homyrouz.ru — Банкетный зал Хоми Роуз

Конструктивизм в архитектуре. Стиль, рожденный в СССР

Родиной конструктивизма по праву считается Советский Союз. Именно здесь исторически сложились идеальные условия для воплощения художественных принципов и приемов этого авангардного направления мирового искусства ХХ столетия.
Конструктивизм в архитектуре появился в 20-е годы, когда Советская страна начала восстанавливаться после революционных бурь и разрушений Гражданской войны. В 1925 году в Москве группа архитекторов, вдохновленных светлой идеей создания нового «пролетарского» зодчества, организовали Объединение современных архитекторов (ОСА). Его возглавили братья Веснины. К ним примкнули сторонники: М.Гинзбург, В. Владимиров, М. Барщ, А. Буров, И. Леонидов, Г.Орлов.
Деятельность объединения строилась на принципах утилитарности искусства. Изяществу и роскоши предшествующих стилей русской архитектуры они противопоставили функциональность и эстетику простых геометрических форм.

По мнению новаторов стиля, необходимо было создать современную городскую среду, максимально отвечающую потребностям граждан Советской страны. Коммунистические идеи, диктовавшие равенство для всех, ассоциировались у молодых архитекторов с простым и понятным народу обликом зданий, быстровозводимыми и крепкими конструкциями, новейшими строительными материалами и максимальным удобством внутреннего пространства. В терминологию приверженцев нового стиля прочно вошло понятие «конструирование пространства».
Окончательно термин «конструктивизм» закрепился после появления в 1925 году одноименной книги А.Гана, ставшей своего рода манифестом. В ней провозглашался приоритет «индустриальной культуры», основанной на «тектонике, конструкции и фактуре». Подобные принципы звучали в манифестах футуризма, кубизма, супрематизма и других направлений искусства авангарда.
К раннему конструктивизму относилось творчество братьев Весниных. Их проект Дворца Труда в Москве (1923 г.) представлял образец стиля и отвечал всем требованиям «индустриального искусства». Монументальность, лаконизм геометрии, простая и гармоничная эстетка форм, конструкции из новейшего для того времени материала — железобетона призваны были отразить грандиозность замысла авторов. Став первым воплощением идей конструктивизма в архитектуре, проект, к сожалению, не получил воплощения.
Тем временем появлялись новые объекты авангардного зодчества, формировались и совершенствовались новаторские приемы. Несмотря на внешнюю изоляцию страны идеи советского индустриального искусства проникли на Запад. В 20-е годы в Россию приезжал французский архитектор Ле Корбюзье. Он увлеченно и плодотворно сотрудничал с членами ОСА. В дальнейшем его идеи были частично использованы братьями Весниными при создании Дворца культуры Пролетарского района Москвы (ныне Дом культуры ЗиЛ).
К концу 20-х годов конструктивизм стал главным направлением советской архитектуры. Его смелые методы использовали зодчие, не относившие себя к конструктивистам. Примером может служить Мавзолей В. И. Ленина, работа знаменитого Алексея Щусева, отвечающая всем канонам стиля.
В 1929 году по проекту архитектора Константина Мельникова был построен Клуб коммунальщиков им. Русакова. Впервые в мире здесь применялась идея выноса части зрительного зала (балконов) за пределы основного контура здания в виде габаритных внешних выступов в стене. При этом внутреннее пространство максимально высвобождалось. В результате появлялась возможность трансформировать, разделять или совмещать отдельные части зала. Благодаря такому архитектурному решению здание выглядело необычно, внешне напоминая деталь огромного механизма.
Не менее известна и другая постройка Мельникова — его собственный дом. Удивительно, что здание, возведенное в

1929 году, выглядит настолько современно, что вопрос стиля, в котором оно создано, отходит на второй план.
Отдельная тема в конструктивизме – дома-коммуны. По поручению государства члены ОСА разработали концепцию жилых комплексов, отражавших пролетарскую идею «обобществления быта». Наряду с жилой частью, в таких домах располагались учреждения коммунальной сферы (бани, душевые, прачечные, фабрика-кухня), а также красные уголки, залы заседаний, детские сады. Предлагалось немало вариантов жилищных коммун, многие из которых успели воплотиться в жизнь. Однако к концу 30-х годов их строительство было практически прекращено.
Конструктивисты всегда активно отзывались на призывы Советского государства, создавая проекты домов отдыха, типографий, фабрик, гидроэлектростанций. Вместе с ОСА они основали журнал «Современная архитектура», проводили съезды, занимались организацией выставок. В 1932 году объединение вошло в состав Союза архитекторов СССР.

К проблеме хронологии сталинской архитектуры

0 История советской архитектуры традиционно и с полным основанием делится на три резко отличающиеся друг от друга стилистические эпохи:

1. Эпоха ранней современной архитектуры, (т. н. «советский авангард» или «конструктивизм») – с начала 1920-х до начала 1930-х годов;
2. Архитектура сталинского времени, (т.н. «сталинский неоклассицизм») – с начала 1930-х по середину 1950-х годов;
3. Эпоха Хрущева и его преемников, (т.н. «советский модернизм») – с середины 1950-х до конца 1980-х годов.

Всем трем художественным эпохам соответствовали три различных перетекающих один в другой политических режима – с сильно различающимися социальными и экономическими системами: досталинский, сталинский и послесталинский.

Логично предположить, что и термин «сталинская архитектура» указывает на архитектуру, возникшую при сталинском режиме. Но тут возникает проблема. Режим Сталина появился не в 1932 г., он начал стремительно складываться на пять лет раньше. Процесс сталинизации страны охватывал все стороны ее жизни, архитектуру в том числе. Просто до поры до времени он не касался художественных аспектов архитектуры.

Моменты смены советских стилистических эпох датируются довольно точно по правительственным постановлениям.

Эпоха современной архитектуры в СССР началась где-то в 1923-1924 гг. и длилась считанные 6-7 лет. Конструктивизм был фактически запрещен 28 февраля 1932 г., когда в постановлении Совета строительства Дворца советов о распределении премий во всесоюзном конкурсе 1931 г. (а в реальности в решении Политбюро от 23.02.1932 г.) прозвучало указание на обязательное использование в будущем проектировании «приемов классической архитектуры». После этого никакие проекты, лишенные декора и не стилизованные под нечто историческое, не проходили утверждения в СССР. Возникший таким насильственным образом новый сталинский государственный стиль просуществовал почти четверть века и ненамного пережил Сталина.

Конец сталинской архитектуры обозначен Всесоюзным совещанием архитекторов и строителей в ноябре-декабре 1954 г., организованным Хрущевым. На совещании был осужден сталинский ампир за дороговизну и «украшательство».

Но это то, что касается смены государственного стиля. Сталинизация архитектурной типологии и организации проектирования началась на несколько лет раньше введения в СССР принудительного неоклассицизма и надолго его пережила.

Точкой отсчета этого процесса может служить XV съезд ВКП(б) состоявшийся в декабре 1927 и взявший курс на «коллективизацию». Он фиксировал победу Сталина во внутрипартийной борьбе и начало его социальных и экономических реформ – ликвидации рыночной экономики и введения всеобщего принудительного труда на государство. В том же году началась переработка первых вариантов первого пятилетнего плана, изначально исходивших из продолжения НЭП и сбалансированного развития сельского хозяйства и промышленности, взаимно обеспечивающих друг друга. План сталинской индустриализации предусматривал, напротив, ускоренное развитие тяжелой и военной промышленности за счет всех ресурсов страны, уничтожение свободной гражданской экономики, экспроприацию всей собственности населения в пользу правительства и превращение всего труда в СССР в разные варианты принудительного. В архитектуре, быстро ставшей целиком государственной, эти процессы отразились более чем ясно.

Всесоюзная ассоциация пролетарских архитекторов (ВОПРА). Проект жилого комбината, 1930 г.

Источник: Леонид Сабсович «Социалистические города», М, 1930, с. 46.

Процесс уничтожения НЭП занял примерно 2,5 года и был полностью завершен к концу 1930 г. Он привел к полной ликвидации не только частной промышленности и торговли, но и индустрии развлечений и инфраструктуры общественного обслуживания. Физиономия страны и ее устройство резко изменились. Замерло частное строительство жилья. Исчезли частные рестораны, кафе, трактиры, театры, прекратили свое существование ярмарки и ярмарочные развлечения.

Для архитектуры эти перемены носили фатальный характер. После очень короткого периода расцвета исчезли либо были превращены в государственные конторы частные архитектурно-строительные бюро и фирмы. С 1930 г. архитектура перестала существовать как свободная профессия – все архитекторы страны оказались приписанными к тем или иным государственным ведомствам.

В 1927-1928 годах практически полностью была заблокирована возможность свободных профессиональных дискуссий, что хорошо видно по журналу «Современная архитектура». В соответствии с новой социальной структурой общества начала складываться и новая архитектурная типология, уже чисто государственная.

В первую очередь изменилось официальное представление о решении жилищной проблемы. В середине 20-х годов специалисты Госплана прогнозировали будущее решение жилищной проблемы традиционным образом – путем обеспечения населения квартирами. Однако, планами первой пятилетки не предусматривалось финансирование массового строительства квартирного жилья для всех. Благоустроенными квартирами за государственный счет должен был обеспечиваться и обеспечивался только правящий слой, считанные проценты от всего городского населения.

Проект двухкамерного фанерного барака на 50 чел. План

Источник: Сборные деревянные дома. Конструкции. М. 1931

Частные инвестиции в жилье, намного превышавшие в 1924-1928 годах государственные, полностью прекратились к 1930 г.  из-за тотального обнищания населения и запрета частной торговли. Противоестественно быстро растущее население городов и рабочих поселков плановым образом расселялось в бараки и землянки, ставшие в это время самым массовым типом советского жилья.

В государственной пропаганде отказ от строительства квартирного жилья для рабочих получил в 1928-1930 гг. название кампании по «обобществлению быта». Правительственная установка на обеспечение рабочих только самим дешевым, трущобным жильем маскировалась безумными идеологическими лозунгами о прогрессивности и идеологической важности коммунального жилья без личных кухонь, ванных и возможности вести семейную жизнь. Тогда возникли многочисленные проекты домов-коммун, иногда блестящие в художественном отношении, но с неизменно бесчеловечной организацией жизни.

Э. Май, В. Швагеншайдт и др. Проект планировки г. Магнитогорска. Генплан. Проектно-планировочное бюро Цекомбанка. 1930 г.

Источник: Конышева, Е. Европейские архитекторы в советском градостроительстве эпохи первых пятилеток. М, 2017.

Строительство больших общественных бань должно было компенсировать невозможность мыться дома.
Место уничтоженной инфраструктуры развлечений начали после 1928 г. занимать «рабочие клубы», игравшие в первую очередь пропагандистскую роль. Небольшие клубы с разнообразными функциями быстро уступили место большим Дворцам культуры, основное место в которых занимали концертные залы для проведения торжественных собраний.

Константин Мельников. Клуб им. Русакова в Москв. 1929г.

Огромные театры, конкурсы на которые начали проводиться в конце 20-х годов, в самый разгар экономической катастрофы и террора в стране, тоже были чисто сталинским явлением. К расцвету театрального искусства они отношения не имели, напротив оно как раз тогда безнадежно деградировало. Зато во многих крупных городах и республиканских столицах появлялись залы для проведения партийных конференций и собраний. Поначалу эти театры проектировались в конструктивизме, но после 1932 г. начали обрастать колоннами.

Государственные фабрики-кухни, рабочие столовые и хлебозаводы, рассчитанные на обеспечение одинаковой едой всего городского населения, должны были заменить уничтоженную частную инфраструктуру общественного питания, торговлю продовольственными товарами и небольшие булочные. Катастрофическое падение качества продукции было при этом запрограммировано.

Армен Барутчев, Исидор Гильтер, Иосиф Меерзон. Фабрика-кухня Выборгского района, Ленинград, 1929 г.

Новые гигантские заводы и промышленные комплексы, имевшие сугубо военный смысл и быстро обраставшие барачными «соцгородами» для их строителей и рабочих, тоже были изобретением сталинской эпохи. Они строились вблизи от источников сырья и энергии, часто в полностью безлюдных местах. Рабочие доставлялись туда принудительно и плановым образом. Расчет населения таких городов исходил из отсутствия «лишних» жителей, не занятых на производстве и обслуживании завода.

Александр Никольский. Хлебозавод им. Зотова в Москве. 1931 г. План.

Такое градостроительство и такие типы зданий были немыслимы еще несколько лет назад, во времена НЭПа с его относительными гражданскими свободами. В условиях свободы торговли и частного предпринимательства они возникнуть не могли, ими просто некому было бы пользоваться.

Новая чисто государственная архитектурная типология, сформировавшаяся после 1927 года, стала симптомом не социального прогресса, а наоборот, очевидным признаком социальной и экономической деградации страны и населения. Она возникла только как следствие катастрофических для населения страны сталинских реформ.

Так что, можно с полным основанием утверждать, что эпоха сталинской архитектуры в СССР наступила не в 1932, а в 1927-1928 годах. Советский конструктивизм последних четырех-пяти лет своего существования дал огромное количество блестящих проектов и построек, но это уже была сталинская архитектура – по социальному смыслу, типологии и функциональному содержанию.

Архитектурное проектирование эпохи первой пятилетки было реорганизовано в полном соответствии с социальными и экономическими характеристиками нового государственного режима, но какое-то время сохраняло прежнюю стилистику.

Только в 1932 г. процесс сталинизации советской архитектуры окончательно завершился введением официального государственного стиля и тотальной художественной цензуры.

краткое описание, история и интересные факты

Построение нового общества не могло не отразиться на культуре страны в целом и на архитектуре в частности. Советская архитектура прошла несколько этапов развития, она знала взлеты и падения, но в любом случае она стала определенным событием в мировом зодчестве. В СССР было несколько зодчих высочайшего уровня и сегодня на просторах постсоветского пространства можно увидеть несколько шедевров мирового масштаба. Расскажем о том, как складывались стили советской архитектуры, и как она развивалась.

Особенности и задачи советской архитектуры

После Октябрьского переворота 1917 года новое правительство страны активно взялось за изменение всех сфер жизни. Некоторое время всем было не до архитектуры, но очень скоро стало понятно, что она тоже должна выполнять идеологическую функцию, как и все остальное искусство. В 20-х годах перед зодчими не ставились впрямую задачи по формированию нового пространства, но творцы сами остро чувствовали, что пришло время новых форм и начали вести поиски выражения идей перемен. Но позже советская архитектура была призвана на службу идеям социализма. Все искусство в СССР должно было доказывать единственно правильный путь развития – социалистический. Это и обусловило основные особенности советского зодчества, которое всегда должно было быть в первую очередь идейным, а в последнюю – красивым. Если на первых порах творцам еще удавалось сочетать пользу, идею и красоту, то постепенно эстетика уступила место утилитарности, и это привело к упадку в потенциале великой архитектуры.

Исторический очерк

Развитие советской архитектуры прошло несколько этапов. Зарождение этого феномена связывают с периодом 20 – началом 30-х годов, когда идут активные поиски новых форм, переосмысливаются классические приемы зодчества. В это время складывается два основных авангардных направления советской архитектуры: конструктивизм и рационализм. В конце 30-х годов становится понятно, что авангарду не по пути с идеологической советской культурой. Начинает формироваться новая архитектура, цель которой прославлять величие и достижения социалистической идеи. Реализации идей этого периода помешала Вторая мировая война, после которой начинается новый период в архитектуре. Он связан не только с восстановлением разрушенных городов, но и созданием нового пространства, которое бы поддерживало в человеке ощущение гордости за свою страну. Именно на этой идеологической основе формируется сталинский ампир, с его тягой к масштабности. Начало 60-х годов обострило проблему жилой архитектуры. Люди жили в нечеловеческих условиях, и это уже нельзя было списать на послевоенное восстановление. Необходимо решать проблему постройки массового жилья. Эта задача решалась за счет максимального удешевления проектов. Это обернулось трагедией для советской архитектуры. которая выбрала не самый лучший путь развития и пошла вслед за французами в их функциональном типовом строительстве.

Все творческие попытки архитекторов признавались избыточными и вредными. Что заставило творцов заниматься «бумажной архитектурой», т. е. создавать проекты без надежды на воплощение. В 80-х годах советские зодчие остро ощущают надвигающийся кризис. В это время господствует типовой, безликий проект. Архитектура превращается из искусства в простое чертежное мастерство. Из этого кризиса она очень медленно стала выходить только к концу 90-х годов, но это уже постсоветский период.

Советский авангард

По окончании Гражданской войны встал вопрос о восстановлении Москвы. К этому времени в архитектуре страны сложилось два новых направления: конструктивизм и рационализм. Они были созданы выдающимися архитекторами, которые сформировались в рамках российской и европейской традиции, но видели необходимость создания нового зодчества, которое бы отвечало новым реалиям. В то время творцы были очарованы идеей создания нового общества и формирования нового, гармоничного человека.

Конструктивисты во главе с братьями Весниными, Константином Мельниковым, Моисеем Гинзбургом считали, что композиция здания должна отвечать функции. Они отказывались от исторической преемственности, главную роль отдавали простым конструкциям с минимумом декора. Благодаря ним архитектура советского авангарда обогатилась такими сооружениями, как круглый дом К. Мельникова в Москве, зданием газеты «Известия», Дворцом культуры ЗИЛа и многими другими. Направление было очень благосклонно воспринято архитекторами и его ответвления появились в Ленинграде, Харькове, Горьком, Свердловске. Во многих городах бывшего СССР и сегодня можно полюбоваться на конструктивистские сооружения.

Второе авангардное направление, рационализм, возглавляемый Н. Ладовским и В. Кринским, получил меньшую реализацию, чем конструктивизм. Они главным в своей работе видели учет психологии восприятия здания человеком. В начале 30-х годов авангард был признан идеологически чуждым советскому искусству и быстро прекратил свое существование. Позже рационализм был «реабилитирован» и его идеи активно использовались в архитектуре в 60-х годах.

Архитектура 30-40-х годов

В середине 30-х годов советская архитектура вступает в новый период. У новой власти назревает необходимость массовой реконструкции жилых и общественных зданий, построения сооружений нового типа, например, площадки для проведения сельскохозяйственной выставки. На первый план выходят традиционные приемы и методы. Во главе традиционалистов встает прекрасный архитектор старой школы, неоклассицист И. Жолтовский. Ретроспективист по своим взглядам он возвращает в отечественную практику любовь к колоннам, пилястрам, аркам и т.д. В этот период еще сильно влияние конструктивизма, но уклон к классике становится все явственнее. До начала Второй мировой войны в стране, особенно в Москве наблюдается строительный бум. Появляются комплекс ВДНХ, Государственная библиотека им. Ленина, строятся несколько станций московского метрополитена. В Харькове возводится ансамбль площади Дзержинского. В Ереване появляется Дом правительства. На карте СССР появляются новые города, планы которых воплощают идеи новой архитектуры. Таковы Комсомольск-на-Амуре, Магнитогорск, Хабаровск. До войны в стране было построено около 170 млн кв. м жилья. Постепенно складывается новый, имперский стиль СССР.

Сталинский ампир

После Второй мировой войны история советской архитектуры вступает в новый этап. Понадобилось много ресурсов, чтобы восстановить разрушенные поселения. В середине 40-х годов в СССР складывается второй после конструктивизма «большой стиль» в архитектуре – сталинский ампир. Он соединил в себе несколько направлений: классицизм, барокко, ар-деко, ампир. Ему были свойственны размах, помпезность, величественность. Здания в этом стиле были призваны демонстрировать победу и масштабность советских достижений. Символом этого стиля стали знамениты московские «высотки»: МГУ, гостиница «Украина», МИД и другие. Сталинский ампир стал доминирующим стилем на 150 лет, он изменил облик страны. Сталинская архитектура появилась практически во всех городах страны.

Массовая жилая архитектура

В послевоенный период остро встала проблема жилья. Но в 50-х годах ее решать руководство не могло, так как было необходимо восстанавливать производственную инфраструктуру. А вот в 60-х годах откладывать решение этой задачи уже было невозможно. Как раз к этому времени пришел конец сталинской эпохе и Н. Хрущев призвал максимально удешевить жилое строительство. Также он инициировал борьбу с «художественными излишествами», за образец было рекомендовано взять кварталы французского функционализма. Так появились знаменитые Черемушки, как образец новой жилой среды. В квартале должны были быть все объекты социальной инфраструктуры, а здания должны обеспечивать минимальную площадь на каждого проживающего.

Архитектура 60-80-х годов

С конца 60-х годов начинается массовое поточное строительство типового жилья. Во всех городах и поселках СССР появляются дома из укрупненных бетонных деталей. Строительство идет быстро, люди получают квартиры. Но применять слово «архитектура» к этой застройке трудно, так как здания были абсолютно безликими и одинаковыми. Так архитектура советского района по типовому проекту в любом городе была как две капли воды похожа на другие населенные пункты. Именно над этим и смеялся кинорежиссер Э. Рязанов в ленте «Ирония судьбы». Массовое строительство и борьба с архитектурными излишествами привела к тому, что к 80-м годам феномен советской архитектуры превратился в ничто. Безусловно, были отдельные творцы и здания достойные внимания, но в целом зодчество находилось в глубоком кризисе. Интересно, что живое архитектурное творчество в то время перемещается из столиц в провинции и союзные республики.

«Бумажная» архитектура

В 80-х годах, когда официальная архитектура советского периода погружается в кризис, появляется этот необычный феномен. Молодые зодчие в то время не могли рассчитывать не только на реализацию своих идей, но даже на их признание. Поэтому они создавали проекты в бумаге, нередко отправляли их на разные зарубежные конкурсы и выигрывали призы. В этой области складывается целое поколение хороших архитекторов. Основоположниками движения являются А. Бродский, И. Уткин, М. Белов, Ю. Аввакумов, М. Харитонов. Архитекторы выработали собственный стиль подачи идеи. Так как они были уверены, что проекты не будут реализованы, они сосредоточивались на визуальной подаче концепции. В основном эти архитекторы вдохновлялись идеями античности, хотя и создавали часто футуристические проекты.

Лучшие архитекторы СССР

Советская архитектура в первой половине своей истории развивалась благодаря творчеству зодчих, учившихся и формировавшихся еще в имперские времена. После того, как это поколение ушло, наступает небольшой период затишья. Но вскоре вырастает новая плеяда архитекторов, которые несут новые идеи и новые задачи. К числу лучших зодчих СССР специалисты относят К. Мельникова, В. Татлина, А. Щусева. Эти конструктивисты составляют настоящую гордость нашей страны в мировой архитектуре. Также к числу лучших в отечественном зодчестве относятся Н. Ладовский, И. Рерберг, братья Веснины, А. Красовский. Большой вклад в формирование образа многих советских городов внесли И.В. Жолтовский, В.Н. Семенов, Н. Докучаев, Б. Иофан, В. Кринский. В советское время сформировались архитекторы, которым довелось преображать постсоветское пространство после перестройки. Среди них стоит упомянуть И. Уткина, А. Бродского, Ю. Григоряна.

Интересные факты

Архитектура советского времени полна интересными объектами и фактами. Так, круглый дом К. Мельникова является одним из лучших в мире памятников конструктивизма. Выдающийся мировой архитектор Ле Корбюзье трижды приезжал в Москву, чтобы вдохновиться новыми идеями. В 30-х годах был создан самый масштабный проект советской архитектуры – Дворец Советов, высота которого должна была составить около 400 м, 100 этажей. Для его реализации был взорван Храм Христа Спасителя, но реализован замысел не был.

Советский конструктивизм | Архив | Журнал Института наследия

Архив

DOI 10.34685/HI.2019.40.29.006

Петрова Е.С.

Советский конструктивизм

Аннотация. В статье рассматриваются процессы становления и развития архитектурных форм и концепций, получивших название советского конструктивизма. Этот стиль, создаваемый мастерами «новой жизни», позволил нашей стране в 1920-х гг. стать на короткое время одним из лидеров мировой архитектуры.

Ключевые слова: конструктивизм, архитектура, авангард, городская застройка.

Открыть PDF-файл

1920-е годы были отмечены появлением и активным развитием новой архитектуры в Советском Союзе. На протяжении десятилетия отдельные постройки и целые города создавались мастерами «новой жизни»: они не только проектировали здания, но и конструировали быт человека будущего. Этот короткий период в советском искусстве был неожиданно прерван в 1932 году постановлением ЦК ВКП(б) «О перестройке литературно-художественных организаций», но он вошел в историю как важнейший этап формирования современной архитектуры.

Постройки новаторов этого времени – Константина Мельникова, братьев Александра, Леонида и Виктора Весниных, Моисея Гинзбурга, Александра Никольского, Ильи Голосова и десятков других – обычно причисляют к авангарду в архитектуре. Это направление начало развиваться чуть позже, чем революционный авангард в изобразительном искусстве, и оно изменило облик большинства крупных городов СССР. Несмотря на некоторое внешнее формальное сходство ряда архитектурных решений (в частности, строгое следование функции здания, простота геометрических линий, внедрение технических новшеств и т. д.), их авторы предлагали совершенно разные концепции как самих построек, так и, в конечном счете, способов организации жизни граждан новой страны.

В 1920-е гг. в архитектурной среде возникло множество течений и группировок, представлявших эти разные творческие взгляды. В авангардном крыле выделялись, прежде всего, рационалисты и конструктивисты. Большая часть из сохранившихся новаторских построек 1920-х – нач.1930-х гг. были созданы в конструктивистском ключе. Более того, дошедшие до нас уникальные конструктивистские застройки Екатеринбурга (Свердловска), Новосибирска (Ново-Николаевска) и ряда других городов являются редкими для мирового искусства примерами сохранившихся авангардных комплексов. Развернувшееся в СССР строительство, рост промышленности, творческие конкурсы, приглашение ведущих европейских мастеров позволило нашей стране стать на короткое время одним из лидеров мировой архитектуры.

На ранних стадиях архитектура этого направления была связана с изобразительными искусствами и другими видами творчества; так, конструктивистами считали себя Владимир Татлин и Александр Родченко. Александр Веснин начинал как живописец и в 1922 г. он писал: «Каждая данная вещь, созданная современным художником, должна войти в жизнь как активная сила, организующая сознание человека…». Именно этот принцип объединил самые разные конструктивистские проекты, которые решали задачу формирования структуры существования человека от момента рождения, детства и обучения до работы, досуга и самого нахождения в городе. Таким образом, задачи нового государства на короткое десятилетие совпали с поисками лучших зодчих страны, что позволило создать не одну сотню настоящих шедевров и вдохновить последующие поколения архитекторов всего мира. Другой важнейшей основой стала опора на современные технологии в строительстве и научные достижения [1].

Конкурсный проект 1922-23 гг. братьев Весниных на создание Дворца труда в Москве считается отправной точкой появления архитектуры конструктивизма. Следующий этап ее развития связан с творчеством Моисея Гинзбурга, который в книге «Стиль и эпоха» подчеркивает: «Силы конструктивные, ассоциируемые с переживаниями внутреннего мира человека, создают органический мир форм. ..» [2]. Здесь же Гинзбург обосновывает необходимость появления этих лаконичных новых форм и рассказывает, что лучшие зодчие прошлого подчиняли своими постройками старые стили. Конструктивисты стремились обновить город и наполнить его современными, вдохновляющими человека зданиями. В 1925 г. создается Объединение современных архитекторов (ОСА) под руководством А.Веснина и М.Гинзбурга – главное творческое объединение конструктивистов с собственным журналом.

В 1920-е гг. на всей территории страны шло активное развитие городов и промышленности, решалась проблема жилищного строительства (например, в Сибири к этому времени часть населения все еще жили в землянках). Все это, наряду с внедрением новой идеологии, привело к появлению современных типов зданий: фабрик-кухонь, клубов, дворцов труда, домов-коммун и других. Они стали наиболее подходящими типами и для конструктивистов, так как ярко выраженная функция позволяла выстроить вокруг нее и структурированный интерьер, предполагающий строгую дисциплину его использования и выразительную внешнюю форму. Игра пространственных объемов, отраженная на фасадах, конфигурации геометрических форм, а затем и ленточные окна, полубашни (с лестничными маршами внутри), угловые балконы и другие характерные элементы постепенно составили определенный словарь, который вскоре стал использоваться не только конструктивистами.

Наиболее выдающиеся архитекторы этого направления проектировали здания, исходя из конкретных требований площадки и будущего пользователя, раскрывали творческий потенциал нового стиля, находя его в том числе в постреволюционной романтике, вследствие чего появлялись выдающиеся постройки. Даже самые простые бани, хлебозаводы или прачечные могли превратиться в манифест новой культуры. Таким образцом могут послужить, например, бани «Гигант» (1928-30 гг.) Александра Никольского. Отдельные мотивы этого здания не раз повторялись другими архитекторами.

Конструктивисты были настолько убедительны, что их стилистику пробовали большинство выдающих архитекторов того времени, включая Бориса Иофана и Алексея Щусева. К периоду зрелого конструктивизма относится творчество Ильи Голосова и Ивана Леонидова, одного из самых поэтических архитекторов, ученика деревенского иконописца (и впоследствии Александра Веснина).

Разработки этого круга архитекторов оказали значительное влияние на планировки и облик соцгородов, которые в конце 1920-х гг. начали активно возводиться в промышленных центрах (Магнитогорске, Новосибирске и других). Здесь создавалась необходимая инфраструктура для рабочих, в центре которой находились дворец труда, клуб, административное здание завода, а вокруг удобным образом располагалось жилье. Так, Городок чекистов в Свердловске (1929-36 гг., руководитель проекта Иван Антонов) стал самым крупным в мире конструктивистским комплексом. Он относится уже к позднему периоду этого стиля. Стоит отметить, что НКВД-ОГПУ являлось одними из важных заказчиков новой архитектуры, что не помогло многим талантливым авторам впоследствии избежать допросов и ссылок.

Формально существование конструктивизма, как и всех других новаторских течений, было прервано 23 апреля 1932, когда ЦК ВКП(б) приняло постановление «О перестройке литературно-художественных организаций», распускавшее все творческие группировки и объявившее организацию союзов [3]. Государственным вкусом стала руководить неоклассика, и модернизм вновь возник на карте СССР только после 1955 г. Такого теоретического и практического художественного разнообразия и столько количества талантливых архитекторов, как в 1920- е гг., ни СССР, ни Российская Федерация уже не увидели, но расцвет авангардной советской архитектуры, продолжавшийся около десяти лет, навсегда останется в истории мирового искусства.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Хан-Магомедов С.О. Архитектура советского авангарда. – М., 1996.

[2] Гинзбург М.Я. Стиль и эпоха. – М., 1924 г.; [переизд.] 2019. – С. 23.

[3] Партийное строительство. – 1932. – № 9. – С. 62.

© Петрова Е.С., 2019.

Статья поступила в редакцию 05.12.2019.

Петрова Екатерина Сергеевна,
научный сотрудник,
Российский научно-исследовательский институт культурного
и природного наследия им. Д.С.Лихачева (Москва)

Опубликовано: Журнал Института Наследия, 2019/4(19)

Постоянный адрес статьи: http://nasledie-journal. ru/ru/journals/318.html

Наверх

Конструктивизм — Wikimedium

Авангардистское направление в изобразительном искусстве, архитектуре, фотографии и декоративно-прикладном искусстве, зародившееся в 1920 — первой половине 1930 годов в СССР.

Особенности стиля

Характеризуется строгостью, геометризмом, лаконичностью форм и монолитностью внешнего облика. В архитектуре принципы конструктивизма были сформулированы в теоретических выступлениях А. А. Веснина и М. Я. Гинзбурга, практически они впервые воплотились в созданном братьями А. А., В. А. и Л. А. Весниными проекте Дворца труда для Москвы (1923) с его чётким, рациональным планом и выявленной во внешнем облике конструктивной основой здания (железобетонный каркас). В 1926 году была создана официальная творческая организация конструктивистов — Объединение современных архитекторов (ОСА). Данная организация являлась разработчиком так называемого функционального метода проектирования, основанного на научном анализе особенностей функционирования зданий, сооружений, градостроительных комплексов. Характерные памятники конструктивизма — фабрики-кухни, Дворцы труда, рабочие клубы, дома-коммуны.

Применительно к зарубежному искусству термин «конструктивизм» в значительной мере условен: в архитектуре он обозначает течение внутри функционализма, стремившееся подчеркнуть экспрессию современных конструкций, в живописи и скульптуре — одно из направлений авангардизма, использовавшее некоторые формальные поиски раннего конструктивизма (скульпторы Н. Габо, А. Певзнер).

В указанный период в СССР существовало также литературное движение конструктивистов.

Появление конструктивизма

Конструктивизм принято считать советским явлением, возникшим после Октябрьской революции в качестве одного из направлений нового, авангардного, пролетарского искусства, хотя, как и любое явление в искусстве, он не может быть ограничен рамками одной страны. Так, провозвестником этого стиля в архитектуре явилась ещё Эйфелева башня, сочетающая в себе элементы как модерна, так и оголённого конструктивизма.

Как писал Владимир Маяковский в своём очерке о французской живописи: «Впервые не из Франции, а из России прилетело новое слово искусства — конструктивизм…»

В условиях непрекращающегося поиска новых форм, подразумевавшего забвение всего «старого», новаторы провозглашали отказ от «искусства ради искусства». Отныне искусство должно было служить производству, а производство — народу.

Большинство тех, кто впоследствии примкнул к течению конструктивистов, были идеологами утилитаризма или так называемого «производственного искусства». Они призывали художников «сознательно творить полезные вещи» и мечтали о новом гармоничном человеке, пользующемся удобными вещами и живущем в благоустроенном городе.

Так, один из теоретиков «производственного искусства» Борис Арватов писал, что «…будут не изображать красивое тело, а воспитывать настоящего живого гармоничного человека; не рисовать лес, а выращивать парки и сады; не украшать стены картинами, а окрашивать эти стены…»

«Производственное искусство» стало не более чем концепцией, однако сам по себе термин конструктивизм был произнесён именно теоретиками этого направления (в их выступлениях и брошюрах постоянно встречались также слова «конструкция», «конструктивный», «конструирование пространства»).

Помимо вышеуказанного направления на становление конструктивизма оказали огромное влияние футуризм, супрематизм, кубизм, пуризм и другие новаторские течения 1910-х годов в изобразительном искусстве, однако социально обусловленной основой стало именно «производственное искусство» с его непосредственным обращением к современным российским реалиям 1920-х годов (эпохи первых пятилеток).

Рождение термина

Термин «конструктивизм» использовался советскими художниками и архитекторами ещё в 1920 году: конструктивистами себя называли Александр Родченко и Владимир Татлин — автор проекта Башни III Интернационала. Впервые конструктивизм официально обозначен в том же 1922 году в книге Алексея Михайловича Гана, которая так и называлась — «Конструктивизм».

А. М. Ганом провозглашалось, что «…группа конструктивистов ставит своей задачей коммунистическое выражение материальных ценностей… Тектоника, конструкция и фактура — мобилизующие материальные элементы индустриальной культуры».

То есть явным образом подчёркивалось, что культура новой России является индустриальной.

Конструктивизм в архитектуре

В 1922—1923 годах в Москве, начавшей восстанавливаться после Гражданской войны, были проведены первые архитектурные конкурсы (на проекты Дворца труда в Москве, здания московского филиала газеты «Ленинградская правда», здания акционерного общество «Аркос»), в которых принимали участие архитекторы, начавшие творческий путь ещё до революции — Моисей Гинзбург, братья Веснины, Константин Мельников, Илья Голосов и др. Многие проекты были наполнены новыми идеями, позднее положенными в основу новых творческих объединений — конструктивистов и рационалистов. Рационалистами было создано объединение «АСНОВА» (Ассоциация новых архитекторов), идеологами которого были архитекторы Николай Ладовский и Владимир Кринский. Конструктивисты же объединились в ОСА (Объединение современных архитекторов) во главе с братьями Весниными и Моисеем Гинзбургом. Ключевым отличием двух течений стал вопрос о восприятии архитектуры человеком: если конструктивисты придавали наибольшее значение функциональному назначению здания, которое и определяло конструкцию, то рационалисты считали функцию здания второстепенной и стремились учитывать прежде всего психологические особенности восприятия.

Конструктивисты видели своей задачей увеличение роли архитектуры в жизни, и способствовать этому должны были отрицание исторической преемственности, отказ от декоративных элементов классических стилей, использование функциональной схемы как основы пространственной композиции. Конструктивисты искали выразительность не в декоре, а в динамике простых конструкций, вертикалей и горизонталей строения, свободе плана здания.

Ранний конструктивизм

Большое влияние на проектирование конструктивистских общественных зданий оказала деятельность талантливых архитекторов — братьев Леонида, Виктора и Александра Весниных. Они пришли к осознанию лаконичной «пролетарской» эстетики, уже имея солидный опыт в проектировании зданий, в живописи и в оформлении книг.

Впервые архитекторы-конструктивисты громко заявили о себе на конкурсе проектов здания Дворца Труда в Москве. Проект Весниных выделялся не только рациональностью плана и соответствием внешнего облика эстетическим идеалам современности, но и подразумевал использование новейших строительных материалов и конструкций.

Следующим этапом был конкурсный проект здания газеты «Ленинградская правда» (московского отделения). Задание было на редкость сложным — для строительства предназначался крохотный участок земли — 6×6 метров на Страстной площади. Веснины создали миниатюрное, стройное шестиэтажное здание, которое включало не только офис и редакционные помещения, но и газетный киоск, вестибюль, читальный зал (одна из задач конструктивистов заключалась в том, чтобы на малой площади сгруппировать максимальное количество жизненно необходимых помещений).

Ближайшим соратником и помощником братьев Весниных был Моисей Гинзбург. В своей книге «Стиль и эпоха» он размышляет о том, что каждый стиль искусства адекватно соответствует «своей» исторической эпохе. Развитие новых архитектурных течений, в частности, связано с тем, что происходит «…непрерывная механизация жизни», а машина есть «…новый элемент нашего быта, психологии и эстетики». Гинзбург и братья Веснины организовывают Объединение современных архитекторов (ОСА), в которое вошли ведущие конструктивисты.

C 1926 года конструктивисты начинают выпускать свой журнал — «Современная архитектура» («СА»). Выходил журнал на протяжении пяти лет. Оформлением обложек занимались Алексей Ган, Варвара Степанова и Соломон Телингатер.

Расцвет конструктивизма

Архитекторы зрелого конструктивизма использовали функциональный метод, основанный на научном анализе особенностей функционирования зданий, сооружений, градостроительных комплексов. Таким образом, идейно-художественные и утилитарно-практические задачи рассматривались в совокупности. Каждой функции отвечает наиболее рациональная объёмно-планировочная структура (форма соответствует функции).

На этой волне происходит борьба конструктивистов за «чистоту рядов» и против стилизаторского отношения к конструктивизму. Иначе говоря, лидеры ОСА боролись против превращения конструктивизма из метода в стиль, во внешнее подражательство, без постижения сущности. Так, нападкам подвергся архитектор Григорий Бархин, создавший Дом «Известий».

В эти же годы происходит увлечение конструктивистов идеями Ле Корбюзье: автор и сам приезжал в Россию, где плодотворно общался и сотрудничал с лидерами ОСА.

В среде ОСА выдвигается ряд перспективных архитекторов, таких, как братья Илья и Пантелеймон Голосовы, Иван Леонидов, Михаил Барщ, Владимир Владимиров. Конструктивисты активно участвуют в проектировании промышленных зданий, фабрик-кухонь, домов культуры, клубов, жилых домов.

Наиболее распространённым типом общественных зданий, воплотившим в себе основные принципы конструктивизма, стали здания клубов и домов культуры. Примером может служить дома культуры Пролетарского района Москвы, более известного как Дворец культуры ЗИЛа; строительство осуществлялось в 1931—1937 годах по проекту братьев Весниных. При создании проекта авторы опирались на известные пять принципов Ле Корбюзье: использование опор-столбов вместо массивов стен, свободная планировка, свободное оформление фасада, удлинённые окна, плоская крыша. Объёмы клуба подчёркнуто геометричны и представляют собой вытянутые параллелепипеды, в которые врезаны ризалиты лестничных клеток, цилиндры балконов.

Характерным примером воплощения функционального метода стали дома-коммуны, архитектура которых соответствовала принципу, высказанному Ле Корбюзье: «дом — машина для жилья». Известным примером зданий такого типа является общежитие-коммуна Текстильного института на улице Орджоникидзе в Москве. Автором проекта, реализованного в 1930—1931 годах, был специализировавшийся преимущественно на промышленной архитектуре Иван Николаев. Идея дома-коммуны предполагала полное обобществление быта. Концепция проекта была предложена самими студентами; функциональная схема здания была ориентирована на создание жёсткого распорядка дня студентов. Утром студент просыпался в жилой комнате — спальной кабине размером 2,3 на 2,7 м, вмещавшей только кровати и табуретки — и направлялся в санитарный корпус, где проходил как по конвейеру последовательно душевые, помещения для зарядки, раздевалки. Из санитарного корпуса жилец по лестнице или пандусу спускался в низкий общественный корпус, где проходил в столовую, после чего отправлялся в институт или же в другие помещения корпуса — залы для бригадной работы, кабинки для индивидуальных занятий, библиотеку, актовый зал. В общественном корпусе находились также ясли для детей до трёх лет, а на крыше была устроена открытая терраса. В результате проведённой в 1960-е годы реконструкции общежития первоначальный замысел строгого распорядка дня был нарушен. Другой известный пример — дом наркомата финансов в Москве. Он интересен как пример дома «переходного типа» от традиционного квартирного жилья к дому-коммуне. Подобных домов было построено шесть — четыре в Москве, по одному Екатеринбурге и Саратове; не все они сохранились до настоящего времени.

Особой фигурой в истории конструктивизма считается любимый ученик А. Веснина — Иван Леонидов, выходец из крестьянской семьи, начавший свой творческий путь с ученика иконописца. Его во многом утопические, устремлённые в будущее, проекты не нашли применения в те трудные годы. Сам Ле Корбюзье называл Леонидова «поэтом и надеждой русского конструктивизма». Работы Леонидова и теперь восхищают своими линиями — они невероятно, непостижимо современны.

Конструктивизм в архитектуре Москвы: moya_moskva — LiveJournal

Небольшой обзор конструктивизма в архитектуре Москвы. Фотографии aspmaster, текст japanese_gemma.

«Северный ветер»

Сложная и противоречивая эпоха начала XX века оставила нам в наследство вечно молодое революционное искусство – русский авангард, самым ярким проявлением которого стал конструктивизм в архитектуре. Хотя конструктивизм считается советским искусством, его идеи возникли раньше. Например, черты этого стиля можно увидеть даже в Эйфелевой башне. Но, разумеется, в развитии новаторского пролетарского искусства СССР был впереди планеты всей!

Братья Леонид, Виктор и Александр Веснины, М. Я. Гинзбург, К. Мельников, И. А. Голосов, А. М. Родченко, А. М. Ган, В. Е. Татлин, В. Ф. Степанова — самые известные художники, которые разрабатывали этот стиль в разных его проявлениях, таких, как архитектура, эстетика, дизайн, графика, живопись, фотография.

Творческие люди эпохи авангарда 1920-1930 гг. отвергли принцип «искусство ради искусства» и решили, что отныне оно должно служить исключительно практическим целям. Геометризм, плоские крыши, обилие стекла, нетрадиционные формы, полное отсутствие декора – вот отличительные черты этой архитектуры. Конструктивизм также был реакцией на дворянскую и купеческую архитектуру, надменную, помпезную и классически-традиционную. Необычными в новых зданиях были не только формы, но и сами типы этих строений: дома-коммуны, общежития, фабрики-кухни – всё это отражало утопические идеи о новой, революционной жизни, где нет места ничему буржуазному, индивидуальному, а всё совместное, в том числе и быт, и даже воспитание детей.

В 1924 году Гинзбург и братья Веснины создают ОСА (Объединение современных архитекторов), в которое вошли ведущие конструктивисты. С 1926 года был у конструктивистов и свой журнал, который назывался «Современная архитектура». Просуществовал он всего пять лет.

В. Паперный, автор книги «Культура 2» приводит интересную цитату: «Пролетариат, — писал автор одного из самых экстремистских проектов тех лет, — должен немедленно приступить к уничтожению семьи как органа угнетения и эксплуатации». И всё-таки, несмотря на утилитарность, конструктивизм считается явлением очень даже романтическим. Дело в том, что именно здесь лучше всего проявился замечательный смелый, бунтарский дух. И, если в жизни последствия этого революционного духа сомнительны, то в искусстве он оставил свой необычный и яркий след.

Свежий ветер, который сдул купеческую дремоту, птица, которая, чтобы летать, должна питаться собственным мясом (метафора уничтожения старого, упомянутая Паперным), северная устремлённость в бесконечность.

Эти странные даже по нынешним временам сооружения оставляют чувство холода и бездушного, почти безжизненного, механического мира – «сараи и казармы».

Вот что по этому поводу писал М. Я. Гинзбург: происходит «…непрерывная механизация жизни», а машина есть «…новый элемент нашего быта, психологии и эстетики».

Гинзбург и Милинис в 1928-30 гг. построили на Новинском бульваре дом-коммуну сотрудников Наркомфина. Дом спроектирован так, что в нём можно жить, так сказать, не отрываясь от производства: несколько корпусов выполняют разные функции. Есть жилая зона, столовая, спортивный зал, библиотека, корпус общественного обслуживания, ясли, детский сад, мастерские.

Быт, работу и творчество пытался объединить и главный архитектор русского авангарда Константин Мельников в своем знаменитом доме-мастерской в Кривоарбатском переулке. Удивительное здание круглой формы с множеством шестиугольных окон кажется маленьким. Но те, кто был внутри, говорят, что впечатление это обманчивое, дом Мельникова довольно просторный. Архитектор был очень привязан к своей семье и хотел соединить мастерскую и жилые помещения и в тоже время максимально усовершенствовать быт. На лекции, посвящённой этому шедевру конструктивизма, рассказывали много интересных вещей. Например то, что Мельникову казалось упущением, что человек столько времени проводит без дела – во сне. Он работал над тем, чтобы как-то найти применение сну, но так и не нашёл.

В районе Арбата находится также первый советский небоскрёб – здание Моссельпрома, расписанное лозунгами Маяковского Александром Родченко. В доме размещались склады, администрация московских продуктовых магазинов, часть здания была жилой. Кроме лозунгов, Родченко поместил на стене рекламные изображения: конфеты «Мишка косолапый», молоко и пиво «Друг желудка», папиросы «Герцеговина Флор».

Фантазия архитекторов наиболее ярко выразилась в создании клубов и дворцов культуры. В 1927 -1928 годы к юбилею революции по проекту И. А. Голосова был построен один из первых рабочих клубов – Дом культуры имени С. М. Зуева или Клуб профсоюза коммунальников имени Зуева, названный в честь слесаря трамвайного парка, который сражался на баррикадах в 1905 году. Центром этого здания с огромными окнами на Лесной улице является стеклянный цилиндр с лестницей внутри, который «держит» весь корпус строения и остальные элементы.

Сложная композиция мельниковского Дома культуры имени Русакова (первоначальное название Клуб Русакова Союза Коммунальников) на ул. Стромынка производит мощное впечатление. Дом культуры получил название в память руководителя Сокольнической организации большевистской партии И. В. Русакова. Несмотря на сложность, похожее на шестерёнку здание выглядит очень цельным и динамичным. С первого взгляда оно поражает своими тремя чётко ограненными, выступающими белыми торцами балконов-аудиторий, которые примыкают к зрительному залу. Балконы чередуются с простенками с окнами, за которыми находятся лестницы. Зал, занимающий центральную часть клуба, тоже особенный – он проектировался как многофункциональный, с возможностью разделять его разными перегородками. Небольшое, но очень интересное здание, которое хочется рассматривать с разных ракурсов.

И всё-таки главная цель архитекторов, которые творили в этом авангардном направлении — решение насущных вопросов, например, расширение инфраструктуры города с его растущим населением. Так что обратим наше внимание с домов культуры на утилитарные строения – гаражи, магазины, фабрики-кухни, хлебзаводы.

Хлебзавод № 5 (Хлебзавод имени Зотова) 1931 года на Ходынской улице работал до недавнего времени. Здание было построено в 1931-32 годах по проекту архитектора А.С. Никольского и оборудовано новаторской техникой инженера Г. Марсакова, которая обеспечивала выпуск 50 000 батонов в день. После пожара в 2007 году производственный комплекс было решено перенести на окраину Москвы, а в здании открыть культурный и деловой центр. Непонятно, что будет на месте этого памятника…

Автобусный парк на ул. Образцова – одно из самых известных творений К. Мельникова. Мельников добился того, что готовый проект стандартного манежного типа для этого гаража был заменён на новый, придуманный архитектором и более эффективный. Металлические конструкции крыши Бахметьевского гаража — одна из последних значительных работ инженера В. Г. Шухова. В 2001 состояние гаража было почти что угрожающим, и здание передали еврейской общине, которая организовала реставрацию. К сожалению, во время реставрации часть конструкций Шухова снесли. К 2008 году ремонт здания был завершён: воссоздана крыша, фасад (по фотографиям и чертежам Мельникова). Может быть, к чему-то стоило отнестись с большим вниманием (например, явные следы евроремонта совсем не смотрятся на памятнике начала века). Но всё же это гораздо лучше, чем ничего! Сейчас в Бахметьевском гараже располагается музей современного искусства «Гараж» и еврейский культурный центр.

Ещё одно творение Мельникова находится недалеко от Бахметьевского автобусного парка. Это гараж для автомобилей ВАО «Интурист». Интересно, что Мельников подключился к проекту только на последней стадии – ему требовалось лишь оформить фасад, не затрагивая планировку здания. Фасад архитектор представил как экран, на котором видны проезжающие по внутреннему спиральному пандусу автомобили. Несмотря на парадоксальность идеи иностранного туризма в закрытом государстве, Мельникову эта идея виделась в радужном свете: «Путь туриста изображён бесконечностью, начиная его с размаха кривой и направляя его быстрым темпом вверх в пространство».

Новый тип сооружений новой эпохи – фабрика-кухня – наряду с домом-коммуной как нельзя лучше иллюстрирует идеи обобществления быта. Предполагалось, что в маленьких комнатках общежития люди будут проводить совсем мало времени, так как большая часть жизни будет проходить на виду, в обществе: работать – на заводе, есть – на фабрике-кухне. Иногда эти заведения были частью дома (жилого или производственного помещения), иногда – располагались в отдельном здании. Такова бывшая фабрика-кухня, которую под девизом «Долой кухонное рабство!» возвёл на Ленинградском проспекте архитектор Мешков. Эта кухня была первой в Москве и третьей в СССР и производила 12 000 обедов в день. В 1970х здание перестроили – остеклили галерею третьего этажа. К настоящему моменту осталось только одно действующее советское заведение общепита – фабрика-кухня на заводе МЭЛЗ, а здание на Ленинградском проспекте заняли офисы, и вообще, выглядит оно довольно непрезентабельно, никогда и не подумаешь, что это архитектурный памятник.

«Передовики» нового образа жизни, творцы и пропагандисты новой культуры сами спешили опробовать свои идеи на практике. Дом-коммуну на Гоголевском бульваре построила для самих себя в 1929-1931 гг. под руководством Моисея Гинзбурга та же группа архитекторов, что и дом Наркомфина, поэтому его иногда называют младшим братом последнего. В жилищное товарищество «Показательное строительство» вошли молодые архитекторы Михаил Барщ, Игнатий Милинис, Михаил Синявский, Вячеслав Владимиров, Любовь Славина, Иван Леонидов, Александр Пастернак, Андрей Буров и другие.

Внешне это здание далеко не такое интересное, как многие другие памятники конструктивизма, но идеи, которые оно выражает – те же: обобществление быта всех жильцов, отделение личного пространства от хозяйственных нужд. Дом-коммуна на Гоголевском принадлежит к так называемому переходному типу: столовая, прачечная и прочие бытовые помещения находятся в отдельных блоках здания, а в квартирах, в виде «мелкобуржуазных» уступок, остаются небольшая кухня, туалет и душевая кабина.

Дом состоит из трёх отдельных корпусов: шестиэтажный корпус с квартирами для холостяков, семиэтажный с двух-трёхкомнатными квартирами для семей и бытовой корпус с помещениями для коммунальных и хозяйственных нужд.

Помимо клубов и гаражей, яркими образцами конструктивизма считаются мосторги – универмаги для пролетариата. В противовес роскошным «капиталистическим» магазинам центра Москвы, их строили в рабочих районах, например, мосторг в Марьиной Роще или Даниловский. Но самый первый мосторг был возведён в районе с революционным названием — на Красной Пресне. В 1913-1914 на Большой Пресненской улице в доме № 36 жил Владимир Маяковский, чья авангардная и по форме содержанию поэзия как нельзя лучше отражает атмосферу той эпохи. В 1927-1928 гг. братья А. А., В. А. и Л. А. Веснины построили по соседству Пресненский Мосторг (позже переименован в Краснопресненский универмаг). Благодаря лаконичной конструкции и удачному угловому расположению, он хорошо вписалось в старую застройку. При его сооружении были применены новые, передовые по тем временам технологии экономичного строительства, а застеклённый фасад, который выглядит, как одна огромная витрина, также символизировал доступность универмага для всех желающих.

Видимо, пролетарский поэт не раз посещал пролетарский универмаг, а особенно его впечатлили купленные там туфли, которые он увековечил в своём творчестве. Если в «Стихотворении одёжно-молодёжном» эти туфли – всего лишь не очень удачное приобретение простой небогатой девушки:

Рубли
завелись
у рабочей дочки,
у пролетарки

в красном платочке.

Пошла в Мосторг.
В продающем восторге
ей
жуткие туфли
всучили в Мосторге.
(Вл. Маяковский),

то в произведении «Любовь» обувь из Мосторга уже служит зловещим орудием ревнивой женщины:

«А любят,

так будь

монашенкой верной —

тиранит

ревностью

всякий пустяк

и мерит

любовь

на калибр револьверный,

неверной

в затылок

пулю пустя.

Четвертый —

герой десятка сражений,

а так,

что любо-дорого,

бежит

в перепуге

от туфли жениной,

простой туфли Мосторга».

Уж не туфли ли превратили девушку в мегеру и запугали несчастного вояку-мужа? А то похоже на детские страшилки: говорила бабушка внучке, не ходи в Мосторг, не покупай там туфли. Девушка не послушалась, купила, вышла замуж… Какими такими ужасными качествами обладали туфли из Мосторга, мы никогда не узнаем: на память о том времени нам остались только стихи Маяковского и творения художников и архитекторов эпохи русского авангарда; в бывшем Пресненском Мосторге теперь ведётся совсем другая торговля. В 2002 году здание приватизировала компания «Бенеттон», которая произвела реконструкцию. Фасад-витрина был обновлён приближенно к первоначальному проекту Весниных, восстановлена вывеска «МОСТОРГ» в стиле 1920х годов, интерьерам же повезло меньше: от них практически ничего не осталось.

Многие из конструктивистских зданий дожили до нашего времени в весьма плачевном состоянии – что-то обветшало или совсем разрушилось, что-то перестроено. Дворец культуры Автозавода имени И. А. Лихачёва – во многом произведение исключительное. Это самый первый и самый большой рабочий клуб и одна из немногих хорошо сохранившихся построек той эпохи.

В 1930 г. Был объявлен конкурс на проект Дворца культуры Пролетарского района, проекты предоставили большинство архитектурных объединений. Победителем не выбрали никого, а проект клуба создали братья В. А. и А. А. Веснины, которые в своей работе использовали материалы конкурса.

Строительство началось в 1931 году и продолжалось до 1937 года. Место под грандиозное здание было выбрано неслучайное – территория Симонова монастыря. В ходе реализации проекта были уничтожены несколько башен, часть стен, главный храм, на рабочих субботниках снесли кладбище, где были похоронены представители известных дворянских фамилий. Сооружение рабочего дворца культуры на месте старинного кладбища имело явное идеологическое значение и символизировало победу нового революционного искусства над «отсталой» религией, историей, памятью.

В ходе первой очереди строительства, к 33 году, построили малый театральный корпус; в 1937 г. во время второй очереди возвели клубный корпус. Покрытое тёмной штукатуркой здание обладает масштабной, сложной планировкой, но вместе с тем отличается целостностью, динамичностью, гармонией. Дворец культуры имеет несколько фасадов: боковой, выходящий на Восточную улицу, северный, перед которым располагается парадная площадь, и парковый, с полуротондой, обращённый в сторону реки. В здании предусмотрены большое фойе, зимний сад, выставочный зал, научно-технические кабинеты, лекционный и киноконцертный залы, библиотека, обсерватория, помещения для работы кружков.

Проект, к сожалению, воплощён не полностью: так и не построен театральный корпус, парковая часть (всю прилегающую территорию хотели превратить в парк со спортивными сооружениями), спортивный комплекс. Но, тем не менее, и сейчас Дворец культуры производит удивительно целостное и позитивное впечатление. Несмотря на трагичное прошлое и «несчастливое» кладбищенское место, судьба этого памятника конструктивизма сложилась на удивление неплохо. Как и многие постройки того времени, он не избежал реконструкции (в 40х, 50х и 70х гг.), но это были те удачные случаи, когда ремонт не сильно нарушил общей идеи и стиля. В течение многих лет со времен своего создания, Дворец культуры ЗИЛ активно функционирует, в нём работает коллектив талантливых педагогов. Такое впечатление, что замысел создателей благополучно воплотился и радует нас и сейчас, в совсем другую эпоху.

В обзоре были представлены следующие строения:

1. Дом-коммуна (Жилой комплекс РЖСКТ для строительных рабочих). М. Барщ, В. Владимиров, И. Милинис, А. Пастернак, С. Славина, 1929. Гоголевский бульвар, 8 (м. Кропоткинская)

2. Моссельпром. Д. Коган, 1923-1924. Калашный переулок, 2/10 (м. Арбатская)

3. Дом-мастерская. К. Мельников, 1927-1929. Кривоарбатский переулок, 17 (м. Смоленская)

4. Здание Наркомзема, министерство сельского хозяйства. А. Щусев, 1928-1932. ул. Садовая-спасская, 11/1 (м. Красные ворота)

5. Фабрика-кухня. А. Мешков, 1928-1929. Ленинградский проспект, 7 (м. Белорусская)

6. Жилой дом Наркомфина. М. Гинзбург, И. Милинс, 1928-1930. Новинский бульвар, 25 (м. Баррикадная)

7. Мосторг. А., Л. и В. Веснины, 1929. Красная Пресня, 48/2 (м. Улица 1905 года)

8. Хлебзавод № 5. Г. Марсаков, 1932. Ходынская, 2, стр. 2 (м. Улица 1905 года)

9. Бахметьевский автобусный парк. К. Мельников, 1926-1927. Образцова, 19 (м. Новослободская) — сейчас там галерея «Гараж».

10. Гараж «Интуриста». К. Мельникуов, 1934. Сущевский вал, 33 (м. Савеловская)

11. Клуб им. Русакова. К. Мельников, 1927-1929. Стромынка, 6 (м. Сокольники)

12. Клуб им. Зуева. И. Голосов, 1927-1929. Лесная, 18 (м. Белорусская)

13. ДК автомобильного завода ЗИЛ. А., Л. и В. Веснины, 1930-1937. Восточная, 4 (м. Автозаводская)

ОСА

Наиболее влиятельная и массовая архитектурная организация в СССР, главный оплот конструктивизма в архитектуре. Объединение было создано по инициативе архитекторов А.А.Веснина и М. Я.Гинзбурга и студентов Вхутемаса, входивших в архитектурную группу Лефа (М.О.Барщ, А.К.Буров, И.Н.Соболев, Н.А.Красильников, И.Ф.Милинис и другие), к которым присоединились последователи Гинзбурга из числа студентов МИГИ (см.: МПИ) (Г.Г.Вегман, В.Н.Владимиров, И.С.Николаев, Г.М.Орлов и другие) и конструктивисты-дизайнеры (Первая рабочая группа конструктивистов, дизайнер и полиграфист А.М.Ган). Устав составлен 10 декабря 1925, официально объединение утверждено в сентябре 1926 при ГАХН. Председателем ОСА был А.Веснин, заместителями – Гинзбург и В.А.Веснин, секретарём – Орлов. Тандем А.Веснин–Гинзбург являлся ядром группы: первый был творческим лидером, идеологом, автором блистательных архитектурных идей, второй – теоретиком, создававшим рабочие формулировки принципов конструктивизма. Вскоре благодаря активной деятельности членов ОСА и особенно популярности журнала «СА» появились локальные группы современных архитекторов в Ленинграде (А.С.Никольский, И.К.Белдовский, В.М.Гальперин, А.В.Крестин), Казани, Томске, Свердловске, Новосибирске, Киеве, Харькове и Баку.

В работе по формированию нового стиля эпохи члены ОСА исходили из того, что новые архитектурные формы порождаются новыми производственно-бытовыми процессами, и потому они должны быть целесо­образны и функционально обусловлены. Этот принцип, как и стремление к рационализации и типизации строительного процесса, близок европейскому функционализму и рационализму того же периода и архитектуре «современного движения». В широко известной полемике с АСНОВА по вопросам архитектуры и идеологии ОСА проявило крайнюю ортодоксальность, отстаивая своё исключительное право на понимание задач современной архитектуры и её создание. Члены ОСА стремились активно участвовать в творческой жизни Вхутемаса, где влияние сторонников АСНОВА было особенно сильным. Теоретическая, проектная, строительная, организационная, педагогическая и публицистическая деятельность объединения внесла решающий вклад в развитие архитектурного авангарда в СССР.

Орудием пропаганды взглядов и позиций по основным вопросам архитектуры и демонстрации главных результатов деятельности конструктивистов стало издание журнала «Современная архитектура» («СА», 1926–1930, ответственные редакторы – А. Веснин и Гинзбург), а также ряд мероприятий.

В 1927, когда первостепенным для архитектуры стало теоретическое и практическое решение вопроса формы организации жилого пространства нового образца, ОСА организовало товарищеский конкурс на проект «жилого дома трудящегося». Ряд представленных для участия в соревновании проектов отражали концепции разноуровневого пространства – важной проблемы многих архитекторов-конструктивистов, – позже осуществлённые в других проектах.

В том же 1927 состоялась «Первая выставка современной архитектуры», в которой принимали участие главным образом сторонники архитектурного конструктивизма и их западные коллеги.

В апреле 1928 прошла Первая всесоюзная конференция ОСА, а в следующем – Всероссийский съезд современных архитекторов-конструктивистов (1929). Съезд собрал много сторонников и единомышленников ОСА, среди которых наиболее активны были представители Свердловска, Казани, Томска, Хабаровска.

ОСА не только привлекало архитекторов из других городов к своей деятельности, но и представляло советскую архитектуру за рубежом благодаря распространению журнала «СА»и выставкам – Международной выставке архитектуры в Нью-Йорке в 1927, где большинство экспонатов от СССР были предоставлены членами ОСА, «Первой выставке современной архитектуры».

В 1929 в руководстве ОСА и в редколлегии журнала «СА» возникли серьёзные разногласия между группой главного теоретика ОСА Гинзбурга, в работу которой активно включился экономист и философ М.А.Охитович, увлёкший членов группы идеями «дезурбанизации», «коммунами домов» вместо «домов-коммун», «линейного расселения», и большинством участников объединения – убеждёнными конструктивистами. В конце 1930 объединение фактически раскололось, часть его, оставшаяся верной идеалам конструктивизма, в 1931 вошла в МОВАНО, сменив название на САСС. САСС был ликвидирован в связи с выходом партийного постановления «О перестройке литературно-художественных организаций» 23 апреля 1932.

Проект MUSE — Конструктивистская архитектура в СССР Анатоля Коппа (рецензия)

преуспел в этом, это очевидно в прошлом (Ville et rkvolution, Париж: размышления архитекторов-конструктивистов о красоте и мощи созданных им образов сначала пастелью на холсте, а затем маслом. С такими названиями, как Wind and Clouds, Рога тумана и Морозная луна Througha, простые формы, которые он изобрел, нарисованные в нескольких гармоничных цветах, остаются с зрителем надолго. На самом деле мне впервые понравились картины Дава, когда я увидел их в книге около 25 лет назад, Anthropos) и для его повторного изучения сталинской архитектуры (L’architecturede la pkriode stalinienne, Гренобль: Press Universitaires, 1978).Копп, один из немногих западных специалистов, историк архитектуры, практикующий архитектор и знающий русский язык, теперь возвращается к периоду авангарда в Советской России и добавляет многое к Моисею Гинзбургу, Николаю Ладовскому и Ивану Леонидову. В этом смысле концентрацию Коппа на социально-политических изменениях 1917 года и впоследствии и их влияние на появление конструктивистской архитектуры необходимо дополнить ссылкой на эти дореволюционные прецеденты. В самом деле, несмотря на внешнюю аргументацию Коппа, этого могло быть, и этого было достаточно, чтобы я подумал о нашем растущем, но все еще неполном корпусе, предполагавшем, что конструктивизм сделает его одним из лучших американских художников.данных об экспериментальных движениях появились даже без политической силы. К сожалению, равнодушно напечатанные 20-е годы. Копп делит свою книгу на октябрь 1917 года. Черно-белые иллюстрации сопровождают восемь разделов, продвигающих хронологию. Копп, однако, озабочен составлением текста, не в состоянии выявить красоту в отдельных случаях, если несколько спорадически, из конкретных расширений конструктивизма. как и достоинства этих работ. Однако с 1917 по начало 1930-х гг. Он хорошо обращается с теоретической базой, и здесь тщательное исследование Кона и изящное особое внимание к социальному контексту его опыт как архитектора приносят свои плоды.прогрессия идей больше, чем состоит из конструктивизма, а не чисто Его анализа ключевых проектов из-за этого недостатка. Здесь представлена ​​художественная критика в ее формальном анализе, которая многое делает для прояснения 1920-х годов, например, Дворец Труда лучше всего, без загадочных излияний позиций различных групп, а затем их состава (записи Ильи Голосова, Ноя некоторых писателей об искусстве или бесплодных клинических исследований). связанные с современной советскойархитектурой, Троцким и др.), просветительские, особенно анализ др.Большая часть таких книг, как ASNOVA (Ассоциация новых в обсуждении стилистических прецедентов, книга посвящена источникам Dove’s Architects) и OSA (Society of Con- и предлагаемые строительные материалы (например, идеи. Возьмите спираль, например, временные архитекторы. железобетон для Дворца формы, часто используемый художником, движение конструктивистов, основало лейборист). Коппимплиест, что форма конструктивизма, «наблюдаемая в туманностях формально в Москве в 1921 году, эволюционировала в сторону от таких утопических схем галактик, рога и когти животных, к сожалению, стали синонимами (утопия, потому что Советский Союз создавал мутовки…в оболочке всего комплекса художественных, а не материальных и технокамерных наутилусов ». Тем не менее, спираль — это архитектурные тенденции, и термин часто является логическим подтверждением столь амбициозной, а также увлекательной математической кривой, вольно используемой для описания любого артефакта, построенного в начале 1920-х годов, в сторону единственного артефакта, который «может увеличиваться в размерах и имеет сильную геометрическую композицию». Для более демократического применения — в направлении без изменения формы и ширины конструктивистов 1920-х годов, «социальный конденсатор», такой как дом, который увеличивается в фиксированном соотношении к своему движению, обладал особыми качествами: это была коммуна и дом на разделенном уровне F-типа.длина». Голубь пишет: «Будущее кажется прежде всего искусством трехмерности. Конструктивистское строительство, следовательно, переживается спиральной пружиной из конструкции, пространственное упражнение, — следовательно, стало« своего рода механизмом для прошлого », идея, которую он извлек. от сильной ориентации конструктивистов на трансформацию привычек, на трансформацию мадам Блаватской, чьи теософские взгляды на архитектуру и дизайн. Копп — бывший мужчина »(с. 70). Но, поскольку труды Коппа сильно повлияли на право живописца идентифицировать раннее законное, объясняется в главе 5, проблема с более поздней жизнью.И снова Голубь проявляет свое собственное проявление конструктивизма, точнее говоря, дом-коммуна состоит в том, что в нем мог быть человек, верный своему стремлению примирить искусство с архитектурой, а не с абстрактным, функционировавшим только на основе совокупности его . ..

Архитектура конструктивизма — кураторский зал

Конструктивистская архитектура была формой современной архитектуры, процветавшей в Советском Союзе в 1920-х и начале 1930-х годов. Он сочетал в себе передовые технологии и инженерию с явно коммунистическими социальными целями.Несмотря на то, что оно было разделено на несколько конкурирующих фракций, движение создало множество новаторских проектов и законченных зданий, прежде чем потерять популярность примерно в 1932 году. Оно оказало заметное влияние на более поздние разработки в архитектуре.

Первым и самым известным архитектурным проектом конструктивизма было предложение 1919 года о размещении штаб-квартиры Коминтерна в Санкт-Петербурге футуристом Владимиром Татлиным, часто называемое Башней Татлина. Хотя он оставался незавершенным, материалы — стекло и сталь — и его футуристический дух и политический уклон (движения его внутренних объемов должны были символизировать революцию и диалектику) задали тон проектам 1920-х годов.

После русской революции 1917 года СССР стал экономически нестабильным и не мог заниматься крупными строительными проектами. Тем не менее школы авангардного дизайна начали поощрять и вдохновлять амбициозных архитекторов и градостроителей, в частности Ассоциацию новых архитекторов (ASNOVA), основанную в 1921 году.

Конструктивистская архитектура использовалась для создания утилитарных проектов для рабочих, а также для более творческих проектов, таких как «Летающий город», который был задуман как прототип для бортового жилья.

Основной характеристикой конструктивизма было применение трехмерного кубизма к абстрактным и беспредметным элементам. В стиль вошли прямые линии, цилиндры, кубы и прямоугольники; и объединенные элементы современной эпохи, такие как радиоантенны, натяжные тросы, бетонные рамы и стальные балки. Также были изучены возможности современных материалов, таких как стальные рамы, поддерживающие большие площади остекления, открытые, а не скрытые стыки зданий, балконы и террасы для загара.

Этот стиль был направлен на изучение противостояния между различными формами, а также контраста между различными поверхностями, преимущественно между сплошными стенами и окнами, что часто придавало структурам характерное ощущение масштаба и присутствия.

Первым и, пожалуй, самым известным проектом был нереализованный проект башни Татлина, штаб-квартиры Коминтерна в Санкт-Петербурге. Многие последующие амбициозные проекты так и не были реализованы, но четвертый по величине город России Екатеринбург считается «конструктивистским музеем», включающим 140 построенных образцов этой формы.Другой известный сохранившийся пример — это проект социального жилья «Дом Наркомфина» в Москве.

Башня Татлина

Башня Татлина , или проект памятника Третьему Интернационалу (1919–2020 гг.), Был проектом великого монументального здания русского художника и архитектора Владимира Татлина, которое так и не было построено. Его планировали возвести в Петрограде (ныне Санкт-Петербург) после большевистской революции 1917 года, как штаб-квартиру и памятник Коминтерну (третий Интернационал).

Конструктивистская башня Татлина должна была быть построена из промышленных материалов: железа , стекла и стали . По материалам, форме и функциям он задумывался как возвышающийся символ современности. Главной формой башни была двойная спираль , закрученная до 400 м в высоту, вокруг которой посетители могли перемещаться с помощью различных механических устройств. Основной каркас будет содержать четыре большие подвесные геометрические конструкции. Эти структуры будут вращаться с разной скоростью.В основе структуры был куб, который был спроектирован как место для лекций, конференций и законодательных собраний, и это должно было завершить ротацию в течение одного года. Над кубом будет меньшая пирамида, в которой будет размещена исполнительная деятельность, ротация которой будет производиться раз в месяц. Далее должен был быть цилиндр, в котором должен был разместиться информационный центр, выпускающий бюллетени новостей и манифесты по телеграфу, радио и громкоговорителю, и который должен был совершать ротацию один раз в день.

Наверху — полусфера для радиооборудования.Также планировалось установить на цилиндр гигантский экран под открытым небом и еще один проектор, который мог бы транслировать сообщения через облака в любой пасмурный день.

Нравится:

Нравится Загрузка …

Связанные

Разделов: «Бумажная архитектура» СССР

Текущая выставка в Фонде Чобана показывает развитие советской архитектуры.

В истории русской архитектуры 20 века существует центральная борьба.В одном углу — конструктивисты, поборники легких, воздушных и функциональных зданий, черпавших свою силу в социальных и эстетических революциях 1920-х годов; в другом — сталинские архитекторы, чьи бандитские гибриды и неуклюжая стилизация стали преобладающим языком во всех советских республиках. Последний, как известно, в итоге вышел на первое место.

Конечно, все гораздо сложнее, как утверждает текущая выставка в берлинском фонде Чобана. Архитектура в культурной борьбе: русская и советская архитектура в рисунках, 1900–1953 годы объединяет в общей сложности 79 уникальных архитектурных схем, отображающих историческую траекторию от заката династии Романовых до смерти Сталина к середине века.

Выставка, по словам ее куратора Ирины Седовой, пытается изобразить развитие архитектуры в России, а затем и в СССР «как реальный процесс борьбы между традицией и авангардом, между культурным наследием и новыми изобретенными формами». Различия между конструктивизмом и сталинизмом, как показывает выставка, не так очевидны, как можно представить в типичных архитектурных историях. Между двумя архитектурными культурами, по крайней мере какое-то время, оставалось много места для нюансов.

Несмотря на график выставки, с 1900 по 1920 год мало что произошло, за исключением бешеного, но непродолжительного периода модерна, который в российском контексте переводится как stil ’modern . Отсутствие архитектурной активности во многом было связано с неспокойным временем. Две войны, череда социальных и военных кризисов и множественные политические революции прервали обычные строительные циклы, не позволив сформироваться чему-то вроде нормального. Между тем, повсеместное разрушение построенной в стране инфраструктуры, вызванное годами кровавой гражданской войны, создало потребность в новых проектах взамен того, что было утрачено.

Якова Чернихова, Заводской корпус, ок. 1931 г., Чертежное перо, тушь и карандаш, 298 x 248 мм

После того, как в 1922 году условия окончательно стабилизировались, началась экспериментальная фаза. Вдохновленный революционными тенденциями в изобразительном искусстве — абстрактной живописью и скульптурными конструкциями, — архитектурный авангард начал объединяться. Однако зарождающийся советский авангард вряд ли был монолитным, несмотря на некоторые популярные изображения, которые представляют модернистов как один однородный блок.Между различными течениями современного движения, как в СССР, так и повсюду, существовали многочисленные противоречия. Некоторые, например братья Веснины и Моисей Гинзбург, подчеркивали «функциональный метод» строительства; другие, такие как Николай Ладовский и Эль Лисицкий, подчеркивали более формальный, спекулятивный подход к дизайну. Несколько выдающихся модернистов, таких как Иван Леонидов и Яков Чернихов, чьи «Архитектурные фантазии» занимают видное место на выставке Чобана, не принадлежали ни к одному из этих лагерей, попадая где-то посередине.

Яков Чернихов (1889–1951), Архитектурная фантазия , 1929–33

Если что и объединяло эти соперничающие модернистские течения, так это их общая оппозиция дореволюционному академическому стилю. Неустанная пропаганда советского авангарда против архитектурной отсталости победила, и к десятой годовщине революции, казалось, возобладал модернизм. Немало академиков с энтузиазмом перешли к более авангардным формам, пробуя то тут, то там новые материалы, такие как листовое стекло или железобетон, уложенные в асимметричные и ортогональные формы.Алексей Щусев, уже известный архитектор до октября 1917 года, лидировал в этом отношении, создавая столь же беспрецедентные конструкции, как конструктивисты. (Третья и последняя версия Мавзолея Ленина, выполненная Щусевым из гранита, выставлена ​​в Чобане).

Якова Чернихова, Архитектурная фантазия. Вид на огромные портальные краны с полукруглыми консолями , 1932-1936 гг. Чертежное перо, гуашь, лак, 105 x 105 мм.

Однако различные автономные архитектурные ассоциации утратили свою независимость в апреле 1932 года, когда они были насильственно объединены под эгидой Союза советских архитекторов (или ССА).В то время как авангардные тенденции оставались сильными в недавно созданном Союзе, уже были признаки того, что дни модернизма сочтены. Только что были получены результаты недавнего громкого конкурса «Дворец Советов», которые, казалось, указывали на то, что эстетические вкусы режима склоняются к некоему чрезмерному неоклассицизму. Победившую работу представили Владимир Щуко, Борис Иофан и Владимир Гельфрейх: своеобразное сочетание колонн, арок и скульптур огромных размеров.

Но точно так же, как было бы ошибочным рассматривать советскую авангардную архитектуру как однозначно «конструктивистскую», было бы также ошибочным изображать сталинскую архитектуру как однозначно «неоклассицистскую».«Сталинизм в архитектуре опирался на ряд исторических стилей, но делал это с использованием современных материалов. Почти в равной степени присутствуют элементы готики, барокко и неоклассицизма. Они проявились не только в построенных работах, но и в незавершенных проектах. Архитектурная фантазия Якова Чернихова : вид на огромные портальные краны с полукруглыми консолями (1932-1936) наверху, кажется, вызывает ассоциации с аркбутанами и остроконечными арками готических соборов. Здесь они появляются среди железных ферм и тяжелых индустриальных пейзажей, однако на фоне пылающего неба.Чернихов, как и Леонидов, со временем все больше и больше уходил в фантастические зарисовки — не как проект будущего здания, а как бегство от мрачной реальности сталинской реакции. Утопизм не полностью отсутствовал в сталинской архитектуре; его просто сместили.

Аркадий Мордвинов, Вячеслава Олтаржевского, Дизайн для гостиницы «Украина» в Москве . Перспектива, 1948 — 1954 гг. Кисть, акварель поверх подготовительных карандашных набросков, белые блики, 1424 x 1267 мм

Бориса Иофана, Дизайн для МГУ на Ленинских Горах в Москве . Главный фасад, 1947 г., калька, уголь, 680 x 895 мм

Вторая мировая война, или Великая Отечественная война (как ее помнили в СССР), в очередной раз нарушила нормальный ход строительства. Строительство Дворца Советов, которое велось с 1937 года, было приостановлено на неопределенный срок после вторжения нацистов в 1941 году и никогда не будет возобновлено. После капитуляции Германии в 1945 году началось восстановление в таких городах, как Москва, долгое время осажденный Ленинград, практически сравнявший с землей Сталинград и в других местах по всей стране.Вероятно, наиболее заметными послевоенными архитектурными достижениями были так называемые «Семь сестер» Москвы, многоэтажки, построенные в стиле ступенчатого свадебного торта. В этом плане они были недалеко от Чикаго Деко, который по зонированию обладал схожими параметрами. Образец этих небоскребов — это проект Бориса Иофана 1947 года для МГУ на Ленинских горах (вверху). Однако смерть Сталина в начале 1953 года положила конец этой эпохе, так как были возведены последние гиганты стиля «сталинской готики».

В совокупности представленная «бумажная архитектура» странным образом захватывает воображение. «Значение« бумажной архитектуры »в том, что она служит лабораторным материалом для создания новых или« старых новых »форм», — поясняет Седова. Подчеркивая конфликтные тенденции в русской и советской архитектуре первой половины двадцатого века, выставка демонстрирует весь спектр возможностей (и невозможного), которые, казалось, открылись в этот момент. Таким образом, он дает возможность кратко заглянуть в затерянные миры: не только реальный или исторический мир, в котором жили эти архитекторы, но и миры, которые, по их мнению, строятся.

«Архитектура в культурной борьбе» продлится до 21 марта 2014 года.

---

Росс Вулф — писатель и историк советской архитектуры, живущий в настоящее время в Нью-Йорке. Он ведет блог по адресу The Charnel House .

Советская утопия: конструктивизм в Екатеринбурге

Городок чекистов (1929-1936). Изображение © Федор Телков ShareShare

• Facebook

• Twitter

• Pinterest

• Whatsapp

• 42 www

  /

  wwwarchdaily.com/789537/a-soviet-utopia-constructivism-in-yekaterinburg-strelka-magazine

  Разработанное еще в советские времена и полностью подчиненное советской идеологии, конструктивистское движение было призвано сформировать основы смелого нового Мир. Введение пятилеток совпало с периодом принятия конструктивизма в качестве официального архитектурного стиля в СССР. Эти обстоятельства позволили многим архитекторам реализовать смелые проекты по всему Советскому Союзу, а Урал стал одним из самых больших магнитов.

  В этой статье, написанной Сашей Загряжским, переведенной Филиппом Качалиным и фотографиями Федора Телкова с стр. , вы можете совершить виртуальный тур по четырнадцати наиболее значительным советским конструктивистским зданиям Екатеринбурга.

  + 17

  Интерьер: Дворец культуры Уралмашзавода (1929-1935). Image © Федор Телков

  Сегодня конструктивизм остается одной из главных исторических тем, обсуждаемых в Екатеринбурге.Местные жители любят узнавать новое о своем городе и с удовольствием участвуют в экскурсиях по многочисленным конструктивистским достопримечательностям Екатеринбурга. Чиновники стремятся превратить авангардную архитектуру в достопримечательность. Действительно, в городе скоро откроется музей-квартира конструктивистов. Ювелирные дизайнеры создали кольца в форме Белой башни и ожерелья, напоминающие знаменитый полукруг отеля «Исеть».

  Городок чекистов (1929-1936). Изображение © Федор Телков

  Городок чекистов (1929-1936)

  Местонахождение: Городской квартал, образованный ул. Ленина., Ул. Луначарского, ул. Первомайская и ул. Кузнечная

  Этот комплекс в самом центре Екатеринбурга построен по проекту Ивана Антонова и Вениамина Соколова. Первоначально называвшийся жилым кварталом НКВД, в народе комплекс получил прозвище Городок чекистов . Проект предусматривал строительство разветвленной сети жилых и общественных зданий, включая жилые дома, культурные центры, медицинские и образовательные учреждения.

  Коммунальные дома для рабочих считались важным социалистическим достижением, достигнутым благодаря инициативе рабочего класса.Рабочий класс стремился покончить с неравенством в распределении жилой площади и отказался от прежнего домашнего порядка. Заповеди коллективизации призывали советских граждан мыться в общественных банях и есть на общественных фабриках-кухнях. Поэтому отличительной чертой этих домов стало отсутствие личных кухонь и ванных комнат. В современных квартирах в обновленном Городке чекистов, конечно же, есть ванные комнаты: они обычно занимают бывшие спальни и унаследовали большие окна.

  Построенный полукругом отель «Исеть» является центральной архитектурной достопримечательностью города чекистов.При виде сверху вниз видно, что гостиница, бывшая общежитие гостиничного типа, напоминает серп, а прилегающий к ней Дом культуры Серго Орджоникидзе (ныне Уральский краеведческий музей) похож на молот. Однако официально эта неуловимая дань никогда не была признана.

  Жилые дома, образующие внешнюю границу квартала, выровнены по отношению к окружающим улицам под углом 10 градусов, что придает пространству квартала определенный ритм и динамизм. Городская легенда гласит, что глубоко в недрах Городка чекистов спрятаны бывшие комнаты пыток и казней.Однако никаких убедительных доказательств, подтверждающих эту легенду, обнаружено не было. Текущие жители городка чекистов оценивают общее состояние квартала как «удовлетворительное». Гостиница «Исеть» используется только неполный рабочий день: например, в сентябре 2015 года в отеле прошла третья Уральская промышленная биеннале. Будущее Исети остается неопределенным: в настоящее время отель ищет нового арендатора.

  Уральский историко-археологический музей (1929-1936). Изображение © Федор Телков

  Уральский историко-археологический музей (

  1929-1936)

  Расположение: проспект Ленина 69/10
  

  Уральский историко-археологический музей — еще одна часть Городка чекистов заслуживает особого признания.В здании музея когда-то размещались Дом культуры Дзержинского и общественная столовая, здесь собирались жители города. В необычной форме меню кафетерия раньше объявлялось через внутреннюю систему громкой связи. Жители квартала могли попасть в кафетерий прямо из дома по специальному переходу и винтовой лестнице. Лестница клуба — один из немногих элементов интерьера эпохи конструктивизма, который сохранился до наших дней в первозданном виде.Балки потолка наверху лестницы пересекаются в виде пятиконечной звезды, а сама лестница идет против часовой стрелки, игнорируя негласное архитектурное правило.

  По словам местных старожилов, после завершения строительства гостиницы «Исеть» клуб стал излюбленным местом встреч молодых сотрудников НКВД. В гостинице также размещалось общежитие для одиноких офицеров НКВД и офицеров с небольшими семьями. Офицеры прошли в клуб по коридору, соединяющему отель с клубом.

  В начале 1990-х годов здание было официально передано Свердловскому краеведческому музею (с 1924 по 1991 год Екатеринбург назывался Свердловском — Стрелка ). Сюда музей должен был переехать из Вознесенской церкви, возвращавшейся Русской православной церкви. Первоначальные авангардные интерьеры были стерты во время реконструкции, сохранилась только лестница. В здании и по сей день располагается краеведческий музей. Его центральным элементом является Шигирский идол, пятиметровая скульптура, которая вдвое старше египетских пирамид.В 2004 году в цокольном этаже здания состоялась первая сцена знаменитого уральского драматурга Николая Коляда. Позже Коляда рассказывал, что в подвале музея было стрельбище длиной 100 метров с наклонным потолком высотой всего полметра с одного конца. Ходят слухи, что это стрельбище на самом деле было вышеупомянутой секретной камерой НКВД, где казнили тех, кого считали врагами Советского правительства.

  Свердловская киностудия (1929-1933). Изображение © Федор Телков

  Свердловская киностудия (

  1929-1933)

  Расположение: проспект Ленина, 50
  

  Напротив городка чекистов возвышается еще одно здание эпохи конструктивизма, которое раньше занимали Клуб строителей и Свердловск. Киностудия, на территории которой сейчас находится ТРЦ «Сити Центр».Здание якобы было спроектировано так, чтобы по форме напоминать трактор, но эта теория так и не получила официального подтверждения. Здание представляет собой выдающийся образец советской архитектуры конца 1920-х годов: открытые балконы, широкие лестницы, коридоры и просторное внутреннее пространство делают неузнаваемыми небольшие магазинчики, расположенные в здании сегодня. Фасад студии, к счастью, сохранился почти в первозданном состоянии; однако в настоящее время владельцы магазинов используют его чисто геометрические формы для показа своей рекламы.

  Здание разделено на две части: часть зала, выходящая во внутренний двор, и часть клуба, занимающая две протяженные секции. В клубе была система парового отопления, кафе, театр, кинотеатр и помещения для размещения различных кружков. Клубные лоджии служат одновременно смотровыми площадками. Во время войны в здании размещалась Свердловская киностудия. Поскольку здание изначально не предназначалось для съемок фильмов, было сделано несколько корректировок, включая косметический ремонт интерьеров, снос стен и замуровывание окон.В 1944 году Свердловская киностудия выпустила первый фильм « Silva » — музыкальную комедию по австрийской оперетте. В тяжелые годы, последовавшие за войной, студия оставалась в значительной степени заброшенной.

  Свердловская киностудия получила широкое признание в 1950-1970-е годы благодаря новаторскому подходу к документальным и научно-популярным жанрам. В 2004 году студия выпустила « Первый на Луне », одну из самых узнаваемых работ и первый игровой фильм режиссера Алексея Федорченко.Фильм рассказывает о первом пилотируемом полете на Луну, который готовился и запускался Советским Союзом.

  Типография (1929-1930). Image © Федор Телков

  Типография (1929-1930)

  Расположение: проспект Ленина, 51

  Уральская рабочая типография — одна из старейших типографий Урала, построенная в 1926 году. Здание было спроектировано Георгием Голубевым. , который впоследствии был назначен главным городским архитектором Свердловска. Отличительные элементы здания, в том числе сплошные окна, тянущиеся по всему периметру, округлый фасад, поддерживаемый единственной колонной, и выступающие лестничные клетки, заключенные в полукруглые стеклянные клетки, впоследствии стали визитной карточкой конструктивистской архитектуры.Однако здесь эти особенности появились из-за необходимости: полиграфические мастерские должны были оставаться хорошо освещенными в течение всего дня. Типография занимала три нижних этажа здания. В четвертом разместились редакции газет и издательство.

  В марте 1934 года Типография передала свои помещения издательству, типографии, офисам Уральского рабочего , Свердловского рабочего и На смену ! газеты и местное отделение фотоагентства ТАСС.Во время Великой Отечественной войны эти кабинеты пришлось сблизить, чтобы освободить место для эвакуированных советских писателей. Тогда по предложению председателя Союза писателей СССР Александра Фадеева здесь был создан Центр писателей. В военное время в Центре работали Агния Барто, Лев Кассиль, Алексей Новиков-Прибой, Ольга Форш, Мариэтта Шагинян и ряд других известных писателей. В 2010 году в Типографии прошла первая Уральская промышленная биеннале. После этого здание было практически полностью сдано в аренду.Сегодня в Типографии работают кафе, рестораны, большой книжный магазин и одноименный ночной клуб, крупнейший в Екатеринбурге, который занимает бывшее складское помещение. Несмотря на обширную джентрификацию, большое пространство в здании остается незанятым.

  Главпочтамт (1929-1934). Image © Федор Телков

  Главный почтамт (1929-1934)

  Расположение: проспект Ленина, 39

  Дом связи, также известный как Почтамт, расположен в двух кварталах от городка чекистов.Здание было спроектировано в виде трактора для прославления работников сельского хозяйства, коллективизации и колхозов. Проект разработан Константином Соломоновым и Вениамином Соколовым по поручению Наркомата связи СССР. Проект, разработанный Соломоновым и Соколовым в 1933 году, представлял собой нечто большее, чем просто главное почтовое отделение города. В здании также размещались детский сад и детский сад, радиотеатр на 800 мест — место для общения и знакомства с последними событиями — и помещения для кружков, чтобы советские граждане могли развиваться, не покидая рабочих мест.

  В здании также размещались почта, междугородняя телефонная станция и телеграф. В отдельном здании разместилась АТС, обслуживающая 10 000 телефонных номеров, расположенных в крупных городских учреждениях и жилых домах центрального района. Главное почтовое отделение и по сей день служит своей основной цели.

  Спорткомплекс Динамо (1931-1934). Изображение © Федор Телков

  Спорткомплекс «Динамо» (1931-1934)

  Расположение: ул. Еремина, 12

  Спортивный центр «Динамо», расположенный на небольшом полуострове в городском пруду и имеющий форму движущегося корабля, был спроектирован Вениамином. Соколова, одного из крупнейших уральских конструктивистов.Полностью застекленный округлый фасад создает сходство с военно-морской архитектурой. V-образный эркер выглядит как носовая часть, балконы с окнами напоминают спасательные шлюпки, а конструкция крыши над главным павильоном напоминает капитанский мостик. В 1930-е годы на крыше располагались длинные антенны, которые издалека можно было принять за мачты корабля. Позднее эти антенны были разобраны.

  В 1980 году местное правительство рассматривало вопрос о сносе спорткомплекса, чтобы расчистить землю для памятника жертвам Великой Отечественной войны.Тогда свердловчанам удалось спасти одну из достопримечательностей своего города. В настоящее время памятник эпохи конструктивизма, находящийся в ведении МВД России, переживает не лучшие времена: большая часть его первоначальных интерьеров не выдержала многократных реставраций и перепланировок.

  Дом Обороны (1930-1934). Изображение © Федор Телков

  Дом Обороны (1930-1934)

  Расположение: ул. Малышева 31д

  Спортивный комплекс ДОСААФ (Добровольное общество взаимодействия с армией, ВВС и флотом — Стрелка ) был построен на месте бывшего оживленного рынка возле церкви Св. Максимилиана в старом административном центре.Под строительство передан целый квартал между улицами Малышева, Воеводина, 8 Марта и проспектом Ленина. В это время — начало 1930-х годов — в Екатеринбурге произошел бум спортивного строительства (например, в 1934 году был построен спорткомплекс «Динамо»). Дом обороны должен был стать сильным символом спорта, а также символизировать мощь Советской армии и флота.

  Первоначальный проект был чрезвычайно амбициозным и, помимо клуба и спортивного колледжа, также включал жилой район, тренажерный зал и спортивную арену.Город действительно ждал своего нового символа. Предполагалось, что спортивный комплекс заполнит весь городской квартал своей центральной частью, стадионом с гигантским куполом, возвышающимся над кварталом. Проект так и не был завершен, строились только клуб и колледж. Здание клуба получило фаворит конструктивистов в форме корабля. Если смотреть со стороны соседней улицы Малышева, здание действительно напоминает корабль. На крыше выступающего первого этажа установили учебный биплан У-1.Позднее на смену У-1 пришел пилотажный самолет Як-55.

  Сегодня здание зажато между новыми жилыми домами, бизнес-центром и реконструированной церковью и выглядит несколько менее заметной. Тем не менее, Дом обороны нельзя не заметить. Любой желающий поближе познакомиться с этим памятником конструктивистской архитектуры может войти в здание и даже подняться по застекленной лестнице — типичному элементу конструктивистской архитектуры.

  Союзхлеб (1928-1929).Image © Федор Телков

  Союзхлеб (1928-1929)

  Местонахождение: переулок Банковский, 9

  Хотя Союзхлеб является памятником архитектуры, расположенным в непосредственной близости от городской администрации, он оставался без ухода и заброшен в течение 10 лет. Ходят слухи, что постепенное обветшание здания сознательно игнорируется, чтобы освободить место для застройки в центре города. Около 10 лет назад его последний хозяин, Свердловский фармацевтический завод, производил здесь антибиотики, наполняя прилегающую территорию резким запахом пенициллина.С тех пор в здании «Союзхлеба» никого не было.

  Дизайнерские решения «Союзхлеба» — визитная карточка конструктивизма конца 1920-х годов. Здание отличается диагональным расположением вестибюлей и центральной лестницы, холлами первого этажа и коридорной планировкой верхних этажей. Первоначальное сходство здания с танком или линкором менее узнаваемо, чем было раньше, так как его форма изменила внешний вид из-за потери некоторых архитектурных элементов и декора стен.Прилегающая территория также находится в ветхом состоянии.

  Уличный художник Тимофей Радя привлек внимание публики к зданию, когда использовал его как площадку для своего арт-проекта «Вечный огонь». Из коктейлей Молотова и плотной ткани Радя создал шесть портретов настоящих бойцов Великой Отечественной войны, которые выставил в витринах «Союзхлеба».

  Общежитие Уралоблсовнархоза (1930-1933). Изображение © Федор Телков

  Общежитие Уралоблсовнархоза (1930-1933)

  Расположение: ул.

  Тот, кто не знает города, легко может пропустить многоэтажный дом, расположенный на одной из центральных улиц Екатеринбурга. Многие местные жители знают это здание только благодаря театру на Волхонке, который занимает нижние этажи. Между тем, это бывшее общежитие для одиночек и небольших семей — один из главных памятников конструктивизма, сохранившихся в Екатеринбурге. Проект здания разработал легендарный советский архитектор Моисей Гинзбург.

  Изначально в здании не было цокольного этажа: в соответствии с учением Ле Корбюзье, здание было расположено на бетонных колоннах, что позволяло свободный вход во двор.Вдоль верхнего этажа шла открытая терраса для загара. Однако в 1940 году здание получило первый этаж с магазинами и театром, а в 1970 году лишилось террасы, утратив новаторский подход и обретя более общий вид.

  Однако, несмотря на потерю характерных внешних особенностей, интерьер здания остается весьма примечательным. В бывшем общежитии всего два коридора, проходящие через все здание на третьем и шестом этажах. Эти два коридора обеспечивали доступ к каждой типовой двухэтажной камере F-типа в общежитии.Вдохновленные творческим поиском не меньше идей коммунального жилья и стремлением к рентабельности (как ни странно, даже многоэтажные решения могут оказаться рациональными), конструктивисты также стремились улучшить санитарные условия. Несмотря на определенные недостатки, многоэтажная конструкция с большими окнами и высокими потолками в жилых комнатах и ​​более низкими потолками и меньшими окнами в спальнях позволила увеличить площадь пола и более просторные камеры. Сегодня в этих F-камерах, быстро прозванных простонародьем «effas», размещаются офисы и мастерские, принадлежащие членам союза художников.Большинство интерьеров было потеряно, но несколько камер F остались почти нетронутыми. В следующем году в одной из этих келий откроется музей конструктивизма.

  Детский сад городка правосудия (1932-1934). Image © Федор Телков

  Детский сад Городка Правосудия (1932-1934)

  Расположение: ул. Малышева 2б

  Детский сад Городка Справедливости, еще одного известного квартала Екатеринбурга, в форме улитки, был создан для детей местных семей. Городок, построенный между 1932 и 1934 годами, принимал екатеринбургских судей и сотрудников пенитенциарной системы.Город был построен на базе городской тюрьмы, построенной во второй половине XIX века и получившей название Исправительно-трудового дома после Октябрьской революции 1917 года. Проект якобы был разработан Сергеем Захаровым. Город стоит далеко от традиционных туристических маршрутов, и даже екатеринбургцы вряд ли знают о существовании дома в форме улитки.

  Хотя сегодня здание далеко не в лучшем состоянии, оно определенно стоит объезда и внимательного изучения его архитектуры.

  Здание управления завода Уралмаш (1933-1935). Image © Федор Телков

  Здание управления завода «Уралмаш» (1933-1935)

  Расположение: ул. Машиностроителей, 19а

  Здание управления завода «Уралмаш» было построено в 1933-1935 гг. Группой архитекторов под руководством молодого Петра Оранского. выпускник Ленинградского архитектурного университета. Оранскому доверили проект мечты любого архитектора: построить город с нуля. В 1928 году он был возглавил группу архитекторов, которой было поручено проектирование микрорайона Уралмаш.Получился открыточный городок с лучами улиц, сходящихся на площади Первой пятилетки, где находился вход на завод «Уралмаш».

  Первоначальный план микрорайона не предусматривал площади: три улицы должны были исходить прямо от входа, при этом главная улица, названная в проекте Осевой, являлась естественным продолжением главного холла завода. В итоге Оранский остановил свой выбор на большой площади перед входом, которая обеспечила лучший проход на завод и обратно.

  Пятиэтажное здание представляет собой сложное сочетание прямоугольных блоков, образующих F-образную композицию. Главный фасад асимметричный и состоит из трех секций. Внутри здание состоит из множества залов, соединенных серией коридоров. Выбранные материалы не соответствуют архитектурному стилю здания: отступая от традиций конструктивизма, административное здание в основном кирпичное с деревянными стропилами. Десятиэтажная башня с балконами и смотровыми площадками, выходящими на все три радиальные улицы из первоначального проекта, была списана.Позже проходы связали офис завода с НИИ Тяжмаш, обозначив внутренний двор. Помимо установки на крыше балочной конструкции с логотипом УЗТМ, внешний вид здания практически не претерпел изменений с момента его постройки.

  Дворец культуры Уралмашзавода (1929-1935). Image © Федор Телков

  Дворец культуры Уралмашзавода (1929-1935)

  Местонахождение: бул. Культуры, 3

  Известное сегодня как Дворец культуры Уралмашзавода, это здание изначально было построено как рабочая фабрика-кухня в рамках совместного проекта. разработан Валерием Парамоновым и Моисеем Райшером совместно с Белой Шеффлер.Первоначальная идея здания принадлежала администратору Уралмашинстроя Александру Банникову. Виктор Анфимов, участник проекта строительства завода и микрорайона, сказал, что Банников задумал большую и высокоавтоматизированную фабрику-кухню, способную производить 100 000 порций в день. Однако к моменту завершения проекта потребность в фабричной кухне отпала, так как в большинстве заводских зданий уже были собственные кафетерии. Также рабочие предпочитали завтракать и обедать дома, что делало идею Банникова нежизнеспособной.

  Затем здание перепроектировали под клуб инженерно-технического персонала. Планов по созданию здесь Дворца культуры тогда не было, так как проект микрорайона предусматривал строительство собственного Дворца культуры буквально на противоположной стороне улицы. Работы по перепланировке возглавил главный конструктор генплана Уралмаша Петр Оранский, и в 1935 — 1936 годах в здании появился колоссальный зал на 1000 мест (требовалось поднять потолок на 1.5 метров), танцевальный зал, детский клуб, библиотека и небольшой кинозал. Его колонны и потолки были отделаны штукатуркой.

  Фактически это был типичный дворец культуры, построенный исключительно для инженерно-технического персонала. Клуб, официально названный Домом инженерно-технических работников, был открыт в феврале 1937 года. Однако вскоре он был переименован в Сталинский клуб, так как новый Дворец культуры так и не прошел через фундамент, и город нуждался в для культурного центра.Это название клуб сохранял до тех пор, пока в 1956 году не был провозглашен культ личности. Затем клуб получил свое современное название — Дворец культуры «Уралмашзавод».

  Здание не подвергалось реставрации с момента постройки и оставалось в значительной степени заброшенным с начала 2000-х годов. В 2006 году часть здания была передана Екатеринбургской академии современного искусства, которая профинансировала реставрацию флигеля. К сожалению, при этом были потеряны интерьеры.

  В 2008 году здание сильно пострадало в результате пожара, который охватил всю центральную часть, включая центральный холл.Почему-то тогда это здание не значилось в списках — оно было внесено в список объектов культурного наследия только в 2014 году под давлением общественности. Сегодня в тех частях дворца, которые уцелели при пожаре, работают различные клубы и кружки. К счастью, интерьеры уцелевших частей остались в основном нетронутыми: картины соцреализма по-прежнему украшают стены, окна все еще покрыты некогда пышными малиновыми бархатными портьерами, а некоторые оригинальные люстры из свинцового стекла все еще свисают с потолков.Спасенная временем лестница с перилами, украшенными мозаичным мрамором, заслуживает особого внимания.

  Гостиница Мадрид (1928-1934). Изображение © Федор Телков

  Гостиница Мадрид (1928-1934)

  Расположение: бул. Культуры, 1.

  Мадрид — неофициальное прозвище этого здания. Есть несколько историй о том, как отель получил это, но одна может быть ближе к истине, чем другие. В 1933 году, когда строительство еще продолжалось, законченное здание должно было стать гостиницей.В то время в Испании бушевала гражданская война, поэтому будущему отелю было присвоено рабочее название Madrid. Однако, когда строительство было закончено, здание вместо этого стало женским общежитием, а затем, во время войны, эвакуационным госпиталем, а после Дня Победы снова стало женским общежитием. Мадрид как-то застрял — казалось бы, навсегда.

  Мадрид был спроектирован Белой Шеффлер, немецким архитектором еврейского происхождения, выпускником Немецкой архитектурной академии Баухаус.Он был членом Коммунистической партии Германии и одним из нескольких немецких архитекторов, которые приехали в Советский Союз в 1920-1930-е годы, чтобы помочь в создании рабочих поселков возле недавно построенных заводов. К тому времени Германия накопила значительный опыт в этой области. Было решено, что компания Scheffler должна принять участие в строительстве старого Дворца культуры «Уралмаш» и здания администрации завода «Уралмаш». Позже его имя было почти стерто: в 1942 году Шеффлера обвинили в шпионаже в пользу нацистской Германии — несмотря на то, что его еврейское происхождение сделало это обвинение ложным по умолчанию — и казнили.Его реабилитировали только в 1989 году.

  Наклонный угол главного фасада гостиницы «Мадрид» выходит на площадь Первой пятилетки. Его крылья тянутся вдоль улицы Машиностроителей и бульвара Культуры. Здание имеет характерный цвет красного кирпича: специальная краска, разработанная в лаборатории Уралмаша, оказалась чрезвычайно прочной. Отель выделяется среди других построек на площади благодаря красивой штукатурке, эффектному ритму балконов и необычному оформлению главного входа.Внутри номера гостиницы украшены штукатуркой. В просторном главном вестибюле отеля есть монументальная лестница. Во второй половине 1930-х годов конструктивистский облик главного фасада обогатился чертами неоклассицизма, в том числе упорядоченными архитектурными элементами, пилястрами и декоративными элементами. С конца 1930-х годов здание представляло собой образец эклектичной постконструктивистской архитектуры, украшенной фальшивыми элементами экстерьера. Как и другие памятники эпохи конструктивизма, отель Madrid в настоящее время находится в плохом состоянии, в здании почти нет людей, за исключением нескольких офисов компании.

  Белая башня (1929 г.). Изображение © Федор Телков

  Белая башня (1929)

  Расположение: пересечение улиц Донбасская и бул. Культуры.

  Белую башню часто называют жемчужиной конструктивистской архитектуры. Форма башни, спроектированная 24-летним Моисеем Райшером, полностью соответствует ее функции. При строительстве использовались новейшие технологии — башня стала первым бетонным сооружением, построенным на Урале.Также при изготовлении резервуаров для воды впервые была применена электросварка вместо клепки. Более того, резервуар, построенный для Белой башни, был в то время самым большим резервуаром водонапорной башни в мире. Сомневаясь в надежности железобетонной опоры, главный инженер Уралмашинстроя дополнил первоначальную однопилонную конструкцию двумя дополнительными пилонами. Эксперты, изучавшие историю Белой башни, говорят, что Райшер задумал, чтобы свое творение стало достопримечательностью Уралмашского района.Белая башня перестала служить своему первоначальному назначению в 1960-х годах. Затем Райшер предложил превратить башню в кафе-мороженое со смотровой площадкой, но это предложение так и не было реализовано.

  Сегодня Белая башня находится в плачевном состоянии, хотя местная администрация и архитекторы предпринимают нерегулярные попытки реанимировать здание. Например, в Екатеринбурге в последние годы прошел архитектурный фестиваль «Белая башня». В 2014 году группа молодых архитекторов «Подельники» совместно с Уральским филиалом Государственного центра современного искусства при поддержке Министерства культуры запустила проект «Культурные лаборатории Белой башни».Эти лаборатории преследуют цель найти способ превратить архитектурную достопримечательность в действующий городской проект.

  Московский тур по архитектуре конструктивизма · Городское воображение

  Добро пожаловать в Москву! Сегодня мы осмотрим пять архитектурных памятников конструктивизма, разбросанных по всему городу. Наш автобус сначала поедет в Третьяковскую галерею, потом в Универмаг «Мосторг», потом по старому дому Наркомфина, потом в Зуевский рабочий клуб и, наконец, небольшой переход в рабочий клуб Русакова.

  Все эти объекты были спроектированы их собственным уникальным архитектором, на которого в то время оказало влияние конструктивистское движение. Однако ни один сайт не был бы таким же, поскольку в конструктивистской архитектуре было много вариаций. Два стиля, которые мы подробно рассмотрим в ходе нашего тура, — это конструктивистские стили ASNOVA и OSA.

  Но сначала, что такое конструктивизм и чем он отличается от другой русской / советской архитектуры? Конструктивизм был принесен в Россию в 1913 году, когда Владимир Татлин перенес из Парижа в Россию влияния Брака и Пикассо.Татлин начал создавать искусство для социальных целей, избегая при этом ссылки на конкретные предметы и темы. Конструктивистское искусство было подхвачено группами художников в Москве, которые не верили в абстрактные идеи и вместо этого пытались связать искусство с осязаемыми идеями и современными творениями. В основном молодые и дружелюбные к пролетариям сторонники сделали искусство конструктивизма «очень геометрическим… обычно экспериментальным… [и] редко эмоциональным». 1

  Более того, конструктивизм делал упор на анализе и использовании современных материалов и надеялся, что эти материалы можно будет использовать в массовом производстве и, в конечном итоге, в построении лучшего коммунистического общества.В истинно коммунистической моде художественное направление подчеркивало практичность в использовании предметов и материалов и считало, что предметы не должны использоваться для выражения красоты. Другими словами, материалы должны использоваться в соответствии с их возможностями и для демонстрации их использования, а не их эстетической ценности. Успех стиля во многом был обусловлен стремлением России ощутить современную жизнь, а также демократизироваться и модернизироваться в функционирующее коммунистическое государство после революции. 2

  Две формы конструктивистской архитектуры, которые мы рассмотрим сегодня, — это ASNOVA и OSA, или стиль «Ассоциации новых архитекторов» и «Организация современных архитекторов», которые оба вышли из школы Вхутема.В то время как стиль ASNOVA был больше ориентирован на эмоции зрителей, OSA больше ориентировалась на практичность и функциональность.

  В целом, конструктивизм был символом «Великой утопии» видения России и тенденции к более индустриально современному государству. Все связанные структуры в стиле конструктивизма были предназначены для демонстрации новой России через архитектуру; Россия промышленного и технологического прогресса и современности в соответствии с стремлением правительства к развитию совершенного коммунистического государства.Сначала посмотрим на человека, с которого все началось, Татлина и его башню в Третьяковской галерее. 3

  1. «Конструктивизм — УПМ». Конструктивизм . Мадридский политехнический университет, без даты Интернет. 23 октября 2016 г. http://www.tfo.upm.es/docencia/ArtDeco/constructivismo.htm.

  2. Ng, Tracee. «Движение конструктивизма, художники и основные произведения | Искусство …» Конструктивизм . Художественная история, 2012. Интернет. 23 октября 2016 г. http://www.theartstory.org / motion-constructivism.htm.

  3. Крафт, Джеймс и Дэниел Б. Роуленд. Архитектуры русской идентичности: с 1500 по настоящее время . Итака: Cornell UP, 2003. Печать. С. 135.

  Советский конструктивизм на пленке

  • Статья онлайн-редактора
  • Дизайнер

  Эта статья появилась в Architectural Review Asia Pacific № 125: Архитектура и искусство .
  Вверху: Кадр из фильма Аэлита (реж. Яков Протазанов, 1924 г.)

  Термин «социалистический реализм» всегда вводил в заблуждение. Максим Горький, писатель и драматург, эффективно определивший и защищавший ее в середине 1930-х годов, всегда отделял ее от того, что он называл «натурализмом». Это было бы просто представление, лишенное контекста или комментариев, того, что есть. Социалистический реализм сознательно представлял себя не как представление того, что есть, а как представление того, что будет, идея, очевидно, довольно аккуратно поддающаяся эскапизму и фантазии.Это единственное, что связывает способы, которыми, во-первых, модернистская архитектура и, во-вторых, мутантная традиционалистско-эклектическая архитектура, появлялись в фильмах в Советском Союзе.

  Контент радикально меняется, но в обоих случаях мы в основном видим здания, которых не существует, а во многих случаях здания, которых никогда не было бы, представленные как часть современной повседневной жизни обычных людей. Даже когда появляются настоящие структуры, они столь же фантастичны, своего рода вторжение сновидений в жизнь.В ситуации, когда эффективность была фантастикой, у нас есть кинотеатр, где промышленное сельское хозяйство представлено как практически оргазмический техно-примитивный процесс.

  Тектоника советского авангарда впервые появляется в кино совершенно абстрактно, причем вовсе не в СССР, в виде серии короткометражных мультфильмов Ганса Рихтера « Rhythmus », снятых в 1921–1923 годах. Эта неотразимая последовательность многоугольников, пересекающихся, растущих и пульсирующих, очевидно, была основана на прецеденте супрематизма, культовом движении космической коммунистической абстракции, которое применяло свои формы ко всему: от пропагандистских плакатов до керамических плит и предполагаемых зданий.

  Кадр из спектакля «Генеральная линия» (реж. Сергей Эйзенштейн, 1929).

  Казимир Малевич, основатель движения, работал с Рихтером над раскадровкой супрематического фильма, но так и не был завершен. Подразумевается, что эти формы существуют не в реальном пространстве, а в абсолютном, трансцендентном воображаемом, хотя они повторяются, когда появляются первые действительно советские фильмы. Самая известная из них, сатира Якова Протазанова «Революция на Марсе» «Аэлита » (1924), обязана своей известностью ледяным эротическим костюмам художницы Александры Экстер и ярким декорациям Исаака Рабиновича.Здесь абстракции супрематизма и конструктивизма встречаются с Сесилом Б. Демиллем со странными наклонными лестницами, стеклянными хитростями и, в завершение, серией экспрессионистских небоскребов, которые служат для обозначения архитектуры марсианского деспотизма. Аэлита основана на сновидении в самом буквальном смысле, опираясь на мечты земного инженера во время скомпрометированного послереволюционного периода и воображая новую и более чистую революцию в космосе. Архитектура интересно выглядит как воображаемая архитектура советского современности.

  Нет, следует подчеркнуть, что во время создания этих фильмов не было построено никаких авангардных зданий. Более жесткие авангардисты изначально избегали захватывающих воображаемых пейзажей Aelita в пользу реальных, повседневных локаций, хотя иногда даже здесь они переосмысливаются в искажающей форме. В первой картине Эйзенштейна, Strike (1925), порталы, проходы и рамы петроградского заводского комплекса стали конструктивистской архитектурой, подчеркивая их головокружительные пропорции и легкость при растяжении.

  Чаще всего в социальных комедиях того времени, таких как «Кровать и диван » Абрама Румяна (1926) или «» Бориса Барнета «Дом на Трубной, » (1928), изображены пространства старого мира, реконфигурированные для создания полуобщинных пространств. , но на самом деле это очень частные жилища для временного и нестабильного нового городского населения. Эти фильмы редко раскрывают видения возможных альтернативных архитектур для решения различных буржуазных недугов, которые они диагностируют, — но один фильм 1920-х годов действительно затрагивает настоящий образец конструктивистской архитектуры и представляет его как пробуждение ото сна.

  Кадр из спектакля «Фрагмент империи» (реж. Фридрих Эрмлер, 1929).

  «Фрагмент империи» Фридриха Эрмлера «» (1929) — это советский Рип Ван Винкль, в котором контуженный солдат Первой мировой войны выходит из десятилетней комы в новый, социалистический Санкт-Петербург. Суровый, бородатый и резкий пролетарий, он находит новый Ленинград все более странным и чуждым. В какой-то момент он бродит по улице с ее загруженным движением и модернистским темпом и обнаруживает, что идет под эстакадой гигантского бетонного комплекса соединенных между собой небоскребов.Пораженный, он спрашивает себя: «Это Петербург?» Не было — это было на самом деле в Харькове, тогда столице Советской Украины. Это сказочное здание в стиле Чикаго-Виа-Малевич — Госпром, правительственное здание, спроектированное Серафимовым, Фельгером и Кравцом (1926–1928), и это единственное советское модернистское здание, которое регулярно снимается в фильмах того времени.

  Достаточно известные ныне иконы строительного конструктивизма — Центросоюз Ле Корбюзье или здания Моисея Гинзбурга, Константина Мельникова и братьев Весниных — практически не появляются в кино.Однако монументальное, но футуристическое сооружение Госпрома, во многом, возможно, потому, что его фантастическое величие казалось уже кинематографическим. Иногда это просто пропагандистский памятник советской власти, но в книге Эйзенштейна «Генеральная линия » (1929) он играет более сложную роль. Этот фильм основан на другом эпизоде ​​сновидений, в котором колхозная героиня представляет свой будущий колхоз; Центральное здание фермы, макет Андрея Бурова, выполнено в изящном корбюзианском стиле, с развевающимися ленточными окнами и белой штукатуркой из бетона.После этого, чтобы по-настоящему воплотить в жизнь эту фантазию, она идет просить финансирование у бюрократов Госпрома, но они неясны и бесполезны. Эйзенштейн манипулирует снимком Госпрома, добавляя несколько дополнительных этажей к башням, делая его изображение еще более внушительным и монолитным.

  Дзига Вертов.

  Неоднозначность модернизма в советском кино также прослеживается в сложных диалектических агитпропагентских документальных фильмах Дзиги Вертова. В сериале Enthusiasm (1930) новый индустриальный мир возник благодаря титаническим, напряженным, грязным (и оглушительно шумным) усилиям.В альбоме Три песни о Ленине (1934) модернистская среда представлена ​​как утопический результат этих усилий, с элегическими кадрами рабочих домов в Магнитогорске, разработанными Эрнстом Мэем, или ночными кадрами с подсветкой Госпрома.

  В год выхода последнего фильма краткая «оттепель» временно ослабила жестокую политику коллективизма и форсированной индустриализации. В кино тоже было «отступление» в сторону бегства и утешения, особенно в мюзикле Григория Александрова « Счастливые парни » (1934).В этом поющем и танцующем спектакле братьев Маркс-виа-Басби в Беркли часто используются воображаемые, сконструированные модернистские декорации (нарисованные или иначе) для предполагаемой « Москвы », но в финальных сценах монументальная классическая колоннада явно является наградой. за всю тяжелую работу предыдущих нескольких лет. Это был также год, когда «социалистический реализм» был явно принят как единственно возможная эстетика в СССР; отсутствие натурализма больше не было проблемой.

  Кадр из спектакля «Новая Москва» (реж.Александр Медведкин, 1938).

  Здание соцреализма было Дворцом Советов, свадебным тортом, спроектированным так, чтобы быть выше Эмпайр-стейт-билдинг. Иногда он появлялся в фильмах, действие которых происходит в Москве, хотя так и не продвинулось дальше своих основ. В космической опере Василия Журавлева « Cosmic Voyage » (1935), действие которой происходит в тогда еще недалеком будущем, 1946 году, это почти постоянный фон. Монументальная сталинская архитектура с ее триумфальными арками, грандиозными видами и мелодраматическими горизонтами была столь же подходящей для кино, как и предшествующий ему конструктивизм.

  В фильме « Новая Москва » (1938) бывшего авангардиста Александра Медведкина основное внимание уделяется этому причудливому новому эклектичному мегаполису в анимационном фильме, показывающем грандиозные ансамбли, восставшие из пепла старого города, с такими же мягкий фокус часто используется для растворения в сценах сновидений. Вот только Медведкин извращенно заставляет своих героев прокручивать этот фильм задом наперед, так что старый город возрождается из нового.

  Это прекрасное описание того, где закончились мечты о новой архитектуре и новом обществе.

  Москва на чертежной доске

  20 марта 2017 года

  от Arthur House

  Когда Ленин перенес столицу России обратно в Москву в 1918 году, город, который на протяжении двух столетий играл вторую скрипку после Санкт-Петербурга, остро нуждался в модернизации . Его жилье и инфраструктура больше напоминали провинциальный город, чем столицу нового коммунистического мирового порядка. Москва с ее луковичными куполами и кремлевскими башнями по-прежнему символизировала древнюю феодальную Россию.Хотя он не был большим поклонником авангарда, Ленин понимал, что городу потребуется совершенно новый тип архитектуры, чтобы воплотить эгалитарные идеалы революции и обозначить полный разрыв с прошлым.

  The Economist сегодня

  Отобранные истории, в вашем почтовом ящике

  Ежедневный информационный бюллетень с лучшими достижениями нашей журналистики

  Конструированный конструктивизм Рабочий клуб Русакова (1927-8) Мельников

  С этой целью он основал новое искусство и техникум, ВК h UTEMAS , приказом 1920 г.Самые громкие имена советского модернизма — Эль Лисицкий, Константин Мельников, Мосей Гинзбург, Владимир Татлин, Казимир Малевич — все будут связаны со школой в течение следующего десятилетия. Ателье этого «советского Баухауза» было суровым испытанием для трех движений — конструктивизма, рационализма и супрематизма, — которые придали ранней визуальной культуре СССР смелый утопический характер.

  Конструктивисты, считавшие, что искусство должно напрямую отражать современный индустриальный мир, оказали наибольшее влияние на городской пейзаж Москвы.(Супрематизм с его геометрическими формами и приглушенными цветами был ограничен искусством, в то время как архитекторы-рационалисты, которые интересовались распределением психической энергии вокруг здания, реализовали несколько проектов.) Конструктивистские здания, характеризующиеся передовой инженерией из стекла и стекла. стали и откровенно коммунистического использования пространства, начали возникать по всему городу. Эти футуристические корабли для нового советского человека, такие как Клуб рабочих Русакова Мельникова, жилой квартал Наркомфина в Гинзбурге, универмаг братьев Весниных «Мосторг» и Шуховская телекоммуникационная башня, воплощали динамичные и прогрессивные идеалы времени.Среднестатистическому москвичу это должно было казаться приземляющимся космическим кораблем.

  Приход Сталина к власти в конце 1920-х годов ознаменовал еще один драматический поворот в советской архитектуре. Чистая геометрия конструктивистов внезапно сменилась тяжелым, неприступным классицизмом, выражением тоталитарной власти в камне. Хотя никто не осмелился упомянуть об этом, этот новый монументальный стиль во многом черпал вдохновение из архитектурных традиций старого мирового порядка — империалистического, капиталистического и церковного.В этом новом консервативном климате конструктивистам пришлось адаптироваться или погибнуть.

  «Представьте себе Москву», новая выставка в Музее дизайна в Лондоне, рассматривает различные незастроенные проекты этих двух заметно разных периодов 1920-х и 1930-х годов. Это плодородный предмет; Неиссякаемый аппетит Советов к архитектурным конкурсам привел к тому, что на бумаге осталось гораздо больше зданий, чем когда-либо было реализовано. А в первые годы после революции, во время и сразу после гражданской войны денег на строительство было очень мало.Это означало, что архитекторы могли мечтать о большом, проектировать фантастические проекты, зная, что они никогда не воплотятся в жизнь.

  «Коммунальный дом» (1919-20) Николая Ладовского

  Коммунальная жизнь была в центре плана коммунистов по преобразованию общества путем разрушения семьи и освобождения женщин. «Социальные конденсаторы», подобные этому зданию, могут вместить сотни людей, которые будут делить кухню и детскую, давая женщинам возможность получить новые навыки и в конечном итоге присоединиться к рабочей силе.С его восходящей спиральной структурой, символизирующей прогресс (показано здесь в поперечном разрезе), поразительный дизайн Ладовского перекликается с известным памятником Татлину Третьему Интернационалу (который также никогда не будет построен). Ладовский, основавший в 1923 году архитектурное объединение рационалистов ASNOVA , предложил увенчать этот тип зданий ракетами, чтобы запускать жителей в космос.

  «Облачное железо» (1923-5) Эль Лисицкого

  Эль Лисицкий предложил горизонтальные, T -образные «облачные утюги» или «небесные вешалки» в качестве ответа на небоскребы, доминировавшие в капиталистическом Нью-Йорке.Размещенные на перекрестках Садового кольца, кольцевого бульвара, охватывающего центр Москвы, они будут выполнять функции офисов и жилых помещений, обеспечивая при этом доступ с улицы к новым трамвайным остановкам и станциям метро, ​​расположенным ниже. Придавая абстрактным формам супрематизма трехмерность, эти структуры должны были радикально изменить облик Москвы. Они также были разработаны для пропаганды эгалитаризма советской идеологии, в которой власть — как и жизненное пространство — распределялась между рабочими.

  «Дворец Советов» (1931-41) Бориса Иофана

  Подорвав в 1931 году Храм Христа Спасителя, крупнейшую церковь Москвы, Сталин взялся заменить его вечным памятником Советской власти.Высотой 416 метров и с 6000 комнатами (включая зал на 21000 мест для партийных собраний) Дворец Советов представлял собой сталинскую архитектуру в ее наиболее деспотически чрезмерной форме. Если бы оно было завершено, это было бы самое высокое здание в мире. Тяжелый, орнаментальный и спроектированный для проецирования «вертикали власти», он во всех отношениях противопоставлял гладкий, маневренный, социально «горизонтальный» модернизм 20-х годов. Строительство началось в 1937 году, но было остановлено во время Второй мировой войны, прежде чем проект был заброшен и заменен бассейном в 1958 году.

  «Комиссариат тяжелой промышленности» (1934–36) братьев Весниных

  Этот образец был одним из более чем 100 заявок на нашумевший конкурс на разработку сталинского Наркомтяжпрома, или Наркомтяжпрома. Здание должно было занять огромную территорию прямо напротив Мавзолея Ленина на Красной площади, что символизировало центральное значение промышленности для сталинизма и требовало сноса всего исторического района Китай-города. Комиссариат так и не был построен, что заставило некоторых предположить, что соревнование было просто способом отличить стойких модернистов, таких как братья Веснины — обратите внимание на преобладание стекла и футуристических мостков в этом плане — от лояльных приверженцев нового классицизма.

  «Здание Организации Объединенных Наций» (1947-8) Ивана Леонидова

  Этот строго геометрический дизайн резиденции Организации Объединенных Наций во многом опирался на нереализованный дипломный проект Леонидова для Института Ленина, огромного «центра знаний» для СССР, , сделавшее себе имя в 1927 году. Леонидов получил безупречную конструктивистскую подготовку, обучаясь у Александра Веснина и Мосея Гинзбурга, но приход Сталина обернулся катастрофой для его карьеры: единственной его конструкцией, которая когда-либо осуществилась, была лестница.