Этторе: Этторе Мессина | Единая Лига ВТБ | VTB United League — homyrouz.ru

Содержание

Электрический конвектор Ballu Ettore BEC/ETMR-1500

Артикул: 32.4

Конвектор Ballu серии Ettore BEC/EZMR-1500

Представляем вашему вниманию конвектор Ballu Ettore- признан среди покупателей-абстрактным дизайном, выражающий свой стиль передней панелью, что выгодно подчеркивает конвектор в интерьере. На первый взгляд малогабаритный,но в то же время конструктивный, производящий интенсивную конвекцию нагревания воздуха. Нагревательный элемент нового поколения Double G-Force не сушит воздух, а встроенный ионизатор поможет избавиться от последствий электромагнитных излучений в комнате.

Конвекторы с механическим термостатом имеют простое управление и надежны в эксплуатации. Конвекторы с элекронным термостатом имеют современное дистанционное управление через модуль WI-FI. Ballu Ettore безопасен в использовании и имеет защиту от перегрева и случайного попадания брызг, мгновенно отключаются при опрокидывании. Конвекторы могут использоваться для отопления жилых зданий, офисных кабинетов, магазинов и других типов помещений, в том числе для помещений с повышенной влажностью.

Все модели электрических конвекторов Ballu серии Ettore.

Так же есть линейка с электронным термостатом этой серии Ballu Ettore:

		Нагревательный элемент Double E Force. Полностью монолитная конструкция нового нагревательного элемента, являющегося собственной разработкой инженеров компании, обеспечивает бесшумную работу и высочайший коэффициент полезного действия. Материал и взаимное расположение компонентов практически полностью исключают термическое расширение, поэтому характерные для многих других конвекторов щелчки и потрескивания здесь отсутствуют.

		Ножки Ballu. Универсальны и подходят практически к любой модели. Впишутся под любой интерьер и самый не притязательный вкус. Входят в стандартную комплектацию конвекторов Ballu при покупке.

		Датчик защиты при опрокидывании. Отключит питание и спасет от пожара при опрокидывании мобильного конветкора. Также в некоторых моделях может быть установлен специальный датчик защиты от проникновения посторонних предметов внутрь корпуса.

		Воздухозаборник INTAKE. Больше забор воздуха — быстрее обогрев. Воздухозаборник, по сравнению с обычными конвекторами, увеличен в ширину и длину за счет нового положения крепления ножек, что увеличивает скорость поступающего воздушного потока и, как результат, скорость нагрева помещения.

Для помещения площадью м2:	20 кв.м
Мощность, кВт	01.май
Термостат	Механический
Таймер	Нет
Габариты (ШхВхГ) мм	595x400x115
Вес. кг	4.0

<div id="yandex_rtb_4" class="lazy lazy-hidden yandex-adaptive classYandexRTB"></div> <script type="text/javascript">if(rtbW>=960){var rtbBlockID="R-A-744190-3";} else{var rtbBlockID="R-A-744190-5";} window.yaContextCb.push(()=>{Ya.Context.AdvManager.render({renderTo:"yandex_rtb_4",blockId:rtbBlockID,pageNumber:4,onError:(data)=>{var g=document.createElement("ins");g.className="adsbygoogle";g.style.display="inline";if(rtbW>=960){g.style.width="580px";g.style.height="400px";g.setAttribute("data-ad-slot","9935184599");}else{g.style.width="300px";g.style.height="600px";g.setAttribute("data-ad-slot","9935184599");} g.setAttribute("data-ad-client","ca-pub-1812626643144578");g.setAttribute("data-alternate-ad-url",stroke2);document.getElementById("yandex_rtb_4").appendChild(g);(adsbygoogle=window.adsbygoogle||[]).push({});}})});window.addEventListener("load",()=>{var ins=document.getElementById("yandex_rtb_4");if(ins.clientHeight =="0"){ins.innerHTML=stroke3;}},true);</script>

Этторе Соттсасс и Мартино Гампер: второе включение • Интерьер+Дизайн

Этторе Соттсасс и Мартино Гампер cтали главными героями выставки Re-Connection в Милане. Гампер выступает куратором, плюс предложив свою собственную интерпретацию, он сделал три эксклюзивных предмета мебели: шкафы и ширму.

По теме: Studiopepe: Соттсасс и керамический твист

В год столетия Этторе Соттсасса показы и переиздания наследия знаменитого итальянского архитектора идут один за другим. Аукционы взвинчивают цены, а фабриканты пересматривают архивы. Соттсасс выступает автором шкафов и кроватей, стеклянных ваз и керамической плитки, светильников и деревянного шпона.

По теме: 100 лет со дня рождения Этторе Соттсасса

В шоу-руме компании Alpi на Via Solferino 7 показаны исторические вещи архитектора в отделке из шпона. Соттсасс начал сотрудничать с компанией в начале 1980-х. Панели Alpi стали одним из «инструментов проектного подхода архитектора». Они были использованы в коллекции Мемфиса 1985 года, а позже выбраны и для других произведений. Шпон для Alpi был разработан в четырех вариантах: красном, оранжевом, коричневом и сером. С акцентным рисунком древесных прожилок и активным цветом.

«Я не хотел просто использовать узнаваемый материал, — рассказывает Мартино Гампер. — Поэтому переработал его. Если вы меняете угол зрения (всего на 5–6 градусов), то ваше восприятие меняется: моя идея заключалась в добавлении другого измерения и разработке трехмерной структуры. Я резал, разворачивал и переклеивал, получив в результате оригинальный материал.»

Сегодня Alpi — компания под руководством Витторио Альпи, внука основателя — это несколько промышленных предприятий, на которых работают 450 человек в Италии и более 1550 в Африке. Производство шпона Alpilignum достигло уровня 20 млн кв. метров в 2017 году. Продукция компании распространяется более чем в 60 странах.

Ettore Sottsass

Этторе Соттсасс родился в Инсбруке, Австрия, в 1917. Закончил Политехнический Университет Турина в 1939. В 1947 открыл собственное архитектурно конструкторское бюро в Милане. Параллельно со своей профессиональной деятельностью, организовал личные выставки своих картин как в Италии, так и за границей, участвовал в художественных выставках группы и участвовал в нескольких выпусках Милана Триннэйла. Сотрудничество с компанией Оливетти ( Olivetti, электроника) началось в 1958 и продлилось более тридцати лет, в течение которых он получил три премии дизайна Compasso d’Oro ( Золотой циркуль), за спроектированные для Оливетти: “Elea”, первый итальянский электронный калькулятор, в 1959; “Tekne 3”, “Практика 48”, красная портативная пишущая машинка “Валентина” и “Sistema 45”. В 60-х и в начале 70-х, Соттсэсс исследовал темы, которые будут стоять во главе его проектов в последующие годы: именно в этот период он положил начало тому, что позже назовут Дизайном Нуово. “Tenebre Ceramiche delle” сделаны в 1963 и эти 100 пластин “Offerte Шива” в 1964. В том же году первые предметы мебели дерево/керамика для Польтроновы. “Суперкоробка” разработана в 1965 и 1966 и так является большими керамическими частями “Каменный столб, Зиггурат, Ступы, Гидранты & Газовые насосы”, показанные в Милане в Galleria Спероне в 1967. Шоу в Мухе Centro, которую Casa, Милан, открыл в 1966, в то время как выставка “Paesaggio за ООН Pianeta Фреско” открылся в Стокгольме в 1969. Наконец керамика “Тантра”, “Fumo” и “Йантра” принадлежит к 1968-70 годам и “Mobili Grigi” для Польтроновы в 1970. В 1970, после тура с лекциями по разным британским университетам, Соттсасс получил почетную ученую степень от Королевского Колледжа искусств в Лондоне. Во второй половине 60-х, Соттсасс начинает сотрудничество с Пиэнету Фреско, журналс в соавторстве с Алленом Гинсбергом и Фернандой Пивано (его первая жена). Включается в первые дебаты по Радикальной Архитектуре, сопровождаемой, в начале 70-х, несколькими концептуальными против проектными работами. Также необходимо упомянуть его проекты для выставки “Италия: Новый Внутренний Пейзаж”, MoMA, 1972; ряды шелкографии “Ил Пиэнета прибывают Фестиваль”, 1972; столы и табуреты для BBB и “Tappeto, Летающего” для Постельных принадлежностей Бреветти, 1974. Все это время Соттсасс не прекращает писать для журналов Domus, Casabella. В 1978,1979 and1980 он участвует в выставках группы Alchymia ( Алхимия). В 1980 основывает Студию Sottsass Associati и Мемфис. В 1981 первая Мемфисская выставка открывается в Милане (выставка проходила до 1987). Мемфис, собирая всемирно известных архитекторов и проектировщиков, быстро стал символом Дизайна Нуово и ориентира для всех современных авангардистских направлений. В 1988, с Барбарой Рэдис, Sottsass основал журнал Terrazzo, в котором темы Дизайна Нуово, исследуемого Мемфисом, были развиты и распространились на архитектуру и современную культуру. Начинаясь с 1985, Sottsass начал вновь фокусироваться на архитектуре. Реализованные проекты: Дом Волка, Colorado1987-89; Дом Bischofberger, Цюрих 1991-96; Дом Olabuenaga, Мауи, Гавайи 1989-97; Дом Nanon 1995-98 и Дом Mourmans 1998-01, оба в Ланакене, Бельгия; Дом Юко, Токио 1991-93; Дом VanImpe, Sint-Lievens-Houtem, Belgium1996-98; Курорт Чжаочина и Гольф-клуб, Китай 1994-96; Здания Джесмин Хилл, Сингапур 2000. В 1994 большая ретроспектива Sottsass состоялась в Центре Помпиду, Париже. В 2004 Музей Capodimonte в Неаполе провел большую выставку его фотосъемки. В 2005 ретроспектива в MART, Роверето. В 2006 ретроспектива в LACMA, Лос-Анджелесе. В 2007 “Vorrei sapere perché” (я хотел бы знать, почему) шоу, в Триесте. Его работы находятся в постоянных коллекциях широкого спектра музеев: Центр Жоржа Помпиду, Париж; Musée des Arts Décoratifs, Париж; Victoria & Albert Museum, Лондон; Музей Stedelijk, Амстердам; MOMA, Нью-Йорк; Музей Метрополитен, Нью-Йорк; Musée des Arts Décoratifs, Монреаль; Музей Израиля, Иерусалим; Национальный музей, Стокгольм. Среди последних признаний он был награжден: 1992, название ‘Officier de l’Ordre des Arts et des Lettres Французской Республики; 1993, почетная ученая степень из Род-айлендской Школы дизайна; 1994, если Премия Разработки продукта, Ганновер; 1996, почетная ученая степень из Королевского Колледжа искусств, Лондона и Премии Дизайна от Бруклинского музея, Нью-Йорк; 1997, Премия Oribe от города Гифу, Япония; 1999, почетная ученая степень из Школы Глазго Искусства; 2001, почетные ученые степени от лондонского Института Искусства и из Миланского Политехникума. В 2001 он получил название “Grande Ufficiale за l’Ordine al Merito” от президента Итальянской Республики. В 2003 он был сделан «Commandeur de l’Ordre des Arts et des Lettres» от Министра культуры Французской Республики. В 2005 Sottsass получил Золотую медаль и Первоклассный Диплом для «Benemeriti della Cultura e dell’Arte» от президента Итальянской Республики.

Этторе Мессина: Две итальянских команды в группе – вызов для меня

Перед жеребьевкой Евролиги главному тренеру ЦСКА Этторе Мессине был вручен приз имени Александра Гомельского. Так теперь называется награда лучшему наставнику Евролиги. А спустя всего несколько минут итальянский специалист сам выбрал двух первых соперников для своего клуба.

— Для меня награда имени Александра Гомельского значит многое, — сказал Мессина после вручения приза. – Я благодарен всем в команде и офисе ЦСКА за их помощь, а также моей жене – она сама знает за что. Для меня работа в армейском клубе и выигрыш Евролиги – большой опыт. Но я прекрасно знаю, что если бы Гомельский был жив, то сейчас он сказал бы, что нам необходимо забыть все предыдущие достижения и стремиться к новым: «Давай, давай!» (Эти слова Мессина произнес по-русски).

Уже после жеребьевки Мессина рассказал в интервью нашему сайту, что думает о предстоящих соперниках ЦСКА:

— Нам досталась хорошая группа, где, уверен, сложится настоящая конкурентная борьба. Еще в прошлом году у нас был шанс убедиться в том, что сильные соперники в групповом этапе позволяют лучше подготовиться к следующей стадии турнира – ТОП 16.

Шанс пройти дальше есть у всех команд в группе. Думаю, что наших соперников даже не стоит представлять: «Барселона», «Бенеттон» и другие клубы в Евролиге достаточно давно. Быть может, меньше всего наши болельщики знают о «Наполи». Сам факт, что в прошлом сезоне этот клуб стал обладателем Кубка Италии, говорит о многом. Но это еще и солидная команда, чьи болельщики всегда готовы оказать гостям «теплый прием».

— В прошлом году поездка в Италию на матч с «Монтепаски» в качестве тренера российской команды не вызвала у вас большого энтузиазма. На этот раз в группе аж два представителя вашей родины.

— Это в некоторой степени вызов, для меня и Эммануэле Молина. Тем более что нам предстоит играть в Тревизо, где мы c ним работали до ЦСКА и оставили множество знакомых и друзей. Но турнирная борьба ни в коем случае не должна пострадать от такого расклада, даже наоборот, выиграть.

Умер Этторе Скола | Colta.ru

19 января в Риме в возрасте 84 лет умер итальянский кинорежиссер и сценарист Этторе Скола.

Об этом сообщает BBC.

Этторе Скола родился в 1931 году в городе Тревико процинции Авеллино, учился на юридическом факультете Римского университета, работал художником в юмористическом журнале «Марк Аврелий», в начале 1950-х начал писать киносценарии.

Режиссерским дебютом Этторе Сколы стала в 1964 году комедия «Если позволите, поговорим о женщинах» (Se permettete parliamo di donne). Мировую известность режисссеру принес фильм «Мы так любили друг друга» (C’eravamo tanto amati) с Витторио Гассманом, Нино Манфреди, Стефано Сатта Флоресом и Стефанией Сандрелли, получивший Золотой приз IX Московского кинофестиваля.

Также среди наиболее известных фильмов Этторе Сколы «Отвратительные, грязные, злые» (Brutti sporchi e cattivi, 1976, «Золотая пальмовая ветвь» за лучшую режиссуру) с Нино Манфреди, «Необычный день» (Una giornata particolare, 1977, «Золотой глобус», две номинации на «Оскар») с Софи Лорен и Марчелло Мастроянни, «Бал» (Ballando ballando, 1983, номинация на «Оскар»), «Семья» (La famiglia, 1987, номинация на «Оскар») с Витторио Гассманом и Фанни Ардан, «Нечестная конкуренция» (Concorrenza sleale, 2001).

За полувековую творческую карьеру Этторе Скола снял 39 фильмов и написал почти 90 сценариев. Свою последнюю работу он посвятил своему другу Федерико Феллини. Фильм «Это странное имя Федерико» (Che strano chiamarsi Federico) в 2013 году был показан на Венецианском кинофестивале.

Понравился материал? Помоги сайту!

Подписывайтесь на наши обновления

Еженедельная рассылка COLTA.RU о самом интересном за 7 дней

Лента наших текущих обновлений в Яндекс.Дзен

RSS-поток новостей COLTA.RU

юбилей Этторе Бугатти — журнал За рулем

130 лет назад, 15 сентября 1881 года, родился Этторе Исидоро Арко Бугатти — основатель знаменитой марки автомобилей.

С младых ногтей Этторе Бугатти был убежден в своем высшем предназначении. Его выпестовала итальянская богема — дом семьи Бугатти всегда был полон творческих личностей: Пуччини, Леонкавалло, Трубецкой, Роден и даже Лев Толстой. Батюшка Бугатти, Карло, был выдающимся краснодеревщиком — сегодня сказали бы «дизайнером мебели».

На автомобиле марки Deutz на старте триала на приз принца Генриха. Германия, 1909 год. Позади в кепи — приятель Этторе, тоже известный автомобилестроитель Эмиль Матис

Бугатти на автомобиле марки Deutz на старте триала на приз принца Генриха. Германия, 1909 год. Позади в кепи — приятель Этторе, тоже известный автомобилестроитель Эмиль Матис Академия искусств Брера в Милане выглядела логичным продолжением домашнего воспитания. Если бы не трицикл Prinetti & Stucchi, на котором 16-летний Этторе умудрился выиграть одну дворовую гонку. Кажется, из Турина в Асти и обратно, 17 июля 1897 года. Совершенствуя трицикл, Этторе настолько понаторел в его устройстве, что и Принетти, и даже сам сеньор Стукки начали прислушиваться к его советам. Однако практика чертежника была недолгой: Стукки разорился. Отец, видевший сына на ином поприще, все же пришел на выручку Этторе. Друзья дома, графы Гулинелли, согласились оплатить первый самостоятельный проект юного технического дарования. В 1901 году на международной выставке в Милане автомобиль Этторе, который он сам называл «Типом 2» (первым посчитав, видимо, тот проект, который чертил для сеньора Стукки), завоевал один из почетных призов. И привлек внимание эльзасского металлургического барона де Дитриха. Барон пожелал приобрести лицензию на производство — соглашение подписывал отец Этторе, поскольку Этторе оставался еще год до совершеннолетия. …De Dietrich, Mathis, Deutz — с каждой новой компанией Этторе Бугатти крепче утверждался в своей способности создать особенный автомобиль, какого ни у кого еще не было. Он тщательно подсчитывал все этапы на этом пути. «Тип 10» — так был обозначен этап, представлявший квинтэссенцию всего прежде разработанного. Впервые Бугатти закрепил на радиатор табличку со своей фамилией. Спустя год, первого января 1910-го, Этторе официально учреждает Automobiles Ettore Bugatti в Эльзасе — территории, являвшейся предметом споров между Германией и Францией. Один из проектов Бугатти покупает располагающийся неподалеку завод Peugeot. Вырученные средства пускаются в дело.

Юный Этторе — по виду не инженер, а прямо какой-то персонаж оперы Джакомо Пуччини «Богема». 1899 год

Перед соперниками у автомобилей Бугатти безусловное преимущество — двигатели с цельным блоком цилиндров (кое-какие фирмы и до 1920-х годов отливали цилиндры порознь или попарно), с верхними клапанами и верхним же распределительным валом. Отдача таких моторов выше, они дерут соперников на гонках одного за другим. А если еще четыре клапана на цилиндр… Бугатти — максималист. То, с чем другие компании поигрались и бросили, он настойчиво доводит до работоспособного состояния. Но и этого Этторе мало. Он совершенствует эстетику мотора — залюбуешься! Тщательно подбирает пропорции радиатора (лицо машины!), изобретает кованую трубчатую переднюю ось, через просечки в которой пропущены рессоры. После аварии ось невозможно выправить, но не это волнует Бугатти: эстетика превыше всего! Небольшой гоночный автомобиль, «Тип 35», который Бугатти создает в 1924 году, эстетически безупречен. Два состыкованных блока дали вместе восемь цилиндров, а компрессор и три клапана на каждый цилиндр — мощность до 150 л.с. с двух литров рабочего объема. Подготовленные экземпляры ходили за двести! А, главное, автомобиль недорог — и даже пилоты-любители могут попробовать себя в больших гонках. Никто так и не собрался подсчитать точное количество побед, одержанных на Bugatti-35, — их более двух тысяч.

Этторе Бугатти принимает «парад» автомобилей своего имени с парадного крыльца шато Сен-Жан. 1920-е гг.

Этторе Бугатти продолжает эстетствовать. Он приобретает поместье Сен-Жан под Страсбургом. У него конюшня. Теперь все зовут его «Патрон». Диковинная смесь итальянского семейного стиля ведения дел, немецкой щепетильности и французского роялизма. Этторе задумывает величайший автомобиль на планете, называя его «Королевским Bugatti». Автомобиль, «Тип 41», рождается в неподходящее время — в Нью-Йорке рухнула фондовая биржа, богачи мира — банкроты. Шесть автомобилей — это все, на что хватило принципиальности Бугатти. Иначе он перестал бы уважать себя. Два из них останутся непроданными.

Семья Бугатти. Детишки сидят в электрических Bugatti Type 52. Автомобиль приводился в действие от 12-вольтового аккумулятора и развивал до 20 км/ч. Первым испытателем такого автомобиля был младший сын Этторе Бугатти — Ролан. Бугатти был женат на оперной певице Барбаре Больцони, всего у них было четверо детей, две девочки и два мальчика. Фото выдающегося фотографа Жак-Анри Лартига. Источник: http://www.motorjam.ru/history/avtobiography

Семья Бугатти. Детишки сидят в электрических Bugatti Type 52. Автомобиль приводился в действие от 12-вольтового аккумулятора и развивал до 20 км/ч. Первым испытателем такого автомобиля был младший сын Этторе Бугатти — Ролан. Бугатти был женат на оперной певице Барбаре Больцони, всего у них было четверо детей, две девочки и два мальчика. Фото выдающегося фотографа Жак-Анри Лартига. Источник: http://www.motorjam.ru/history/avtobiography

Выручает сын Жан, в котором Этторе видит преемника. Жан — одаренный конструктор. У него вкус деда. Жан создает «Тип 57» — модель, которая будет кормить семью и завод все непростые 1930-40-е годы. Жан погибнет в 1939 году на испытаниях одной из усовершенствованных моделей, уворачиваясь от внезапно вырулившего на шоссе велосипедиста. Велосипедист укатит прочь, а у Этторе опустятся руки. Он так больше ничего не создаст. То есть, конечно, будут новые модели, но в них уже не блеснет то, за что Bugatti так ценили: техническая идея, доведенная до эстетического совершенства.

Этторе Бугатти и его младший сын Ролан на гонках. 12 августа 1933 года

Происходящее с ним словно осуществлялось помимо него. Он спокойно воспримет приход нацистов, начавших выпуск на его предприятии автомобилей-амфибий и торпед. Так же равнодушно он примет обвинения в коллаборационизме, когда нацистов прогонят. (Это, вероятно, и спасет его от участи Рено.) Он то хватался за разработку малолитражки, то вдруг с упорством, заслуживающим лучшего применения, отстаивал жесткий передний мост, тогда как все вокруг перешли на независимую подвеску.

Bugatti Type 101 Coupе 1951 года — последняя серийная модель марки. Впервые представлена в августе 1947 года. Базировалась на основе конструкции «Типа 57». До 1951 года машина сохраняла зависимую рессорную переднюю подвеску

Bugatti Type 101 Coupе 1951 года — последняя серийная модель марки. Впервые представлена в августе 1947 года. Базировалась на основе конструкции «Типа 57». До 1951 года машина сохраняла зависимую рессорную переднюю подвеску

Этторе Бугатти умер 21 августа 1947 года. Его младший сын Ролан и взявший на себя управление делом заводской гонщик Пьер Марко не удержали фабрику. Сегодня в ее корпусах в деревне Мольсхайм действует филиал аэрокосмического концерна — делают стойки шасси для «Аэробусов». Руководству Volkswagen даже пришлось предпринять кое-какие усилия, чтобы прописать возрожденную компанию по правильному адресу — в Мольсхайме. Потому что формально шато Сен-Жан и новый корпус предприятия находятся в соседней деревне.

Русская литература как итальянская любовь

Иван Толстой: Московское издательство «Индрик» выпустило книгу Габриэле Маццителли «Очерки итальянской славистики: книги, архивы, судьбы». В каком-то смысле это история изучения русской литературы, но неофициальная история, не академическая, а скорее, персонализированная. Тем она и интересна. Со мной в студии переводчик и редактор книги историк Михаил Талалай.

Михаил Талалай: В этом году издательство «Индрик» выпустило в моих переводах очерки Габриэле Маццителли, собранные в книгу. Мы назвали ее «Очерки итальянской славистики». Особенность этой книги в том, что ее не существует на языке оригинала, на итальянском. Есть целая серия очерков, которые нам показались очень органично связанными и могущими быть собраны под одну обложку.

С Габриэле Маццителли мы давно дружим, это преданный друг русской культуры. Сам он мой сверстник, родом из Калабрии, но давно живет в Риме. Как он сам признается, он через поэзию полюбил русскую культуру – Блок, Есенин, начало 20-го века. Цветаева и Пастернак в начале его приближения к русской культуре были недостаточно переведены, поэтому он захотел читать их в подлиннике (понятно, что поэзию нужно читать в подлиннике). Выучил русский, написал диплом, диссертацию и стал работать в этом славяноведческом направлении, будучи при этом библиотекарем.

Он совмещает работу библиотекаря в Университетской библиотеке в Риме с серьезным увлечением русской культурой. Не будучи университетским профессором, он публикует не так много. Но он уникальный человек в том, что живет в мире книг, он книжный червь, работает в архиве Национальной библиотеки, и сделал то, чем до него практически никто не занимался, – он стал исследовать исследователей, людей, которые до него занимались этими темами. И он выпустил несколько книг в этих двух направлениях. «Библиотечное дело», «Что такое библиотека», которая вышла большим тиражом, и интересная книга «Ответ библиотекаря интернету» – что делать бумажной библиотеке в эпоху Сети. Одновременно он выпустил несколько книг справочного характера – каталоги, своды разного рода публикаций. В том числе он делает очень полезную вещь – раз в два года готовит списки опубликованных статей его коллег-славистов по Италии. Они выкладываются в интернете, поэтому мы видим, кто что написал за последние два года из нашего сообщества русистов-славистов, итальянцев или русских, живущих в Италии, как я.

И, ознакомившись с его серией очерков, мне показалось, что они органично совмещаются в такой коллективный портрет ранних шагов, раннего этапа итальянской русистки-славистки, где в итоге главную роль заслуженно получил герой Маццителли Этторе Ло Гатто, поэтому с него и надо начинать наш рассказ.

К нему уже прицепилось прозвание «патриарх итальянской русистики». Ло Гатто никогда не изменял своему делу – пропаганде русской культуры, серьезным очеркам о русской литературе и многому другому. Этторе Ло Гатто, кажется, написал обо всем русском, что можно. У него есть «История русского театра», «История русской современной литературы», «Миф Петербурга», «Итальянские художники в России» (в четырех томах!), есть книга «Русские в Италии», а это просто моя тема. Он первым переводил Пушкина, Лермонтова, классику с русского языка, потому что раньше переводы были с французского. Везде он первый. Необычайная активность и умение доводить до конца свои проекты, подбирать коллектив – это всё Этторе Ло Гатто, который настолько был прекрасно структурированным человеком, что даже свою дочь поставил на стезю славистики и выдал ее замуж за слависта-русиста. Поэтому Анна Ло Гатто восприняла от отца эту линию. Лично мне удалось с ней встретиться в 90-е годы – Анна Гекторовна, как мы шутливо ее называли, или Анюта. Она первой мне еще в середине 90-х рассказала о своем отце, поэтому я уже хорошо представлял, кто такой Ло Гатто. И я опубликовал большую, на целую полосу статью в еженедельнике «Русская мысль» о Ло Гатто, назвав ее «Неаполитанский пленник». Потому что он родом из Неаполя, отсюда такие бурные страсти, а пленник – это пленник русской культуры, потому что он вошел в это пространство и остался ему верен.

Фотопортрет Этторе Ло Гатто с его автографом

Маццителли удалось приблизиться к Ло Гатто еще при жизни «патриарха», он у него брал интервью, я его перевел на русский язык. Маццителли избрал для своей диссертации исследование первого журнала, который издавал Ло Гатто, журнала Russia. Он стал выходить в 1920 году – сначала в Неаполе, потом в Риме. Шесть лет Ло Гатто собирал этот журнал, но потом начал заниматься более крупными вещами, поэтому почти половина нашей книги это рассказ об Этторе Ло Гатто.

Иван Толстой: Михаил, а откуда растут корни интереса Ло Гатто к русской культуре и любовь к ней?

Михаил Талалай: Это очень интересная история, немножко связанная с Прагой и Австро-Венгрией. Об этом мне и Анюта рассказывала. Но в нашей книге она шире, потому что исходит из уст самого Ло Гатто. Ло Гатто еще совсем юным попал в плен к австрийцам, которых он вспоминал чуть ли не с теплотой («культурные люди, давали нам читать»). Ло Гатто знал немецкий, и книга, которая встретилась ему в плену, это была книга Томаша Масарика «Россия и Европа» на немецком языке. Ло Гатто ее проштудировал, проникся. Он почти ничего не знал про Россию в тот момент, но его заинтересовал сюжет и масариковский стиль, любовь Масарика к русской культуре. Так он решил изучить русский язык. Вместе с ним были в австрийском плену и русские пленные, поэтому он прямо на месте от русских пленных стал усваивать язык и сделал серьезные шаги. Вернувшись в Неаполь (он был человек не по-неаполитански очень целеустремленный), он поступил на курсы русского языка и брал уроки у юной русской эмигрантки. Вы понимаете, чем закончилась эта история. Молодые люди полюбили друг друга, Ло Гатто женился на барышне, которую звали Зоя Воронкова, русский язык у него стал еще и семейно-бытовым языком.

Вместе с Ло Гатто были в австрийском плену и русские пленные, поэтому он прямо на месте от них стал усваивать язык

Он сразу решил что-то делать, быстро осознав, что Россия малоизвестна, и он предпринимает журнал. У него, конечно, предприимчивость левантийская, южная. Он нашел спонсоров, заинтересованных людей, которые ему помогали вести это дело. Он сам переводил, собирал, подбирал сотрудников, перезнакомился со всеми русскими эмигрантами в Италии и не только. Причем он, как я понимаю, был далек от политики – белые, красные – и старался дружить со всеми. В числе его друзей были и советские писатели, которых он навещал, когда стал ездить в Советский Союз, и беженцы. В интервью Маццителли, опубликованном в нашей книге, он пишет, что многим обязан писателю Михаилу Осоргину, страстному италофилу, который стал близким его личным другом, бежал из советской России и некоторое время жил в Италии. Ло Гатто стал ездить в русский Париж, познакомился с Буниным, с Муратовым, стал активно переводить. Обнаружив целое созвездие культуры, литературы, которое Италия не знает, он стал это пробивать, подключал других переводчиков, находил издателей.

Занимаясь книгой Маццителли, я тоже для себя много интересного обнаружил. В частности, я раньше не придавал значения этому совпадению, но Ло Гатто рассказывает Маццителли, что он сблизился с римским издателем Альберто Стоком, который в 1920-е годы выпустил на итальянском языке несколько книг Муратова, переводы Горького, жившего тогда в Сорренто, – с ним было проще общаться. Это все выходило в Риме. Меня заинтересовала фамилия Сток, потому что мое любимое итальянское бренди тоже называется «Сток». И я выясняю, что римский издатель Горького – это внук основателя винно-ликерного предприятия, они родом из Триеста, бывшего австрийского города, который попал в состав Итальянского королевства в 1918 году. Стоки или, на австрийский манер, Штоки до сих пор производят бренди и занимаются благородной деятельностью по публикации русской литературы.

Ло Гатто в 1920-е годы перенес свою деятельность в Рим, ему удалось заинтересовать итальянское правительство (это уже фашизм Муссолини), удалось учредить Институт Восточной Европы с государственным бюджетом, с серьезным научным альманахом, и под этот институт он подтягивал научные и культурные силы, которые интересовались Россией. Маццителли издал недавно прекрасный справочник, аннотированный свод всех публикаций Института Восточной Европы, которым руководил Ло Гатто, там разные указатели по темам, по годам, можно узнать очень быстро, чем занимался Ло Гатто и его учреждение в 1920–30-е годы. После войны институт этот был закрыт, преобразован, сейчас он не существует, но Ло Гатто продолжал свою бурную деятельность, так что это человек, который внес огромный вклад в итало-русские отношения. Его наследие мне встречается на разных путях.

В 1934 году Ло Гатто собирается в СССР и получает отказ – стал «невъездным». Почему?

Мы имеем о нем неплохое представление, потому что его автобиографическая книга «Мои встречи с Россией» была переведена в 1990-е годы на русский язык. Он там описывает не все, какие-то вещи он тогда не стал раскрывать, а в интервью с Маццителли он коснулся одного момента, который оставался не проясненным. Ло Гатто ездил в Советский Союз, он был другом Советского Союза в 1920-е годы. Возвращаясь в Италию, он не писал разоблачительных памфлетов, а в ровном, спокойном стиле продолжал писать уже о советской литературе, переводил советских писателей. В 1934 году он собирается в СССР и получает отказ – стал «невъездным». Почему? Никаких объяснений не давали. И в интервью Маццителли он высказывает собственные предположения, почему это произошло. Он думает, что – из-за вмешательства Максима Горького. Годом раньше Нобелевскую премию получил Иван Бунин. И к Ло Гатто, как к знатоку русской литературы, обратился Нобелевский комитет с просьбой дать аннотацию, рекомендацию, справку. Он в очень восторженном духе сказал, что да, Бунин заслуживает этой премии, поддержал Бунина как нобелевского кандидата в пику Горькому, потому что тогда еще прорабатывалась возможность выдачи этой премии Горькому. Возможно, Горькому рассказали, что Ло Гатто сыграл в этой игре пробунинскую роль. Это только предположение. Тем не менее, с 1934 года Ло Гатто не возвращается в Советский Союз.

Иван Толстой: Цитата из интервью, которое Маццителли взял у Этторе Ло Гатто, первый текст которого назывался «Сибирские тайны», – об истоках научной страсти к России и о легендарном журнале Russia. Здесь и далее переводы с итальянского Михаила Талалая.

«Этторе Ло Гатто: Мне было 16 лет. Нет, я думаю, бесполезно пытаться искать на основании или упоминании «Сибирских тайн» прецедент моей деятельности русиста. Его здесь нет. «Сибирские тайны» я написал как подросток, который пишет приключенческий роман, ставший потом символом моей будущей деятельности, потому, что только по случайности, подчеркиваю, по случайности я написал приключенческий роман о Сибири, вместо того, чтобы написать роман о Центральной Африке или о каком-нибудь месте в Южной Америке. Затем у меня было много других вещей, напечатанных как приложения к газетам, и я сам не сумел бы сегодня найти их, потому что почти никогда не ставил свое имя. Здесь же я его поставил. <…> В основе это являлось только неумелым плагиатом Д’Аннунцио, как легко представлять себе это в 1906 году: я был 16-летним юношей! Рад, что Вы не искали еще мой томик стихов… Вы знаете, что есть еще и томик стихов? Но я рад, что Вы его не нашли, потому что стихи раскритиковал (очень веско) мой товарищ Энцо Петракконе, которого весьма ценил Бенедетто Кроче. Петракконе написал книгу о Калиостро и раскритиковал эту мою книжку стихов, и раскритиковал недостаточно, надо было больше.

То, что действительно стало прецедентом моего журнала «Russia», так это мое изучение немецкого: это, в каком-то смысле, интересный элемент биографии. В лагере для военнопленных в Зигмундсхерберге, где я провел 30 месяцев, мне довелось стать своего рода доверенным лицом у пленных, ведь я умел читать немецкую прессу. Знание немецкого помогло мне узнать о существовании на немецком языке произведения «Россия и Европа» Масарика (тогда он, разумеется, еще не был президентом Чехословацкой республики). Мне удалось заполучить ее потому, – и за это можно похвалить австрийские власти, – что они оставляли нам, военнопленным, свободу выбора книг. Раздобыв эту книгу, я начал ее читать, и у меня появилось желание перевести ее, но с немецкого, я тогда еще не был русистом. Перевод этой книги – занятие военнопленного, заставил меня заинтересоваться Россией, а еще сильнее заинтересовался Россией потому, что читал газеты, когда разразилась революция 1917 года, Февральская революция. К тому времени у меня была книга Масарика, и у меня возникло любопытство, такое, какое может возникнуть у молодого человека, которому нечего делать целыми днями и который должен себя чем-то занять. <…>

Проснувшись однажды утром, я сказал свой русской жене, что хотел бы сделать что-то более важное для России

Я начал переводить. Перевел первые вещи: «Дядю Ваню» [Чехова], «Невинные рассказы» Салтыкова-Щедрина, рассказы Лескова. Произведения, о которых никто в Италии не знал. В Неаполе жил любопытнейший тип, о котором я позднее ничего не слышал, некий Ликинки: ему пришло в голову стать издателем этих моих первых русских переводов – не тех с немецкого, уже оставшихся позади. Их этот Ликинки опубликовал в нескольких красных изданиях.

<…> Проснувшись однажды утром, я сказал свой русской жене, что хотел бы сделать что-то более важное для России, раз пока еще никого нет в этой области. Уже начала свою деятельность Ольга Ресневич-Синьорелли. Она перевела «Бесов» Достоевского. У меня в Неаполе был друг, внешне очень похожий на Максима Горького, некий Микеле Петроне. Этот Микеле Петроне, окончивший философский факультет, был очень хорошим, исключительно интеллигентным и странным человеком, настоящим русским типом. Он также познакомил меня с несколькими русскими, и справедливо будет заметить, что Микеле Петроне занялся русскими вещами до меня: мне кажется, что он перевел Куприна для Ликинки, для «EditriceItaliana». У него была русская любовница, я же взял себе жену. Микеле Петроне сказал мне: если ты хочешь найти русские материалы… давай пойдем к этому книгопродавцу, его звали Яновский, и он был владельцем книжного магазина «DetkeneRocholl» в Неаполе. <> Я нашел там русские журналы, неизвестно как попавшие в книжный магазин, т.к. этот Яновский, поляк, покупал старые книги. И поэтому у него оказались эти журналы, несколько номеров. Нужно отдать должное и моей жене: она, конечно же, имела право думать, что деньги, потраченные нами на журнал, я мог бы использовать на покупку ей платья. В любом случае, денег у меня было мало. В Неаполе существовала типография, дававшая мне кредит, и я напечатал эти несколько текстов вместе. Меня хвалили за выбор. Я же не выбирал ничего. Я опубликовал только этот самый материал. Так родилась «Russia» – из той страсти, что пришла ко мне в австрийском плену, когда я читал о событиях революции, потому что моя революция, которую я считал для себя важной, не была большевистской, она была так называемой Февральской революцией, и была созвучна моему образу мыслей: я ведь вырос под эгидой Бенедетто Кроче».

Михаил Талалай: Помимо интервью Маццителли включил в эту книгу различные статьи, где рассматриваются отношения Ло Гатто с другими представителями итальянской русистики или культуры, которые на особую статью не тянули, но в сфере отношений с патриархом, с «генералом» от русистки, они нашли свое место. Это серия малых очерков. К примеру, впервые опубликованная на русском языке переписка Ло Гатто с другим интересным, авантюрным персонажем – Одоардо Кампа. О нем практически ничего неизвестно большеформатного, какие-то штрихи о его странной биографии, тоже весьма русофильской. Одоардо Кампа в первые месяцы после Октябрьской революции оказывается в красной Москве, итальянец, влюбленный в Россию, и в апреле 1918 года (можете себе представить – весна 1918 года, в Москве чуть ли не красный террор) Одоардо Кампа учреждает сейчас уже достаточно известную «Итальянскую студию», куда вошли лучшие представители нашей прозападной интеллигенции – Муратов, Зайцев и многие другие московские писатели, литераторы, искусствоведы. Они стали собираться и беседовать об Италии, а на самом деле они беседовали о чем-то прекрасном, что не соответствовало тогдашней Москве, как я понимаю. Эта «Итальянская студия» в большевистской Москве действовала год, была ярким культурным событием той жизни. Одоардо Кампа поступил на работу, это был единственный иностранец, который в 1918 году стал работать библиотекарем в Румянцевской библиотеке, получал зарплату, стал советским государственным служащим. Подданный Итальянского королевства! После закрытия «Итальянской студии» он получил официальную командировку от Анатолия Луначарского, командировочный лист, что «Одоардо Алексеевич Кампа направляется в Италию от Государственной библиотеки с целью пополнения ее фондов». Он очень любил русское слово «командировка». Кампа вернулся в Италию, покупал книги и пытался и в Италии тоже какую-то устроить русскую студию и перекинуть «мостик». Все это происходило в страшные времена, и удивительно, как ему удавалось курсировать и сотрудничать с разными структурами. В 1920 году он даже вернулся в Советский Союз и еще поработал полгодика как госслужащий. Но, очевидно, у него хватило ума разобраться в обстановке, и в том же 1920 году он уехал из красной Москвы в Италию и уже не возвращался. Так что как метеор он пронесся с 1918 по 1920 год. Остались о нем и воспоминания москвичей.

Обложка книги Габриэле Маццителли

Вернувшись в Рим, он организовал ассоциацию «Друзья России», которая просуществовала недолго. В 1922 году к власти приходит Муссолини, и Кампа, как симпатизировавший красной Москве, как сотрудник Луначарского, естественно, попал под подозрение, он стал все более уходить на обочину. Ло Гатто с ним переписывался в 1920-е годы, пытался привлечь его в свой Институт Восточной Европы, Кампа что-то переводил, что-то писал, а потом совсем замкнулся в себе и, как пишет Маццителли, дал чуть ли не «обет молчания». Он прожил еще достаточно долго, но чем он занимался, Маццителли пока не сумел выяснить. Скончался он уже в 1960-е годы. И как последний символический жест, в 1930-е годы Кампо послал Ло Гатто пустую открытку, в конце поставив свою подпись и дату, но и не оставив никакого текста.

Иван Толстой: Какой модернистский жест!

Михаил Талалай: Я рад, что вы оценили. Я думаю, что Одоардо Кампа можно будет заняться, если мы найдем его домашний, семейный архив, но пока история заканчивается на этом.

Иван Толстой: Вот как писал Этторе Ло Гатто о главном детище Одоардо Кампы – московской «Итальянской студии».

«Историю отношений между Италией и Россией, с момента их зарождения и на протяжении многих веков, знаменует собой присутствие духовного начала. Принимая этот принцип за основу, не имеет смысла вдаваться в подробности, но одну подробность мы всё же не можем и не желаем игнорировать как самую трогательную и близкую нам по времени. Имеется в виду основание в Москве так называемой «Итальянской студии» – в самые трагические годы большевистской революции, в разгар гражданской войны. Ее организаторы – да будут их имена всегда упоминаться здесь с благодарностью – Павел Муратов, Михаил Осоргин, Борис Зайцев, Дживелегов, Гривцов (все итальянисты) и флорентиец Одоардо Кампа, который долгое время жил в России».

Один итальянский корреспондент в Советской России в 1922 году так цветисто писал об «Итальянской студии»:

«Есть у нашей страны преданные почитатели, которые любят ее трогательно, издалека. Многим им обязана Италия, пусть зачастую о них даже не ведает. Но намного более достойны признания те увлеченные исследователи, которые умеют любить ее во дни страданий и тягчайших лишений, которые в самые страшные часы продолжают нести в мир духовность, не имея иной награды, кроме как сохранять накопленную веру в Италию, в эту колдовскую страну, каждый день страстно проживая ее прошлое и находя в ней пищу для ума и утешение для души. Будучи, как и русские ученые в целом, людьми глубокой культуры, эти друзья Италии (родство итальянцев и русских – отнюдь не пустой штамп) из всех иностранцев наиболее душевно близки нашей стране. Они на самом деле – в отличие от ученых других стран, пусть даже более обстоятельных и лучше осведомленных – прониклись духом Италии, питая восхищение и признательность к самой ее сущности. Их человеческая природа близка нашей. Вот почему среди прочих звучит и мотив «второго Отечества».

Однако, корреспондент забыл упомянуть Кампу и тот быстро отреагировал:

«Глубокоуважаемый господин редактор, когда я проездом находился в Риме, друг показал мне номер «Messaggero» от 8 февраля 1922 года. В нем была опубликована статья московского корреспондента, справедливо превозносящая работу нескольких известных русских литераторов и писателей, которые вопреки отчаянному положению в стране продолжают с любовью исследовать нашу литературу, наше искусство – одним словом, итальянскую культуру, с намерением распространять и углублять ее изучение в России. Корреспондент приводит краткую историю Института, которая, однако, соответствует истине лишь наполовину. Он, например, умалчивает, явно по неосведомленности, о том, что вместе с русскими в составлении Устава принял участие и итальянец, и что на самом деле именно ему принадлежала изначальная идея создания Института».

там же лежит Джентиле с эпитафией: «Многое ему простится, потому что многое он любил»

Михаил Талалай: Еще один сюжет в книге, который через Ло Гатто подводит к печальной истории итальянской культуры, это его переписка с Джованни Джентиле. Этот итальянский философ с Россией особенно не связан, но был крупным мыслителем и входил в оргкомитет Института Восточной Европы. Он же одновременно стал идеологом фашистского движения и писал разного рода псевдонаучные идеологические вещи, сочинял брошюры для Муссолини. Сейчас уже раскрыто, что программные произведения о фашизме, подписанные Муссолини, по большей части составлял Джованни Джентиле. Маццителли опубликовал переписку 1930-х годов Ло Гатто с Джентиле. В те годы Джентиле стал сенатором Итальянского королевства, весьма видным человеком, и здесь опять-таки видно мастерство Ло Гатто находить союзников в его русском делании, потому что Джентиле поддерживал этот Институт. Джентиле закончил свою жизнь трагически. В 1943 году Муссолини покинул Рим, организовал свою Социальную республику и перевез какие-то структуры итальянского государства на север Италии. Это все имело такой бутафорский, марионеточный характер, но Муссолини организовал Итальянскую Академию наук, свою собственную, и в качестве президента пригласил Джентиле. Тот согласился, и его последняя занимаемая должность – президент Академии наук Итальянской социальной республики. И в 1944 году, еще до конца войны, когда он был во Флоренции, его расстреляли итальянские подпольщики, партизаны – на улице, узнав его, потому что человек он был известный. Он был казнен. Похоронен он однако во флорентийской базилике Санта- Кроче, где лежат самые достойные люди – там кенотаф Данте, Микеланджело, Галилей. И там же лежит Джентиле с эпитафией: «Многое ему простится, потому что многое он любил». И на этом первый блок, посвященный Ло Гатто, заканчивается.

А дальше – у Маццителли серия совсем уж малоизвестных фигур для нашей культуры, но в Италии они, благодаря итальянским публикациям, более засвечены. Некоторые – яркие, колоритные персонажи, другие были чисто академическими работниками. Пожалуй, самая выдающаяся личность из них это Аурелио Пальмьери, итальянец с любовью к Востоку и с идейным радикализмом. Его всегда влекло к монашеству, в шестнадцать лет он попросился поступить в Орден Августинцев, но по малолетству его не приняли, послали на послушание в Константинополь, где он учил языки. Следующая его миссия была в Россию. Теперь он выучил русский язык. Это все еще было до первой русской революции, в начале 20-го века. И, вернувшись в Италию, Пальмьери написал 700-страничный том о Русской церкви. Он на русский язык не переводился, там много устарело, но им, как важным источником, много пользуются и цитируют. Писал он и разного рода эссе, и работал на сближение Церквей. Его называют «экуменистом до экуменизма», потому что в то время православные считались раскольниками, схизматиками, он же проводил смягченную политику, с симпатией и уважением к восточным «раскольникам».

А дальше произошел поворот в его биографии: он снял с себя монашеский сан и женился на монахине из Ордена клариссинок, которая одновременно с ним, понятно, тоже сняла сан, они стали монахами-расстригами, объединились в таком страстном и странном союзе. Был большой скандал в Ватикане. Они даже венчались тайком, потом этот брак был аннулирован, потому что они скрыли во время венчания, что они бывшие монахи. Чета уехала в Америку, у них родилось двое детей. Аурелио Пальмьери поступил работать библиотекарем сначала в Гарварде, потом стал работать при Библиотеке Конгресса США и, будучи полиглотом, специалистом, в первую очередь, по России, он занимался систематизацией книжных русских собраний. В частности, ему доверили опись, составление, каталог огромнейшей библиотеки, которую купили американцы, это библиотека Геннадия Юдина, сибирского библиофила, которую вагонами перевозили в начале 20-го века.

Иван Толстой: Там чуть ли не сто тысяч томов было, что-то невероятное.

Михаил Талалай: Судьба этой библиотеки – приключенческая вещь. Советские авторы сетовали и винили императора Николая II, что он якобы лично упустил библиотеку Юдина. Не вдаваясь в обстоятельства продажи, скажем лишь, что каталогизация этого великого собрания – это знак признания заслуг и умения Пальмьери работать с книгами. Он стал первым его каталогизатором и описателем. Несколько книг его особо заинтересовали в библиотеке Юдина, особенно сектантские книги: он проанализировал и написал хорошие статьи о сектантской сибирской раскольничьей литературе. Затем он вышел на пенсию, вернулся в Италию, умер в конце 20-х годов. О нем Ло Гатто написал очень прочувственный некролог, потому что Ло Гатто успел и Пальмьери привлечь, на старости лет бывший монах тоже вошел в обойму русистской команды.

Иван Толстой: Вот что Аурелио Пальмьери сообщал о покупке американцами гигантского книжного собрания Юдина.

«Приобретением этой великолепной коллекции мы обязаны библиотекарю д-ру Герберту Путнаму, который с 1899 г., будучи приглашенным Публичной библиотекой Бостона управлять этой ведущей библиотекой в Соединенных Штатах, в доверенном ему офисе обнаружил тот организаторский талант и ту готовность к инициативам, которые характеризуют настоящий американский дух. Даже в Америке распространилось известие о продаже библиотеки известного русского библиофила Геннадия Васильевича Юдина. Несмотря на огромное расстояние (библиотека находилась в Сибири) и огромное количество книг (80 тысяч), д-ру Путнаму удалось успешно приобрести и отправить к себе на родину драгоценное и важное собрание, которое, по нашему суждению, не имеет равных за пределами России. Оно сейчас составляет одно из библиографических сокровищ Библиотеки Конгресса, обеспечивая изобилием материалов исследователей славянского мира, число которых растет с каждым днем в Англии и Америке.

Подробное знакомство с коллекцией Юдина позволяет нам утверждать, что в России нет такой частной библиотеки, которая могла бы гордиться обладанием подобных библиографических богатств. И Библиотека Конгресса обладает необходимыми материалами, чтобы стать центром славистических исследований в США».

Будучи в Америке, Пальмьери не мог не впечатлиться американским размахом:

Что касается книг, эмигранты из разных стран находятся в лучших условиях, чем у себя на родине. Нам известна, например, так называемая Комиссия по бесплатным публичным библиотекам в штате Массачусетс, которая организовывает многоязычные библиотеки для эмигрантов из Европы. В тех библиотеках имеются итальянские секции, которые вы напрасно будете искать даже в густонаселенных итальянских городах. Школа и библиотека – вот два средства, с помощью которых Америка интеллектуально усваивает европейское сырье, совершенствует его, прививает ему американское сознание, и морально и умственно его преобразовывает. Мы не можем предусмотреть, какими будут будущие судьбы нации, которая со своим демократическим духом, и с величием ее инициатив открывает такое обширное поле для применения всей энергии старого и нового мира; но смело предвидим, что, особенно после прекращения ужасного европейского конфликта (имеется в виду Первая мировая война), самая благородная и грандиозная миссия будет предназначена для США».

Славист Энрико Дамиани

Михаил Талалай: Назову еще несколько имен из книги Маццителли, которые мало известны русской публике. Это Энрико Дамиани, тоже русист и славист 20–40-х годов, он тоже работал библиотекарем, был заведующим Библиотекой Палаты депутатов Итальянского королевства в 1930-е годы, затем Итальянской республики в 1940-е годы.

И еще один славист, Джованни Мавер, за которого Ло Гатто выдал свою дочь. Мавер даже в Италии мало известен, это был не пишущий человек, он оставил гигантский архив, и очерк Маццителли это обзор архива Мавера. Мавер всю свою жизнь хотел написать книгу под названием «Славяне», он готовился к этому труду, собирал материалы по истории, лингвистике, антропологии. Остался гигантский корпус заметок, его картотеки, записки, подготовительные наброски к труду, который, к сожалению, так и не вышел. Конечно, какие-то публикации состоялись, но монографии, того большого труда, с которым бы он вошёл в итальянскую культуру, к сожалению, так и не произошло.

Иван Толстой: Вот что пишет автор о Мавере, сравнивая его с Ло Гатто:

«В исключительной судьбе Этторе Ло Гатто и Джованни Мавера заключена героическая эпоха нашей славистики, а документы этих двух основателей итальянской славистики демонстрируют интересное разнообразие, взаимно дополняя друг друга. Насколько видна систематичность в наследии Ло Гатто, настолько энтропичными являются документы Мавера. Ло Гатто оставил тексты, уже готовые к печати, Мавер – множество зачастую неразборчивых записей. Нет никаких следов корреспондентов Ло Гатто; Мавер же, напротив, сохранил письма и открытки. Ло Гатто преобразовывал каждую мысль в действие, а у Мавера действие совпадало с мышлением. Творения Ло Гатто необъятны, в то время как Мавер вынашивал большую единственную книгу, которую можно бы назвать «Славяне». Для Ло Гатто духовное единство славян представлялось результатом исследования, для Мавера оно было почти на генетическом уровне».

Джованни Мавер

Иван Толстой: Михаил, правильно я понимаю, что вы составляли именно сборник Маццителли, а не просто книгу об итальянских славистах, потому что сразу же напрашивается вопрос: а где же Витторио Страда?

Михаил Талалай: Это хороший вопрос. Я думаю, что книга будет иметь продолжение. Маццителли, уверен, напишет еще и о Витторио Страда, это преемник, по значению сравнимый с Ло Гатто. Но он еще слишком наш современник, поэтому какое-то время должно еще пройти. Есть вторая часть этой книги, не такая значительная по объему, куда мы посчитали возможным включить очерки уже не биографические, но на стыке России и Италии. В частности, Маццителли занимался судьбой Библиотеки имени Гоголя и раскопал перипетии этой несчастной библиотеки, которая начала складываться еще до революции, – это был центр русской колонии в Риме, и не только в Риме, вокруг которой собирались сначала русские жители, потом эмигранты, Борис Ширяев туда входил, вторая, третья волна. Это, конечно, колоссальное, интереснейшее собрание, к которому примыкают и рукописные фонды. Уже третья волна выпустила эту библиотеку из своих рук. Покойный знакомый мне филолог-диссидент Евгений Вагин занимался этой библиотекой. И ее начало лихорадить, начались какие-то непонятные истории. Вроде бы итальянское правительство хотело национализировать библиотеку, Евгений Вагин предпринял неудачную попытку перевести часть фондов библиотеки из Рима, у него была договорённость в Мюнхене, может быть, устная. Но это все история ненаписанная, поэтому сам Маццителли даже не называет имя Вагина, а пишет, что «один русский эмигрант предпринял попытку вывоза» и вроде бы, некоторые книги даже были проданы. Тут, конечно, неизвестно, может быть, читатели зажимали книги, потом их продавали. В общем, вокруг нее стали разрастаться неприятные круги. И когда я в первый раз приехал в Рим, эта библиотека уже была опечатана и находилась в подвале Русской церкви в Риме. Я был близко знаком с ее настоятелем, о. Михаилом Осоргиным, и тот говорил: «Михаил, я к тебе хорошо отношусь, но библиотеку я тебе не покажу, доступа к ней нет, книги там запечатаны».

В тот момент ее судьба уже была решена – она в итоге стала государственной собственностью и, с потерями, вошла в состав Национальной библиотеки города Рима, где много работал Маццителли. Он эти книги описал, просмотрел, и его статья посвящена и анализу собрания, и публикациям вокруг него. Это был очень интересный живой организм, отражавший историю русской колонии в Италии, но сейчас, находясь в Государственной библиотеке, она, увы, перестала играть такую роль, хотя книги теперь стали доступны, их можно смотреть, читать, но нет очарования одного ансамбля.

И, пожалуй, еще одно эссе, замыкающее, совсем неожиданное – о забытом журнале «Советская культура», который выходил на итальянском языке. У Маццителли был доступ к этому редкому журналу, он его внимательно прочитал, проанализировал и написал обстоятельный очерк. «Советская культура» была органом советской пропаганды, и на волне пиетета к СССР – победителю Гитлера, нацизма и фашизма, в Италии стал распространяться этот журнал, который привлек к себе итальянскую левую интеллигенцию. Маццителли пытается проанализировать направление этого журнала – кто, как, на каких основах сотрудничал с этим просоветским, практически сталинским изданием, и пытается отследить советскую политику, как она хотела очаровать левую итальянскую интеллигенцию. В итоге там печатались и интересные вещи, и Маццителли собрал полный перечень публикаций этого журнала, который просуществовал года два. Потом Сталин как будто потерял прямой интерес к Италии, сейчас это уже известно: он Италию отдал Западу, НАТО. Ему показалось ненужным расходовать и финансовые, и интеллектуальные усилия на обольщение итальянский интеллигенции, поэтому с конца 1940-х годов журнал «Советская культура» уже не существовал.

Иван Толстой: И в завершение – две цитаты. Вот что написал о Габриэле Маццителли известный итальянский славист и исследователь Стефано Гардзонио:

«Габриэле Маццителли, сформировавшись в школе Этторе Ло Гатто, Анджело Марии Рипеллино и Микеле Колуччи, сумел с мастерством соединить в этом своем научном и историко-литературном труде многие интеллектуальные стимулы и методы, связанные с примером его учителей: научную строгость, эрудицию, любовь к стилистическим упражнениям, а также уверенность, что историко-литературное и филологическое исследование имеет в числе своих параметров особое измерение – страстное соучастие, интеллектуальное и воинствующее».

И, наконец, высказывание самого Габриэле Маццителли о своей книге:

«Я полюбил Россию через ее поэтов – Блока и Есенина, Цветаеву и Ахматову, Маяковского и Пастернака.

Но также благодаря и Этторе Ло Гатто, пионеру итальянской славистики. Почти случайно, будучи молодым студентом, я наткнулся на журнал «Russia», который он издавал в 1920-1926 гг. и который стал предметом моей дипломной работы, а также предметом целой серии встреч с маститым профессором: одно из их свидетельств – интервью, данное мне Ло Гатто в 1981 г., где реконструируются важнейший этапы его издательского опыта, ставшего, в действительности, зачином итальянской славистики.

Вместе с Э. Ло Гатто, также и исследователи Аурелио Пальмьери, Энрико Дамиани и Джованни Мавер внесли огромный вклад в распространение знаний о славянском мире в Италии: вторая часть моей книги посвящена именно их многообразной деятельности, в стремлении выявить увлеченный труд этих энтузиастов, приведший к такой колоссальной научной и просветительской продукции (пожалуй, за исключением Мавера), что в настоящее время даже самому опытному библиографу нелегко составить полные списки их публикаций.

В третьей части книги – мои статьи несколько иного характера, однако все они своим стержнем имеют культурные отношения между Италией и Россией.

С другой стороны, именно этот стержень и есть главный для моей книги и для моих занятий.

О многовековых русско-итальянских связях уже многое сказано и написано. Моя публикация призвана отдать дань памяти всем тем людям, для которых исследование этих связей стало в центре труда, вдохновленного любовью к литературе и убеждением, что именно таким образом можно способствовать дружескому знакомству народов и их взаимоуважению».

Профессиональный дом — Ettore Products Co

Лучшие инструменты в бизнесе!

На все наши продукты распространяется безоговорочная гарантия.
обеспечивает не что иное, как безупречную работу

Посмотреть видео

Новое изобретение мытья окон

История компании Ettore Products

Этторе Стеккоун изобрел скребок для окон более восьмидесяти лет назад в Окленде, штат Калифорния . Его Т-образный инструмент, изготовленный из латуни с резиновым лезвием с одинарной прорезью, сушил окна практически без разводов и стал новым стандартом в очистке стекол.

Сегодня его семья по-прежнему управляет этой небольшой независимой компанией и продолжает его наследие, предлагая качественную продукцию не только профессионалам, но и домовладельцам по всему миру.

Узнать больше

ЧТО ПРОИСХОДИТ С ETTORE

ЧАСТО ЗАДАВАЕМЫЕ ВОПРОСЫ
В зависимости от того, есть ли у вас двухэтажный дом, на самом деле есть только несколько инструментов, которые вам понадобятся для мытья окон, ракель, скребок и т. Д. ведро, ткань и раствор для скребка.Для окон второго этажа добавьте к своим инструментам штангу REA-C-H.
Время суток, когда вы не хотите мыть окна, — это прямой солнечный свет, падающий на ваши стекла. Солнце высушит нанесенный вами раствор, и вы не сможете его удалить.
Наши продукты можно найти в большинстве крупных сетей бытовой техники или в местных магазинах бытовой техники. Вы также можете приобрести любой товар прямо на нашем сайте.
Распространенное заблуждение состоит в том, что для правильной очистки окон требуется много воды.Избыток воды только усложнит вашу работу. Тонкое нанесение раствора Squeegee-Off и воды на окна с помощью скребка — это все, что вам нужно, чтобы подготовить стекло к работе с ракелем. Ознакомьтесь с разделом «Советы по очистке», чтобы получить дополнительную информацию о том, как правильно мыть окна.
Швабры Ettore также отлично подходят для очистки окон изнутри. Используйте ту же технику, что и для наружных окон, но положите полотенце внизу окна, чтобы собрать излишки воды и очистить, как обычно.
МЫ ХОЧЕМ СВЯЗАТЬСЯ ОТ ВАС
{formbuilder: 7628}
Подпишитесь на электронную почту и получайте последние новости о новых продуктах, мероприятиях, конкурсах и многом другом.
ПОДРОБНЕЕ
Используйте стрелки влево / вправо для навигации по слайд-шоу или проведите пальцем влево / вправо при использовании мобильного устройства
Дом Потребителя — Ettore Products Co
У
Ettore есть инструменты для уборки всего вашего дома!

Ведущий бренд инструментов для мытья окон и принадлежностей для чистки
Посмотреть видео
Новое изобретение мытья окон
История компании Ettore Products
Благодаря запатентованной конструкции ракеля, изобретенной в 1936 году, Ettore превратилась в ведущую марку средств для мытья окон инструменты.За прошедшие годы мы расширили наш каталог продукции, включив в него различные бытовые чистящие средства, обеспечивающие то же качество, которым мы были известны.
Узнать больше
ЧТО ПРОИСХОДИТ С ETTORE
ЧАСТО ЗАДАВАЕМЫЕ ВОПРОСЫ
В зависимости от того, есть ли у вас двухэтажный дом, на самом деле есть только несколько инструментов, которые вам понадобятся для мытья окон, ракель, скребок и т. Д. ведро, ткань и раствор для скребка. Для окон второго этажа добавьте к своим инструментам штангу REA-C-H.
Время суток, когда вы не хотите мыть окна, — это прямой солнечный свет, падающий на ваши стекла. Солнце высушит нанесенный вами раствор, и вы не сможете его удалить.
Наши продукты можно найти в большинстве крупных сетей бытовой техники или в местных магазинах бытовой техники. Вы также можете приобрести любой товар прямо на нашем сайте.
Распространенное заблуждение состоит в том, что для правильной очистки окон требуется много воды. Избыток воды только усложнит вашу работу.Тонкое нанесение раствора Squeegee-Off и воды на окна с помощью скребка — это все, что вам нужно, чтобы подготовить стекло к работе с ракелем. Ознакомьтесь с разделом «Советы по очистке», чтобы получить дополнительную информацию о том, как правильно мыть окна.
Швабры Ettore также отлично подходят для очистки окон изнутри. Используйте ту же технику, что и для наружных окон, но положите полотенце внизу окна, чтобы собрать излишки воды и очистить, как обычно.
СВЯЗАТЬСЯ С КЛИЕНТАМИ
{formbuilder: 7628}
Подпишитесь на электронную почту и узнавайте последние новости о продуктах, событиях, конкурсах и многом другом
УЗНАТЬ БОЛЬШЕ
Используйте стрелки влево / вправо для навигации по слайд-шоу или проведите пальцем влево / вправо при использовании мобильного устройства
Этторе Соттсасс, дизайнер, мертв по адресу 90,
,
Этторе Соттсасс, выдающееся лицо постмодернистского дизайна, которое помогло основать влиятельную группу Мемфис и отвечало за знакомую ярко-красную пластиковую пишущую машинку Olivetti, умер в понедельник в своем доме в Милане.Ему было 90.
Его смерть подтвердил Франческо Рутелли, министр культуры и туризма Италии.
Несмотря на то, что г-н Соттсасс получил образование и был активным архитектором, он обеспечил себе постоянное место в поп-культуре, создавая предметы повседневного обихода, включая офисные шкафы, настольные лампы, ведерки со льдом и столовое серебро.
«Он был поистине гигантом дизайна», — сказала Паола Антонелли, старший куратор отдела архитектуры и дизайна Музея современного искусства. «У него была способность действительно чувствовать времена, в которых он жил, и меняться вместе с ними.”
Недавно г-н Соттсасс пережил нечто вроде возрождения. В марте прошлого года Лондонский музей дизайна посвятил его работе выставку под названием «Работа в процессе». В сентябре Художественный музей Филадельфии и галерея Фридмана Бенда на Манхэттене представили его работы на выставках.
В 2006 году Художественный музей округа Лос-Анджелес представил то, что было объявлено первым крупным американским исследованием его работ.
А в начале декабря в Триесте, Италия, открылась ретроспектива Соттсасса, отмечая его 90-летие.14. Выставка под названием «Я хочу знать, почему» включает 130 его работ и продлится до 2 марта.
Пишущая машинка Olivetti была выпущена в День святого Валентина в 1969 году. Фото … Музей искусств округа Лос-Анджелес
«I хотел бы, чтобы посетители уходили плакать », — сказал г-н Соттсасс о выставке в интервью информационному агентству ANSA. «То есть с эмоциями».
Г-н Соттсасс родился в Инсбруке, Австрия, в 1917 году, изучал архитектуру в Турине, Италия, и открыл свою первую студию в Милане в 1947 году.
Он работал консультантом по дизайну в Olivetti с 1958 по 1980 год, создав калькулятор Elea 9003 и популярную портативную красную пишущую машинку, выпущенную в День святого Валентина в 1969 году. Г-н Соттсасс называл свою пишущую машинку «машиной против машин». Его особенности включали каретку, которая опускалась до уровня клавиатуры, и ящик для хранения, хотя именно цвет сделал ее запоминающейся.
«У каждого цвета есть история», — сказал г-н Соттсасс два года назад. «Красный — это цвет коммунистического флага, цвет, который заставляет хирурга двигаться быстрее, и цвет страсти.”
В 1970-х годах Алесси нанял г-на Соттсасса, который разработал для компании различные изделия, такие как наборы для приготовления ледяных приправ, суповые тарелки и подставки для посуды. Он также разработал графин для баккары; стул для Knoll; и ковролин для Намастра.
В 1980-х годах г-н Соттсасс был одним из основателей и ведущей фигурой Memphis, миланской дизайнерской группы, известной своей яркой постмодернистской мебелью, освещением и керамикой. В его коллекции представлены изделия из стекла и большие скульптурные шкафы из акрила, алюминия и тропического дерева.
Г-н Соттсасс был известен своей игривостью и остроумием, а также причудливым орнаментом. Его книжная полка из окрашенного дерева Adesso Però 1992 года выглядит как три красные молнии, стреляющие в красную платформу. Его лампа Tahiti 1981 года выпуска напоминает тропическую птицу с длинной желтой шеей и квадратным красным клювом.
«Он никогда не терял любви к объекту», — сказала Сьюзан Елавич, доцент Новой школы дизайна «Парсонс». «Есть чувственность, чистый гедонизм, который так радушен и бесспорен.”
Книжный шкаф Adesso Però г-на Соттсасса и комод Mobile Giallo. Кредит … J. Эмилио Флорес
Г-н Соттсасс находился под влиянием самых разных художников и декоративных стилей. Рассматривая выставку его работ 2004 года в галерее Барри Фридмана в Нью-Йорке, «Мастер возвращается», Роберта Смит написала в The New York Times:
«Столбчатые шкафы Superbox с горизонтальными полосами 1968 года могут напомнить полосатый романский стиль Италии. соборов и работы американских минималистов, таких как Энн Трюитт и Агнес Мартин, а также его знаменитый полосатый стол «Нефертити» 1970 года.Серые полупрозрачные формы из стекловолокна в его спальне Mobili Grigio (1969-70) напоминают мультфильм Art Déco, а также блестящие настенные скульптуры из стекловолокна калифорнийского художника Крейга Кауфмана ».
Из-за причудливого сочетания прозаического и непочтительного в мистере Соттсасе его работы исторически не продавались коллекционерам.
«Работа Этторе настолько сильна, что ее трудно украсить», — сказал Марк Бенда из компании Benda Friedman по случаю выставки в галерее Соттсасс.«Трудно вписать это в более крупный ансамбль».
Г-н Соттсасс принадлежал к поколению итальянских дизайнеров-иконоборцев, в которое входили Кастелли Ферриери, Пьер и Ахилле Кастильони, Гае Ауленти и Джо Коломбо, которые изменили дизайн с помощью новых технологий и материалов. Он сотрудничал с такими известными дизайнерами, как Альдо Чибич, Джеймс Ирвин и Маттео Тун.
Его собственные архитектурные проекты включали аэропорт Милана Мальпенса, роскошный интерьер яхты и дом для дизайнера-предпринимателя Дэвида М.Келли в Кремниевой долине.
В октябре прошлого года он сказал The New York Times, что его главная забота в строительстве — это человеческий опыт. «Мое определение архитектуры — спроектировать место, где вы живете и живете», — сказал он.
По случаю выставки Соттсасса в Музее искусств округа Лос-Анджелес в 2006 году, которую он помогал оформить, г-н Соттсасс сказал, что считает идею ретроспективы «немного мрачной».
«Это как вечеринка по случаю дня рождения, на которую приходит слишком много родственников, — сказал он, — это знак того, что прошло слишком много времени.”
Новое поместье Мендосино, Этторе, выпуск первых двух винтажей
Реклама
Бутик-производитель органических вин сочетает мощь и энергию Нового Света с элегантностью Старого Света
Нью-Йорк, Нью-Йорк, 27 апреля 2021 г. — Компания ETTORE, расположенная в Мендосино, объявляет об официальном запуске своего бренда, поскольку первые два урожая выходят на избранные рынки США. Среди вин ETTORE Cabernet Sauvignon, ETTORE Merlot, ETTORE Red Wine, ETTORE Chardonnay Pure, ETTORE Chardonnay Reserve, а также ETTORE Chardonnay Zero и Merlot Zero, оба изготовлены по методу Purovino®.Итальянский винодел Этторе Бираги переносит свое старосветское итальянское винодельческое наследие в новый мир, создавая вина утонченности, силы, элегантности и чистоты. Вина отражают исследование ETTORE регионов выращивания на Западном побережье в стремлении производить уникально выразительные и экологически чистые вина.
Colangelo & Partners было названо агентством ETTORE в США. Агентство отвечает за разработку и выполнение комплексного коммуникационного плана для ключевых СМИ, торговых и отраслевых влиятельных лиц.ETTORE начинает это партнерство, когда они запускают свои урожаи 2018 и 2019 годов на рынке, который продолжает открывать новые возможности.
Colangelo & Partners сосредоточит свою кампанию на стратегических СМИ и торговых отношениях, чтобы повысить узнаваемость бренда Ettore и поддержать возможности продажи и продажи. Активация демонстрирует приверженность винодельне рынку США и ее приверженность первопроходцу в производстве домашних, экологически чистых вин. ETTORE присоединяется к растущему списку престижных калифорнийских клиентов в Colangelo & Partners, включая Aperture, Charles Krug, Ehlers Estate, Far Niente, Foley Family Wines, Hamel Family Wines, JUSTIN, La Crema, Larkmead, Quintessa, Wagner и другие.
Винодел Этторе Бираги начал свою карьеру, тщательно ухаживая за виноградниками и производя вино в Тичино, Швейцария, где он развил свой нетрадиционный, индивидуальный голос итальянского и швейцарского винодела, движимого инновациями, продуманной связью с природой и стремлением к исключительному качеству — с Особая близость к мягким, прозрачным и органическим винам с точным ароматом.
Стремление к наиболее чистому выражению виноградной лозы привело Этторе в долину Санель в Мендосино, расположенную на северных участках Русской реки, где он обнаружил, что местные традиции полностью естественного земледелия подходят его видению виноделия так же, как и исключительный терруар этой местности.
«Наша философия состоит в том, чтобы создавать вина с целостным подходом к уравновешиванию земли и соединению всех элементов, а также приданию каждому вину уникального, индивидуального подхода», — говорит Этторе. «Мы стремимся повысить узнаваемость наших вин и рассказать интригующую историю ETTORE в рамках нашего партнерства с Colangelo & Partners».
«Мы очень рады начать сотрудничество с ETTORE и добавить их в наше престижное портфолио в Калифорнии», — добавляет Джино Коланджело, президент Colangelo & Partners.«Мы с нетерпением ждем возможности поделиться историей ETTORE, помочь им достичь своих целей и привлечь новую аудиторию».
Об Ettore
Ettore — это экологически чистое поместье и винодельня, расположенное в Мендосино, Калифорния, где производятся органические и терруарные вина, включая Мерло, Каберне Совиньон и Шардоне. Винодел, родившийся в Италии, Этторе Бираги, привносит свое наследие виноделия из старого мира в новый мир, создавая вина утонченности, силы и чистоты. Этторе, всегда ищущий новые технологии для улучшения качества вина, применил революционный научный метод удаления сульфитов под названием Purovino ® .Этторе — один из первых виноделов в Мендочино, который применил метод Purovino®. Вина, официально выпущенные на рынок в 2020 году, доступны на ведущих винных рынках, таких как Калифорния, Нью-Йорк, Нью-Джерси, Массачусетс и Флорида. ETTORE в настоящее время доступен через Soilair Selection в районе Tristate. Для получения дополнительной информации посетите: https://ettore.wine/
.
О компании Colangelo & Partners
Colangelo & Partners (www.colangelopr.com) — ведущее агентство по интегрированным коммуникациям в сфере вин и спиртных напитков в США, пользующееся спросом у ведущих брендов и игроков отрасли за качество их результатов, креативность и окупаемость инвестиций.Профессионалы Colangelo & Partners честно и увлеченно работают над тем, чтобы повлиять на то, как американская аудитория воспринимает своих клиентов: обеспечение постоянного высококачественного положительного освещения в СМИ; организация фирменных мероприятий; разработка стратегии и проведение выдающихся цифровых кампаний; и реализация торговых программ, укрепляющих отношения внутри отрасли. В клиентуру Colangelo & Partners входят всемирно узнаваемые бренды, а также увлеченные и перспективные виноделы и виноделы; региональные и национальные учреждения; и технологические компании и компании электронной торговли, внедряющие инновации в секторе алкогольных напитков.
Реклама
Ettore Appella, M.D. | Центр исследований рака
Белок-супрессор опухоли p53. Белок-супрессор опухолей p53 человека принимает центральное участие во множестве процессов, которые снижают как возникновение опухолей, так и их прогрессирование. Множественные клеточные сигнальные пути, которые отвечают на повреждение ДНК, активацию онкогенов или другие клеточные стрессы, сходятся в p53. В зависимости от типа клетки и природы стресса, p53 контролирует судьбу клетки, индуцируя апоптоз, останавливая прогрессирование клеточного цикла, способствуя дифференцировке или вызывая состояние старения.
Молекулярные механизмы, которые управляют p53-зависимыми решениями клеточной судьбы, не полностью изучены, но, как полагают, в значительной степени опосредуются множественными посттрансляционными модификациями самого p53, а также других белков, с которыми взаимодействует p53. Мы используем несколько подходов, чтобы понять, как конкретные посттрансляционные модификации влияют на функции p53. Мы используем биофизические, биохимические и структурные методы для изучения модуляции белок-белковых взаимодействий р53 с помощью посттрансляционных модификаций.Мы обнаружили, что хотя каждый субдомен N-концевого домена трансактивации p53 отдельно связывается с доменом Taz2 его соактиватора p300, структурные детали различаются, и на аффинности по-разному влияет фосфорилирование. Эти наблюдения могут относиться к регуляции активности p53 во время развития путем экспрессии изоформы p53, у которой отсутствует первый субдомен трансактивации.
Мы также исследовали, как моно- или диметилирование определенного остатка лизина в C-концевом регуляторном домене p53, соответственно, подавляет или активирует активность p53 посредством модуляции взаимодействия p53 со специфическими белками.Мы разработали антитела, которые распознают специфические посттрансляционные модификации p53, и использовали их для характеристики клеточного ответа p53 на повреждение ДНК и другие стрессовые сигналы. Чтобы исследовать паттерны модификаций p53 на уровне организма, мы исследуем ткани мышей, несущих мутации в сайтах посттрансляционных модификаций. Мы использовали количественную масс-спектрометрию, чтобы изучить роль посттрансляционных модификаций p53 в передаче сигналов ответа на повреждение ДНК.Эти исследования помогают нам лучше понять широко распространенную роль p53 в клетках, включая его влияние на различные сигнальные пути, и то, как определенные модификации p53 модулируют его функции.
Фосфатаза Wip1 (PPM1D) и ее роль в клетке. Фосфатаза Wip1 (PPM1D) является членом семейства PP2C эволюционно консервативных протеинфосфатаз. Первоначально мы обнаружили Wip1 при скрининге генов, активируемых p53 после IR. С тех пор было показано, что Wip1 негативно регулирует функции p53 путем дефосфорилирования киназ p38 MAPK, Chk2 и ATM, которые являются основными эффекторами стабилизации и активации p53.Важность этой петли отрицательной обратной связи неоднократно подтверждалась исследованиями, показывающими, что PPM1D усиливается или сверхэкспрессируется при нескольких типах рака, включая первичный рак груди человека, нейробластому и светлоклеточную аденокарциному яичников.
Несколько недавних исследований показывают, что Wip1 положительно регулирует пролиферацию клеток и ведет себя как онкоген, тогда как истощение Wip1 снижает скорость пролиферации клеток и вызывает апоптоз или преждевременное клеточное старение. Чтобы лучше понять связь между активностью Wip1 и контролем клеточной пролиферации, мы характеризуем детерминанты субстратной специфичности, определяем новые субстраты и определяем функциональные эффекты активности фосфатазы Wip1.Поскольку было показано, что Wip1 амплифицируется в опухолях, мы разрабатываем специфические ингибиторы его активности, которые будут обеспечивать избирательное нацеливание либо при применении отдельно, либо в сочетании со стандартной химио- или лучевой терапией рака.
Дизайн противовирусных препаратов против вируса ВИЧ. Разработка устойчивых к лекарствам штаммов ВИЧ в ответ на терапию нуклеозидами, ненуклеозидами, обратной транскриптазой и ингибиторами протеазы потребовала поиска новых антиретровирусных агентов, нацеленных на новые структуры для лечения ВИЧ и предотвращения его передачи.Участие цинковых пальцев NCp7 ВИЧ-1 во многих фазах цикла репликации ВИЧ-1 и их устойчивость к мутации показали, что они могут быть хорошей мишенью для антиретровирусной терапии. Мы синтезировали новые незаряженные тиоэфиры S-ацил, 2-меркаптобензамида (SAMT), обладающие высокой противовирусной активностью и низкой клеточной токсичностью.
Общая цель нашего исследования — понять, как эти соединения блокируют передачу ВИЧ-1, воздействуя на высококонсервативные цинк-связывающие домены NCp7.Наши исследования в настоящее время сосредоточены на выяснении молекулярного механизма нескольких соединений свинца. Кроме того, мы оцениваем состав ингибиторов для использования в качестве местных микробицидов и с использованием масс-спектрометрии для идентификации метаболитов SAMT при местном применении в системе приматов, не являющихся людьми. Идентификация потенциально безопасных и эффективных отдельных или комбинированных микробицидов-кандидатов у приматов, кроме человека, и выяснение их фармакокинетики должны привести к исследованиям, необходимым для доклинической оценки этих соединений.
Эми С. Этторе, доктор медицины — врачи и медицинский персонал
У этого контента нет английской версии.
У этого контента нет арабской версии.
Местоположение
Рочестер, Миннесота
Проведенные процедуры
Расположение клиники Мэйо
Образование
2006
Сотрудник — Поперечная радиология Медицинский и научный колледж Майо
2005
Резидент — Диагностическая радиология Медицинский и научный колледж Майо
2001
Интернатура — Внутренняя медицина Медицинский центр клиники Лахи 9203 2000
MDHarvard Medical School
1996
BA — Биохимия и английский Университет Райса
Показать еще образование
Деятельность и награды
Сертификаты
2005
Диагностическая радиология Американский совет радиологии
Награды и награды
2007
Премия Американского колледжа радиологии за новые и инновационные подходы к использованию критериев соответствия ACR в медицинском образовании Радиология
2007
Премия «Экономически эффективная визуализация-20» (CEI-20), «Система поддержки принятия решений, основанная на фактических данных, для уменьшения нежелательной вариативности при заказе клиницистами расширенных исследований радиологической визуализации» Отделения медицины и радиологии, клиника Майо, Рочестер , MN
2005
Стипендиат Мэйо Программа стажировки по диагностической радиологии, Высшая школа медицины Мэйо, Медицинский и научный колледж Мэйо,
1998
Медицинский стипендиат Фонда Коллинза, Гарвардская медицинская школа
1997
08 Научный сотрудник
Национальный научный фонд
03 1996
Magna Cum LaudeRice University
1996
Почетный список президента Каждый семестр, средний балл 3.9 / 4,0 Университет Райса
1996
Phi Beta KappaPhi Beta Kappa Honor Society
1996
Премия за выдающиеся академические достижения Университет Райса
1994
Научный сотрудник Национальные институты здравоохранения
1992
Комиссия Белого дома при президенте Президентские ученые; Лично признан президентом Джорджем Бушем на церемонии в Белом доме
1992
Национальный исследовательский университет Райс; Национальная стипендиальная корпорация за заслуги
1992
Медицинский стипендиат Дули Гарвардская медицинская школа; Образовательный фонд Neiswanger
Показать больше наград и наград
Членство в профессиональных кругах
2016 — настоящее время
Участник Специальная группа по ультразвуковому сканированию сосудов
2016 — наст. Общество, Ассоциация выпускников клиники Мэйо, Медицинский и научный колледж клиники Мэйо
2011 — настоящее время
Директор программы Директор по ротации почечной биопсии под ультразвуковым контролем для стипендиатов нефрологии и трансплантологии; Кафедры радиологии и нефрологии
2006 — настоящее время
Инструктор курса ARLS Курс продвинутого радиологического жизнеобеспечения
2006 — настоящее время
Участник Ультразвук сосудов, Центр сосудов Гонды
2006 — настоящее время
Инструктор базового курса жизнеобеспечения Американской кардиологической ассоциации
2006 — настоящее время
Член Mayo Clinic Cancer Center
Член Радиологическое общество Северной Америки
Член Американская ассоциация женщин-радиологов
Член Сообщества радиологов в области ультразвука, Американский колледж радиологов
Член Медицинского общества Замбро-Вэлли, Медицинская ассоциация Миннесоты
Показать другие профессиональные членства
Публикации
.sidebar { дисплей: нет; } } ]]>
Ettore Causa
Награжден как «P. Шидлофа »и« Дж. Премия Барбиролли »за« самый красивый звук »на престижном Международном конкурсе альтистов Лайонела Тертиса в 2000 году альтист итальянского происхождения Этторе Кауза получил высокую оценку за его исключительное артистизм, страстный ум и полную музыкальность. Он выступал с сольными и сольными выступлениями на крупных площадках по всему миру и выступал на престижных фестивалях.Кауза, увлеченный камерным музыкантом, активно сотрудничал со всемирно известными музыкантами.
В Йельской музыкальной школе Кауса преподает студентам-альтистам и преподает камерные ансамбли. Он выступал в Сериях для преподавателей и камерной музыки Школы, а также в Летней школе музыки Йельского университета / Фестивале камерной музыки в Норфолке. До того, как Кауса поступил на факультет Музыкальной школы в 2009 году, он преподавал альт и камерную музыку в Международной Музыкальной Академии Менухина.Он учился в Международной музыкальной академии Менухина, где он учился у Альберто Лизи и Йоханнеса Эскара, и в Манхэттенской музыкальной школе, где он учился у Майкла Три.
Causa выпустила множество высоко оцененных компакт-дисков на лейбле Claves. Одной из примечательных записей является романтических транскрипций для альта и фортепиано , на которой он исполняет свои собственные транскрипции, получившие престижную премию «5 диапазонов» французским журналом Diapason .
В 2015 году он был одним из почетных гостей 43-го Международного Конгресса альтистов, где исполнил собственную аранжировку Концерта Шумана для виолончели.Кауза является почетным членом Британского общества альтистов и играет на альте, сделанном для него Фредериком Шодьером в 2003 году.
Предыдущие соавторы
Токийский струнный квартет, Струнный квартет Артиса, Струнный квартет Брентано, Струнный квартет Элиаса, Паскаль Роже, Томас Адес, Натали Клейн, Ана Чумаченко, Альберто Лизи
Спектакли
Фестиваль Менухина в Гштааде (Швейцария), Зальцбургский фестиваль (Австрия), Оперный фестиваль в Савонлинне (Финляндия), Международный фестиваль Лаунадьер (Квебек), Фестиваль Round Top Festival (Техас)
.

homyrouz.ru — Банкетный зал Хоми Роуз