Илья Уткин | ЦСА
Ilya Utkin
страна: Россия
сайт: www.ilyautkin.ru
Уткин Илья Валентинович родился в Москве в 1955 году. В 1978 Окончил Столичный строительный институт в группе доктора Бориса Бархина. Работал в сотрудничестве сс Александром Бродским (1978-1993). В 1994 организовал и возглавил Студию Уткина (Архитектура и дизайн).
И.В.Уткин — доктор Интернациональной академии архитектуры (Москва).
ИЗБРАННЫЕ Заслуги
1978 2-ая премия на конкурсе OISTT «Театр для будущих поколений», Париж (до 1993 все призы получены вместе с А. Бродским).
1982 1-ая премия на конкурсе JA «Хрустальный дворец», Токио.
1983 3-я премия на конкурсе JA « Жилье историческое и локальное», Токио.
1984 2-ая премия на конкурсе JA «Стеклянная башня», Токио.
1985 2-ая премия на конкурсе JA «Оплот сопротивления», Токио.
1986 2-ая премия на конкурсе JA «Стеклянный памятник 2001 года», Токио.
1987 Поощрительная премия на конкурсе JA «Интеллектуальный рынок», Токио.
1988 1-ая премия на дизайнерском конкурсе «Восток встречается с Западом» Конкурсного центра «Jacob K . Javits», New-york.
1997 3-я премия на конкурсе JA «Башня Тысячелетия», Токио.
Третье место в Строительном рейтинге «10 наилучших зданий десятилетия», Москва (место поделено с А. Бродским и Е. Монаховым)
2-ое место на конкурсе «Лучший проект года» Русского союза архитекторов (вместе с С. Шестопаловым).
2000 «Звезда Золотого Льва». За вклад в экспозицию павильона Рф. Венецианская Биеннале. 7-я интернациональная строительная выставка.
2003 Номинация на конкурс «Золотой софит» за сценографию к балету «Золушка», Санкт-Петербург.
2003 Номинация на конкурс «Золотая маска» за сценографию к балету «Золушка», Санкт-Петербург.
2004 1-ая премия на конкурсе «Идеальный город» за проект «Ковчег», Москва.
ООО Студия Уткина. Москва, ул. Покровка, дом 28, стр. 1, кабинет 4-6
РАБОТЫ:
Жилой район в Кадашевской слободе
Россия, Москва.
ПРОЕКТ
Административно-деловой центр города Перми
Россия, Пермь. ПРОЕКТ
Архитектурно-градостроительная концепция реконструкции площади Ленина в Серпухове
Россия, Серпухов. ПРОЕКТ
Реконструкция кинотеатра «Мир» в Сергиевом Посаде
Россия, Сергиев Посад. ПРОЕКТ
Сценография к спектаклю «Пламя Парижа»
Россия, Москва. ПРОЕКТ
Вилла Калипсо
Россия, Москва. ПРОЕКТ
Вилла № 10
Россия. ПРОЕКТ
Вилла № 9
Россия. ПРОЕКТ
Дом архитектора Ильи Уткина в деревне Бодачёво
Россия. ПРОЕКТ
Жилой микрорайон «Марфино» (Илья Уткин)
Россия, Москва. ПРОЕКТ
Артисты и администрация
Биография
Родился в Москве в 1955 г.
В 1978 г. окончил Московский государственный архитектурный институт (группа профессора Бориса Бархина).
С 1994 г. возглавляет организованную им Студию Уткина (архитектура и дизайн). Является профессором Международной академии архитектуры (Москва).
Репертуар
Театральные работы
В 1999 г. в Государственном академическом театре имени Моссовета оформил спектакль «Братья и Лиза» по одноименной пьесе Алексея Казанцева (режиссер Евгений Лазарев).
Дважды сотрудничал с Алексеем Ратманским — в 2002 г. вместе с Евгением Монаховым выступил в качестве сценографа на постановке балета «Золушка» С. Прокофьева в Мариинском государственном академическом
театре (Санкт-Петербург), в 2004-м также совместно с Евгением Монаховым оформил балет «Светлый ручей» Д. Шостаковича в Латвийской национальной опере (Рига).
Избранные постройки
1985-1989
Бродским).1986-1987
Ресторан «Атриум», Москва, СССР (совместно с А. Бродским и Е. Монаховым).
1991-1992
Входной портал Европейского центра керамики, Хертогенбос, Нидерланды (совместно с А. Бродским).
1997-2000
Загородная усадьба в поселке Сосны, Московская область.
2000-2004
Многоэтажный жилой дом в Левшинском переулке, Москва. (совместно с СКИП)
2000-2004
Загородная усадьба в поселке Жуковка, Московская область.
Неоднократно выставлялся в России и за рубежом.
Персональные выставки
1984
Галерея «Риджина», фотовыставка «Меланхолия», Москва.
1995-1998
Фотовыставка «Меланхолия», США.
2000
«Несовременная архитектура Ильи Уткина», Москомархитектура, Москва.
2001
Фотовыставка «24». Дом фотографии. Москва.
Дебют в Большом театре — постановка балета «Пламя Парижа» (2008 г.)
Илья Уткин — Overview | Ovcharenko
Илья Уткин, потомственный архитектор, окончивший класс Бориса Григорьевича Бархина, вместе с Александром Бродским в конце 1970-х гг.
, стал родоначальником движения, впоследствии получившего название “Бумажная архитектура”.
Участие в первом, для советских студентов, международном конкурсе в 1978 г. и первое в его жизни получение премии открыло для молодого архитектора ощущение свободы внутри профессионального цеха, не потерявшего в те годы своей строгой иерархии. Выигранные затем вместе с А.Бродским многочисленные конкурсы, сделавшие их лидерами движения, интуитивно ощущаемого, но не имевшего еще самоназвания, выявили наиболее сильные стороны союза двух архитекторов.
Кратко их можно сформулировать как сочетание виртуозного графического мастерства и интеллектуализма. Офортные листы с проектами, не предназначенными для их реального воплощения, интерьеры ресторана»Атриум”, скульптурная композиция перед международным керамическим центром в Нидерландах — все это, несмотря на кажущуюся элитарность, выражает основные творческие позиции авторов, достаточно простые и строгие: отрицание техницизма и преобразования вселенной, сомнение в праве строительства в исторической среде как в необжитой пустыне.
Угасание движения “Бумажной архитектуры” вывели Уткина из -под прохладной тени нью-йоркских небоскребов , и заповедника “Rain forest”, вернув его в московские переулки и деревенские гумна. Возвращение совпало с эпохой обживания Москвы новым отечественным капиталом. Те места, в которые не успели добраться старые власти, оказались доступными для новой санации исторической среды. Вычищение последних следов патины времени, исчезновение естественного городского хаоса погрузили Уткина в состояние глубокой меланхолии, которое он постарался бережно аккумулировать в новом периоде своей творческой жизни. Меланхолия — одно из наиболее просветленных и давних переживаний архитектуры позволяет перейти к созерцанию вещи, увидеть внутреннюю жизнь руины, прекрасной в своем молчаливом предстоянии перед временем.
Эта экспозиция не является выставкой фотографа — это продолжение творчества архитектора, только на этот раз в почтительном созерцании.
Архитектор Илья Уткин — небольшое, но очень емкое по содержанию интервью для Большого города.
: karakulia — LiveJournalРегалии и звания: член Международной академии архитектуры (Россия), член Королевской академии архитектуры (Великобритания),
лауреат специальной премии 7-й Венецианской биеннале архитектуры «Звезда Золотого Льва» за вклад в экспозицию павильона России.Ценность города — в его исторических наслоениях, хранящих культурную память. Этого не хотят понимать функционеры, которые продолжают твердить, что город должен все время развиваться. Но что значит развиваться? Уже застроено все, что можно было застроить. Места для «развития» больше нет. Тогда нужно расчистить пространство — этой логикой экскаватора руководствуется без исключения вся бизнес-элита. Это отношение к своему городу, к архитектурному наследию дискредитировало саму архитектурную профессию. Архитекторы, по большому счету, сделались не нужны. Это лишнее звено в цепи бизнеса. Они только мешают раздирать город на части.
О кубиках и листочках
В детстве об архитектуре я не особенно думал.
Читал много приключенческой и научно-фантастической литературы; стать хотел физиком или химиком, приобщиться к этому феерическому карнавалу технологий и открытий. Интерес к архитектурной профессии пришел сильно позже. Видимо, сработал какой-то генетический механизм: у меня и родители были архитекторами, и дедушка (Георгий Густавович Вегман, известный архитектор-авангардист. — БГ). Кроме того, я в какой-то момент почувствовал, что неконкурентоспособен как ученый. Одно дело интерес, другое — талант. А рисовал я хорошо, так, по крайней мере, считали окружающие. Собственно, через рисунок и пришел в архитектуру.
Первое воспоминание о МАРХИ не самое приятное, хотя и забавное. Я больной, замотанный в шарфы, еду сдавать экзамен по рисунку на подготовительное отделение — мама буквально вытолкала меня из дома. Прихожу с каким-то огрызком карандаша в знаменитый дом на Рождественке, и оттуда меня направляют в церковь Николая Чудотворца в Звонарях (до середины 1990-х годов здание церкви занимала кафедра рисунка МАРХИ.
— БГ). Захожу, внутри сидит молодежь, рисует какие-то кубики. А я сажусь рисовать Аполлона Бельведерского. Прикнопил лист бумаги, уже чего-то изобразил, как вдруг ко мне подходит лаборант и говорит: «Мальчик, ты чего делаешь? Рисуй композицию!» Я был, конечно, в ужасе. Быстренько чего-то слепил… Но меня приняли.
Илья Уткин, Михаил Чирков. Дом в Левшинском. 2001-2003 гг.
О Бродском и славе
С Сашей Бродским (архитектор; вместе с Уткиным создал направление бумажная архитектура. — БГ) мы познакомились еще до поступления. Мы с ним ходили к одному и тому же преподавателю — Евгению Самуиловичу Бекрицкому. Дружба у нас завязалась уже на втором курсе, когда мы делали стенгазету.
На эту работу подписалось сначала человек сорок, и все предлагали какие-то идеи, а как дошло до конкретных действий, народ начал потихоньку рассасываться, и остались только мы вдвоем — я и Брод. Наша стенгазета провисела ровно два часа — вышел ректор и сказал: «Снять!» Руководству не понравилась ее ярко выраженная карикатурность. Там на 12-метровых подрамниках в жанре шаржа были изображены всякие мархишные персонажи. После этого мы с Бродским, что называется, обрели скандальную известность.
О бумажной архитектуре
Есть мнение, что бумажная архитектура 1980-х — нонконформистское явление. Это не совсем верно. Так нас воспринимал западный мир. В эпоху перестройки любое телодвижение, выходившее за рамки официоза, казалось иностранцам актом диссидентства. Но на деле «бумажники» никак не могли быть нонконформистами — хотя бы в силу того, что перед отправкой за рубеж все конкурсные проекты должны были проходить многоступенчатую цензуру — Союз архитекторов, Главлит и т.
д. Хочешь выиграть конкурс – ничего лишнего! По этой же причине «бумажников» нельзя в полной мере причислить к концептуалистам, чье творчество как раз таки весьма политизировано.О классике и модернизме
В 1994 году я создал собственную архитектурную студию. Первые шесть лет были нелегкими. Приходилось бороться буквально за каждый объект — как с заказчиками, так и с чиновниками. Главным предметом разногласий во всех случаях становилось стилистическое решение. Так случилось, что я люблю традиционную архитектуру. А окружающим, как назло, очень нравился модернизм. И вот каждый раз одна и та же ерунда: убедил заказчика, что колонны — это правильно, иду согласовывать проект в Москомархитектуру — на совете меня разворачивают, мол, недостаточно стеклянно. Сколько проектов у меня таким вот образом зарубили — не счесть. Вероятно, поэтому я и построил в Москве всего один дом — жилой комплекс «Дворянское гнездо» в Большом Левшинском переулке.
Архитектору-неоклассику куда труднее приходится, чем модернисту.
В модернизме заказчики, как правило, ориентируются плохо и потому не лезут с замечаниями — боятся показать свою неосведомленность. А про классическую архитектуру они как бы все знают: они ее видели и поэтому заранее мнят себя экспертами. Приходится драться за каждую мелочь. Вот с Левшинским как было. Мне говорят: «Маленькие окна». Пришлось из картона делать эти окна в натуральную величину и им приносить, только тогда они сказали: «Ладно, нормально».О ценности истории
Есть вещи, которые я совершенно не понимаю. Например, как можно построить дом на месте памятника архитектуры? У нас с Бродом в 1984 году был «бумажный» проект под названием «Архитектурный колумбарий (Музей исчезнувших домов)». Там в квадратных нишах стояли макеты старых домов, уже снесенных или списанных под снос. Помню, у старшего поколения он вызвал жуткое негодование. «Отцы» страшно ругались: мол, как же так, мы делаем Калининский проспект, уничтожаем эту рухлядь, строим наконец современную архитектуру, чтобы у нас все как на Западе было, а вы!‥ Для нас это было полным откровением.
Мы неожиданно осознали, что для кого-то прошлое — просто мусор.
«Обитаемый Колумбарий»
Конечно, бесполезно спорить о вкусах и стилевых пристрастиях архитекторов и их заказчиков. Но по моей мерке все просто — правы те кто не разрушает природу и историческую среду.
О местах и страхах в городе
Моя Москва — это квартира у метро «Кропоткинская» и мастерская на Покровке. Ночью я часто гуляю по Гоголевскому бульвару.
При этом стараюсь не смотреть на новый памятник Шолохову. Боюсь, как бы Бурганов и Рукавишников еще где-нибудь не поставили свои памятники. А еще, зная подобострастное отношение городских начальников к иностранцам, боюсь звездных архитекторов вроде Фостера, Хадид, Эгерата с их нездоровой страстью ко всяким кривым стекляшкам. Мне в этом смысле симпатична позиция «Архнадзора»: в историческом городе строить нельзя — никому.Бродский и Уткин. Бумажная архитектура
«Современный музей архитектуры и искусств»
«Хрустальный дворец»
«Стеклянная башня»
Архитектор Илья Уткин — Большой город. Московские новости
Возраст: 57 лет.
Образование: Московский архитектурный институт.
Работа: руководитель ООО «Студия Уткина».
Регалии и звания: член Международной академии архитектуры (Россия), член Королевской академии архитектуры (Великобритания), лауреат специальной премии 7-й Венецианской биеннале архитектуры «Звезда Золотого Льва» за вклад в экспозицию павильона России.
О кубиках и листочках
В детстве об архитектуре я не особенно думал. Читал много приключенческой и научно-фантастической литературы; стать хотел физиком или химиком, приобщиться к этому феерическому карнавалу технологий и открытий. Интерес к архитектурной профессии пришел сильно позже. Видимо, сработал какой-то генетический механизм: у меня и родители были архитекторами, и дедушка (Георгий Густавович Вегман, известный архитектор-авангардист. — БГ). Кроме того, я в какой-то момент почувствовал, что неконкурентоспособен как ученый. Одно дело интерес, другое — талант. А рисовал я хорошо, так, по крайней мере, считали окружающие.
Собственно, через рисунок и пришел в архитектуру.
Первое воспоминание о МАРХИ не самое приятное, хотя и забавное. Я больной, замотанный в шарфы, еду сдавать экзамен по рисунку на подготовительное отделение — мама буквально вытолкала меня из дома. Прихожу с каким-то огрызком карандаша в знаменитый дом на Рождественке, и оттуда меня направляют в церковь Николая Чудотворца в Звонарях (до середины 1990-х годов здание церкви занимала кафедра рисунка МАРХИ. —
Потом, уже на подготовительном, я окончательно уверился в том, что путь выбрал правильный. Хоть мы там и не проектировали ничего, а пока только рисовали — всякие кубики и листочки… Впоследствии, правда, оказалось, что рисование кубиков и листочков — это и есть рисование архитектуры.
О Бродском и славе
С Сашей Бродским (архитектор; вместе с Уткиным создал направление бумажная архитектура. — БГ) мы познакомились еще до поступления. Мы с ним ходили к одному и тому же преподавателю — Евгению Самуиловичу Бекрицкому. Дружба у нас завязалась уже на втором курсе, когда мы делали стенгазету. На эту работу подписалось сначала человек сорок, и все предлагали какие-то идеи, а как дошло до конкретных действий, народ начал потихоньку рассасываться, и остались только мы вдвоем — я и Брод. Наша стенгазета провисела ровно два часа — вышел ректор и сказал: «Снять!» Руководству не понравилась ее ярко выраженная карикатурность. Там на 12-метровых подрамниках в жанре шаржа были изображены всякие мархишные персонажи. После этого мы с Бродским, что называется, обрели скандальную известность.
Однако подлинную славу нам снискали концептуальные конкурсы 1980-х, которые мы стали один за другим выигрывать.
О бумажной архитектуре
Есть мнение, что бумажная архитектура 1980-х — нонконформистское явление.
Это не совсем верно. Так нас воспринимал западный мир. В эпоху перестройки любое телодвижение, выходившее за рамки официоза, казалось иностранцам актом диссидентства. Но на деле «бумажники» никак не могли быть нонконформистами — хотя бы в силу того, что перед отправкой за рубеж все конкурсные проекты должны были проходить многоступенчатую цензуру — Союз архитекторов, Главлит и т.д. Хочешь выиграть конкурс – ничего лишнего! По этой же причине «бумажников» нельзя в полной мере причислить к концептуалистам, чье творчество как раз таки весьма политизировано.
Архитектору-неоклассику куда труднее приходится, чем модернисту
О классике и модернизме
В 1994 году я создал собственную архитектурную студию. Первые шесть лет были нелегкими. Приходилось бороться буквально за каждый объект — как с заказчиками, так и с чиновниками. Главным предметом разногласий во всех случаях становилось стилистическое решение. Так случилось, что я люблю традиционную архитектуру.
А окружающим, как назло, очень нравился модернизм. И вот каждый раз одна и та же ерунда: убедил заказчика, что колонны — это правильно, иду согласовывать проект в Москомархитектуру — на совете меня разворачивают, мол, недостаточно стеклянно. Сколько проектов у меня таким вот образом зарубили — не счесть. Вероятно, поэтому я и построил в Москве всего один дом — жилой комплекс «Дворянское гнездо» в Большом Левшинском переулке.
Архитектору-неоклассику куда труднее приходится, чем модернисту. В модернизме заказчики, как правило, ориентируются плохо и потому не лезут с замечаниями — боятся показать свою неосведомленность. А про классическую архитектуру они как бы все знают: они ее видели и поэтому заранее мнят себя экспертами. Приходится драться за каждую мелочь. Вот с Левшинским как было. Мне говорят: «Маленькие окна». Пришлось из картона делать эти окна в натуральную величину и им приносить, только тогда они сказали: «Ладно, нормально».
О ценности истории
Есть вещи, которые я совершенно не понимаю.
Например, как можно построить дом на месте памятника архитектуры? У нас с Бродом в 1984 году был «бумажный» проект под названием «Архитектурный колумбарий (Музей исчезнувших домов)». Там в квадратных нишах стояли макеты старых домов, уже снесенных или списанных под снос. Помню, у старшего поколения он вызвал жуткое негодование. «Отцы» страшно ругались: мол, как же так, мы делаем Калининский проспект, уничтожаем эту рухлядь, строим наконец современную архитектуру, чтобы у нас все как на Западе было, а вы!‥ Для нас это было полным откровением. Мы неожиданно осознали, что для кого-то прошлое — просто мусор.
Мне кажется, все началось со сноса храма Христа Спасителя: возник принцип «созидание через разрушение», который составил основу всей последующей градостроительной политики в СССР. С наступлением эпохи капитализма он трансформировался в принцип «стяжательство через разрушение». Не последнюю роль здесь сыграл бывший мэр Москвы Юрий Лужков. То есть девальвация культурно-нравственных ценностей произошла дважды: раньше вместо денег была идеология, то есть гадости творились во имя некой высшей цели, а сейчас даже за иллюзиями не укроешься.
Это анархия — и это страшно.
Ценность города — в его исторических наслоениях, хранящих культурную память. Этого не хотят понимать функционеры, которые продолжают твердить, что город должен все время развиваться. Но что значит развиваться? Уже застроено все, что можно было застроить. Места для «развития» больше нет. Тогда нужно расчистить пространство — этой логикой экскаватора руководствуется без исключения вся бизнес-элита. Это отношение к своему городу, к архитектурному наследию дискредитировало саму архитектурную профессию. Архитекторы, по большому счету, сделались не нужны. Это лишнее звено в цепи бизнеса. Они только мешают раздирать город на части.
Конечно, бесполезно спорить о вкусах и стилевых пристрастиях архитекторов и их заказчиков. Но по моей мерке все просто — правы те кто не разрушает природу и историческую среду.
О местах и страхах в городе
Моя Москва — это квартира у метро «Кропоткинская» и мастерская на Покровке. Ночью я часто гуляю по Гоголевскому бульвару. При этом стараюсь не смотреть на новый памятник Шолохову. Боюсь, как бы Бурганов и Рукавишников еще где-нибудь не поставили свои памятники. А еще, зная подобострастное отношение городских начальников к иностранцам, боюсь звездных архитекторов вроде Фостера, Хадид, Эгерата с их нездоровой страстью ко всяким кривым стекляшкам. Мне в этом смысле симпатична позиция «Архнадзора»: в историческом городе строить нельзя — никому.
Акварельный Мир Валентина Уткина: bogachkova1957 — LiveJournal
В Музее Архитектуры им. Щусева проходила выставка акварелей архитектора Валентина Ивановича Уткина, приуроченная к 90-летию со дня рождения автора. Экспозиция размещена во флигеле «Руина» музея, и отлично смотрятся чуть пожелтевшие от времени акварели Уткина на его фактурных стенах. Пространство флигеля очень гармонично сочетается с нежностью акварельной живописью Валентина Уткина.
Удивительно душевные и тёплые акварели Валентина Ивановича Уткина представляет его сын архитектор Илья Уткин: «В экспозиции представлены работы, созданные преимущественно в 60-е годы, в период хрущёвской «оттепели».
Этот удивительно плодотворный для искусства период до конца не изучен. В молодой архитектурной среде того времени возникло явление, до сих пор не зафиксированное в нашем историческом сознании, – такой специфический вид искусства, как акварельные зарисовки архитекторов.
Умение владеть кистью было обязательным требованием к будущим архитекторам. Изучение архитектуры сочеталось с рисунком с натуры. Студенты выезжали на «пленер», часто отдавая предпочтение именно акварели. Эта традиция продолжалась довольно долго. В Доме архитекторов регулярно проходили выставки рисунка и живописи.
Архитектор Валентин Уткин несколько выделялся из общей среды. Он выделялся своей внутренней свободой, знанием литературы и искусства, жизненной энергией, остроумием, а главное огромной любовью к природе и архитектуре.
В 60-е годы рисовали не на продажу. Рисовали для себя. Это была потребность в творческой реализации и свободе. Акварельная традиция сохранялась и в 70-е годы. В наши дни, с развитием технологий, архитектура уходит из территории искусства в область проектирования и строительства.
Акварели Валентина Уткина пылились в темноте несколько десятков лет, а теперь пришло время показать его работы людям».
Выбрала для представления несколько работ из разделов: Города и Пейзаж.
В.Уткин. Гданьск. 1962. В.Уткин. Улочка. Таллинн. 1970. В.Уткин. Пирита. Таллинн 1969. В.Уткин. Нева. Ленинград. 1970. В.Уткин. Лондон. Вестминстер. 1967. В.Уткин. Площадь Сан-Марко. Венеция. 1967. В.Уткин. Познань. Польша. 1962. В.Уткин. Рига. 1968. В.Уткин. Арно. Флоренция. 1965. В.Уткин. Форум. Рим. 1965. В.Уткин. Крюков канал. Ленинград. 1970. В.Уткин. Москва (Без названия). 1964. В.Уткин. Мост. 1970. В. Уткин. Петергоф. 1963. В.Уткин. Старое кладбище. 1966. В.Уткин. Парк. 1969. В.Уткин. Зеленогорск. 1969. В.Уткин. Павловский парк. 1969. В.Уткин. Мостик. 1963. В.Уткин. Липовая аллея. 1967. В.Уткин. Скамейка. Павловск. 1964. В.Уткин. Акведук. 1963. В.Уткин. Кирха. 1967. В.Уткин. Канал. Август. 1966. В.Уткин. Крюково. 1969. В.Уткин. Кемь. 1962.Валентин Уткин и его акварели
Архитектор Валентин Уткин до сего времени, к сожалению, был мне незнаком. И я очень благодарна сотрудникам Музея архитектуры имени Щусева на Воздвиженке за создание выставки «Акварельный мир Валентина Уткина». Выставка акварельных произведений Валентина Ивановича Уткина посвящена 90-летию со дня рождения архитектора.
Валентин Уткин. Флигель Руина
Сын архитектора Илья Уткин
Небольшое предисловие сына архитектора Ильи Уткина позволяет нам познакомиться с методами работы молодых архитекторов в 60-е и 70-е годы прошлого века. Студенты архитектурного института выезжали на природу и занимались акварельными зарисовками. В настоящее время, в век современных технологий, студенты уже не увлекаются акварелью. И в Доме архитекторов вы уже не увидите выставки их живописных работ.
Валентин Уткин. Усадьба Бобринских. 1952
В Музее Архитектуры в настоящее время есть три строения, в которых проводятся выставки. Первое строение – это анфилада дома-усадьбы Талызиных-Устиновых, второе здание – это Флигель «Руина» и, третье, это – здание Аптекарского приказа.
Валентин Уткин. Без названия. 1967
Об одной выставке во Флигеле «Руина» я уже рассказывала на своем сайте. Выставка проходила в начале 2012 года. И вы можете сравнить, какие колоссальные изменения произошли за прошедшее время. Окна еще не были застеклены, в залах было холодно, как на улице. А ходить по выставке надо было очень осторожно – пол еще не был отремонтирован окончательно.
Валентин Уткин. Гданьск. 1962
Флигель «Руина» — необыкновенное пространство для проведения художественных выставок. Акварельные произведения Валентина Уткина долго ждали своего выставочного часа. И сейчас акварели прекрасно смотрятся на кирпичных стенах одного из зданий Музея архитектуры имени Щусева.
Валентин Уткин. Коктебель. 1962
Акварели из путешествий
Валентин Уткин много путешествовал. Я с огромным удовольствием подолгу смотрела на архитектурные пейзажи различных городов в разных странах. Акварель совершенно по-особенному передает атмосферу местности. И меня задела за живое фраза, которую постоянно говорил Валентин Иванович: Жизнь прекрасна. Ведь это одно из моих самых любимых выражений. Когда я смотрела на акварельные работы архитектора, то эта фраза звучала во мне постоянно.
Валентин Уткин. Лондон. 1967
Сын Валентина Ивановича тоже архитектор. Он родился в Москве в 1955 году. Илья Валентинович Уткин закончил Строительный институт в группе доктора Бориса Бархина. У него много совместных работ с Александром Бродским. Его собственная компания «Студия Уткина» известна в архитектурном мире, студией созданы прекрасные проекты.
Валентин Уткин
Кстати, последнюю награду «каменные львы» в 2000 году получил российский архитектор — Илья Уткин. Тогда же впервые был вручен «золотой лев» не за конкретную работу, а за «жизненный вклад в архитектуру».
Валентин Уткин. Выставка акварели во Флигеле Руина
Теперь в Музее архитектуры есть небольшое уютное кафе с разными вкусностями, что порадует и взрослых, и детей. Я с огромным удовольствием прихожу сюда на выставки. Дух захватывает, когда идешь по длинной старинной анфиладе комнат с великолепными расписными потолками. Этот корпус так и называется «Анфилада».
На кирпичных стенах флигеля «Руина» картины всегда смотрятся по-особому. Вот и выставка акварелей Валентина Уткина расположилась именно здесь, во флигеле «Руина», на втором и третьем этажах. Здесь много воздуха и света.
В корпусе «Аптекарского приказа» всегда располагаются самые необычные проекты, о которых вы тоже можете почитать на моем сайте.
Адрес Музея архитектуры им.А.В.Щусева – улица Воздвиженка, дом 3, а войти в Музей можно как со стороны Воздвиженки, так и со Староваганьковского переулка. Ближайшие станции метро – Библиотека им.Ленина, Арбатская, Боровицкая, Александровский сад.
в ограничениях архитектуры советской эпохи, Бродский и Уткин воображали фантастические конструкции на бумаге
Изобразительное искусство Дизайн
#архитектура #etching
11 сентября 2015 г.
Кристофер Джобсон
Холм с дырой, 1987/90. Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc.
Быть дальновидным архитектором в Советском Союзе 1970-х и 80-х годов означало стать свидетелем почти полной утраты исторического архитектурного наследия Москвы.Ограничения на эстетику, качественные строительные материалы и доступ к квалифицированной рабочей силе привели к тому, что плохо спроектированные конструкции, лишенные вдохновения, были практически обречены на разрушение. Архитекторы с хоть каплей амбиций были жестко ограничены коммунистической бюрократией и часто прямо наказывались за свои идеи. Отчаянно ища выхода для творчества, эти ограниченные художники и дизайнеры обратились к бумаге.
Пожалуй, наиболее ярким примером этого является работа известных советских «бумажных архитекторов» Александра Бродского и Ильи Уткина, которые с 1978 по 1993 годы отступали в своем воображении, создавая фантастические офорты в знак протеста против коммунистической архитектуры.Бумажная архитектура (или призрачная архитектура) — это название, данное архитектуре, которая существует только на бумаге, которая обладает провидческими, часто невозможными идеями, переплетенными с причудой, юмором, сатирой и научной фантастикой.
Опираясь на идеи, заимствованные у Клода Николя Леду, дизайн египетских гробниц и генеральные планы городов, представленные Ле Корбюзье, дуэт задумал навязчиво детализированную визуализацию, которая, кажется, заполняет каждый дюйм холста зданиями, мостами, арками, куполами. и схемы.Посредством этих работ Бродский и Уткин критиковали эстетические нормы того времени до тех пор, пока их партнерство не прекратилось вскоре после распада Советского Союза.
Princeton Architectural Press только что выпустила третье издание Brodsky & Utkin , большого тома, содержащего 30 дуотонов художников, но также включает «обновленное предисловие представителя галереи художников Рона Фельдмана, новое вступительное эссе архитектора Александра. Mergold, визуальная документация инсталляционных работ дуэта и редкие личные фотографии.«Несколько гравюр Бродского и Уткина в настоящее время также можно увидеть в галерее Тейт Модерн. (через Hyperallergic)
Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc.
Музей современного архитектурного искусства, 1988/90. Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc.
Диомед, 1989/90. Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc.
Кукольный домик, 1990 год. Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc.
Жилой дом Винни-Пуха, 1990 год. Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc.
Glass Tower II, 1984/90. Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc.
Корабль дураков или деревянный небоскреб для компании Jolly, 1988/90. Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc.
Вилла «Наутилус», 1990 год. Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc.
Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc.
Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc.
#архитектура #etching
Имеют ли для вас значение такие рассказы и художники? Станьте колоссальным членом и поддержите независимые публикации в области искусства.Присоединяйтесь к сообществу читателей-единомышленников, увлеченных современным искусством, помогите поддержать нашу серию интервью, получите доступ к партнерским скидкам и многое другое. Присоединяйся сейчас!
Илья Уткин
Илья Уткининформация:
Биография
Уткин Илья Валентинович родился в Москве в 1955 году.В 1978 году закончил Московский архитектурный институт в группе профессора Бориса Бархина. Работал совместно с Александром Бродским (1978–1993). В 1994 организовал и возглавил Студию Уткина (Архитектура и дизайн).
Уткин И.В. — профессор Международной академии архитектуры (Москва).
ИЗБРАННЫЕ НАГРАДЫ
1978 Вторая премия на конкурсе OISTT Театр для будущих поколений, Париж (до 1993 года все призы получали вместе с А.Бродским).
1982 Первая премия конкурса JA Хрустальный дворец, Токио.
1983 г. Третья премия конкурса JA. Жилье историческое и местное, Токио.
1984 Вторая премия конкурса JA Стеклянная башня, Токио.
1985 Вторая премия конкурса JA The Stronghold of Resistance, Токио.
1986 Вторая премия конкурса JA Стеклянный памятник 2001 г., Токио.
1987 Поощрительная премия на конкурсе JA Интеллектуальный рынок, Токио.
1988 Первая премия на конкурсе дизайна «Восток встречается с Западом» Конкурсного центра Jacob K.Джавитс, Нью-Йорк.
1997 Третья премия конкурса JA Башня тысячелетия, Токио.
Третье место в Архитектурном рейтинге «10 лучших построек десятилетия, Москва» (место разделено с А.Бродским и Э.Монаховым)
Второе место на конкурсе «Лучший проект года Российского союза архитекторов» (совместно с С. .Шестопалов)
2000 Звезда Золотого Льва За вклад в экспозицию павильона России Венецианская биеннале.7-я международная архитектурная выставка.
2003 Номинация на конкурсе Золотые прожекторы для стенографии к балету «Золушка», Санкт-Петербург.
2003 Номинация на конкурс Золотая маска для стенографии к балету «Золушка», Санкт-Петербург.
2004 г. Первая премия конкурса «Идеальный город» для проекта «Ковчег», г. Москва.
ООО Студия Уткина. Москва, улица Покровка, дом 28, стр. 1, офис 4-6
Архитекторы-авангардисты Бродский и Уткин в центре внимания
Фрагмент «Columbarium Architecturae» (Музей исчезающих построек) 1984-90 гг., Ответ на разрушение старых зданий Москвы.Заявление об ограничении ответственности | Эта статья может содержать партнерские ссылки, это означает, что мы можем бесплатно получить небольшую комиссию за соответствующие покупки.
Фрагмент «Columbarium Architecturae» (Музей исчезающих построек), 1984-90 гг., Реакция на разрушение старых зданий Москвы.Продолжить чтение — Источник: The Moscow TimesРанние работы русских архитекторов-авангардистов Александра Бродского и Ильи Уткина — офорты на медных пластинах антиутопических и фантастических миров — снова в центре внимания, а выставка работ дуэта в Тейт Модерн в Лондоне является частью галереи. текущие выставки «Поэзия и мечта» и переиздание сборника их офортов «Бродский и Уткин».
Дуэт, который познакомился еще в 1972 году в Московском архитектурном институте, сочетает архитектуру и изобразительное искусство в своих чрезвычайно подробных и плотных офортах, на создание многих из которых ушли годы. Поскольку они никогда не предполагали, что их предложения когда-либо будут реализованы, эта работа стала известна как «бумажная архитектура». Несмотря на это, он оказал влияние на бесчисленное количество молодых архитекторов и завоевал международное признание команды.
Тая Осипова, архитектор, работающий в Москве, рассказала The Moscow Times о значении бумажной архитектуры.«Для нас, студентов, это был перевод архитектурного языка в область искусства, эксперимент с воображением и профессиональный способ выразить идею, выходящую за рамки понимания пространства. В отличие от рутины архитектурной практики, это выглядело как способ создать что-то священное, желанное — другое место ».
Большинство примеров, представленных в «Бродский и Уткин», были представлены в качестве конкурсных работ для ежегодных конкурсов концептуального дизайна журнала Japan Architect в 1980-х годах, когда им наконец разрешили выставлять свои работы за пределами Советского Союза.Книга, впервые опубликованная в 1991 году и давно уже не изданная, представляет собой исчерпывающий обзор гравюр дуэта, многие из которых были отмечены призами, которые являются окном в фантастический мир где-то между мечтой и реальностью, где воспоминания о прошлом и видения будущего столкнуться. […]
Бумажная архитектура Бродского и Уткина
Александр Бродский и Илья Уткин сегодня стали известны в российском художественном мире своими интригующими архитектурными произведениями, от всего, например, скульптуры до художественно переоборудованного здания или сарая, но, вероятно, больше всего они известны благодаря нескольким гравюрам на медной пластине. они создали демонстрацию фантастических архитектурных проектов, продукт их жизни и опыта как архитекторов в то время, когда существовали реформы и идеи постоянно менялись.Об их истории и вдохновении на эти рисунки, вероятно, лучше всего рассказано в книге, написанной на этих рисунках:
«В 1957 году Хрущев объявил архитектуру соцреализма« чрезмерно декорированным »стилем и упразднил Академию архитектуры. понятие критически ассимилированного культурного наследия (т.е. повторного использования классических форм для обслуживания современных идеологических целей) было заменено доктриной неприукрашенного утилитаризма. современные технологии, особенно сборные конструкции, использовались для производства крайне необходимого массового жилья, а эстетический дискурс любого рода считался ненужным и аморальным.безликий функционализм продолжал доминировать на протяжении брежневских лет, поскольку экономические ограничения, безнадежно запутанная бюрократическая процедура, нехватка строительных материалов и сокращение числа квалифицированных рабочих усугубляли лишенное воображения планирование. с таким сценарием столкнулись Бродский и Уткин и их однокурсники по Московскому архитектурному институту в середине семидесятых.
Многие из наиболее креативных молодых советских дизайнеров отказались от неприятной профессиональной ситуации, в которой они оказались, в то время как другие, такие как Бродский и Уткин, начали использовать международные конкурсы как творческий выход.
, когда Бродский, Уткин и еще дюжина других друзей начали создавать такие проекты по вечерам и в выходные в течение следующих нескольких лет, группа получила титул «бумажных архитекторов» — уничижительный эпитет, применяемый к архитекторам-авангардистам, которые все еще создают радикальные работать после подавления социалистическим реализмом тридцатых годов.
Бродский, Уткин и другие начали создавать дальновидные схемы в ответ на мрачную профессиональную сцену, в которой возводились только бесхитростные и непродуманные здания, разбавленные многочисленными бюрократическими слоями и построенные из плохих материалов неквалифицированными рабочими — если уж .как таковые, их работы представляют собой графическую форму архитектурной критики, бегство в царство воображения, которое закончилось визуальным комментарием о том, что не так с социальной и физической реальностью и как можно исправить ее недуги ».
Во всяком случае, эти рисунки изначально были сделаны для критики советской архитектуры того времени и, без сомнения, способ выразить разочарование по поводу проблем, с которыми архитекторы и рабочие в других областях были вынуждены столкнуться в результате внезапных реформ и решений правительства.
Из-за нехватки бумаги и отсутствия подходящих материалов Paper Architects создали гравюры на медных пластинах, но все же можно заметить пристальное внимание к деталям на каждом рисунке, что, вероятно, является одной из причин их популярности. Сами рисунки изображают все, от мрачных городских пейзажей до неразумных решений в дизайне, и, скорее всего, являются метафорами, понятными только с точки зрения советского архитектора или, возможно, просто человека, который жил в СССР (поскольку для понимания не требуется дизайнерское образование. слишком распространенные недостатки индустриального советского строительства).
Сегодня эти двое преследовали свои собственные интересы, решив разделиться в 1993 году, и хотя Бродский, как правило, более активен из двух, их работа среди Paper Architects, тем не менее, является ярким примером их изобретательности, которая в конечном итоге превратила их несчастья в архитекторов к успеху как художников. Ниже приведены несколько из этих знаменитых офортов, представленных в большом размере и в деталях (если я не ошибаюсь, это отсканированные изображения, изначально взятые из книги, опубликованной о офортах Paper Architect).
Галерея
Ссылки
http://thenonist.com/index.php/weblog/permalink/the_paper_architecture_of_br%0Dodsky_utkin
http://www.amazon.com/exec/obidos/tg/detail/-/1568983999/002-3171449-2641632?v = взгляд
http://www.projectclassica.ru/newsmake/11_2004/11_2004_11.htm
http://magazines.russ.ru/vestnik/2001/3/art.html
http://articlejournal.net/2007 / 10/12 / бродский-уткин-офорты-из-проектов-портфолио /
http: // органон.cih.ru/blogs/oo/tag/aleksandr-brodskij/
http://www.guelman.ru/dva/para3.html
http://books.google.com/books?id=DPtf4AoARl8C&dq=Alexander+Brodsky + и + Илья + Уткин & sitesec = отзывы
http://oshepko.livejournal.com/4563.html
Нравится:
Нравится Загрузка …
СвязанныеАлександр Бродский и Илья Уткин
Александр Бродский и Илья Уткин, Вилла Наутилус 1990
Офорт на бумаге
734 x 590 мм
Представлено Фрайдой и Рональдом Фельдманом (Фонд Тейт Америкас) 2013
© Александр Бродский и Илья Уткин
Воображаемые архитекторы Александра Бродского и Ильи Уткина переосмысливают город как пейзаж мечты, смешивая воспоминания о прошлом с видением будущего.
Русские художники Бродский и Уткин впервые встретились в Московском архитектурном институте в 1972 году и выработали различные практики сочетания архитектуры с изобразительным искусством. Они стали частью неформального движения, известного как «Бумажные архитекторы», которое создавало сложные, невозможные проекты. В отличие от сурового утилитаризма Советского Союза 1970-х и 1980-х годов, этот подход превратился в косвенную форму архитектурной критики.
С начала 1980-х годов Бродский и Уткин работали в основном над офортом, работая над каждой медной пластиной годами.Их плотный стиль гравировки имитирует античный вид гравюр восемнадцатого или девятнадцатого веков.
Все офорты на этой выставке взяты из их портфолио Projects (1980-90) и основаны на различных архитектурных, литературных и визуальных источниках, от классической мифологии до научной фантастики. Они изображают абсурдные предложения и вымышленные городские пейзажи как эклектические смеси древних мавзолеев, ранних промышленных построек, неоклассических утопий и конструктивистских башен.Некоторые из них представляют современный мегаполис как угнетающий и отчуждающий, отражающий опыт жизни при тоталитарном режиме.
В 1993 году Бродский и Уткин прекратили сотрудничество, чтобы продолжить свои индивидуальные практики. Скульптура Бродского « Фабрика 2012», сделанная из хрупкой необожженной глины, представляет промышленное здание как руины, мрачный пережиток экономической системы, лежащей в основе советской идеологии, которая сейчас находится в заброшенном и ветхом состоянии.
Александр Бродский родился в 1955 году в Москве, где живет и работает.
Илья Уткин родился в 1955 году в Москве, где живет и работает.
Куратор Джульетта Бингхэм, текст Валентины Равалья.
Авангардные архитекторы Бродский и Уткин в центре внимания
Ранние работы русских архитекторов-авангардистов Александра Бродского и Ильи Уткина — офорты на медных пластинах антиутопических и фантастических миров — снова в центре внимания, а выставка работ дуэта в галерее Тейт Модерн в Лондоне является частью постоянно действующей галереи. Экспозиции «Поэзия и мечта» и репринт сборника их офортов «Бродский и Уткин».
Дуэт, который познакомился в 1972 году во время учебы в Московском архитектурном институте, сочетает архитектуру и изобразительное искусство в своих чрезвычайно подробных и плотных офортах, на создание многих из которых ушли годы. Поскольку они никогда не предполагали, что их предложения когда-либо будут реализованы, эта работа стала известна как «бумажная архитектура». Несмотря на это, он оказал влияние на бесчисленное количество молодых архитекторов и завоевал международное признание команды.
Тая Осипова, архитектор, работающий в Москве, рассказала The Moscow Times о значении бумажной архитектуры.«Для нас, студентов, это был перевод архитектурного языка в область искусства, эксперимент с воображением и профессиональный способ выразить идею, выходящую за рамки понимания пространства. В отличие от рутины архитектурной практики, это выглядело как способ создать что-то священное, желанное — другое место ».
Большинство примеров, представленных в «Бродский и Уткин», были представлены в качестве конкурсных работ для ежегодных конкурсов концептуального дизайна журнала Japan Architect в 1980-х годах, когда им наконец разрешили показать свои работы за пределами Советского Союза.Книга, впервые опубликованная в 1991 году и давно уже не выпускавшаяся, представляет собой исчерпывающий обзор гравюр дуэта, многие из которых получили призы, которые являются окном в фантастический мир где-то между мечтой и реальностью, где воспоминания о прошлом и видения будущего столкнуться.
В новом предисловии к книге профессор архитектуры Александр Мергольд пишет: «Атмосфера кажется странно знакомой, как-то давно забытой, но вот-вот запомнится.Все это выполнено с помощью монохромного офорта! Это давнее знакомство, пограничная связь между самим образом и мимолетным ощущением воспоминаний, которое он вызывает, — вот что делает работы Бродского и Уткина неотразимыми — вне географии и времени ».
Например, «Columbarium Habitabile» предлагает огромный бетонный объект — не похожий на монументальные здания, построенные в Советском Союзе — в центре города, где здания, подлежащие разрушению, могут быть сохранены на полке, при условии, что их жители продолжат жить там.Огромный шар для разрушения нависает над домами, угрожая сравнять с землей любое освободившееся здание. Бродский объяснил, что эта работа, наряду с «Columbarium Architecturae» (Музей исчезающих зданий), была создана в ответ на темп изменений и быстрое разрушение старых и красивых зданий в историческом центре Москвы в 1980-х годах, все в имя современности.
Предоставлено Ronald Feldman Fine Arts Inc
Еще один фрагмент «Архитектурного колумбария» Бродского и Уткина.«
Архитектурные сказки Бродского и Уткина на бумаге хаотичны, сложны и отражают состояние постмодерна и крах социализма. Их офорты, изображающие стеклянные города, отчуждающие и угнетающие мегаполисы, взяты из классической мифологии, научной фантастики и Джованни Баттисты Пиранези, итальянского художника 18-го века, известного своими гравюрами Рима. Бродский назвал Пиранези одним из самых влиятельных людей дуэта, особенно его серию «Carceri d’invenzione» (Воображаемые тюрьмы).
Работы Бродского и Уткина можно рассматривать как форму критики советской архитектуры 1970-х и 1980-х годов, когда она полностью контролировалась государством, и по всей стране возводились сборные дома, известные своим строгим утилитаризмом.
Будучи студентами-архитекторами в режиме, ограничивающем проектирование зданий, Бродский и Уткин чувствовали, что быть архитектором — значит быть маленькой частью огромной машины. Бродский сказал в лекции 2013 года, что им пришлось сделать выбор: либо строить, либо быть независимыми.Они без колебаний выбрали быть художниками, предпочитая ждать возможности создать что-то, что они могли бы назвать своей работой.
Ожидание было долгим, и пара прекратила свое сотрудничество в 1993 году, чтобы продолжить свои индивидуальные практики, хотя они остались близкими друзьями. Сейчас Бродскому 60 лет и он имеет репутацию одного из величайших ныне живущих архитекторов России. Он работает в мастерской на чердаке Московского музея архитектуры.
Его первый строительный заказ был получен только в 2002 году, и он выполнил ряд работ, построенных из местных и переработанных материалов с использованием элементов советской архитектуры и нотки ностальгии, стиля, который стал известен как «новая русская архитектура».«
«Они отделили автора от реального мира в своих бумажных работах и создали новую реальность и нечто чуждое, как это делали первые конструктивисты. Может быть, поэтому их проекты так примечательны и их трудно забыть. Для меня значение бумажная архитектура — это привнесение архитектурного дизайна в сферу философии и рефлексии, что является неотъемлемой частью любого проекта », — сказала Осипова о наследии бумажной архитектуры и о влиянии Бродского и Уткина на ее творчество и русских архитекторов в целом. .
«Бродский и Уткин» опубликовано Princeton Architectural Press, сентябрь 2015 г. Офорты Бродского и Уткина в настоящее время находятся в галерее Тейт Модерн в Лондоне.
Связаться с автором по адресу [email protected]
Бумажная архитектура Бродского и Уткина — суждено остаться на бумаге
Бумажная архитектура Бродского и Уткина
Вызванная глубокой рецессией 1970-х годов и отсутствием творческого духа при коммунистическом правлении, мы можем сказать, что бумажная архитектура — это архетипическая фигура, которая, как ожидается, снова вырастет в текущей экономической ситуации и меньшем количестве проектов на доске.Эта возможность появилась еще до экономического спада и в основном связана с исследованиями в области дизайна и мышлением, созданным с помощью компьютера, созданием дизайнерских проектов, которым суждено остаться незавершенными.
Бумажная архитектура — это диковинная мечтательная утопическая сказка с большим количеством замыслов и менее застроенной реальностью. Принятие этого определения заставило меня задуматься: «А построенная реальность дает дизайну больше? будут ли эти сказочные предложения меньше реальных построенных реальностей? » Но, увидев бумажную архитектуру Бродского и Уткина, я точно знаю, что их проекты не меньше, чем любой построенный проект, а может быть, более значимы и наполнены человечностью, чем настоящие здания.
Предоставлено русской культурой — холм с дырой
Александр Бродский и Илья Уткин обучались в Советском Союзе в семидесятых годах, только чтобы стать частью слабо организованной группы советских художников — Михаила Флиппова, Нади Бронзовой и Юрия Аввакумова, среди прочих — под названием «Бумажные архитекторы». Вместе они создавали «гравюры» в первые дни гласности как способ протеста против всех построенных зданий, в то время все здания создавались в соответствии с определенными коммунистическими «Правилами», которые должны были соблюдаться, которые создавали уродливые, негуманные, лишенные каких-либо приметы эстетических орнаментов или украшений, дешево возведенных построек.
Там, где все художники и творческие умы в России были подавлены, что в конечном итоге привело к уходу этих художников, Бродский и Уткин остались работать при Советском Союзе, создавая там бумажные архитектурные проекты как дыхание для их творческих душ и способ сказать: «Мы все еще думаем о другом. ящик, дышащий нашим творчеством внутри ваших мертвых бетонных ящиков ».
На их гравюрах были записи, описывающие их видение забавными саркастическими словами, это не похоже на обычный рисунок или набросок, это показывает, как будто тонны идей были в ловушке на долгое время и хлынули в их бумаги.
По всей видимости, у них не хватало бумаг, что отражается в их нумерации, поскольку у некоторых номер больше, чем фактически напечатанное количество, как будто это было частью их мечты найти больше бумаги в будущем, где они будут демонстрировать недостающие дизайны.
В проектах «Стеклянная башня» и «Хрустальный дворец» вы можете увидеть их стремление к прозрачности, их побег от всех скрытых секретов в бетонных коробках, их потребность выразить и показать, а не подавлять.
Предоставлено российской культурой — Хрустальный дворец
«Вилла Клаустрофобия» показывает свое недовольство закрытыми, не удобными для пользователя коробками, в которых они находились.
Предоставлено русской культурой — Вилла Клаустерпопия
«Мост для настоящих путешественников» гласит в нижнем углу изображений:
«Настоящему путешествию (sic) нужно настоящее испытание. Настоящий путешественник должен быть готов ко всему в своем путешествии. Мост между двумя островами невидимый, но мощный. Он соединяет острова, но не меняет ландшафта. Идя по ней спокойно и пересекая условную границу, путешественник (sic) ощущает себя на настоящей границе между небом и океаном.»Показывая их мечту о могучем, но невидимом мосту, который не меняет пейзаж, а скорее сливается с ландшафтом, описывая чувства пользователя при переходе по мосту, который должен быть спокойным и находиться на реальной границе между небом и океаном.
Предоставлено российской культурой — мост для настоящих путешественников
Эту же концепцию можно увидеть в их проекте «Городской мост», где, как видно на гравюре, их мост соединяет два острова как часть ландшафта, как если бы острова тянулись друг к другу, а не помещали внешний элемент, соединяющий два элемента, эти прекрасные фантазии, удобные концепции противоречили всему, что практиковалось в то время в Советском Союзе.
Предоставлено Русской культурой — Городской мост
Я рассматриваю эти офорты как документальное свидетельство благородной борьбы, которую нельзя рассматривать как просто проектный проект. Это было их беженцем, а не побегом от их способа делать то, что было задумано их творческим умом. Чтобы создавать проекты, нужен сильный архитектор с мощным видением, зная, что эти проекты никогда не предназначались для создания.
Бродский и Уткин разошлись в 1993 году, Уткин создает проекты для балета и прекрасную мелодраматическую архитектурную фотографию.Бродский создает инсталляции и создает большие комитеты общественного искусства, такие как Palazzo Nudo , в настоящее время демонстрирующийся в Питтсбурге, и проект метро Canal Street Subway Project, видение Венеции на заброшенной дороге метро.
Предоставлено Light Field — проект метро Canal Street
Написание этой статьи дало мне большое чувство осознания того, что архитектура «предназначенная быть на бумаге» означает нечто большое, выдох, движение, борьбу, мятежное свидетельство сопротивления.