Градостроительные принципы Ле Корбюзье. Лучезарный город
Шарль-Эдуар Жаннере-Гри, прославившийся как Ле Корбюзье, создавал не просто отдельные дома, он хотел проектировать города.
Планирование города начинается с решения жилого дома как первичной архитектурно-пространственной ячейки. Все слагаемые жилых домов подчинены главной задаче: удобному и рациональному укладу жизни человека. Так же и все составляющие города – транспорт, общественные зоны и рабочие пространства – призваны сделать жизнь человека комфортной, считал Ле Корбюзье. В противоположность более раннему подходу, когда зоны приложения труда создавались без учета местожительства людей, архитектор планировал город, беря за основу композицию жилого дома, и создавая условия для работы, жизни и отдыха человека.
Говоря о творчестве Ле Корбюзье, нельзя не сказать о концепции «линейного города». Знаменитый архитектор объяснял ее так: «линейный город» — не прямая на плоскости, а линия, положенная на реальный рельеф и использующая его элементы для удобного расположения составляющих города.
Таким образом, Корбюзье не пытался подчинить природу абстрактным идеям, а наоборот, вписывал природный ландшафт в организм города.
Первым масштабным проектом, отразившим главные градостроительные идеи Мастера, стал «Лучезарный город» («La ville radieuse»). Этот проект архитектурное бюро Ле Корбюзье представило в 1922 году на Парижском «Осеннем Салоне» — известнейшей художественной выставке, задающей тренды в области живописи и архитектуры. И несмотря на то, что «La ville radieuse»так и не был реализован, он являлся одним из ярких образцов идей урбанизма.
Первое, что бросается в глаза при рассмотрении проекта Лучезарного города, — это обилие света, воздуха, зелени. В центре, на равном расстоянии друг от друга, расположены несколько одинаковых стеклянных небоскребов. Эти башни-великаны сложной конфигурации поддерживаются многоэтажными строениями, расположенными в форме греческого орнамента меандра. Противопоставляя свой лучезарный город тесному и разномастному Нью-Йорку, Ле Корбюзье расставил дома свободно, геометрически правильно, уделяя большое внимание пешеходным зонам и скверам.
Город на 3 миллиона жителей занимал площадь около 70 квадратных километров, что в 11 раз меньше площади кольца МКАД. Площадь жилой застройки составляла примерно 40 квадратных километров. Но несмотря на высокую плотность населения и компактность застройки, проект был настолько проработан, что гарантировал каждому из 3 миллионов человек все блага цивилизации: собственную квартиру на семью, необходимые для жизни сервисы, достаточно света и воздуха. В эпицентре города находился вокзал.
La ville radieuse (Лучезарный город)
В 1925 году была опубликована книга Ле Корбюзье «Градостроительство». Труд оказал влияние на многие поколения архитекторов, и по сей день вызывает отклик профессионалов. В книге он писал: «В современном городе должна господствовать прямая линия. Жилые дома, водопроводные и канализационные линии, шоссе, тротуары – всё должно строиться по прямой. Прямая линия оздоравливает город. Кривая несёт ему разорение, всякого рода опасности и осложнения, парализует жизнь».
В том же 1925 году Ле Корбюзье представляет «План Вуазен» — масштабный проект реконструкции Парижа. Во многом этот план напоминал «Лучезарный город». «Plan Voisin» обсуждался газетчиками и общественниками как сенсация: Ле Корбюзье предлагал очистить более 200 гектаров старой городской застройки. Прежде всего это кварталы, где ютились бедняки. Санируя переуплотненные районы, архитектор оставлял нетронутым остров Ситэ, многие важные объекты (в частности, соборы). На смену тесной застройке с ее социальными проблемами приходил простор свободного человека. Застраиваемая площадь по проекту составляла всего 5 %, остальная территория отводилась под магистрали, скверы и пешеходные зоны.
«План Вуазен»«Урбанизация прибыльна! Урбанизация не убыточна, писал Ле Корбюзье, — Урбанизировать значит повышать доходность участка. Урбанизировать не значит обесценивать землю».
Тем не менее, в буржуазно – демократическом Париже воплотить проект в таком виде было почти нереально, и архитектор осознавал это.
Зато в Союзе, куда его пригласили на рубеже 1930-х, он планировал торжество свободного человека и победу коллективного блага над личной выгодой. Основные принципы парижского проекта он перенес и на Москву. Корбюзианский план как нельзя лучше отвечал идее зарождающегося социалистического общества: разрушить старый и построить новый мир.
Но строить не стали. Страна была бедна. Москва 1920-х гг представляла собой кучу разваливающихся деревянных малоэтажек. Без канализации, электричества, с водяными колонками на улицах, с редкими брусчатыми мостовыми лишь кое-где в центре города. Не было не только стройматериалов, но даже и дров. Церкви разбирали на кирпичи, деревянные особняки шли на «растопку». Даже пятиэтажный дом был для Москвы сродни чуду. Что говорить о небоскребах! Проект Ле Корбюзье оказался слишком передовым для того времени. Однако, свой след в СССР архитектор все же оставил. В 1928 году его бюро выиграло конкурс на проектирование комплекса «Центросоюза» на Мясницкой.
Этот масштабный проект вместил в себя тысячи метров помещений различного назначения: административных, торговых, хозяйственных, рекреационных (клуб, библиотека, гимнастический зал и тп).
Позднее Ле Корбюзье редко использовал в своих проектах небоскребы. На какое-то время однотипные жилые блоки, выстроенные в строгой геометрии, становятся отличительной чертой его работ. В проектах небольших городов Злин (Чехия), Немур (Франция) нашла отражение мысль Ле Корбюзье: «Всё вокруг — геометрия!». Эти работы стали классикой и долгие годы являлись примером для подражания зодчих по всему миру.
«Лучезарный город» Ле Корбюзье. «La Ville radieuse», Le Corbusier. 1935
Фрагменты из книги Ле Корбюзье «Лучезарный город» (La Ville radieuse, Le Corbusier, 1935). Публикуются по изданию «Ле Корбюзье. Архитектура XX века». Перевод с французского В.Н. Зайцева. Под редакцией Топуридзе К.Т. Издательство «Прогресс». 1970
.
..Человек безмятежно проводил свой отпуск на лоне природы, вдали от города и его обитателей, среди вольных стихий, подвластных лишь вечным естественным законам… И вдруг сразу же, минуя вокзалы, поезда, вагоны, не успев восстановить прежних контактов с миром людей, он переносится на автомобиле в город, в Париж. Потрясение жестокое, больше того — удручающее.
В то время как природа из года в год совершает свой жизненный цикл — рождение, зрелость, увядание, смерть (весна, лето, осень, зима),— в то время как в ней идет непрерывная смена процессов разрушения, очищения и созидания, человек, мнящий себя Разумом; Вселенной., соглашается жить в городах и домах, подверженных гниению (по меньшей мере на 60%), подчиняться омертвевшему распорядку, установлениям, давно уже оторванным от древа жизни, прозябать в окружении мертвых вещей. Все его движения, жесты, мысли — все это в угоду какому-то хламу, немыслимо безобразному домашнему скарбу (единственное исключение составляют заводы).
Природа — вот что мы должны взять за образец.
Наше отступничество — вот в чем преступление.
Вести здоровую жизнь — значит создать вокруг себя разумную, чистую среду, благоустроенный мир.
Только портные, сапожники, прачки помогают человеку сохранить за собой право считаться Разумом Вселенной.
Август, 1932 г.
*
Свобода!
1919 год. В Париже занялась заря новой великой религии: бизнес! Добывать деньги, побольше денег — все к этому сводится: рост числа предприятий, оживление деловой активности, интенсификация труда. The right man at the right place (Нужный человек на нужном месте (англ). и т. п.
Разговор с моей секретаршей:
— Итак, мадемуазель, вы не можете являться на работу вовремя, к половине девятого?
Она в отчаянии:
— Я живу в пригороде: вокзалы, давка пропустишь один поезд…
— Ах вот в чем дело, я не знал, что вы живете за городом…
Набравшись смелости, она продолжает:
— Послушайте, вы даже не можете себе представить, что это такое: в поездах адская давка, и утром, и днем, и вечером.
Пристают всякие типы; народу ведь как в метро, вот и приходится терпеть их шуточки!
Чтобы попасть на поезд 7.45, приходится идти пешком больше двадцати пяти минут, на некоторых дорогах завязнуть можно. Когда идет дождь и особенно когда ветер, какой-то ужас. Вдобавок зимой эти темные ночи.
Я встаю в пять часов, стираю себе на завтра чулки и сорочку, глажу платье, завтракаю.
— А вы не могли бы заняться этим вечером после половины седьмого?
— Половина седьмого, вы говорите? К половине шестого я только кончаю разбирать почту и заглядываю к вам, вы заняты с каким-нибудь посетителем. И только в шесть часов или даже в шесть двадцать пять вы вызываете меня в кабинет; десять-пятнадцать минут у вас уходит на подписывание бумаг. После этого вы думаете: «Теперь она свободна, может отправляться домой». Но ведь надо еще отправить корреспонденцию. Бегу на почту. На семи часовой можно и не рассчитывать. Прибегаю на вокзал. На перроне толкотня, вагоны набиты битком. Жду следующего поезда: 7.
30 или 7.45.
Домой попадаю в половине девятого — в девять. Надо ужинать.
Сделать что-нибудь по дому? Я уже вся вымоталась и изнервничалась, с пяти утра на ногах, уже нет никаких сил за что-нибудь взяться…
Меня чрезвычайно заинтересовал этот ежедневный распорядок, который раскрыл мне столько людских забот.
— Но хотя бы по воскресеньям вы, наверное неплохо проводите время у себя за городом.
— По воскресеньям — сплошной ужас. Страшная скука! Поймите, я не вижу никого, никого, никого; у меня нет никаких знакомых.
— Ну, это вы преувеличиваете, нельзя же быть до такой степени одинокой, особенно если учесть, что вы красивая девушка.
— Вот уже десять лет, как я ежедневно езжу в Париж. Моя мать — пожилая женщина, у нее часто бывает плохое настроение, это от отчаяния: нам ведь приходится на всем экономить. У матери есть кое-какие знакомые, из тех, кого она встречает, когда ходит за покупками. У нас есть и родственники в других пригородах. Поехать к ним — значит снова садиться в битком набитый поезд.
На это уже не хватает сил. А по соседству ничего интересного: у всех вокруг такая же убогая жизнь. Конечно, можно пойти на прогулку, но в пригороде от этого не получаешь большого удовольствия. Пригород — это не деревня.
Я хотела бы познакомиться со своими сверстниками. Молодые люди? Но где и когда я могу их встретить? Поймите же, у меня нет никакой возможности познакомиться с кем-нибудь из молодых людей. В поезде? Если бы вы знали, к чему это обычно приводит… Вся моя молодость прошла в поездах. Целых десять лет. Это началось, когда мне было семнадцать. Часто нападает страшная тоска, пускаешься в какое-нибудь приключение, но из этого ничего хорошего не выходит, остается только горечь и разочарование. Я все время заставляю себя верить, что в один прекрасный день все изменится, произойдет какая- то неожиданная встреча, чудо. Что делать, надо же сохранять хоть какую-то надежду!
В общем, жизнь не из веселых. Если бы вы знали, как мне все это опостылело!
Я был потрясен. Раньше такие парижские пташки казались мне живыми, изящными, веселыми созданиями, которые всегда держатся с кокетливой уверенностью и шиком, который они умеют создавать каким-то чудом из грошовых вещей.
Вот что приходится терпеть жителям пригородов. Но самое страшное — это полное одиночество в многолюдной сутолоке агломерации огромного города!
О свобода!
Равенство!
В 1922 году меня захватила мечта, с которой я потом уже никогда не разлучался: жить в городе, достойном нашего времени.
Я разработал детальный проект современного города с трехмиллионным населением. Я создал систему новых параметров, новых масштабов в архитектуре. Я предвидел возможность приобщения к насущным радостям бытия: небо, деревья — эти вечные спутники каждого человека. Солнце в доме, небесная лазурь за стеклами окон, море зелени, которое видишь перед собой, пробудившись ото сна, тут же, в городе.
И я сделал эскиз «Плана Вуазен» для Парижа, законченный проект которого я должен был представить на суд общественности в нашем павильоне «Эспри нуво» на Выставке декоративного искусства в 1925 году.
Я постигал новые жизненные ценности и критерии, мысленно представлял себе образ новой будничной жизни, заполненной работой, спортом, раздумьями и насущными радостями бытия.
Я часто задумывался над судьбой горожан, проходя по кварталам, протянувшимся от площади Вогезов до Биржи,— по трагически нелепым и скученным, по самым отвратительным кварталам Парижа. На этих улицах люди гуськом передвигаются по узеньким, как нитка, полоскам тротуаров. Я обнаружил, что город обладает чудесным свойством: принуждая людей к общежитию, он делает их более стойкими. Несмотря ни на что, они умеют смеяться, бороться за жизнь, несмотря ни на что, они сохраняют бодрость, способность шутить; несмотря ни на что, они продолжают как-то существовать!
Я создал модель бесклассового города, города, где люди заняты своим трудом и досугом, который отныне стал для них доступным.
Главный архитектор города сурово выговаривал мне: «Вы хотите разрушить красоту Парижа, историю Парижа, священные реликвии, оставленные нам предками. Вы слишком мрачно настроены, видите все в черном цвете. Вы вбили себе в голову, что так больше продолжаться не может. Вы утверждаете, что уже положено начало какой-то новой жизни, иной, чем прежняя.
А по-моему, все идет нормально. Нужно только кое-где расширить улицы».
Служебные заботы главного архитектора в огромной степени облегчались роскошным должностным автомобилем с шофером впридачу. Потому-то он был совершенно убежден в том, что с уличным движением все обстоит благополучно. Он даже говорил: «Если движение застопорится, что ж, тем лучше, упраздним автомобили».
Леандр Вайя, который в то время вел в газете «Тан» раздел градостроения, тоже обвинял меня в стремлении разрушить красоту Парижа (имелись в виду те самые кварталы, где дома лепятся один на другой и куда сам г-н Вайя никогда не ходил). «Там находятся,— писал он,— самые красивые особняки XVII и XVIII веков, настоящие шедевры… кованые решетки…»
Сам г-н Леандр Вайя проживает на широкой авеню в одном из западных кварталов.
Уже другой главный архитектор города выступал в прошлом году в печати и в речах против моих разрушительных идей. «Постойте, постойте,— говорил он мне,— вы забываете, что Париж был римским городом, с этим нельзя не считаться».
Миллион человек живот в мрачных трущобах старого Парижа. Еще 1 миллион прозябает в не менее мрачных пригородах. В парке Катони ветхая кирпичная стена, обвитая плющом, свидетельствует о том, что Париж был римским городом.
Все идет прекрасно, эдипы не дремлют.
Равенство!
Братство!
Крупный банкир, собирающийся финансировать новые и радикальные градостроительные мероприятия в городе Алжире, можно сказать держащий к своих руках судьбу всего города, сказал одному из моих друзей следующее:
«Вы хотите, чтобы я встретился с г-ном Ле Корбюзье и чтобы он изложил мне свои идеи и планы относительно будущего города? Я отлично знаю, кто такой Ле Корбюзье, больше того, я ценю его усилия. И все же я не хочу с ним встречаться. Если я его приму, он сможет заставить меня принять его точку зрения, он меня переубедит. Я не имею права позволить себя переубедить…»
Речь шла о полной перестройке одного из самых значительных кварталов Алжира.
Готовится глубоко ошибочное, роковое, трагическое решение.
В Алжире я выступал перед местным населением. Мне удалось посеять сомнения в правомерности готовящихся мероприятий, я умолял отказаться от неудачной идеи. От этого зависит судьба города. У Алжира большое будущее.
Я со своей стороны предложил комплексную идею. Она одним ударом рассекает тупик, в который заходит слишком быстро растущий город. Я задумал «лучезарный город», расположенный в центре великолепного ландшафта, небо, море, Атласский хребет, горы Кабилии. Для каждого из 500 тысяч жителей, которые в недалеком будущем составят население этой столицы, достойной нашей эпохи, для каждого из них я предусмотрел небо, море и горы, которые будут видны из окон домов и создадут для их обитателей благодатную и жизнерадостную картину. Для каждого. Таким может быть результат осуществления одного проекта.
Я предложил людям насущные радости бытия.
Но игра уже сделана: фонды распределены. Чтобы принять мой проект, пришлось бы все начинать сначала. Однако вместо излишних финансовых затрат план обещает поразительный рост доходов, часть которых могла бы по¬полнить банковские сейфы.
Как дорого обходятся поспешность и легкомыслие!
Игру ведут деньги: цифры против цифр, сделки против сделок. Суть дела? Перестройка, Алжира? Этим можно заняться потом, в последнюю минуту — специалисты получат соответствующие указания и приказания… из банка.
Насущные радости для всех? Теперь уже некогда этим заниматься, нет времени. Не путайте игру!
Братство!
Почему «Сияющий город» Ле Корбюзье провалился?
Эта статья доступна также на испанском языке здесь
Мой список
Поделиться
Ville Radieuse: Почему «Сияющий город» Ле Корбюзье провалился?
Автор | Люсия Бурбано
Если бы Ле Корбюзье просто занялся проектированием городов, он был бы разочарованным градостроителем без почитаемого статуса архитектора, который он имеет сегодня. Его проекты по превращению Барселоны, Боготы или Буэнос-Айреса в функциональные и рациональные города потерпели неудачу, и только Чандигарх в Индии фактически материализовался.
Почему столь обожаемый архитектор так с треском провалился как градостроитель? Его проект для Парижа «Сияющий город» отвечает на этот вопрос.
Что такое Сияющий город?
Концепция Radiant City или Ville Radieuse была проектом городского дизайна для центра Парижа, который архитектор Шарль-Эдуар Жаннере, он же Ле Корбюзье, впервые представил в Парижском Осеннем Салоне в 1922 году.
В Центром полностью асимметричного генерального плана были 24 крестообразных небоскреба высотой 200 метров, предназначенных для размещения предприятий и отелей. Вокруг него располагались жилые районы для рабочих небоскребов, состоящие из многоквартирных домов в соответствии с его концепцией unité d’habitation , расположенный в Марселе или Берлине. В каждом блоке будет проживать 2700 жителей, и он будет иметь смешанную архитектуру с прачечной, рестораном и детским садом на первом этаже и бассейном на террасе на крыше.
Наконец, на южной стороне была запланирована территория, разделенная на три части, которая будет использоваться для производства, хранения и крупной промышленности, а северная часть будет использоваться для садов и зон отдыха.
Какова была цель Сияющего города?
Ле Корбюзье оправдывает свою концепцию «Сияющего города» в книге «La Ville Radieuse» (1935) , критикуя господствовавшую в то время городскую модель. Позволим самому архитектору пояснить эту концепцию: «Город сегодня умирает, потому что его планировка не пропорциональна геометрической одной четвертой. Результатом истинно геометрической планировки является повторение, результатом повторения является эталон. Идеальная форма».
У Ле Корбюзье было четыре цели для его Ville Radieuse :
- Для обеспечения эффективных сетей связи.
- Обеспечить расширенные обширные площади озеленения по всему городу.
- Чтобы увеличить доступ к солнцу.
- Для уменьшения городского трафика.
Достигнув их, ему удастся увеличить пропускную способность города и в то же время улучшить окружение и эффективность города, как он выразился на Международном конгрессе современной архитектуры в 1928 году, который заложил основы этого рациональный дизайн.
Преимущества «Сияющего города»
Намерения швейцарско-французского архитектора заключались в том, чтобы способствовать «жизни, работе, обращению, а также заботе о теле и духе» в этом порядке и иерархии».
Как сторонник коммунизма и социалистической политики, Ле Корбюзье защищал равенство классов.Одной из его архитектурных предпосылок было достижение максимальной функциональности при минимальных затратах независимо от происхождения и социального класса пользователей.
Модернисты были главными пропагандистами санации или лечебной способности хорошо освещенные и хорошо проветриваемые помещения.В эпоху, когда были распространены всевозможные болезни, это привело к более здоровым и функциональным жилищам и инфраструктуре, где садовых участка, столь востребованных сегодня, занимали очень щедрые участки.
Смешанные небоскребы в качестве решения проблемы городской плотности также стали частью этого генерального плана, принятого многими городами, чтобы предотвратить отделение и отсоединение окраин от старых кварталов городов.
Наконец, Radiant City предложил очень актуальную концепцию, связанную с пешеходным городом: разделение пространств между транспортными средствами и пешеходами и важность наличия исключительно хорошо связанной системы общественного транспорта для сообщения различных областей, составляющих этот город. идея города.
Почему провалился Сияющий город Ле Корбюзье?
Ле Корбюзье обвиняют в чрезвычайно рационалистическом видении города. Его коллега и современник Хьюго Херинг утверждал, что проект швейцарско-французского архитектора был «предложением отвратительного будущего, организованного как «прусский военный мир», упорядоченного, согласованного, дисциплинированного, но холодного».
Кроме того, по мнению авторов этого исследования, расчеты естественного освещения, которое должно освещать этот Сияющий город, не совпали с условиями освещения, предлагаемыми центром Парижа. Это особенно повлияло бы на попадание дневного света в небоскребы.
Настоящая пощечина тому, что должно было стать одним из главных стимулов городского плана Ле Корбюзье.
Еще одним спорным моментом, поставившим крест на проекте, было то, что его строительство предполагало снос практически всей части центрального Парижа , стирая архитектурную историю города света.
Уроки, извлеченные из неудач
Хотя его видение городского дизайна не прижилось, важно помнить, что это также результат очень специфического контекста мира между войнами и рационалистической модели, которая хотел покончить с темными, нездоровыми и загрязненными городами, существовавшими в начале 20 века.
Несмотря на то, что это так и не было реализовано, из проекта можно извлечь различные полезные уроки и применить их к современным городам:
Города нельзя спроектировать с помощью всего лишь заданного квадрата
Города — это гораздо больше, чем сетки, состоящие из улиц и зданий. Они должны включать пространства, которые создают отношений между людьми, позволяя процветать спонтанности.
Город – это живой «организм»
Города меняются, чтобы приспособиться к новым временам и требованиям. Города с чрезвычайно жесткой конструкцией оставляют мало места для их развития.
Модель unité порождает сегрегацию
Вопреки сосуществованию, основанному на идее смешанного использования, которую архитектор запланировал для своего unité d’habitation, опыт говорит нам, что эти больших многоквартирных дома в конечном итоге становятся трущобами, где неуверенность в конечном итоге становится распространенным явлением.
Зонирование, да, но…
Организация разрабатываемых в городе программ по зонам является эффективным методом, но он также группирует зоны и предотвращает создание пространств, которые способствовать развитию разнообразия районов, из которых состоят наши города.
Фотографии | Ricardo Rodríguez, Tamaño y densidad urbana: análisis de la ocupación de suelo por las áreas urbanas españolas, La Ville Radieuse de Le Corbusier : les paradoxes d’une utopie de la société machiniste, The Charnel-House
Tomorrow.
Building (7–9 ноября, Барселона, параллельно с выставкой Smart City Expo) — это новая глобальная инициатива, способствующая переходу зданий и городской инфраструктуры на «зеленые» и цифровые технологии. Узнайте больше на https://www.tomorrow-building.com/.
Lustron, неудавшаяся инициатива по созданию сборных домов, полностью сделанных из стали
Юта хочет построить самую длинную в мире гондолу, чтобы решить проблему дорожного движения
Самый большой в мире район, напечатанный на 3D-принтере будущее будет выглядеть так
Абрадж аль-Бейт, комплекс, который возвышается над Великой мечетью
Что нового в многоквартирных домах: строительные процессы
Взгляните на это здание: серия для любознательных с точки зрения архитектуры
Роботы-мойщики окон здесь, чтобы очистить наши небоскребы
Во-первых, компании, занимающиеся климатическими технологиями, заявляют, что улавливают атмосферный CO2 в бетоне
Что такое низкоуглеродистый бетон и почему он становится все более популярным?
Какое будущее у публичных библиотек? Старый Париж и заложенные основы современного урбанизма
Ценность использования природных ресурсов при планировании городской инфраструктуры
13 прогнозов тенденций, которые будут формировать умные города в 2023 году
Встреча с Хоакимом Альваресом из города Неом
Франческа Бриа | Новый европейский Баухаус: искусство, наука и технологии для «зеленого курса»
Lotte World Tower, традиции и современность высотой 555 метров
Лесной город Малайзии, частный мегапроект умного города, пытающийся объединиться
Солнечные окна: следующая архитектурная революция?
Митчелл Косни, Столичный университет Торонто | Технология — это всего лишь средство, а не цель
Кембриджский университет и IDC | Строительство, максимально использующее городской потенциал
Роскошные стадионы Кубка мира в Катаре
Эстер Давида, Венгерский центр современной архитектуры | Здания, дружественные к климату, благодаря умному дизайну
Ольга Чепелянская | Достижение экологических целей с помощью здания 9 с нулевым уровнем выбросов0003
Элизабет Диллер | Архитектура и ценность общественного пространства
Уиттьер, город, в котором 85% населения живет в одном здании
Подземный город Сиэтл, город, перестроенный сам по себе
Умные порты – порты будущего, Движение городов вперед
Инфраструктура, формирующая города к лучшему
Элизабет Диллер: городские катализаторы
Города, которые были разрушены и восстановлены после войны
Финансовый центр Ping An, финансовый и инженерный гигант
Можно ли использовать древесину в капитальном строительстве?
7 возрожденных стадионов… с совершенно другим назначением
Новые умные города не могут избежать тех же старых проблем
Глобальные умные города тратят на рост к 2025 году: что нужно для построения умного города
Эленгубу (Деринкую ), подземный город, в котором жили тысячи людей
Как краудсорсинговые наблюдения за погодой помогают городам подготовиться к экстремальной жаре
Проектирование для благополучия и продвижение пространства для всех
XZero, кувейтская модель устойчивого умного города
Почему Япония регулярно разрушает «новые» здания?
Нусантара, новая столица Индонезии, которую строит на Борнео, чтобы она могла покинуть Джакарту
Уиллис-Тауэр: гигант с многочисленными рекордами и интересной историей
Биоматериалы: есть ли им место в умных городах?
Как «умные» канализации помогают создавать более здоровые и безопасные города
Климатически устойчивая архитектура: так мы будем защищать города
Колизей, устраивающий представления более двух тысяч лет
Не забудьте активировать свой профиль в сети!
Activate profile
Ron Schuermans
Aconterra Capital Partners
Founding partner
Mark Howells
MarHo
Founder
ELENA BAÑOS FLOREZ
SAFTI
Real estate agent / architect
Rajeev Garg
HM
Хашем Мазахеризаде
Shiraz Municipality
Head of International Relations Office
johan christhofer armas valencia
in out xolutions
asistente
ML
Michele Luperini
Plug an Play
Venture Capital Analyst
Mahdi Bazazzadeh
SAP
Городской планировщик
Анас Абдельхафез
NTRA
Директор по развитию умных городов и сообществ
CK
Кэлвин Кинг
www.
eclassclub.com
Генеральный директор
DV
Daniel Vilas
JC VILAS
Генеральный директор
Mário Mesquita
FAUP
Docent and Researcher
SK
SURSHARS
SURSHARS
HILSHARS
. Варанаси
Профессор
YC
Yoojeong Choi
Chokwang Paint Ltd
Клерк/глобальный отдел
SM
Salvador Milà Solsona Area
3 MB0003
Oscar Peón Rojo
Imotion Analytics
CIO & Co-Sounder
FF
FAIZ AL FAYED FAIZ
Университет Тадулако
Студент
мг.
Архитектор — координатор по городскому планированию
ON
Орен Нахшон
Муниципалитет Тель-Авива
Менеджер ГИС
MS
МАРИАНО САУСЕДО
Quimica San Diego SA CV
Главный исполнительный директор
AD Classics: Ville Radieuse / Le Corbusier
AD Classics: Ville Radieuse / Le Corbusier
через Land8.
com- . («Сияющий город») — нереализованный генеральный план города Ле Корбюзье, впервые представленный в 1924 году и опубликованный в одноименной книге в 1933 году. Разработанный с учетом эффективных транспортных средств, а также обилия зелени и солнечного света, Ле Город будущего Корбюзье не только обеспечит жителям лучший образ жизни, но и будет способствовать созданию лучшего общества. Хотя радикальные, строгие и почти тоталитарные по своему порядку, симметрии и стандартизации, предложенные Ле Корбюзье принципы оказали обширное влияние на современное городское планирование и привели к развитию новых типологий застройки с высокой плотностью.
+ 9
В соответствии с модернистскими идеалами прогресса (которые поощряли уничтожение традиции), Лучезарный город должен был возникнуть из tabula rasa: он должен был быть построен не чем иным, как землями разрушенных народных европейских городов. Новый город будет состоять из предварительно изготовленных и идентичных небоскребов высокой плотности, разбросанных по обширной зеленой зоне и расположенных в декартовой сетке, что позволит городу функционировать как «живая машина».
В основе плана Ле Корбюзье лежало понятие зонирования: строгое разделение города на отдельные коммерческие, деловые, развлекательные и жилые районы. Деловой район располагался в центре и состоял из монолитных мега-небоскребов, каждый из которых достигал высоты 200 метров и вмещал от пяти до восьмисот тысяч человек. В центре этого административного района располагалась главная транспортная палуба, с которой обширная подземная система поездов доставляла горожан в окружающие жилые районы и обратно.
через land8.comЖилые районы будут состоять из сборных многоквартирных домов, известных как Unités. Достигая пятидесятиметровой высоты, единый Unité мог вместить 2700 жителей и функционировать как вертикальная деревня: столовая и прачечная должны были находиться на первом этаже, детский сад и бассейн на крыше.
via iamyouasheisme.wordpress.com Между Unités будут существовать парки, позволяющие жителям иметь максимум естественного дневного света, минимум шума и возможности для отдыха у порога.Эти радикальные идеи были развиты Ле Корбюзье в его проектах различных схем для таких городов, как Париж, Антверпен, Москва, Алжир и Марокко. Наконец, в 1949 году он нашел государственную власть, предоставившую ему «развязку рук», — индийскую столицу Пенджаб. В Чандигархе, первом спланированном городе в освобожденной Индии, Ле Корбюзье применил свою строгую систему зонирования и спроектировал центральный комплекс Капитолия, состоящий из Высокого суда, Законодательного собрания и Секретариата.
Возможно, самым крупным воплощением идей Ле Корбюзье является концепция столицы Бразилии Бразилиа, которая была построена на пустыре, предоставленном президентом Бразилии. На основе этого tabula rasa (которого Ле Корбюзье возжелал бы) Лусио Коста и Оскар Нимейер спроектировали совершенно геометрически упорядоченный город, который разделил монументальные административные зоны и идентичные жилые районы, полностью принадлежащие правительству.
Применяя принципы Ле Корбюзье, Коста и Нимейер надеялись создать город, воплощающий равенство и справедливость. Строительство Бразилиа, 1956 год. Image © Marcel GautheroВлияние «Сияющего города» не ограничивалось миром городского планирования. В 1947 году Ле Корбюзье спроектировал Unité d’Habitation в Марселе, который, вдохновленный Unités Лучезарного города, содержал 337 квартир в одном здании, а также общественные помещения на крыше и на первом этаже. Из-за затрат на производство стали в послевоенной экономике Unité d’Habitation был построен из открытого бетона и ознаменовал появление бруталистической архитектуры. В последующие годы четыре подобных здания были построены во Франции и Германии. Эта типология, которая дала ответ на послевоенную нехватку жилья, была в дальнейшем адаптирована по всему миру в бесчисленных жилищных проектах.
Жилой комплекс в Марселе. Image © Vincent DesjardinsСегодня, после эпохи модернизма, города, построенные Ле Корбюзье, почти никогда не называют утопиями.
Между Unités будут существовать парки, позволяющие жителям иметь максимум естественного дневного света, минимум шума и возможности для отдыха у порога.
