«Искусство должно быть доступно для народа». Ольга Бубич
© Данила Ткаченко. Самолет — вертикальновзлетная амфибия BBA14. Было построено только 2 таких самолета в 1976, один из них упал во время перевозки и был поврежден. Россия, Московская область, 2013. Из проекта «Закрытые территории»
Только за 2015 год молодой амбициозный фотограф из Москвы Данила Ткаченко оказался победителем 8 международных конкурсов, среди которых премии European Publishers Award for Photography, FOAM Talent, LensCulture Exposure Award, 30 UNDER 30 агентства Magnum. В онлайн резюме Данилы пока еще всего три проекта, но его спокойный уверенный визуальный язык, упорство в достижении поставленных задач и продуманные стратегии их реализации успели привлечь внимание таких видных изданий, как The National Geographic, The Guardian, The Washington Post и Spiegel. «Побег» – трехлетний проект-путешествие по России и Украине в поисках добровольно отказавшихся от благ цивилизации отшельников – одержал победу в конкурсе World Press Photo 2014, а публикацией книги со снимками фотографий из проекта «Закрытые территории» в настоящее время занимаются 5 различных европейских издательств.
Не мог остаться в стороне и Photographer.ru: критик Ольга Бубич побеседовала с именитым выпускником Школы Родченко о секретах успеха в условиях жесткой конкуренции, рынке фотографии и феномене «российской фотографии». Данила Ткаченко оказался весьма критичен и ироничен в формулировках своего мнения, но разве не в откровенности и есть ценность мнения автора, сумевшего своей напористостью, мастерством и удачным менеджментом перейти с европейским арт-рынком «на ты»?
– Данила, не могу не начать с очень мудрой цитаты критика и искусствоведа Екатерины Дёготь, которую ты приводишь в одном из своих интервью: «Сталин говорил, что искусство должно быть национально по форме и интернационально по содержанию. Сейчас нужно делать всё наоборот: интернациональное по форме и национальное по содержанию». Насколько я понимаю, в своей фотографии ты как раз по этой формуле и работаешь. А скажи, пожалуйста, где ты видишь то самое «национальное» в каждом из трех своих проектов – «Побег», «Закрытые территории» и «Переходный возраст»? Что о России эти проекты говорят иностранному зрителю?
– Мне сложно соотносить свое творчество с национальной идентичностью.
Безусловно, она там присутствует, хотя бы потому, что я родился и вырос в России, и именно здесь были сделаны мои работы. Но без дистанции мне трудно ее там анализировать. Можно, разве что догадываться… У нас большая страна, с большими территориями и не очень благоприятной социальной средой – неудивительно, что некоторые люди убегают из социума на бескрайние просторы природы. Наша власть последние сто лет больше задумывалась о мировом господстве, собственном благополучии и защищенности, чем о благополучии граждан. Пожалуй, эти характеристики я бы и назвал «национальными» чертами, в какой-то мере. Говоря об интернациональной форме, я использую формальный визуальный язык, берущий истоки в дюссельдорфской школе фотографии.
– Какую реакцию вызвали твои проекты в России и Европе?
– Мне кажется, реакции – очень личная штука. Люди часто соотносят проекты со своим жизненным опытом, признаются, что задумывались над подобными вопросами. Вполне нормально, что отклик есть не у всех, так как все люди разные и их волнуют разные проблемы.
Судя по количеству выигранных конкурсов и упоминаний в СМИ, за границей мои проекты имеют больший успех, отчасти и потому, что там большее количество институций, связанных с фотографией и искусством в целом. Еще одна причина кроется в развитости критического мышления у западных фотографов. У нас же, из-за многолетнего контроля фотографии пропагандисткой машиной, не приемлющей иного взгляда на вещи, критическое мышление развивается значительно медленнее. Мне не раз приходилось слышать от наших «мэтров», что они хотели бы видеть более жизнерадостную историю. Интересно то, что в России неподготовленный зритель считывает мои произведения гораздо лучше профессионала, и для меня этот отклик наиболее ценен.
© Данила Ткаченко. Бывшие жилые дома в заброшенном заполярном научном городе, где проводились биологические исследования. Россия, Республика Коми, 2014. Из проекта «Закрытые территории»
© Данила Ткаченко. Дизельная подводная лодка, одна из самых больших в мире. Россия, Самарская область, 2013.
Из проекта «Закрытые территории»
– Ты говорил, что фотография сейчас переживает свой «золотой век». А на чем было основано это утверждение? Готовы ли к этому «веку» российские зрители? Ведь многие зрители и участники фотофорумов просто в ужасе от того, что сейчас происходит с фотографией…
– Могу пояснить свое высказывание тремя причинами.
Во-первых, фотография освобождается от претензии на правду. Широкая общественность начинает понимать, что фотография не способна отражать реальность и часто становится инструментом манипуляций. Это произошло, благодаря развитию интернета, социальных сетей и тому, что почти у каждого в кармане появился фотоаппарат. Теперь непредвзятое фото с мобильного телефона случайного прохожего вызывает большее доверие, чем снимки профессионального фотокорреспондента. Фотография всегда была мощным средством пропаганды во всем мире. Так как любое событие можно снять под «удобным» для заказчика углом и подать под нужным ему соусом в виде текста, например.
Но теперь, благодаря интернету, сделать это не так просто. Сложившаяся ситуация заставляет создавать более сложные проекты, где важным, в первую очередь, является авторское высказывание, а не просто попытка отразить диковинный мир или событие.
Во-вторых, фотография – это медиум, который лучше всего отвечает требованиям современности, а именно – он быстро потребляется: то есть проект, который я снимал три года, можно посмотреть за 15 минут. Это актуально сейчас, когда времени становится все меньше.
И наконец, в-третьих, фотография – это универсальный медиум в плане экспонирования, который может существовать и в интернете, и в книге, и на выставке. Никакой другой медиум не может похвастаться столь широкими возможностями самопрезентации.
Конечно, не хватает современных образовательных структур и институций, особенно в нашей стране, но сейчас многие в ужасе не только от того, что происходит в фотографии, так что я бы сказал, что на общем фоне с фотографией еще не все так плохо.
Мне кажется, что человечество сегодня находится на этапе рецессии, но я надеюсь, что фотография и искусство будут развиваться.
– … и зрители будут подтягиваться, в том числе и своей образовательной базой…? Ведь также из-за этого самого увеличения скорости подачи информации, от реципиента будет требоваться и постоянно возрастающий темп ее «считывания». Люди не только не успевают, они могут попросту лениться думать.
– Можно посмотреть на ситуацию по-другому. А может, это художники ленятся, или не способны доходчиво транслировать свои идеи? Я считаю, что искусство должно быть доступно для народа. Художник должен принимать и транслировать информацию четко, вовремя и понятно. Мне кажется, зрителю не обязательно много знать, пусть у него лучше будет стремление к личной свободе. Как сказал Андрей Тарковский: «Свобода – это уважение себя и окружающих».
– Возвращаясь к теме образования. Какие бы школы ты обозначил как существующие в твоем регионе? Я знаю, что ты учился в Московской школе фотографии и мультимедиа имени Родченко… есть ли некие тенденции или характерные для неё черты, которые ты мог бы обозначить?
– Да, я закончил школу Родченко и считаю ее лучшей арт-школой России.
Но и у нее есть свои особенности, фотография в школе все-таки на втором месте после мультимедиа. Многие, приходя в школу изучать фотографию, к концу обучения увлекаются другим медиумом и бросают её. Я считаю, это хорошо, так как в школе расширяется взгляд студента на искусство, к тому же он знакомится и с другими методами работы, более осознанно выбирая, что ему дальше делать. Ну, или вообще решает завязать. Для меня очень важно было именно то, что в школе преподавали не только фотографию. Как сказал один писатель: «Другие искусства научили меня искусству писать». Документальная фотография в школе больше похоже на гетто. Это связано с тем, что ее преподают сильные и давно состоявшиеся мастера с устоявшимся взглядом на фотографию, поэтому им трудно воспринимать новые методы работы. Студент всегда подвергается обильной критике, не все могут это выдержать, но необходимо научиться правильно её воспринимать и конструктивно отстаивать свои идеи.
Также знаю про «ФотоДепартамент».
Думаю, это вторая, после Родченко, школа фотографии. Связано это, в первую очередь, с тем, что у них намного меньшие бюджеты на образовательные программы. Их отличие от школы Родченко состоит в том, что они больше работают с самим медиумом фотографии. К сожалению, чаще я наблюдаю там сложные концепты, но слабую форму. Не хватает именно работы с формой, в то время как сам концепт может быть «размусолен» настолько, что мне становится трудно понять, что к чему и о чем хотел сказать автор. Но случаются и сильные работы, особенно мне нравится их направление, связанное с фотокнигами.
В первую очередь, нужно понимать, что никакая школа не научит вас создавать произведения, она может только помочь. Но для этого вы должны знать, что хотите сказать, как автор, и над чем хотите работать. Только тогда вы сможете по-настоящему воспользоваться образовательным процессом.
© Данила Ткаченко. Из проекта «Побег». 2013
© Данила Ткаченко. Из проекта «Побег». 2013
© Данила Ткаченко.
Из проекта «Побег». 2013
– А, вообще, как ты считаешь, российская фотография конкурентноспособна на европейском и мировом рынке?
– Себя лично я считаю конкурентноспособным, за других не готов отвечать, но и конкурентов, к сожалению, пока не вижу. Нужно понимать, что искусство, в принципе, не поддается оценке, но существует капиталистический мир, задающий свои правила. Есть три пункта, выполнив которые, проект скорее всего станет коммерчески успешным. Объект и способ съемки должен быть уникальным или труднодоступным, проект должен содержать формальное или концептуальное авторское высказывание, и, наконец, он должен быть красивым. Для меня красота является средством пропаганды авторского высказывания.
– А как ты думаешь, почему у тебя нет конкурентов?
– Потому что я больше всех работаю. Еще причиной является то, что молодым художникам тяжело в России – как морально, так и материально. В отличие от запада, где гораздо больше образовательных программ и грантов.
Не хватает поддержки на начальных этапах развития. К примеру, мои родители начали более-менее нормально относится к моему делу только после того, как я выиграл «WPP» и меня показали по первому каналу. До этого им казалось, что я занимаюсь чем-то асоциальным. Начинающему автору только для того, чтобы получить образование, нужно уже приложить немалое усилие. А для того, чтобы осуществить первый сильный проект, нужно совершить сверх-усилие. Требуется огромная сила воли и умение найти деньги для реализации проекта. Поэтому образ художника в России для меня – это образ воина, борца за свою идею.
– У тебя самого сейчас есть и то, и другое?
– Конечно. На следующие свои проекты я собираюсь потратить еще больше сил и денег. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить компанию «RENTAPHOTO» за технику, предоставленную для работы над следующим большим проектом.
– А чем российская фотография может быть интересна в Европе и мире?
– Конечно, в Европе еще жив колониальный подход к фотографии, и им интересны всякие диковинные штуки из дальних стран, но это, славу богу, уходит в прошлое, уже трудно кого-то удивить аборигенами.
Я считаю, что не так важно, где снят проект, а важно – как. Безусловно, Россия обладает богатой фактурой, но иметь хороший пластилин – еще не значит хорошо из него лепить. Я бы поставил вопрос более прагматично: чем для художника может быть интересен фотографический мир, или так называемый рынок искусства в целом? Для меня это, в первую очередь, поиск капитала для дальнейшей работы, так как, к сожалению, у меня нет богатого дядюшки. Поиск средств на произведение является таким же техническим действием, как и нажатие кнопки затвора на фотоаппарате. Это отдельная сложная работа, которая заключается в поиске грантов, конкурсов, коллекционеров и так далее. Нужно изучать рынок и понять, каким образом ваша работа может туда встроиться. При желании это доступно каждому. Конечно, в первую очередь, вам нужно иметь эту сильную работу. Мы все, безусловно, являемся частью капиталистического мира, но нужно сделать так, чтобы он работал на нас, а не мы на него.
– А что вообще ждет российскую фотографию? У нее есть шансы заявить о себе как о феномене в будущем?
– Не знаю.
Меня это не очень волнует, так как я не разделяю фотографию по национальному признаку. Думаю, её ждет то же, что и везде: кризис старого и развитие более вдумчивого подхода, но это будет проходить гораздо медленнее из-за роста пропаганды и недостатка образования.
Данила Ткаченко. Фото из домашнего архива автора
Данила Ткаченко родился в Москве в 1989 году. В 2014 он закончил московскую школу фотографии им. Родченко, класс Валерия Нистратова. В этом же, 2014 году Данила Ткаченко стал лауреатом конкурса фотожурналистики World Press Photo 2014 с проектом Побег/Escape, над которым работал три года. В марте 2015 закончил работу над проектом Закрытые Территории / Restricted Areas, уже получившим ряд международных призов, в том числе European Publishers Award For Photography, грант Burn Magazine, и включенным в голландский журнал Foam Talents. Серия была опубликована в таких изданиях, как BBC Culture, The Guardian, IMA Magazine, GUP Magazine, British Journal of Photography.
В данный момент Ткаченко работает над двумя проектами, география которых охватывает значительную часть России и несколько соседних стран.
«Самая большая загадка». Как знакомый художника Данилы Ткаченко оказался в СИЗО за его несостоявшуюся антивоенную акцию 9 мая
«Самая большая загадка». Как знакомый художника Данилы Ткаченко оказался в СИЗО за его несостоявшуюся антивоенную акцию 9 маяДима Швец
27 июля 2022, 15:35
Тексты
Григорий Мумриков. Фото: телеграм-канал «Свободу Грише Мумрикову»
В мае художник Данила Ткаченко рассказал, что планировал дистанционно зажечь желтые и синие дымовые шашки во время празднования Дня Победы на Тверской улице. В итоге он покинул Россию, а антивоенный перформанс не состоялся, но из-за него возбуждено уголовное дело, по которому в СИЗО уже больше двух месяцев находится знакомый художника — музыкант и фотограф Григорий Мумриков. Как уверяют сам Ткаченко и близкие арестованного, к подготовке акции Григорий никакого отношения не имел и под следствием оказался случайно.
Поздним вечером 10 мая 39-летний кларнетист и фотограф Григорий Мумриков подвозил друзей, супругов Зинченко, в Малый Трехсвятительский переулок в центре Москвы — им надо было забрать ребенка от бабушки. Когда машина припарковалась, а водитель и пассажиры вышли, Мумрикова и Даниила Зинченко повалили на землю мужчины в спортивных костюмах. Жене Зинченко заломили руки за спину.
«Примерно в это же мгновение стали задавать вопрос: «Где находится ваш акционист?». Ну, и задавали вопрос Грише, — вспоминает Даниил. — Гриша был их клиентом, никто другой не интересовал. Вот только [повторяли]: «Где у вас акционист по фамилии Ткаченко?»». Вскоре подъехали полицейские, люди в спорткостюмах показали им удостоверения, и троих задержанных увезли в ОВД по Басманному району. Там их продолжили расспрашивать об акционисте.
Данила Ткаченко — заметный художник, он получил премию World Press Photo за фотопроект «Побег» об отшельниках, а в рамках проекта «Родина» он поджигал пустующие деревенские дома.
С ним знакомы и супруги Зинченко, и Мумриков, но все они уверяют, что в последнее время общались с Ткаченко нечасто.
В отделе задержанных разделили, Мумрикова увели на другой этаж. Супругов Зинченко отпустили через полчаса. Из разговоров с силовиками они поняли, что тех интересует акция, которую Ткаченко готовился «очень изысканным методом» провести в День Победы.
12 мая судья Басманного районного суда назначила Мумрикову десять суток ареста за мелкое хулиганство — он якобы ругался матом в общественном месте.
Несостоявшаяся акция на Тверской
На следующий день стало известно, с чем связан интерес силовиков к Ткаченко: художник рассказал, что 9 мая он планировал провести антивоенную акцию в центре Москвы. Для этого он снял квартиру в доме на Тверской улице, примыкающем к Госдуме, и встроил в кондиционеры фаеры с желтым и синим дымом, которые хотел активировать во время речи президента Владимира Путина. Ткаченко подчеркивал, что акцию он готовил «в одиночку» и никому не сообщал о своих планах.
При подготовке, отмечает художник в разговоре с «Медиазоной», он не особенно маскировался: снял квартиру на свое имя, пользовался собственными сим-картами, сам же купил фаеры, в несколько заходов затащил весь инструментарий в дом на Тверской.
Художник поместил фаеры в кондиционеры на наружной стороне дома, а цилиндры шашек покрасил черной краской из баллончика, чтобы яркая упаковка была не видна сквозь решетки.
«К каждой шашке шел пламявоспламенитель — это такой проводок, который должен был поджечь фитили у шашек. В каждом кондиционере было порядка 70 шашек, от каждой шел провод — все они были подключены к двум проводам по 220 вольт. При подаче электроэнергии фитили должны были загореться, а шашки должны были выдать большое количество дыма», — объяснял он «Медузе». Эти конструкции он подключил к «умным» розеткам, которые работали от мобильной связи и Wi-Fi, а сам уехал из России — активировать устройства он намеревался уже из-за границы.
Во время речи Путина кондиционеры не запустились, но, как говорит Ткаченко, в трансляции с Тверской он увидел, что какие-то люди фотографируют окна квартиры — так он понял, что о несостоявшейся акции узнали силовики.
Судя по материалам дела, рассказала «Медиазоне» адвокат художника Юлия Кузнецова, подозрительные провода в квартире обнаружила домработница, она же обратилась в полицию.
Следующей ночью, по словам художника, силовики ворвались домой к его матери и родителям его девушки, а также в квартиры, где он жил до этого. Не называя имени Мумрикова, он упомянул, что одного из его друзей избили и посадили на десять суток.
Солнцезащитные очки и отпечаток пальца
Когда срок административного ареста Григория истекал, его поехали встречать жена Ирина и друг Даниил Зинченко. У спецприемника в Мневниках они увидели, что как только Мумриков вышел из заключения, его посадили в полицейскую машину и куда-то увезли. Такое нередко происходило с политическими активистами, но близкие Григория его к ним не относят и часто возмущенно повторяют: «Ну чтобы Гриша?!».
Мумриков окончил консерваторию по классу кларнета и в течение одного учебного года преподавал в музыкальной школе, но деньги зарабатывал фотографией.
Его последние места работы — Центральный музей древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева и Дом общественных организаций.
На следующий день, в субботу 21 мая, Тверской районный суд продлил срок задержания Мумрикова на 72 часа. Как рассказывает его жена Ирина, прокурор тогда выступил против ареста, однако судья решил предоставить следователю время на сбор доказательств. По истечении этого срока музыканта арестовали.
«Следователь приносит две бумажки. Одна касается того, что он принял дело к производству, вторая — что создана следственная группа», — недоумевает защитница Григория Светлана Сидоркина.
Мумрикова арестовали как подозреваемого в покушении на хулиганство, совершенное группой лиц по мотивам идеологической ненависти. Обвинение ему предъявили 30 мая, после ареста. Дело ведет отдел МВД по Тверскому району Москвы.
— Ваша честь, если вас интересует правда, то арестован я был 10 мая неизвестными людьми в масках, — говорил Григорий в суде. — А человек, который заводил на меня дело, так и сказал мне прямо в глаза, что я оказался не в том месте в ненужное время.
— А вы вообще свою причастность к тем действиям, которые вам инкриминируют, признаете? — уточнила у него судья.
— Нет, конечно, конечно, нет, это невозможно. Потому что я точно так же, как и большинство находящихся здесь людей, отношусь с глубоким уважением к этому празднику. И этот подонок, который все это замышлял, который в итоге скрылся… Известна его фамилия — Ткаченко, это подонок просто, самый настоящий! — эмоционально отвечал Мумриков.
На Ткаченко тоже завели уголовное дело, 26 июля его заочно арестовали. В материалах дела художника говорится, что, выпустив сине-желтый дым, подозреваемые намеревались устрашить и оказать психическое и визуальное воздействие на участников празднования победы в Великой Отечественной войне и акции «Бессмертный полк».
Версия следствия пока точно не ясна. Как рассказывает адвокат Юлия Кузнецова, представляющая Ткаченко, в материалах дела, которые уже есть у защиты, говорится, что Мумриков купил в «Леруа Мерлен» баллончик с краской, которой Ткаченко маскировал пиротехнику в кондиционерах.
Адвокат Светлана Сидоркина, защищающая Мумрикова, говорит, что в материалах об аресте Григория она видела только одно доказательство: отпечаток его пальца нашли на коробке из-под «умной» розетки, которую Ткаченко использовал при подготовке к акции.
Сам художник уточняет: он купил розетку незадолго до 9 мая, Мумрикова за это время не видел, и тот попросту не мог трогать эту коробку.
«Насколько я в курсе, там провели первую экспертизу, которая как бы показала этот отпечаток. И дней десять назад должна была быть еще одна экспертиза, которую делают другие люди, которая должна была подтвердить это. И она как бы зависла, никакой информации нет», — продолжает Ткаченко.
Жена Григория Ирина вспоминает, что тот действительно был 5 мая на «Театральной», вышел покурить, встретил знакомую и с ней зашел обратно в метро.
Близкие Григория, как и сам Ткаченко, категорически отрицают, что он мог знать о готовящейся акции, и теперь планируют подтвердить его алиби: Даниил Зинченко уверяет, что весь день 9 мая Мумриков провел с ним. Почему именно Григория привлекли за эту акцию, никто из его близких не понимает.
Друзья Григория надеются, что им удастся доказать его невиновность, а пока стараются поддержать его жену Ирину, оставшуюся без работы, с малолетним ребенком и долгами по кредиту, взятому под строительство дома. Друзья организовали сбор средств для жены Мумрикова и благотворительный аукцион в его поддержку. «Это самая большая загадка для меня, потому что я не понимаю. Я не понимаю, каким образом и почему Гриша?» — недоумевает Ирина.
Первые месяцы родные и друзья не придавали арест Мумрикова огласке, но в июле по просьбе Григория все-таки рассказали о нем.
Они сняли 12-минутное видео: на записи мать читает письмо Мумрикова, в котором он благодарит ее и очень просит дождаться из заключения.
4 июля Тверской суд продлил срок ареста Мумрикова, а 27 июля Мосгорсуд отклонил жалобу на это решение. Через два дня Григорию исполнится 40 лет. Ему грозит до пяти лет лишения свободы.
Редактор: Агата Щеглова
СтатьяЖелала Путину гореть в аду. Суд в Карелии отправил художницу на принудительное обследование по делу о «фейках»
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке
- Война в Украине. 387‑й день
Суд в Гааге выдал ордер на арест Путина
Сюжет 17 марта 2023, 18:17
- В Иваново судья отказался оглашать вердикт по делу о реабилитации нацизма. Подсудимый уверен, что присяжные его оправдали
Статья 17 марта 2023, 16:20
- Лучший в классе. Петербургский гимназист пришел к военкомату с коктейлем Молотова после гибели дяди на фронте.
Его обвиняют в терроризмеСтатья 17 марта 2023, 12:41
- Война в Украине. 386‑й день
Военкоматы рассылают повестки резервистам
Сюжет 16 марта 2023, 23:54
Статья 16 марта 2023, 18:55
Его обвиняют в терроризмеДанила Ткаченко / |
«Вторая природа: фотография в эпоху антропоцена», которая стартует в де-Кордове осенью 2023 года и посетит еще три места, в том числе Художественный музей Нэшера в Университете Дьюка (где она будет представлена осенью 2024 года).
28 сентября 2022 г. — 7 января 2023 г., Венеция, Италия. Galleria in Corte, Somewere Noweher, Данила Ткаченко на персональной выставке.
«Цивилизация: как мы живем сейчас» — крупная выставка, на которой представлены работы 100 лучших фотографов мира. В нем рассматриваются и освещаются основные аспекты нашей все более глобальной цивилизации 21 века. 9 сентября, 2022 г. — 15 февраля 2023 г. Музей Сан-Доменико, Форли, Италия.
Галерея Штагер представит выставку работ Данилы Ткаченко на Международной художественной ярмарке Photo London.
В рамках Европейского месяца фотографии на фестивале FOTO WIEN пройдет выставка и лекция Данильфа Ткаченко
«Вторая природа: фотография в эпоху антропоцена», которая стартует в де-Кордове осенью 2023 года и посетит еще три места, в том числе Художественный музей Нашера в Университете Дьюка (где она будет представлена осенью 2023 года). 2024).
28 сентября 2022 г. — 7 января 2023 г., Венеция, Италия. Galleria in Corte, Somewere Noweher, Данила Ткаченко на персональной выставке.
«Цивилизация: как мы живем сейчас» — крупная выставка, на которой представлены работы 100 лучших фотографов мира. В нем рассматриваются и освещаются основные аспекты нашей все более глобальной цивилизации 21 века. 9 сентября 2022 г. — 15 февраля 2023 г. Музей Сан-Доменико, Форли, Италия.
Галерея Штагер представит выставку работ Данилы Ткаченко на Международной художественной ярмарке Photo London.
В рамках Месяца европейской фотографии на фестивале FOTO WIEN пройдет выставка и лекция Данильфа Ткаченко.
Мелководье и утопленник Данилы Ткаченко
на персональной выставке
- 1
«Вторая природа: фотография в эпоху антропоцена», которая стартует в де-Кордове осенью 2023 года и посетит еще три места, в том числе Художественный музей Нашера в Университете Дьюка (где она будет представлена осенью 2023 года). 2024).
- 2
28 сентября 2022 г. — 7 января 2023 г., Венеция, Италия. Galleria in Corte, Somewere Noweher, Данила Ткаченко на персональной выставке.
- 3
«
Цивилизация: как мы живем сейчас» — крупная выставка, на которой представлены работы 100 лучших фотографов мира. В нем рассматриваются и освещаются основные аспекты нашей все более глобальной цивилизации 21 века. 9 сентября, 2022 г. — 15 февраля 2023 г. Музей Сан-Доменико, Форли, Италия.
- 4
Галерея Штагер представит выставку работ Данилы Ткаченко на Международной художественной ярмарке Photo London.
- 5
В рамках Европейского месяца фотографии на фестивале FOTO WIEN пройдет выставка и лекция Данильфа Ткаченко
- 6
5 марта 2022 – 7 мая 2022 //Город Синьчжу,
Тайвань // UP Gallery //Родина, Кислота,
Мелководье и утопленник Данилы Ткаченко
на персональной выставке
Запретные зоны — Интервью с Данилой Ткаченко
Интервью с молодым, талантливым фотографом, создавшим эту отмеченную наградами работу о советском (или человеческом) стремлении к утопии и технологически достигнутому совершенству — мечтам о прогрессе, пришедшим к краху, застывшему остановка.
Проект «Запретные зоны» — о человеческом порыве к утопии, о нашем стремлении к совершенству посредством технического прогресса.
Люди всегда пытаются владеть чем-то большим, чем имеют, — в этом источник технического прогресса. Побочными продуктами этого прогресса являются различные товары, а также инструменты насилия для удержания власти над другими.
Лучше, выше, сильнее — эти идеалы часто выражают основную идеологию правительств. Ради достижения этих стандартов правительства готовы пожертвовать практически всем. При этом человек должен стать инструментом для достижения этих целей. Взамен человеку обещают более высокий уровень комфорта.
Для «Запретных зон» я путешествовал в поисках мест, которые раньше имели большое значение для идеи технического прогресса. Сейчас эти места заброшены. Они утратили свое значение, как и их утопическая идеология, которая сейчас устарела.
Многие из этих мест когда-то были секретными городами, которых не было ни на картах, ни в публичных записях. Эти места были местами забытых научных триумфов, заброшенных зданий почти нечеловеческой сложности. Идеальное технократическое будущее, которое так и не наступило.
Любой прогресс рано или поздно заканчивается, и это может произойти по разным причинам — ядерная война, экономический кризис, стихийное бедствие. Мне интересно наблюдать за тем, что остается после того, как прогресс остановился.
— Данила Ткаченко
Интервью
LC: Что привлекло вас в сюжетах «Запретных зон»?
Д.Т.: Однажды я поехал навестить свою бабушку, которая живет в закрытом и ранее засекреченном городе, где была разработана первая советская атомная бомба. Находясь там, я узнал, что в 1960-х годов произошла ядерная катастрофа, но она была полностью засекречена. Как оказалось, из-за аварии была заражена огромная территория, и у проживающих там людей развились различные хронические заболевания. В этом городе был сделан первый кадр «Запретных зон».
Это было отправной точкой моего исследования безжалостности технического прогресса по отношению к человеческому фактору — особенно трагичной динамики, поскольку этот поиск инициирован самим человечеством.
Имейте в виду: эти объекты созданы государством, а не отдельными лицами. Я считаю, что государство гораздо больше думает о своем благополучии и безопасности, чем о своем народе. В результате такого мышления действия государства часто приводят к бедствиям, затрагивающим все население, состоящее из отдельных лиц.
ЛК: Десятилетия назад, когда строились эти советские сооружения, люди, которые их строили, вероятно, верили, что Советский Союз будет существовать вечно! Можете ли вы быть настолько смелыми, чтобы предсказать, что может выглядеть как «Запретные зоны» через 50 лет?
Д.Т.: Я думаю, что идея тоталитаризма и мирового господства всегда утопична, с самого начала. Я закончил новый проект под названием «Идеал», посвященный утопичности идеи построения любого сверхобщества (наполненного «суперлюдьми»).
Во время бега такие государства должны демонстрировать свое превосходство и вдохновлять людей несбыточными идеалами. Но естественно, что тоталитарные системы не вечны. Ведь в таких состояниях люди функционируют потому, что они вынуждает не потому, что они этого хотят.
В итоге, когда такие системы заканчиваются, костыль управления исчезает. Потом люди перестают работать, и мы наблюдаем коллапс. Разбившиеся мечты о таких системах оставили после себя гигантские памятники и амбициозные архитектурные проекты.
Мы сейчас живем в другой ситуации, поэтому мне сложно предсказать, что останется через 50 лет. Но мы скоро увидим это сами.
LC: Не могли бы вы рассказать больше о визуальном подходе, который вы использовали для этого проекта? Это было постепенное решение, которое вы приняли, или вы знали с самого начала, что оно примет этот характерный «вид»?
ДТ: Нет, этого не было с самого начала. На первом этапе я снимал зимой, когда была пасмурная погода. Я также стрелял всякий раз, когда был снегопад. Год спустя я посмотрел на все сделанные фотографии и решил удалить все неподходящие. Именно тогда я решил оставить фотографии с минимумом деталей и максимальным вниманием к объекту съемки.
LC: Вы описываете себя как «визуального художника, работающего с документальной фотографией». Что для вас значит быть «визуальным художником», а не фотографом?
Д.Т.: Я не считаю свою практику документированием или симуляцией реальности. Я вижу себя скорее «композитором» и творцом новой реальности. Фотография для меня — это способ создания новых смыслов и интерпретаций, а не способ показать мир таким, какой он есть. Я использую художественную призму как способ целенаправленного манипулирования временем и погодой, а также возможность объединения разных мест в одно визуальное пространство.
ЛК: Я видел ваши работы на выставках в Лондоне (выставка LensCulture на Photo London 2015) и в Париже (на выставке FOAM Talents 2015). Но я также видел, как это принимает форму книги, в Escape . Что предлагают вам различные средства коммуникации? Кажется, книга для вас, например, важная форма.
Д.Т.: Я думаю, что фотография на данный момент является самым авангардным средством в мире. Это означает, что его способы представления сильно различаются. Конечно, каждой идее и каждому проекту соответствует своя лучшая платформа. Например, Побег с самого начала задумывался как книга. И «Запретные зоны» как выставка.
Но проекты также могут работать на нескольких уровнях и принимать новые формы. Например, «Запретные зоны» получили награду европейских издателей в области фотографии и были опубликованы в виде книги. Ее пришлось адаптировать к среде, но я чувствую, что она также стала очень хорошей книгой.
— Данила Ткаченко, интервью Александра Стрекера
Зоны ограниченного доступа
Твердый переплет, 30 x 24 см
80 страниц
32 цветные иллюстрации.
Эта книга была опубликована в рамках премии European Publishers Award for Photography. В нем участвуют пять ведущих европейских издателей фотокниг. Также д на не пропустите работу
все остальные победители и финалисты конкурса LensCulture Exposure Awards 2014. В общей сложности вы найдете 31 визуально вдохновляющую работу со всего мира.
Зоны ограниченного доступа 1. Самолет-амфибия, предназначенный для вертикального взлета. Называется Бартини Бериев ВВА-14. СССР построил всего два из них в 1976, один из которых разбился при транспортировке. © Данила Ткаченко
Зоны ограниченного доступа 12. Одна из крупнейших в мире дизельных подводных лодок. Россия, Самарская область, 2013 © Данила Ткаченко
Зоны ограниченного доступа 3. Тропосферная антенна на севере России – устаревший вид связи. Их было построено много на Крайнем Севере, все они сейчас заброшены © Данила Ткаченко
Запретные зоны 25. Экскаватор на закрытом карьере. Россия, Московская область, 2015 © Данила Ткаченко
Запретные зоны 19. Секретный город Челябинск-40, не отмеченный на картах до 1994 года. Там была создана первая советская ядерная бомба. В 1964 году произошла первая ядерная катастрофа, одна из крупнейших в истории и равная по масштабам Чернобылю. Это осталось тайной благодаря тому, что ветер дул с востока. В город по-прежнему нельзя попасть без специального разрешения или проживающих там родственников. © Данила Ткаченко
Территория ограниченного доступа 18. Саркофаг над закрытой шахтой глубиной 4 км – одна из самых глубоких научных шахт в мире того времени. Северный регион, Россия © Данила Ткаченко
Ограниченные зоны 2. Бывшие жилые дома в заброшенном советском заполярном наукограде, специализирующемся на биологических исследованиях © Данила Ткаченко
Ограниченные зоны 11. Проверка загрязнения воды в озере вокруг ранее закрытого наукограда Челябинск-40 (Россия) . В 1964 году произошла первая ядерная катастрофа, одна из крупнейших в истории и по масштабам равная Чернобылю, но она осталась засекреченной. Город окружен озерами, которые до сих пор загрязнены радиацией. © Данила Ткаченко
Запретная территория 25. Научный склад на Крайнем Севере, Россия © Данила Ткаченко
Запретная территория 4. Бывший шахтерский городок, который был закрыт и превратился в испытательный полигон для бомбардировок. В 2003 году президент Владимир Путин посетил это место и был доставлен на самолете, чтобы испытать новую бомбу. На фото здание культурного центра, которое было выбрано в качестве объекта для бомбардировки (которая была успешно осуществлена) © Данила Ткаченко
Зоны ограниченного доступа 6. Город Дзержинск (Россия), где в советское время производили ракетные двигатели. Был закрытым городом до 1992 © Данила Ткаченко
Зоны ограниченного доступа 16. Ступени космических ракет. Казахстан, Кызылординская область, 2013 © Данила Ткаченко
Зоны ограниченного доступа 5. Антенна построена для межпланетной связи. Советский Союз планировал строить базы на других планетах и готовил для связи объекты, которые так и не были использованы и сейчас заброшены. © Данила Ткаченко
Зоны ограниченного доступа 29. Заброшенная обсерватория расположена в районе с наилучшими условиями для наблюдения за космосом.