности. Следовательно, было бы более продуктивно не говорить о движении Модерн как об авангарде, а, скорее, выделять определенные авангардные моменты в его дискурсе, поскольку движение вряд ли было единым целым; скорее, он состоял из сильно различающихся тенденций и тенденций.
Они утверждают, что эти движения были вдохновлены интенсивным обменом между визуальным искусством и архитектурой и новой социальной реальностью, основанной на новом художественном взгляде на мир. Ранние работы швейцарского историка и критика Зигфрида Гидиона свидетельствуют о стремлении упразднить архитектуру как типологию или отдельную дисциплину.В Bauen in Frankreich, Eisen, Eisenbeton (1928; Строительство во Франции, Строительство из железа, Строительство из железобетона) Гедион подвергает сомнению саму идею архитектуры с определенными границами, и его неявное предположение состоит в том, что архитектуре больше нечего делать. делать с объектами. Если он вообще хочет выжить, он должен стать частью более широкой области, в которой пространственные отношения и проблемы имеют центральное значение. Таким образом, Гедион формулирует цель архитектуры, чтобы она вырвалась за рамки, наложенные на нее традицией и ее функционированием как институт.Хотя Гедион не развивал эти потенциально подрывные соображения каким-либо радикальным образом в своей последовательной работе, они также не были полностью идиосинкразическими.
Мысль о том, что архитектура больше не должна ограничиваться дизайном представительных зданий, а должна развиваться в более всеобъемлющую дисциплину, которая фокусируется на всей окружающей среде и которая сливается с социальной реальностью и с самой жизнью, разделялась многими выдающимися современными архитекторами. с 1920-х гг.
Он интерпретировал эту архитектуру как часть атаки авангарда на буржуазную культуру. Новая архитектура научила жителей и пользователей адаптироваться к новым социальным условиям, которые были прообразом будущего прозрачного общества. Бенджамин рассматривал архитектуру как дисциплину, которая способна стимулировать людей согласовывать свои взгляды с теми, которые требуются новому обществу (Heynen, 1999).
Сам Гедион тяготел к аналогичной позиции со своей более поздней архитектурой «Пространство, время и архитектура» (1941). Представляя концепцию пространства-времени как «секретный синтез», способный создать единство в самых разных дисциплинах, Гедион больше не ссылался на социальные эксперименты или революционные цели новой архитектуры.Вместо этого он стремился к формулированию общего знаменателя, который мог бы объединить довольно разные тенденции под лозунгом одной «современной архитектуры», тем самым сформулировав определенную ортодоксальность, которая противоречила постоянному стремлению к переменам, характерному для авангарда.
Поэтому не случайно после Второй мировой войны образовался разрыв между современной архитектурой и авангардом в искусстве. Вскоре они совсем разошлись. Самая яростная критика современной архитектуры в первые послевоенные годы исходила от таких движений, как леттризм и международный ситуационизм, а не от правых консерваторов.Международный ситуационизм был основан на программе «унитарного урбанизма», которая состояла из энергичной критики современного модернистского урбанизма. Унитарный урбанизм отверг утилитарную логику общества потребления, вместо этого стремясь реализовать динамичный город, город, в котором свобода и игра будут играть центральную роль. Действуя коллективно, ситуационисты стремились достичь творческой интерпретации своего повседневного окружения и создавали ситуации, которые нарушали нормальное положение дел.Ситуационисты принадлежали к неоавангардным движениям, которые сформировали «авангард за пределами модернизма». Этот неоавангард считал себя опережающим массы в поисках будущего, но дистанцировался от более примирительного, ориентированного на консенсус мейнстрима модернизма, поскольку он был гораздо более радикальным и утопическим.
В области архитектуры были также группы, такие как Archizoom, Archigram и Superstudio, которые вышли за рамки модернистских идей и могли быть названы неоавангардом.Однако менее ясно, во что превратились значения терминов «авангард» и «неоавангард» в последние десятилетия. С одной стороны, наблюдается явный отказ от авангардной логики разрушения старого и утопического построения нового. Утверждается, что эта логика основана на идеологии прогресса, которая с тех пор оказалась ложной; что он породил элитарный герметизм, который сделал его идеалы полностью недоступными для широкой публики; и что его якобы радикальные инновации и изобретения, тем не менее, слишком хорошо поддаются присвоению культурной индустрией.Эта широко распространенная критика может привести к мысли, что авангард мертв — утверждение, которое делалось неоднократно. С другой стороны, в 1980-х и 1990-х годах понятие современного неоавангарда возродилось в работах Питера Эйзенмана, Бернарда Чуми и других. Однако кажется очевидным, что такое использование термина неоавангард основано на восприятии их положения в дискурсивном поле и что его применение не имеет ничего общего с тем, как они с точки зрения содержания думают об архитектуре.
Таким образом, авангард и его значение для архитектуры 20-го века основываются на постоянном стирании границ между искусством и архитектурой, изображением и текстом, а также значениями старого и нового.История искусства Маите: архитектура и авангард
ХХ век стал свидетелем создания авангардных движений. Даже когда они развивались в основном в пластических искусствах, некоторые из них оказали влияние на архитектуру, как в случае де Стиля или неопластицизма и русского конструктивизма.Оба движения были современниками другого крупного художественного движения того времени — Баухауза.В значительной степени связанный с тремя важными фигурами — художниками Питом Мондрианом и Тео ван Дусбургом, а также архитектором и мастером мебели Герритом Ритвельдом — Де Стейл (или «стиль»), возможно, впервые проявился в посткубистских картинах Мондриана, которые состоят в основном из ломаных горизонтальных и вертикальных линий. Эти работы превратились в более скромные геометрические композиции из ортогональных элементов, которые отображаются в основных цветах на белом фоне.В 1917 году Ритвельд создал канонический «красно-синий стул» и спроецировал эстетику неопластика в трех измерениях. Какое-то время Ван Дусбург преподавал в Баухаусе, что позволило ему расширить круг Де Стиджа до художников, таких как русский Эль Лисицкий, под влиянием которого Ван Дусберг начал «проектировать в виде аксонометрических рисунков серию гипотетических архитектурных конструкций, каждая из которых состоящий из асимметричного кластера шарнирных плоских элементов, подвешенных в пространстве вокруг объемного центра ».
Характеристики этой архитектуры были установлены ван Дусбургом: форма не подражает никакому другому стилю; особое внимание уделяется пластиковым элементам, помимо функции, массы, поверхности, времени, пространства, света, цвета и материала; это экономичная и функциональная архитектура; он не имеет какой-либо формы в соответствии с установленными стилями, и здание не монументально, а форма, открытая в пространство через окна; план земли имеет важное значение, но при этом стены не закрываются, даже если они точно поддерживают здание; это открытая архитектура, в которой учитываются пространство и время; он антикубический, и поверхности следуют центробежной тенденции, в то же время устраняются симметрия и повторение; в здании нет четкого фасада, и цвет включен в качестве пластической ценности, но, в целом, это архитектура без украшений, которая стремится быть синтезом неопластизма
Универсализирующая тенденция De Stijl вскоре уступила к более широким, более объективным проблемам современного движения.Например, в то время как знаменитый дом Шредера Ритвельда 1924 года в Утрехте — с подвижными стенами и перегородками, обеспечивающими динамическое, а не статическое ощущение пространства — являлся примером неопластического идеала объектов, плавающих в пространстве, он начал принимать более техническая архитектурная позиция. Проект De Stijl, благодаря необходимости и эволюции, стал более широкой траекторией, посвященной социальным проблемам и условиям. Желание создавать архитектуру для людей с помощью средств производства, а не архитектуры, просто руководствуясь эстетическими соображениями, стало объединяющим призывом более широкого европейского модернизма.
Русский конструктивизм — движение, существовавшее с 1913 по 1940 годы. Это было движение, созданное русским авангардом, но быстро распространившееся по всему континенту. Конструктивистское искусство стремится к полной абстракции с преданностью современности, где темы часто геометрические, экспериментальные и редко эмоциональные. Объективные формы, несущие универсальное значение, были гораздо более подходящими для движения, чем субъективные или индивидуалистические формы. Конструктивистские темы также довольно минималистичны, где произведения искусства разбиты на самые основные элементы.При создании произведений часто использовались новые медиа, что помогало создать упорядоченный стиль искусства. В то время было желательно искусство порядка, потому что сразу после Первой мировой войны возникло движение, которое предполагало необходимость понимания, единства и мира. Среди известных художников конструктивистского движения — Владимир Татлин, Казимир Малевич, Александра Экстер, Роберт Адамс и Эль Лисицкий.
Самым известным произведением Татлина остается его «Памятник Третьему Интернационалу» (1919-20, Москва), высотой 22 фута (6.7-м) железная рама, на которой покоились вращающийся цилиндр, куб и конус, все из стекла, которое изначально было разработано для больших размеров. После революции 1917 года Татлин (считающийся отцом русского конструктивизма) работал в новом советском комиссариате просвещения, который использовал художников и искусство для просвещения общественности. В этот период он разработал официально разрешенный вид искусства, в котором использовались «реальные материалы в реальном пространстве». Его проект Монумента Третьего Интернационала ознаменовал его первый набег на архитектуру и стал символом русской авангардной архитектуры и интернационального модернизма.
AVANT-GARDE L.A. STYLE ВДОХНОВЛЯЕТ АРХИТЕКТОРОВ 90-х
Пришло время для моего годового отчета о тенденциях стиля, влияющих на архитекторов и строений, которые они проектируют. Не имея какой-либо научной или статистической основы, этот отчет основан на том, что я вижу во время путешествий, на том, что появляется в прессе и профессиональной литературе, а также на том, что пронизывает теоретический дискурс и дизайн в академическом мире.
Сегодня мало кто сомневается в том, что постмодернизм 1980-х годов исчерпал себя.Хотя традиционный, исторически производный стиль продолжает оставаться, как всегда, рыночным выбором для покупателей жилья и строителей жилья, создающих пригороды Америки, или для адвокатов, украшающих свои юридические бюро, он больше не сохраняет лояльность большинства архитекторов, заботящихся о моде.
Постмодернистские архитектурные повстанцы 10 лет назад, отвергая ранее принятые стили модернизма, проектировали здания, чтобы они выглядели как римские храмы, виллы эпохи Возрождения или дворцы в стиле барокко. Напротив, сегодняшние повстанцы проектируют конструкции, чтобы они выглядели как машины нового века или абстрактные скульптурные коллажи, столкновения множества частей и частей, пронзающих и врезающихся друг в друга.
Для авангарда историзм отсутствует. В 90-е годы все возвращается в будущее.
Молодые и молодые душой архитекторы на переднем крае все чаще принимают форму, если не суть, того, что всего несколько лет назад казалось маргинальным: деконструктивизм, который, по сути, является продуктом конструктивизма начала 20 века.
Сначала рассмотрим конструктивизм. Его исторические корни на самом деле уходят корнями в 19 век, что было связано с появлением механизации, массового производства и развитием новых строительных технологий — чугунных и стальных конструкций с высоким отношением прочности к весу, стальных тросов, лифта, плиты. стекло, железобетон и каркасный каркас.
Архитекторы осознали, что эти технологии позволят им строить так, как это невозможно из дерева и камня, и, следовательно, исследовать невиданные ранее визуальные формы. Естественно, что классические мотивы архитектурными экспериментаторами считались устаревшими.
В 1920-е годы, несмотря на упорство неоклассицизма как на рынке, так и в академиях, архитекторы-авангардисты предлагали и иногда строили конструктивистские здания, в основном в Европе. Эти структуры имели общие визуальные характеристики: словарь современных массовых материалов; избегание симметрии плана и фасада Beaux Arts; выставлять на обозрение и даже преувеличивать масштабы конструктивных систем и компонентов, а не скрывать их в стенах; и сознательная сборка разрозненных частей в некий единый коллаж.
Функциональные элементы строительной программы были отдельно упакованы в свои собственные, индивидуально подогнанные, геометрически абстрактные контейнеры и сопоставлены с другими контейнерами — визуализируйте электростанцию или химический завод.
В глазах его сторонников конструктивизм отмечал резкую индустриальную живописность, а также визуальную «честность» современных машин и оборудования, служащих человечеству. Они увидели внутреннюю красоту таких сборок, в сложном, асимметричном, но все же систематическом расположении гаек и болтов, арматуры, проводов, труб, распорок, балок и ферм, играющих против платонических объемов — кубов, сфер, цилиндров.
Шестьдесят лет спустя деконструктивизм предлагает новый поворот. Хотя он создает образы, подобные конструктивизму, он не стремится быть обязательно рациональным или систематическим. Подлинный деконструктивизм, игнорирующий традиционные принципы порядка, не требует контекста для своего создания. Он пытается превратить архитектуру в самовыражающее, автономное, вызывающее, на вид анархическое искусство. Он символизирует и даже прославляет хаос, беспорядок и несовершенство.
Деконструктивистский дизайн имеет тенденцию быть чрезвычайно сложным и загадочным.И некоторые из его поставщиков могут быть мало заинтересованы в традиционных вопросах, таких как видимость или доступность входной двери, пригодность для проживания внутренних комнат, ритмичное распределение поверхностей и пространств, четкость обращения или техническая и экономическая осуществимость.
Лос-Анджелес — эпицентр деконструктивизма, город, из которого исходит большая часть энергии декон-композиции. Такие архитекторы, как Фрэнк Гери и Эрик Оуэн Мосс, а также фирма Morphosis вдохновили целое новое поколение дизайнеров — и не только в Лос-Анджелесе — преуспевающих на предполагаемом свободном стиле Лос-Анджелеса в культуре и архитектуре.
В недавно опубликованной книге «Экспериментальная архитектура в Лос-Анджелесе», иллюстрирующей работу молодых архитекторов города, эссеист Леон Уайтсон отмечает, что «примечательно, что хваленому климату творческой свободы Лос-Анджелеса удается сосуществовать с упрямыми культурными традициями. безразличие — нет, мещанство. Город представляет собой странную смесь новаторства и невежества, мерзости и безразличия? »
Whiteson ссылается на «отсутствие культурных инфраструктур» и «редкость любого первоклассного критического комментария», который оставляет дизайнерам «свободу экспериментировать и вводить новшества.Он отмечает, однако, что это делает Лос-Анджелес уязвимым для обвинений в «блудливости», увековечивая «самореализующиеся пророчества о нестабильности региона».
Тем не менее он заключает, что «несмотря на все его плодородные беспорядки, вовлекающую мелочность, мягкие варварства и т. Д. бесстыдное самолюбие, Южная Калифорния остается одним из самых интересных мест для практики молодого архитектора ».
Можете ли вы представить, что это говорят о Вашингтоне?
К лучшему или к худшему, культура Калифорнии пронизывает национальную культуру, и что безусловно верно в отношении архитектуры.Национальные журналы о дизайне все чаще публикуют проекты, вдохновленные деконом. Студенты-архитекторы из Северной Америки и большей части Европы, находящиеся под сильным влиянием новейших образов, все чаще выбирают декон-стиль для своих проектов, независимо от контекста проекта.
Масштабируемый мир видео и рекламы способствовал популярности деконструктивизма среди студентов-архитекторов. Вступления телепрограмм и рекламные ролики непрерывно бомбардируют нас изображениями объектов, мест и людей, подвергнутых компьютерным искажениям, инверсии, вращению, столкновениям, фрагментации и взрыву.
Как и многие видеоролики, дизайн, вдохновленный деконом, может быть захватывающим, это своего рода галлюциногенный архитектурный опыт с динамичным беспорядочным сочетанием формы, материала и цвета. Для сравнения, остальная часть созданной среды кажется статичной и не стимулирующей. Но сколько архитектурного «спуска» нужно? А когда и где это уместно?
К сожалению, как только идеология дизайна становится «стилем», особенно с такой наркотической ценностью, ее приверженцы непропорционально разрастаются и часто применяют этот стиль без разбора, независимо от контекста.
Таким образом, то, что может быть архитектурно уместным для частного дома, ресторана, картинной галереи, церкви или павильона в парке, может не подходить для школы, библиотеки, многоквартирного дома, офисного здания, больницы или мэрия. А то, что соответствует культуре и городской структуре Лос-Анджелеса, может быть катастрофой в Саванне, штат Джорджия, или Спокане, штат Вашингтон, или в округе.
Деконструктивизм и производные от него образы будут проникать в авангардную архитектурную сцену 1990-х, как и постмодернизм в 1980-х.Как долго это будет продолжаться? Пока мы от этого не устали.
Роджер К. Льюис — практикующий архитектор и профессор архитектуры в Университете Мэриленда.
Русская революция и авангардная архитектура
Жан Тернер рассматривает драматические изменения, произошедшие в архитектуре после большевистской революции, и то глубокое влияние, которое они оказали на развитие первого в мире рабочего государства.
В девятнадцатом веке, как и во всех других искусствах, русские исследовали новые формы выражения в архитектуре после негативной реакции на импорт Петром Великим классической архитектуры в Россию и неприятие эпохи Просвещения Екатерины Великой.Дизайнеры вернулись к интерпретации традиционных русских форм строительства и декора.
Это произошло в пылу интеллектуальных дебатов о правильных принципах строительства. В своей книге «Русский авангард» Кэтрин Кук описывает различные центры архитектурной теории: «[…] Архитектурная школа Императорской Академии художеств в Санкт-Петербурге была оплотом классицизма, но у нее было два более радикальных соперника — архитектурный факультет Санкт-Петербургский строительный техникум и Королевский колледж в Москве.В 1850-х и 60-х годах учителя этих двух школ, Аполлинария Красовского в Петербурге и Михаила Быковского в Москве, заложили в России основы рационалистического взгляда на архитектуру, основанного на новых технологиях и социальных задачах ».
После убийства Александра III по воле народа (Народная воля) установился авторитарный общественный порядок. Однако новый класс промышленных и банковских династий возник из числа освобожденных крепостных с сильными националистическими и культурными предрассудками, основанными на крестьянских и торговых ценностях.Выбранная ими форма дизайна стала модерном или модерном, воплощенным в творчестве Федора Шехтеля.
Как и в других странах в то время, женщины требовали поступления в университеты для получения архитектурного образования. Поскольку все колледжи были вовлечены в радикальные волнения против царского авторитаризма, возникли опасения, что женщины, часто поддерживающие требования радикальных рабочих, могут доставить неприятности университетам.
Среди пяти женщин на Конгрессе русских архитекторов в 1911 году две — Елена Багаева и Луизи Молас — руководили собственной архитектурной школой, используя учебную программу Академии и преподавателей из инженерно-строительного колледжа.В 1902 году уроки женского строительства были открыты в Москве Иваном Фоминым, Уильямом Уолкотом и другими и проводились в офисе Шехтеля. К 1917 году женщины имели собственные политехникумы в Москве и Петербурге с полными пятилетними курсами по архитектуре, строительной инженерии, химии и электромеханике и по указу получили «право возводить здания». Однако этот указ был реализован, наряду со многими другими практическими и образовательными свободами, только после большевистской революции октября 1917 года.
Первыми двумя указами нового большевистского правительства были Указ о мире, который вывел Россию из Первой мировой войны, и Указ о земле, который национализировал всю землю и недвижимость, заложив новую уникальную основу для советской архитектуры и планирования. .
Ленин передал Анатолию Луначарскому управление Наркомпроса. Это сформировало политику общественного образования, включая плановое присвоение наследия старого мира наряду с новыми формами, возникшими в искусстве и архитектуре.Позднее эта точка зрения была опровергнута в 1920 г. в «Пролеткульте» Александра Богданова, который утверждал, что сами пролетарии создадут новые формы культуры ab initio.
В ноябре 1917 года партия большевиков созвала в Смольном институте молодых прогрессивных художников, писателей и дизайнеров Петрограда, чтобы обсудить их возможное сотрудничество с Советской властью. С той же скоростью новый комиссариат заручился поддержкой более авторитетных художников, таких как Борис Кустодиев, Кузьма Петров-Водкин и Александр Бенуа, поручив им сохранение произведений искусства в общественных зданиях и создание политики сохранения исторических зданий.
Иван Леонидов, модель Института Ленина, Москва, 1927
Мятежники, такие как Владимир Маяковский, Александр Родченко и Любовь Попова, изначально находившиеся на окраине респектабельного академического мира, начали преподавать в художественных школах и исследовательских учреждениях. В Высших художественно-технических мастерских (ВХУТЕМАС) в Москве были созданы художественные направления рационализма и конструктивизма. Рационалисты сосредоточились на эстетической рациональности и форме; Конструктивисты о технической рациональности и науке.Супрематисты Иван Леонидов и Яков Черников отдавали предпочтение индивидуальным постройкам абстрактно-геометрического качества на открытых площадках. Классицизм не был полностью отвергнут, но принял новые формы, например, в творчестве Ивана и Игоря Фоминых, а также Владимира Щуко и Владимира Гельфрейха, создавших Ленинскую библиотеку.
Большая часть их первых работ была теоретической, потому что пять лет гражданской войны и иностранной интервенции разрушили экономику. Традиционные строительные материалы были практически недоступны.Модели предлагаемых общественных зданий и памятников, например, памятник Третьему Коммунистическому Интернационалу Владимира Татлина 1919 года, были изготовлены из доступных материалов, но без возможности строительства. По словам Джона Мильнера, Башня Татлина должна была перекрывать Неву.
Рабочий клуб Русакова, Константин Мельников, 1927-28
В период гражданской войны художники, актеры и дизайнеры могли создавать пропагандистские постановки в поддержку нового советского государства.По словам Алексея Гана, «весь город был бы сценой, а вся пролетарская масса Москвы — исполнителями». Эти изделия стали предметом революционного дизайна. В Петрограде прошел грандиозный фестиваль к первой годовщине Октябрьской революции, в котором участвовали восемьдесят пять отдельных дизайнерских проектов по всему городу, выполненных известными художниками и дизайнерами, в том числе Натаном Альтманом, украсившим Дворцовую площадь временной архитектурной скульптурой.
Никакая капитальная реконструкция не могла начаться, пока не была решена проблема быстрого производства стройматериалов.Однако эти пропагандистские проекты и модели должны были лечь в основу ныне известных авангардных зданий, построенных между 1923 и 1930-ми годами, когда советская архитектура оказала влияние на Запад, а не наоборот. Все они были спроектированы советскими архитекторами, за исключением нескольких Ле Корбюзье и Эриха Мендельсона.
Акцент делался на бурное строительство жилищно-коммунального хозяйства, рабочих клубов, дворцов культуры и универмагов. Они были предназначены для улучшения образования и условий жизни рабочего класса и освобождения женщин от домашней работы, позволяя им принимать полноценное участие в промышленном производстве.В Первом пятилетнем плане (1928–32) первоочередное внимание уделялось строительству зданий для поддержки быстрого развития электротехнической, черной металлургии и транспорта.
Нарконфин, Моисей Гинзбург и Игнатий Милинис, 1930 год
Многие из этих знаковых зданий все еще стоят, хотя некоторые из них находятся в плохом состоянии. Однако они остаются данью силе марксистско-ленинской идеологии, которая породила первое в мире рабочее и крестьянское социалистическое государство, государство, которое более семи десятилетий стало покровителем современного искусства и архитектуры.
Эта статья была впервые напечатана в дайджесте SCRSS, выпуск 3, осень 2017 г .: www.scrss.org.uk/publications.
Русский авангард: что такое русский авангард?
Русский авангард — это термин, описывающий выдающуюся влиятельную волну современного искусства, процветавшую в России в начале 20 века. Художники совершили прорывы в живописи, скульптуре, театре, кино, фотографии, литературе, декоративном искусстве, архитектуре и книжном дизайне.В живописи нет определенного стиля, определяющего русский авангард, поскольку он включает в себя различные художественные направления, такие как кубизм , футуризм , неопримитивизм , конструктивизм и супрематизм .
Однако общая черта картин этого периода состоит в том, что художники вышли за рамки принятых норм и представлений об искусстве того времени и познакомили зрителя с новыми идеями и большим воображением, которые привели к свободе в искусстве.Ключевой особенностью движения было экспериментирование, которое следовало отверганию любой академической традиции. Культуру художников-авангардистов лучше всего описать словами Василия Кандинского: «В искусстве нет нужды, потому что искусство бесплатно» .
Влияние экспрессионизма и общественно-политические проблемы того времени в Европе и особенно в России создали эту тенденцию. Европейский импрессионизм, символизм , фовизм и кубизм ездил в Москву через выставки и русские художники, на которых европейское искусство оказывало различное влияние, например Василий Кандинский, Иван Морозов , Марк Шагал , Соня Терк , Луибов , Попова и Сергей Щукин .Русский авангард достиг своего апогея в творчестве во время Октябрьской революции 1917 года, периода, который характеризовался крупными социальными переменами. Эта социально-политическая революция начала 20 века способствовала художественной революции, которая изменила историю искусства.
Крупнейшими художниками-авангардистами были Казимир Малевич, Эль Лисицкий , Александр Родченко, Наталья Гончарова , Михаил Ларионов , Давид Бурлюк . Творчество этих художников включает в себя самые разные идеи и формы выражения, такие как абстрактно-экспрессионистские произведения Марка Ротко, примитивные картины Натальи Гончаровой и супрематические композиции Казимира Малевича, чей «Черный квадрат» (1915) стал символом Искусство русского авангарда.Замечание, сделанное самим художником к этой картине «Истинное движение бытия начинается с нуля, с нуля» определяет направление революции и возрождения в период русского авангарда.
Текст Феодосии Кампили
авангардная архитектура | Склеп
Самые современные и последовательные решения, достигаемые современными архитекторами, по-прежнему ограничены буржуазным образом жизни.Все современные здания, даже самые современные «отдельные особняки» (виллы, дворцы), а также жилые комплексы для эксплуатируемых бедных слоев населения используют самые современные строительные материалы и методы, способствующие рациональной повседневной семейной жизни и улучшающие гигиенические стандарты. Тем не менее, вся эта деятельность по-прежнему базируется на буржуазной концепции семьи, в частности, на концепции: одна семья, один дом, одна кухня. Также чрезмерно уважаются индивидуальные прихоти владельцев. Роскошь, разнообразное оборудование, ненужная художественная мебель, великолепие и изобилие для богатых и только определенные удобства для бедных…
Люди, которые пытаются создать новую архитектуру, свободную архитектуру для свободных людей, предвкушают создание нового общественного порядка, в котором частная собственность, семья и национальность будут неизвестны.Однако теперь предвкушение стало тактикой революционера. Теперь необходимо подготовить сообщество, приучить его к новым идеям, произвести революцию в архитектуре, архитектурном производстве и включить гипотезы новой организации нового мира. Это утверждение особенно применимо к архитектуре, поскольку архитектура — это создание организации.
Революционное освобождение архитектуры создаст концепцию жилья для людей, не обремененных семьей или национальностью, где будут существовать товарищеские отношения и коллективный образ жизни, заменяющие роскошные гостиные и частные сады клубами социальных районов и общественными парками.Жилье больше не будет «домом, милым домом» или «моей крепостью»… Баланс нынешних достижений в области жилья еще не ясен, а стандарты современной жизни еще не сформулированы. Поместье Weissenhof не предлагает окончательных решений; его достижения в настоящее время подчинены идеям буржуазного общества [201], в границах которого не могут быть достигнуты все цели. Например, в поместье Weissenhof, несмотря на технический прогресс, в каждой квартире предусмотрены отдельные кухни и только одна спальня для мужа и жены.В нынешних экономических условиях разделенного классового общества невозможно надеяться на окончательное решение жилищной проблемы для равенства и нового образа жизни новых свободных людей. В жилищном секторе по-прежнему преобладают интересы экономического и финансового класса. Тем не менее, опыт, накопленный при строительстве современных зданий, может быть использован для теоретического исследования и определения гипотетических стандартов социалистического жилья. Чтобы обрисовать гипотезу о социалистическом жилищном строительстве, сначала необходимо проанализировать реально имеющиеся средства и изучить потребности современного человека в отношении жилья.При осмотре здания возникают следующие вопросы: может ли дом быть меньше? Должен ли он состоять из одной комнаты, которая одновременно служит будуаром, кабинетом, гостиной? Действительно ли допустимо сводить жилище только к комнате, приспособленной для сложных целей? Требуем ли мы разделения на отдельные помещения для особых нужд? Если да, то какие предпосылки и для каких целей? Другая проблема: какой комфорт социалистическое содружество может предоставить в распоряжение отдельного человека и какие удобства должны быть сохранены за коллективом?
Гипотеза социалистического жилья должна исповедовать, что свобода состоит в выходе из дома.Социалистическая архитектура должна отказаться от концепции съемных семейных домов, которые должны исчезнуть вместе с собственностью (съемным жильем) и семьей. Наша идея основана на нынешних достижениях и на критической оценке нынешних форм; в нем представлено современное жилье для социалистических граждан в виде конструкции открытой планировки. Недавние социалистические изобретения — это жилища без ограждающих стен, обеспечивающие жилое пространство, лишенное мебели, а не загроможденное ею, полное света и ярких цветов со свободным доступом света.Даже солнце — желанный товар. Диоген, который жил в ванне и отказался от всего, что он считал излишним, сказал Александру Великому: «Отойди от солнечного света». Ну, тогда оставь ненужные атрибуты нашей повседневной жизни, но дай нам солнце …
Жилой комплекс в социалистических городах должен состоять из отдельных ячеек, рассчитанных на людей (мужей или жен), но никогда не в соответствии с концепцией семьи. Его «стандарты» зависят от очень серьезного изменения жизненных привычек, которое должно быть вызвано социальной революцией.Новое общество, несомненно, будет вынуждено реформировать свои обычаи, которые уже начинают угнетать современного человека.
Современные концепции реформированной жизни, представленные публике на выставке Werkbund Ле Корбюзье, Март Стам, Мис ван дер Роэ, J.J.P. Уд (особенно оборудование, а не дизайн домов) и Вальтера Гропиуса нельзя рассматривать как окончательное достижение, а просто как переходный этап. Самое далеко идущее решение жилищной проблемы все еще находится на бумаге и пока не может быть реализовано.План Ле Корбюзье, состоящий из « вилл, », представляет собой коллективный кооперативный комплекс, состоящий из отдельных единиц — вилл или коттеджей. Похоже, что отныне будущее развитие пойдет по другому пути: ликвидация кооперативного комплекса кухонь, организация проживания в отелях с ресторанами, столовой, квартирами для одиноких людей и коллективным комфортом: кафетерии, рестораны, фестивальный зал, танцы. , бани, детские площадки, читальный зал, библиотека в распоряжении коллектива.Современные архитекторы, строящие социалистическое сообщество, не удовлетворены заказами и ограничениями, налагаемыми имеющимися в настоящее время средствами. Используя явные методы, они готовят теории и гипотетические решения для архитектуры будущего. Идеального дизайна жилья еще не достигнуто; Говорят, что утопия и идеал — одно и то же, и оба они недостижимы. (Хотим сказать, что до них можно добраться, но путь очень трудный). Установление идеального стандарта для нового жилья и новой архитектуры должно подтолкнуть нас к достижению утопической цели.Сейчас важна не утопия, а гипотетическая архитектура. Изменения в архитектуре не могут быть осуществлены без изменений в организации производства и общества, другими словами, без социальной [202] революции. Теории и гипотезы новой архитектуры — это «битва за завтрашний день». По словам Салдоу, исследования жилья все еще остаются «мечтами о счастливом будущем», но эти мечты подкрепляются рядом исторических вероятностей. Здесь начинается возрождение архитектуры.
С телеграммами молнии:
Вот так:
Нравится Загрузка …
«Королева кривой» и архитектор авангарда — Оксфордский музей
🕑 5 мин на чтениеЗдание за пределами мечтательных шпилей, чтобы сохранить архитектуру Оксфорда на отметке
Заха Хадид, Стив Дабл. Разрешение любезно предоставлено Zaha Hadid Architects.
Мысли об Оксфорде легко вызывают в памяти его мечтательные шпили и исторические здания. С другой стороны, современность, футуристический стиль и новаторский дизайн не так часто задумываются.Посмотрим, что мы можем с этим поделать. Многие люди не осознают, что нам посчастливилось иметь одно из культовых, завораживающих современных зданий Захи Хадид прямо здесь, в нашем городе, среди наших шпилей.
Безошибочный дизайн Хадид больше вдохновлен законами искусства, чем законами гравитации, поскольку ее здания выглядят совершенно не связанными с физикой. Красиво оформленное здание Investcorp Building здесь, в Оксфорде, не является исключением. Когда вы смотрите на него, он отражает невидимое небо прямо на вас, создавая невидимый горизонт.Хадид спроектировала умопомрачительное здание Investcorp Building, которое является частью Ближневосточного центра в колледже Святого Антония еще в 2006 году, и открыла здание в мае 2015 года. Здание расположено в эклектичном кампусе колледжа, где оно оказывает необычайное влияние на окружающий мир. пейзаж, подчеркивая при этом окружающую его природную среду. Хадид — иракско-британский архитектор, чьи культовые проекты можно увидеть во всем мире, где они продолжают преобразовывать ландшафт и вдохновлять зрителей.Она сломала стереотипы архитектурного дизайна и произвела революцию в том, как архитекторы используют форму и стиль в своих творениях. Хадид очень точно описана как «планета на ее собственной орбите» влиятельным архитектором и профессором Ремом Колхасом и «Королева кривой» Хранителем.
Посетив древние шумерские города, когда росла в Ираке, Хадид вспомнила : «Я была поражена. Мой отец водил нас посмотреть шумерские города … Красота пейзажа — где песок, вода, тростник, птицы, здания и люди каким-то образом сливались воедино — никогда не покидала меня. Хадид также был вдохновлен русским художником-абстракционистом Казимиром Малевичем. Малевич был радикальным и авангардным художником, вдохновившим художественное движение -го и -го века, известное как супрематизм, и Заха Хадид была одержима им, отметив, что «все эти вещи, которые я открыла, были получены с помощью абстракции. Я мог читать абстрактный рисунок и впервые понял, как работает мой ум ». Хадид славится своим новаторским и эффектным стилем, но в начале ее карьеры казалось, что ее дизайн был слишком новаторским и слишком эффектным.Несмотря на то, что ее признали так рано, ни один из проектов Захи Хадид не был реализован. Ее проекты выиграли международные конкурсы, но остались незавершенными и сочтены слишком радикальными для строительства.
Фотография интерьера здания Investcorp, сделанная Люком Хейсом. Разрешение на фото любезно предоставлено колледжем Святого Антония.
Хадид настаивала на своих разработках, создавая новые чертежи с новыми узорами, каждый из которых столь же примечателен, как и предыдущий. Она продолжала вводить новшества в свой дизайн и создавать невообразимые пространства, не боясь, пока все остальные наверстают упущенное.Хадид было 44 года, когда ее первый дизайн был воплощен в жизнь. Наконец, в 1993 году были построены первые два здания Хадид. Первый — с помощью мебельной компании Vitra, второй — с помощью местного феминистского сообщества. Прождав 16 лет реализации своего первого проекта, Хадид оставалась непреодолимой силой в архитектуре. Она продолжала в своем авангардном стиле создавать шедевры по всему миру, вдохновляя новый век архитектурных возможностей. Награды Захи Хадид многочисленны, в том числе самая желанная награда в области архитектуры — Притцкеровская архитектурная премия.Она была третьей британкой и первой женщиной, удостоенной этой самой престижной и престижной архитектурной награды. В результате своих выдающихся достижений Хадид также получила титул леди от королевы в 2012 году. Хадид скончалась в возрасте 65 лет в 2016 году.
Hadid’s Investcorp Building было удостоено награды World Architecture Award в 2016 году, а также награды Oxford Preservation Trust, RIBA South и Национальной премии RIBA. Это великолепное здание продолжает вызывать трепет как у студентов, так и у посетителей.В здании есть большой лекционный зал, где круглый год проходят публичные лекции. К сожалению, в настоящее время эти мероприятия не проводятся из-за ограничений COVID 19. Колледж Святого Антония проводит экскурсии в течение года, давая вам возможность полюбоваться артистизмом этого здания, а также посетить помещения галереи, лекционный зал, библиотеку и архив. Экскурсии обычно проходят по средам, но, к сожалению, в настоящее время они не проводятся из-за ограничений COVID 19.
Посетите веб-сайт колледжа Святого Антония, чтобы узнать больше об открытых лекциях и экскурсиях по этому великолепному зданию.