Дом Наркомфина • Текст и иллюстрации эпизода • Arzamas
У вас отключено выполнение сценариев Javascript. Измените, пожалуйста, настройки браузера.
КурсИстория московской архитектуры. От Василия Темного до наших днейАудиолекцииМатериалыИстория знаменитого здания, в котором вместо квартир были ячейки, а туалет, гостиная и спальня располагались на разных уровнях
Автор Айрат Багаутдинов
Одним из самых известных произведений архитектурного авангарда в Москве можно считать дом Наркомфина, созданный архитектором Моисеем Гинзбургом в 1929–1930 годах. Дом этот находится на Новинском бульваре, недалеко от сталинской высотки на Кудринской площади, и имеет два объема: призматический жилой и кубический общественный корпуса, которые соединяются с помощью воздушного перехода. Дом стоит на ножках, его фасады полностью белые и лишены какого бы то ни было декора. Но прежде чем подробнее говорить о его архитектуре, давайте поговорим о стиле и эпохе, о том, что вообще такое авангард.
Авангардная архитектура возникает в мире в самом начале ХХ века. Дело в том, что тот крестовый поход во имя всего самого современного, который был начат модерном, продолжает уже новое поколение архитекторов. Если этот маховик запущен, его уже трудно остановить. Если архитекторы модерна говорили, мол, давайте, пускай архитектура будет современной, но тем не менее допускали какую-то переработку традиции, то молодое, бунтарское поколение, следующее за ними, уже говорит, что вообще сбросит Пушкина с парохода современности и будет создавать что-то не имеющее никаких отсылок к прошлому.
Во Франции к этому направлению относится Ле Корбюзье, который уже в начале 1920-х годов проектировал города, заполненные призматическими небоскребами. В Германии его разрабатывала школа Баухаус, которая располагалась сначала в Веймаре, потом в Дессау. В общем, это был мировой процесс.
Что такое Баухаус
5 проектов немецкой школы, изменившей архитектуру XX века
А вот авангардная архитектура в Советском Союзе во многом выросла из авангардного искусства.
Казимир Малевич пишет свой «Черный квадрат» 1915 года и другие произведения в духе супрематизма, искусства чистых геометрических форм и чистых цветов. Владимир Татлин начинает создавать контррельефы — абстрактную скульптуру. В эти же годы прорыв в абстракцию совершают Василий Кандинский, Михаил Ларионов, Михаил Матюшин и их ученики.
Идеи абстракционизма художники переносили в область архитектуры. В 1919 году Владимир Татлин, например, создал проект памятника III Интернационалу Утопический проект памятника III Интернационалу, который также называли башней Татлина, создавался в 1919–1920 годах.. Это невероятное по смелости задумки здание должно было представлять собой огромную стальную спираль под наклоном, внутри которой вращались три геометрических тела: куб, пирамида и цилиндр В них должны были разместиться службы управления Интернационалом. В кубе, расположенном в самом низу, — законодательные, в пирамиде над ним — исполнительные, в цилиндре наверху — осведомительные.
«Ясно, что вещи, создаваемые современным художником, должны быть чистыми конструкциями без балласта изобразительности, построенными по принципу прямой и геометрической кривой и по принципу экономии при максимуме действия».
Однако не стоит думать, что авангардисты отказываются от красоты, они просто понимают ее иначе. Основные архитектурные элементы: композиция, форма, пространство — становятся центральными объектами авангардной эстетики.
Николай Ладовский уже в 1920 году пишет: «Пространство, а не камень — материал архитектуры».
Давайте сразу разберемся с понятиями. В популярной литературе и журналистике слово «конструктивизм» встречается как обозначение всей архитектуры 1920-х. На мой взгляд, это неверно. Конструктивистами себя называли члены творческого объединения ОСА, Общества современных архитекторов 
Объединение было основано преподавателями Вхутемаса, в числе которых были архитекторы Николай Ладовский и Лазарь Лисицкий, художник Александр Родченко. В 1926 году члены АСНОВА опубликовали единственный выпуск «Известий АСНОВА».. Архитектор Илья Голосов Илья Александрович Голосов (1883–1945) — член ОСА, построивший ряд конструктивистских зданий в Москве, например клуб имени Зуева на Лесной улице или жилой дом на Покровском бульваре. разрабатывал теорию построения архитектурных организмов, как он ее называл, Иван Фомин стремился создать «пролетарскую классику» В 1904 году архитектор Иван Фомин (1872–1936) опубликовал в одноименном журнале объединения «Мир искусства» статью «Московский классицизм», положив начало неоклассицистической традиции в России. Фомин обращался и к барокко, и к палладианству, но стремился к упрощению форм и удешевлению строительства. В стиле неоклассицизма Фомин построил, например, дом князя Семена Абамелек-Лазарева на берегу Мойки., и так далее — стилей и методов в это время было много, как, впрочем, и в любое другое время.
Перейдем к истории дома Наркомфина. Тут надо вспомнить, что одной из важных задач 1920-х годов было создание экономичного массового жилья. Моисей Гинзбург, один из лидеров группы архитекторов-конструктивистов, в конце десятилетия возглавил секцию типизации при Стройкоме РСФСР, то есть, как бы мы сейчас сказали, отдел типового строительства при Министерстве строительства страны. Эта секция разработала несколько типов квартир — впрочем, их называли жилыми ячейками. Самой экономичной оказалась двухуровневая ячейка типа F. Такие ячейки использовали для строительства домов в Москве, Екатеринбурге и Саратове. Дом Наркомфина — самый известный из них. Наркомфин — это Народный комиссариат финансов. Наркомом финансов в те годы был Николай Милютин, по счастливой случайности оказавшийся не только бюрократом, но и архитектором-любителем и, как бы мы сейчас сказали, даже урбанистом.
Мысленно прогуляемся по его пятому этажу. Обе лестничные клетки с разных сторон ведут в один коридор высотой всего 2,25 метра. Вдоль коридора — двери, сгруппированные попарно: черная и белая, через какое-то расстояние снова и так далее. Если мы войдем в черную дверь, то попадем в верхнюю ячейку. Мы обнаружим себя в маленькой прихожей с дверью в санузел. Поднявшись по лестнице внутри квартиры на пол-этажа вверх, мы окажемся в двусветной гостиной, где высота потолков уже три с половиной метра, а большие окна выходят на запад. Поднявшись по другой лестнице на пол-этажа, мы окажемся в спальне высотой 2,25 метра, окна которой смотрят на восток. Она расположена прямо над общим коридором и прихожей с санузлом, тут же и вход в душевую.
А если мы войдем в белую дверь, к своим соседям, то окажемся в нижней ячейке. Тут лестница в прихожей ведет на целый этаж вниз. Двусветная гостиная соседей расположена ровно под нашей и имеет такую же высоту. На одном уровне с ней располагается и соседская спальня — она, таким образом, расположена под общим коридором. Итак, архитекторы поместили коридор прямо меж двух спален, уменьшив высоту этих помещений. Это позволило увеличить, выражаясь языком архитекторов, выход полезных площадей и сделать такую ячейку дешевой в строительстве. При этом на 36 квадратных метрах они разместили двухкомнатную квартиру с раздельным санузлом и двусветной гостиной — вот такой архитектурный трюк получился.
Дом Наркомфина иногда называют домом-коммуной, но это ошибка — сам Гинзбург называл его домом переходного типа и считал, что он плавно готовит жильцов к общественному укладу жизни.
Вот что он пишет в своей книге «Жилище», опубликованной в 1934 году (правда, это уже суровые сталинские времена, поэтому написанное надо делить надвое): «Мы сочли совершенно необходимым создание ряда моментов, стимулирующих переход на более высокую форму социально-бытового уклада, но не декретирующих этот переход». Даже коридор в доме Наркомфина мыслился как общественное пространство. По нему через лестничную клетку можно было попасть на плоскую эксплуатируемую кровлю, где был устроен солярий. Со второго этажа воздушный переход вел в коммунальный корпус. В нем должны были расположиться спортзал, кухня и две столовые: одна в помещении и другая, летняя, на крыше. На Садовое кольцо выходил служебный корпус, в котором предполагалось устроить гараж, прачечную и сушилку. В центре участка запланировали возвести отдельное здание для детского сада. К сожалению, не все планы были осуществлены, но, по воспоминаниям жильцов, кухня, детский сад, устроенный в общественном корпусе, и прачечная действительно работали по крайней мере на протяжении 1930-х годов.
7 домов-коммун
Редкие сокровища в Шатуре, Смоленске, Таганроге, Иванове, Екатеринбурге, Нижнем и Москве
Теперь проанализируем архитектуру дома Наркомфина, чтобы заодно понять, какие принципы находятся в основе архитектуры авангарда. Начнем, как всегда, с композиции здания. Вслед за модерном авангард ищет компромисс между удобством в распределении помещений и стремлением создать сложную, динамичную композицию. Но если в модерне здание зачастую закручивается, подобно улитке, или развивает объемы, подобно кристаллу, то авангард предпочитает собирать здание из геометрических тел, словно трехмерное полотно Казимира Малевича.
Важное понятие, которое надо разобрать в связи с архитектурой авангарда, — это тектоника. Тектоника — это то, каким образом здание рассказывает нам, как в нем распределяются нагрузки. Веками здание утяжелялось книзу и таким образом имело будто бы пирамидальную тектонику.
Здания не обязательно имели форму пирамиды, но, например, нижние этажи отделывались массивным гранитным цоколем, как какие-нибудь дома вдоль Тверской, и было понятно, что внизу они тяжелее и твердо стоят на земле.
Но эпоха авангарда стремится выбросить объемы в воздух или даже в невесомость. Достаточно вспомнить, как это было в поэзии той же авангардной эпохи. Владимир Маяковский в стихотворении «Мы» пишет:
Мы
разносчики новой веры,
красоте задающей железный тон.
Чтоб природами хилыми не сквернили скверы,
в небеса шарахаем железобетон.
И жилой корпус дома Наркомфина — это лаконичный белый параллелепипед, поставленный на черные ножки. Ножки эти растворяются на фоне окружающего пейзажа, и кажется, что этот объем просто висит в воздухе. Дочь наркома финансов Екатерина Милютина вспоминала, что окрестные жители называли дом Наркомфина кораблем.
Впрочем, он даже не плывет, а словно левитирует над бровкой холма.
Важно и то, что ровные оштукатуренные и побеленные стены разрушают ощущение материала. Дом кажется чертежом — как мы сегодня сказали бы, компьютерным рендером, — встроенным в реальность. Дом абстрактен, насколько вообще может быть абстрактной архитектура, все-таки имеющая дело с этажами, лестницами, коммуникациями и так далее. Нужно помнить, что именно в области абстракции лежали поиски художников и архитекторов авангарда. Если на картине яблоко постепенно превращается в круг, то в архитектуре греческий храм превращается в параллелепипед. Ясно, что любой декор сразу разрушит эту абстракцию, сделает фасад говорящим и материальным.
Дом Наркомфина. Фотография Роберта Байрона. 1932 годthecharnelhouse.orgЕще одно важное понятие, о котором надо поговорить в связи с авангардом, — это пространство. Авангард вообще ставил пространство во главу угла — я уже приводил цитату Николая Ладовского.
А еще один из краеугольных камней авангарда — это движение. Вот и пространство должно постоянно находиться в движении. Здания получают огромные витражные окна. Теперь интерьером становятся не обои, а улица, машины, деревья, пешеходы. А по вечерам украшением стеклянных фасадов, наоборот, становятся интерьеры и их обитатели. Внешнее легко проникает внутрь, а внутреннее проявляется снаружи. Движение связывает не только интерьер и экстерьер, оно оказывается и внутри здания. Пространство отныне не дробится на замкнутые комнаты. Количество стен сведено к минимуму, и пространство как бы свободно течет из комнаты в комнату, с этажа на этаж.
В заключение поговорим о бытовании дома. Этот своеобразный эксперимент, предпринятый над высшим руководством нашей страны, продолжался недолго — уже в 1930-е годы довольно сильно обновился состав жильцов. Понятно почему: черный воронок нередко заезжал и во двор дома Наркомфина и увозил жильцов в неизвестном направлении. А в послевоенное время домом никто не занимался, и он понемногу приходил в запустение.
В 2015–2020 годах дом пережил крупную реконструкцию — что интересно, по проекту внука Моисея Гинзбурга, Алексея. Дому вернули исходный облик, освободили от поздних пристроек, выкрасили в первоначальные цвета, восстановили четырехэтажный витраж коммунального корпуса. Сегодня это снова жилой дом, причем элитный — все-таки он находится в самом центре Москвы. И надо сказать, что квартиры в нем — их там чуть более 50 — разлетелись как горячие пирожки.
Дом Наркомфина после реконструкции. 2020 год© РИА «Новости»На мой взгляд, это очень интересный кейс: он показывает, что у архитектуры авангарда сегодня есть хороший коммерческий потенциал. И я очень надеюсь, что такие примеры грамотного восстановления авангардных построек, которые окажутся еще и коммерчески успешными, будут множиться в нашем городе и в нашей стране. Недолгие 15 лет развития советского авангарда тем не менее создали наследие, которое сегодня как никогда актуально и вызывает интерес во всем мире.
5 конструктивистских клубов
От народного дома к дворцам культуры: рассказываем историю рабочих клубов
Что такое конструктивизм
Основные черты на примере пяти зданий
Советское ар-деко, или Что такое постконструктивизм
Объясняем на примере пяти зданий
Расшифровка
Игра!От и до: расставьте события «Войны и мира» в правильном порядке
Что было раньше — первый бал Наташи или свадьба Пьера с Элен? Когда умерла маленькая княгиня? Как развивались отношения Николая и Марьи? Проверьте, насколько хорошо вы помните самый длинный роман Толстого! В конце игры вас ждет награда
Хотите быть в курсе всего?
Подпишитесь на нашу рассылку, вам понравится. Мы обещаем писать редко и по делу
Курсы
Все курсы
Спецпроекты
Аудиолекции
10 минут
1/12
Спасский собор Спасо-Андроникова монастыря
Что мы знаем о самых ранних дошедших до нас каменных зданиях Москвы и при чем тут архитекторы середины ХХ века
Читает Сергей Кавтарадзе
Что мы знаем о самых ранних дошедших до нас каменных зданиях Москвы и при чем тут архитекторы середины ХХ века
12 минут
2/12
Успенский собор Кремля
Почему итальянцу Аристотелю Фиораванти, чтобы построить главный московский храм, пришлось сначала его разрушить
Читает Сергей Кавтарадзе
Почему итальянцу Аристотелю Фиораванти, чтобы построить главный московский храм, пришлось сначала его разрушить
13 минут
3/12
Храм Покрова, что на Рву
Как архитектура собора Василия Блаженного связана с концом света и при чем тут храм Соломона
Читает Сергей Кавтарадзе
Как архитектура собора Василия Блаженного связана с концом света и при чем тут храм Соломона
13 минут
4/12
Церковь Троицы в Никитниках
Как архитектура Москвы изменилась при династии Романовых и что такое московское узорочье
Читает Алла Аронова
Как архитектура Москвы изменилась при династии Романовых и что такое московское узорочье
14 минут
5/12
Лефортовский дворец
Как выглядел типичный, но не самый знаменитый представитель нарышкинского барокко и при чем тут петровские банкеты
Читает Алла Аронова
Как выглядел типичный, но не самый знаменитый представитель нарышкинского барокко и при чем тут петровские банкеты
22 минуты
6/12
Сенатский дворец
В чем секрет дворцового купола и почему за несколько лет до постройки дворца сначала разобрали, а потом восстановили кремлевскую стену
Читает Алла Аронова
В чем секрет дворцового купола и почему за несколько лет до постройки дворца сначала разобрали, а потом восстановили кремлевскую стену
16 минут
7/12
Храм Христа Спасителя
История храма-памятника, который начали строить в 1810-х годах в одном месте, а закончили спустя 70 лет — в другом
Читает Алла Аронова
История храма-памятника, который начали строить в 1810-х годах в одном месте, а закончили спустя 70 лет — в другом
10 минут
8/12
Особняк Рябушинского
Откуда в Москву пришел стиль модерн и как один из его лидеров — Федор Шехтель — придумывал свои главные шедевры
Читает Айрат Багаутдинов
Откуда в Москву пришел стиль модерн и как один из его лидеров — Федор Шехтель — придумывал свои главные шедевры
14 минут
9/12
Дом Наркомфина
История знаменитого здания, в котором вместо квартир были ячейки, а туалет, гостиная и спальня располагались на разных уровнях
Читает Айрат Багаутдинов
История знаменитого здания, в котором вместо квартир были ячейки, а туалет, гостиная и спальня располагались на разных уровнях
16 минут
10/12
Главное здание МГУ
Как сталинская высотка объединила в себе американский небоскреб и русскую средневековую башню
Читает Айрат Багаутдинов
Как сталинская высотка объединила в себе американский небоскреб и русскую средневековую башню
14 минут
11/12
Дворец пионеров на Воробьевых горах
Как оттепель в архитектуре привела к появлению советского модернизма
Читает Айрат Багаутдинов
Как оттепель в архитектуре привела к появлению советского модернизма
19 минут
12/12
Дом «Патриарх»
За что мы любим и ненавидим современную московскую архитектуру и при чем тут Вавилонская башня
Читает Айрат Багаутдинов
За что мы любим и ненавидим современную московскую архитектуру и при чем тут Вавилонская башня
Материалы
Архитектура Москвы в деталях
Барабаны, кокошники, пилястры и другие характерные черты 12 зданий — героев лекций курса
Из каких городов выросла Москва
Рим, Нью-Йорк, Пекин и другие города, проявившие себя в московской архитектуре
Квартирный вопрос в Москве до революции
Барские квартиры, дачи в Кунцеве и 3 комн.
для одинок. в тих. интелл. нем. сем.
О проектеЛекторыКомандаЛицензияПолитика конфиденциальностиОбратная связь
Радио ArzamasГусьгусьСтикеры Arzamas
ОдноклассникиVKYouTubeПодкастыTwitterTelegramRSSИстория, литература, искусство в лекциях, шпаргалках, играх и ответах экспертов: новые знания каждый день
© Arzamas 2023. Все права защищены
Дом Наркомфина – легенда Москвы
Главная страница
> Журнал
> Дом Наркомфина – легенда Москвы
Дом Наркомфина – легенда Москвы
В 1920-е годы в СССР, несмотря на сложное экономическое положение, потребность в жилье стояла крайне остро. Архитекторам приходилось учитывать три важнейших условия: идеологию раннего СССР, экономическую ситуацию и потребность в больших объемах строительства. Строить нужно было «идейно», «дешево», «много». Началась политика «жилищного передела». Рабочих из казарм на окраинах города массово начали переселять в доходные дома в центре города.
В больших квартирах таких домов расселение шло покомнатно, что послужило началом для образования новой формы устройства быта — коммуны, в которой группа людей должна была разделить быт и ресурсы. По задумке коммуна должна была вытеснить классическую семью и стать главной движущей силой советского общества.
Поиском новой системы организации быта занялась группа архитекторов-конструктивистов, работавших в Стройкоме РСФСР, которую возглавлял Моисей Гинзбург. Он верил в то, что новый уклад жизни и технический прогресс должны кардинально изменить все, что окружает человека.
Гинзбург хотел смоделировать плавный переход от индивидуального буржуазного образа жизни к общественному. В результате в СССР появилась концепция «домов переходного типа»: в них советский человек получал свою квартиру-ячейку, минимальную по площади, но продуманную и комфортную. Основная же жизнь строилась вокруг общественных пространств. Огромное влияние на формирование этой концепции оказала деятельность одного из величайших архитекторов-модернистов Ле Корбюзье.
Идея была в следующем: человек живет в своей ячейке, а вот для решения всех бытовых и культурных задач есть коммунальный корпус. По замыслу авторов, это должно было создать определенный комфорт, освободить жизнь от решения бытовых проблем, и не допустить того, чтобы «любовная лодка разбилась о быт». Дом Наркомфина, известный далеко за пределами Москвы, — первый и, пожалуй, самый знаменитый проект «переходного типа», живой манифест конструктивизма, где «форма следует функции».
Обложка монографии «Эпоха и стиль. Проблемы архитектуры», М.: Госиздат, 1924.
Художник: Александр Веснин
Конструктивисты, борцы против всего «устаревшего» в архитектуре, были поклонниками инновационных строительных конструкций. Дом Наркомфина выступил в роли экспериментальной площадки. Над домой Гинзбург плотно работал вместе с инженером бюро «Техбетон» Сергеем Прохоровым. Конструктивной особенностью здания стал несущий железобетонный каркас с сеткой круглых столбов. Это позволило разместить на фасаде ленточное остекление и организовать в доме свободную планировку, не привязывая квартиры к несущим стенам.
Этот каркас также позволил зданию натурально «парить» над землей на столбах. Дом вздохнул полной грудью.
Секции дома-коммуны Наркомфина, 1928-1932 гг.
Главная же инновация дома – сами квартиры-ячейки, которые делились на 6 типов (А, В, С, D, E, F. B, D, E, F), были двухуровневыми и предназначались для проживания семей. A и C предназначались для индивидуального проживания. В центральной части дома, на уровне второго и третьего этажей, Гинзбург разместил восемь двухуровневых ячеек типа К (модификация D) самой большой площади – 90 кв м. В торцах дома разместили большие нестандартные ячейки типа 2F. В двухуровневых ячейках архитектор развивал идею перетекающего пространства, используя сочетания разных высот, комфортных человеческому масштабу. Благодаря такому решению Гинзбургу удалось сэкономить пространство и сделать дом шириной всего 10,5 метра.
Но была в доме Наркомфина одна квартира, которая отличалась от всех остальных и была действительно уникальной для всего СССР, — двухуровневый пентхаус, созданный специально для заказчика проекта Николая Милютина, наркома финансов.
Он сам спроектировал квартиру и создал ее цветовое решение. Он даже приложил свою руку к проектированию мебели. Талантливый человек талантлив во всем!
Работая над проектом, Гинзбург не остановился на создании только жилья нового типа. Было решено, что, заселяясь в дом Наркомфина, человек должен попасть в квартиру с уже готовым дизайнерским решением и мебелировкой. Мебель для дома спроектировал архитектор и художник Эль Лисицкий и его студенты из ВХУТЕИНа. Пространство квартир разделялось на три функциональные зоны — рабочую, столовую и спальную; для каждой из них предназначалась группа стандартной мебели. Мебель, с одной стороны, была частично встроенной (что позволяло экономить пространство) и могла трансформироваться, то есть обслуживать разные функциональные процессы. С другой стороны, мебель была типовой и модульной. Так как вся мебель состояла из стандартных элементов, каждый жилец мог комбинировать ее по собственному усмотрению.
Под новый тип мебели отдельно продумывали цветовые решения.
Колористику разрабатывал немецкий художник из Баухауса Хиннерк Шепер вместе с Гинзбургом. Они испробовали две гаммы — теплую и холодную — и изучали, как цвет стен в помещении будет воздействовать на психику человека. Яркие цветовые решения в ячейках оставили только для потолка, так как он не находится в поле зрения постоянно. Шепер также использовал прием цветовой навигации. Например, двери ячеек на четвертом этаже чередуются по цвету. Черные двери ведут в ячейки «F-верхние», а белые — в «F-нижние».
На крыше был сад и шезлонги для принятия солнечных ванн. Окна большинства квартир выходили на восток (к нему были обращены спальни) и на запад (закатом можно было любоваться из гостиных). А из окон ячеек в торцах можно было смотреть на три стороны света.
Дом отличало также ленточное остекление – любимый прием Ле Корбюзье, реализованный в Москве. Окна создавали непрерывные линии, которые опоясывали здание. Чтобы сэкономить пространство внутри помещений, когда окна надо открыть, были использованы сдвижные рамы на металлических роликах: двигались только центральные секции
Дом Наркомфина © Гинзбург Архитектс
В середине 1930-х годов дом Наркомфина перестал находиться в ведомстве Наркомата финансов и стал вторым Домом Совета народных комиссаров РСФСР (первый — Дом на Набережной).
Постепенно дом заселяли разные представители советского общества. Среди известных жителей комплекса оказались хирург Александр Александрович Вишневский, семья народного комиссара здравоохранения РСФСР Николая Семашко и большевик Николай Крыленко. Но самый известный жилец дома – художник Александр Дейнека.
Несмотря на насыщенную историю и, казалось бы, элитный статус, дом Наркомфина перестал интересовать городские власти и партийную верхушку. После войны в здании организовали коммуналки, появились квартиры на первом этаже, где раньше были колонны и общественное пространство. В своих воспоминаниях о доме Екатерина Милютина, жена наркома финансов, которая прожила в доме вплоть до 70-х годов, писала: «…квартиры для одиночек заселили семьями, семейные сделали коммунальными. Вместо закрытой столовой (коммунальный корпус) на пятом этаже сделали коммунальную кухню с рядами плит и корыт. Детский сад закрыли, коммунальный корпус превратился в типографию. Прачечная сохранилась, но она постепенно перестала обслуживать жильцов».
Больше восьмидесяти лет дом стоял без капитального ремонта и, благодаря особой нелюбви Ю. Лужкова к авагарду, к 2000-ым годам сильно обветшал и пришел к аварийному состоянию.
Оживать дом Наркомфина начал только в 2010-х, при реализации плана реставрации. Важным шагом стал аукцион, запущенный властями Москвы летом 2016 года, когда компания «Лига прав» выкупила нежилые площади дома, ранее принадлежащие городу. Авторский надзор за реставрацией велся внуком легендарного Моисея Гинзбурга, Алексеем, и его компанией «Гинзбург Архитектс». Главной целью проекта было провести научную реставрацию, максимально сохранить и восстановить детали здания в соответствии с оригинальным проектом и снова сделать дом жилым. И уже в августе 2018 года была продана первая квартира – ячейка номер 35, в которой жил Дейнека.
Летом 2021 года началась новая история здания: отреставрированный дом был сдан. Были восстановлены первоначальные цветовые решения, однако остались и отдельные «островки», которые знакомят с разными культурными слоями.
Удалось возродить и исторические сдвижные окна, и ленточную систему остекления, а новые чугунные батареи изготовили на том же заводе в Егорьевске, где были сделаны оригинальные радиаторы для этого дома в прошлом веке. В итоге получился памятник архитектуры, где удалось сохранить историю, провести фактически научную реставрацию и создать современные удобные квартиры для жизни.
Путешествие по России: Архитектура авангарда в Москве
Путешествие по России: Архитектура авангарда в Москве
Владимир Шухов, Шуховская радиобашня, 1920–1922. Цветной слайд, 1994 г., авторские права Уильям Крафт Брумфилд
1 из 43
Дэвид Коган, Артур Лолейт и др., Здание Моссельпрома, 1925 г. Оригинальное здание Николая Струкова, 1913 г. Цветной слайд, 1996 г., авторские права Уильяма Крафта Брумфилда
2 из 43
Борис Великовский, Госторг дом, 1925–1927. Цифровое изображение, 2018 г., авторское право William Craft Brumfield
3 из 43
Борис Великовский, Дом Госторга, 1925–1927 гг.
Цифровое изображение, 2018 г., авторское право William Craft Brumfield
4 из 43
Григорий Бархин, Здание «Известий», 1925–1927. Цветной слайд, 1984 г., авторское право William Craft Brumfield
5 из 43
Моисей Гинзбург, Госстрах, многоквартирный дом, 1926 г. Цветной слайд, 1994 г., авторское право William Craft Brumfield
6 из 43
Константин Мельников, Автобусный гараж Leyland, главный фасад, 1926–1927 гг. Цветной слайд, 1994 г., авторское право William Craft Brumfield
7 из 43
Константин Мельников, Leyland Bus Garage, задний фасад, 1926–1927 гг. Фотография 1994 г., авторское право William Craft Brumfield
8 из 43
Константин Мельников, Leyland Bus Garage, интерьер, 1926–1927 гг. Фотография 1994 г., авторское право William Craft Brumfield
9 из 43
Илья Голосов, ДК им. Зуева, 1927–1929. Цветной слайд, 1980 г., авторское право Уильям Крафт Брумфилд
10 из 43
Илья Голосов, Дом культуры Зуева, 1927–1929 гг.
Цветной слайд, 1980 г., авторское право William Craft Brumfield
11 из 43
Моисей Гинзбург и Игнатий Милинис, Доходный дом Наркомфина, фасад Москвы-реки, 1928–1930 гг. Цветной слайд, 1980 г., авторское право William Craft Brumfield
12 из 43
Моисей Гинзбург и Игнатий Милинис, Жилой дом Наркомфина, главный фасад, 1928–1930. Цветной слайд, 1984 г., авторское право William Craft Brumfield
13 из 43
Моисей Гинзбург и Игнатий Милинис, Доходный дом Наркомфина, вид сбоку, 1928–1930 гг. Цветной слайд, 1984 г., авторское право William Craft Brumfield
14 из 43
Моисей Гинзбург и Игнатий Милинис, Доходный дом Наркомфина, вид сбоку, 1928–1930 гг. Цветной слайд, 1994 г., авторское право William Craft Brumfield
15 из 43
Моисей Гинзбург и Игнатий Милинис, Доходный дом Наркомфина, интерьер, парадный коридор, 1928–1930 гг. Цветной слайд, 1984 г., авторское право William Craft Brumfield
16 из 43
Моисей Гинзбург и Игнатий Милинис, Доходный дом Наркомфина, служебный корпус, главный фасад, 1928–1930 гг.
Цветной слайд, 1984 г., авторское право William Craft Brumfield
17 из 43
Ле Корбюзье, здание Центросоюза, актовый зал (слева) и офисный блок, 1928–1936. Цифровое изображение, 2018 г., авторское право William Craft Brumfield
18 из 43
Ле Корбюзье, здание Центросоюза, главный фасад, 1928–1936 гг. Цветной слайд, 1979 г., авторское право William Craft Brumfield
19 из 43
Иван Николаев, Студенческий поселок (Дом коммуны на ул. Орджоникидзе), общежитие, 1929–1930 гг. Цифровое изображение, 2018, авторское право William Craft Brumfield
20 из 43
Иван Николаев, Студенческая деревня (Дом коммуны), общежитие, главный фасад, правый угол, 1929–1930. Цифровое изображение, 2018 г., авторское право William Craft Brumfield
21 из 43
Иван Николаев, Студенческая деревня, вид во двор, санитарный блок (слева) и вход в учебный корпус, 1929–1930 гг. Цифровое изображение, 2018 г., авторское право William Craft Brumfield
22 из 43
Иван Николаев, Студенческая деревня, санитарный блок, интерьер, пандус, 1929–1930 гг.
Цветной слайд, 1994 г., авторское право William Craft Brumfield
Внутренний вид пандуса между общежитием и санитарным блоком. Подобно Ле Корбюзье (в здании Центросоюза), Николаев предпочитал лестницам пандусы в качестве прохода, связывая в данном случае два основных компонента своей Студенческой деревни с Текстильным институтом.
23 из 43
Иван Николаев, Студенческая деревня, Социальный блок, 1929–1930 гг. Цифровое изображение, 2018 г., авторское право William Craft Brumfield
24 из 43
Иван Николаев, Студенческая деревня, Учебный корпус, задний фасад, 1929–1930 гг. Цифровое изображение, 2018 г., авторское право William Craft Brumfield
25 из 43
Дом Константина Мельникова, вид со стороны Кривоарбатского переулка, 1927–1929 гг. Цифровое изображение, 2018, авторские права William Craft Brumfield
26 из 43
Дом Константина Мельникова, вид сзади, 1927–1929. Цифровое изображение, 2018 г., авторское право William Craft Brumfield
27 из 43
Дом Константина Мельникова, гостиная, парадное окно, 1927–1929 гг.
Цифровое изображение, 2018 г., авторское право William Craft Brumfield
28 из 43
Дом Константина Мельникова, гостиная, парадное окно, 1927–1929 гг. Цифровое изображение, 2018 г., авторское право William Craft Brumfield
29 из 43
Константин Мельников, Автогараж, ул. Новорязанская, 1929. Цифровое изображение, 2018 г., авторское право William Craft Brumfield
30 из 43
Константин Мельников, Гараж Госплана, 1936 г. Цифровое изображение, 2018 г., авторское право William Craft Brumfield
32 из 43
Константин Мельников, клуб «Фабрика Свобода», задний фасад, 1929 г. Цифровое изображение, 2018 г., авторские права William Craft Brumfield
33 из 43
Константин Мельников, клуб «Дорхимзавод», 1929 г.. Цифровое изображение, 2018 г., авторское право William Craft Brumfield
34 из 43
Константин Мельников, Завод ДК им. Культура, 1929 г. Цифровое изображение, 2018 г., авторское право William Craft Brumfield
36 из 43
Константин Мельников, Дом культуры Русакова, 1929 г.
Цифровое изображение, 2018 г., авторское право William Craft Brumfield
37 из 43
Константин Мельников, Дом культуры Русакова, боковой фасад, 1929 г. Цветной слайд, 1980 г., авторское право William Craft Brumfield 2018, авторское право William Craft Brumfield
39 из 43
Пантелеймон Голосов, Здание Правды. Архитектор, 1930–1934 гг. Цветной слайд, 1990, авторское право William Craft Brumfield
40 из 43
Александр Веснин, Виктор Веснин и Леонид Веснин, Завод ДК им. Лихачева, 1930–1937. Цветной слайд, 1994 г., авторское право William Craft Brumfield
41 из 43
Александр Веснин, Виктор Веснин и Леонид Веснин, Дворец культуры завода имени Лихачева, интерьер, главный вестибюль, 1930–1937 гг. Фотография 1994 г., авторское право Уильям Крафт Брумфилд
42 из 43
Иван Фомин, Народный комиссариат путей сообщения, 1932–1938 гг. Цветной слайд, 1994 г., авторское право William Craft Brumfield
43 из 43
Четыре лучших конструктивистских здания Москвы
Фото Lite из Википедии
Где в Москве самые интересные конструктивистские постройки?
- Шуховская радиобашня: Шуховская башня, ставшая новаторским образцом строительной инженерии и шедевром конструктивизма, на протяжении 80 лет транслировала теле- и радиоканалы.
40-этажное гиперболоидное сооружение было одним из первых в мире, и его строительство поощрялось лично Лениным. - Русаковский рабочий клуб: Один из многих советских рабочих клубов, стремящихся объединить досуг и идеологию и создать новую форму общественного пространства. В Клубе Русакова находится огромный зал с движущимися стенами, по форме напоминающий огромную шестерню, символизирующую советские промышленные амбиции.
- Центросоюз Дом: Знаменитый архитектор Ле Корбюзье выиграл международные архитектурные конкурсы с проектом этого советского правительственного здания. Новаторское сочетание открытых пространств, широких коридоров и большого количества естественного света — революционный дизайн отражает революционный дух того времени.
- Дом Наркомфина: Экспериментальный жилищный проект, направленный на реконструкцию доступного жилья и постепенную реструктуризацию семейной жизни. Дом Наркомфина объединил под одной крышей все элементы коммунальной и жилой жизни – двухэтажные квартиры, ясли, библиотеку и даже сад на крыше.
40-этажное гиперболоидное сооружение было одним из первых в мире, и его строительство поощрялось лично Лениным.
Конструктивизм — художественная философия, возникшая в середине 1910-х годов в России и призывавшая к целенаправленному конструированию искусства. В ранний советский период было оговорено, что все формы искусства и дизайна должны иметь функцию в рамках социализма: поэтому конструктивизм представлялся подходящим художественным течением для того периода. Считалось, что гармонизировав внешнее окружение человека с идеологией, можно воздействовать на его внутренние мысли и поведение — сами здания могут играть важную роль в конструировании Нового Советского Человека. Это побудило советских архитекторов и инженеров использовать всевозможные новаторские идеи и технологии: перепланировка общественных пространств, рабочих мест и жилых районов могла вдохновить советский менталитет снаружи внутрь. Многие конструктивистские здания все еще можно увидеть по всей России, особенно в Москве. Вот четыре самых ярких конструктивистских здания столицы, стремящихся создать утопию из вездесущего.
Шуховская радиобашня
Фото savethetower из Википедии
Шуховская радиобашня — шедевр инженерной мысли и символ конструктивизма. Архитектор Владимир Шухов создал первые в мире гиперболоидные конструкции из прямых балок, загибающихся друг вокруг друга и сужающихся внутрь к острию: легкие, элегантные и прочные. Шуховская башня — одна из таких построек. Она не только раздвинула границы инженерии, но и стала наглядной демонстрацией укоренившегося в России современного и устремленного в будущее менталитета, идеалов советского государства, буквально уходящих высоко в небо. Три года работы, с 1919 по 1922 год, в результате чего возвышается почти 40-этажная достопримечательность, видимая со всей Москвы. Сам Ленин лично распорядился, чтобы на строительство башни были выделены армейские поставки стали. С этой башни Советский Союз впервые в своей истории смог передавать радио и телевидение, и продолжал это делать до 2002 года. Сегодня Шуховская башня, к сожалению, находится под угрозой, так как находится на элитной недвижимости в центре Москвы и страдает от отсутствие ремонта.
Широкие международные кампании выступают против уничтожения такого культового объекта наследия, и все любители архитектуры, посещающие Москву, должны посетить ее, пока не стало слишком поздно.
Адрес: Улица Шухова, 8
ДК им. Это всего лишь один из многих рабочих клубов, созданных в раннем Советском Союзе, которые стремились объединить досуг и идеологию, создав пространство, где рабочие могли бы публично собираться и наслаждаться приемлемыми развлечениями. В клубе Русакова есть зрительный зал на 1400 человек, размер которого можно регулировать с помощью подвижных стен. Конструктивистский дизайн клуба также отражает устремления нового советского государства: его внешний вид принимает форму огромной шестерни, здание представляет собой индустриальную утопию, в которой рабочие могли бы устроить свой дом. С годами клуб пришел в упадок, но в 2012 году начался проект по его полному восстановлению в соответствии с первоначальными планами строительства как внутри, так и снаружи.
Адрес: улица Стромынка, дом 6
Здание Центросоюза
Фото Ludvig14 из Википедии
Здание Центросоюза было спроектировано знаменитым архитектором Ле Корбюзье для Центрального союза потребительской кооперации, входящего в состав Советского правительства. Огромное здание могло вместить 3500 человек, с офисами, ресторанами, театром и многим другим. Ле Корбюзье выиграл международный архитектурный конкурс на проектирование здания и заявил, что «я с большой радостью передам свои знания нации, которая организуется в соответствии с ее новым духом». Следуя советским устремлениям, Ле Корбюзье задался целью создать пространство открытой планировки, способствующее максимально возможному взаимодействию между пользователями здания: широкие коридоры, офисы открытой планировки, лестницы заменены пандусами, а лифты — патерностерами, множественные входы и панорамные окна. Каждая отдельная часть дизайна была новаторской, но все части объединились в единое целое. К сожалению, очень скоро после постройки здания оно подверглось резкой критике со стороны Сталина, объявившего неоклассицизм идеологически приемлемым архитектурным стилем.
Сегодня это штаб-квартира Росстата, Росстата.
Адрес: улица Мясницкая, дом 39
Дом Наркомфина
Фото Амоса Джексона из Википедии
Дом Наркомфина — экспериментальный проект, предназначенный для размещения работников Наркомата финансов. Архитекторы Моисей Гинзбург и Игнатий Милинис стремились перепроектировать доступное жилье и реструктурировать бытовую жизнь, но, понимая, что принуждение людей к радикальной адаптации своих бытовых условий будет встречено борьбой, они стремились делать это постепенно. Небольшие частные жилые помещения были сохранены, но добавлены большие общественные помещения. Общественные и частные помещения были спроектированы так, чтобы поощрять более активное взаимодействие: в спальнях и ванных комнатах были низкие потолки, а в общих помещениях — более высокие потолки. Наркомфин был оборудован всеми удобствами, необходимыми для зарождающейся коммунальной жизни: столовая, библиотека, ясли, спортзал, даже полезное пространство на крыше.