Анита гиговская: Квартира недели — The Village

Квартира недели — The Village


Хозяева: Анита — вице-президент Conde Nast; Вадим — директор моды журнала Мах.
Марк — первоклассник; Леа — студентка университета в Экс-ан-Прованс.
Комнат: 4
Метраж: 123 м
Потолки: 3,5 м

 

Просторную квартиру в историческом центре Москвы Анита и Вадим купили 11 лет назад по совету подруги, живущей в том же доме. Когда они увидели квартиру, вопрос о поиске другой уже не стоял. В процессе ремонта хозяева старались сохранить первозданный вид помещения и по максимуму реставрировать всё, что возможно: старые окна, стены, двери и батареи.

Правда, паркет и одну из двустворчатых дверей пришлось заменить. Но планировку менять не стали. Как правило, в старых домах она очень логичная. В итоге каждый угол сохранил прежний уют.

Индийское зеркало — одна из первых покупок для новой квартиры, найдено в салоне «Интерьеры Махараджей».

Мебель покупали постепенно, не стремясь сразу заполнить пространство. Шкафы, например, появились через пять лет после переезда.

Напротив входа в гостиную висит картина художника Игоря Тихомирова. 

Анита и Вадим любят готовить и регулярно принимают гостей, поэтому стол для гостиной искали очень долго. Тиковый стол обнаружили случайно в одном из мебельных салонов среди более традиционных образцов. Хозяева говорят, что стол абсолютно универсален: за ним удобно и работать, и встречать гостей.

Стулья из тёмного дерева выкуплены у Евгения Митты после закрытия одного из его первых ресторанов. 

Кресла марки Vitra нашли на распродаже. 

Электрогитару Вадиму подарили на день рождения мама и сестра Аниты, теперь он использует её в своих диджей-сетах. 

Портрет дочери нарисовал для Вадима близкий друг — художник Алексей Кириллов. Здесь Леа всего шесть лет.

Комната дочери сейчас пустует, так как Леа уехала учиться во Францию. 

Перламутровая люстра Verner Panton — подарок родителей на свадьбу.

В углублении, куда сейчас встроен книжный шкаф, когда-то была печь. 

В спальне сразу бросается в глаза старая афиша фильма «Ваша знакомая» — этот трофей остался после съёмки для одного из первых номеров русского Vogue. 

 

Прикроватные столики купили на распродаже мебели, устроенной американским посольством. Подсказала подруга, Наташа Почечуева, которая тогда была главным редактором журнала Elle Decor.

Хозяева долго не знали, что делать с зеркалом, стоящим на комоде. Потом его покрыли чёрным лаком, и предмет органично вписался в интерьер. 

Пол в туалете и ванной сделан из тикового дерева. 

Старинная ванна досталась от прежних хозяев, которые хотели её вывезти, но, к радости новых владельцев, не смогли. 

Анита и Вадим любят дизайн 60–70-х годов, который почти не представлен в России. Все светильники они нашли на развалах и блошиных рынках Лондона, Парижа, Брюсселя и Берлина.

Кухней семья обзавелась всего пару лет назад, раньше были открытые полки.

Фотографию подарил сам автор, Владимир Фридкес, участник арт-группы «АЕС+Ф». 

Анита Гиговская, президент Condé Nast Россия — Wonderzine

Как изменилась индустрия медиа с тех пор, как вы начали в ней работать?

Появились хорошие фотографы, стилисты, визажисты и парикмахеры. Сейчас первые номера российского журнала Vogue выглядят наивно, кажутся репетицией. Все было гораздо менее профессионально, более растрепанно. Если что-то делаешь долго, набивается рука, и начинаешь делать это хорошо. В русском Vogue есть русскость. Мы старается снимать русских моделей в русских локейшенах. В эстетике нашей картинки смешивается и царственность, и избыточность в декорациях. В наших съемках у моделей прически и макияж не такие, как в съемках французского Vogue: русские женщины всегда готовы к встрече с принцем. Девушка, которую вы видите в русском Vogue, отчетливо идентифицируема как русская. В этом задача хорошего модного журнала: девушка в своей стране открывает этот журнал и думает, что она хочет так выглядеть.

Работа в глянцевом журнале — это тяжелый, каторжный труд. Девушки, которые работают в глянцевых журналах, одеты в джинсы и балетки, потому что на каблуках невозможно проходить целый рабочий день, особенно если у тебя десять показов и еще 20 презентаций. Если девушки всерьез работают в моде, то им некогда позировать перед камерами блогеров.

Когда ты работаешь в журнале Vogue, то видишь очень много красивых, худых женщин. Это откладывает отпечаток, и ты начинаешь обращать внимание на то, как ты выглядишь, что на тебе надето, сколько ты весишь. Я бы сказала так: случаев, когда девушки, приходя на работу в Vogue, условно говоря, огламуривались, я знаю намного больше, чем случаев, когда девушки приходили на работу в Vogue и оставались девушками с ожирением.

Критики обвиняли модную индустрию в том, что она продвигает нездоровую худобу, поэтому Vogue три года назад перестал работать с моделями младше 16 лет. Мы не работаем с моделями, по внешнему виду которых видно, что они нездоровые, и с агентствами, которые не гарантируют нам, что они соблюдают определенные стандарты рабочих условий на съемках. Это значит, что модели должны есть, что их не эксплуатируют в течение 12–14 часов на съемках. Мы не хотим продвигать анорексичную худобу, мы хотим продвигать здоровое тело.

Что происходит с девушками вокруг вас, как они меняются, чем начинают интересоваться?

Сейчас обозначились две группы девушек, работающих в моде. Есть люди-бренды: это Мирослава Дума, Елена Перминова, Оксана Он, Ульяна Сергеенко, Вика Газинская. И есть девушки, которые в первую очередь профессионалы. Они больше заинтересованы в продукте, который производят. Это Алиса и Юля Рубан, Наташа Гольденберг, Анна Дюльгерова, Ольга Дунина, Вика Давыдова, Анна Зюрова.

Какие девушки вас вдохновляют и почему?

Меня вдохновляют англичанки в американской индустрии моды: и Анна Винтур, и Гленда Бейли, и Грейс Коддингтон, и покойная Лиз Тилберис. Все они вышли из английской глянцевой журналистики. Английская журнальная пресса знает какой-то удивительный секрет. Видимо, из-за того, что в Англии существует серьезная культура таблоидов, именно английские редакторы умудряются делать живые и при этом серьезные модные журналы. Это журналы-артефакты, про них будут делать выставки и важные книжки.

Чего вам не хватает в Москве?

Ресторанов, простых и вкусных, как Uilliam’s или «Пробка». Я знаю, что должна была бы отметить «Стрелку» или Oldich Drink, но в ресторане не концепция главное, а еда. И если еда не безупречна, то рестораном это не имеет права называться, каким бы замороченным ни был концепт. Мне не хватает больших выставок, масштабных, с замахом и серьезным продакшеном, как то, что делают Metropolitan Museum в Нью-Йорке или Victoria & Albert в Лондоне. И еще в Москве мне не хватает солнца.

Назовите лучшие проекты последних лет.

За последние пять лет безусловное модное событие — ЦУМ. Никто не ожидал,
что в Москве появится модный универмаг с таким богатством выбора: это серьезный игрок мирового масштаба. «Кузнецкий Мост 20» — это тоже событие, концептуальный бутик с амбициями русского Colette. Я не знаю, насколько он успешен коммерчески, но это событие. Русский Tatler — медийное событие. Никто не мог подумать, что английский аристократический журнал, который появился в Англии 300 лет назад, может иметь смысл и успех в России. И как английский Tatler точно и ярко пишет про старые деньги, так иронично и хлестко русский Tatler пишет про новые. Russian Pack, русские звезды стритстайла — тоже часть большого мирового модного контекста. Дума, Газинская, Перминова, Зюрова, Сергеенко, Водянова привлекли внимание к России, к русским женщинам и моде. И Ulyana Sergeenko, и Vika Gazinskaya сейчас продаются на Западе. Их одежду носят звезды, и это событие.

АнитаГиговская о будущем российского Condé Nast и глянца

Анита Гиговская, президент Condé Nast Россия:

«Спекуляции по поводу закрытия российского Glamour совершенно не соответствуют действительности. Все наши пять брендов (Vogue, AD, Tatler, Glamour и GQ. — Прим. The Blueprint) — устойчивые и прибыльные, и никаких планов закрытий ни в 2020 году, ни далее у нас нет. Да, конкуренция ужесточилась — но она ужесточилась на всем рекламном рынке. Мы давно не видим себя игроками только печатного сегмента, мы не путаем сообщение и продукт со средством его доставки. Condé Nast давно мыслит себя как мультимедийный паблишер, и в этом смысле мы конкурируем не только с журналами из одного сегмента. В очень многих вещах мы конкурируем — и довольно достойно — и с цифровыми платформами, и с инфлюенсерами. Мы не разделяем печатное и цифровое направления бизнеса: все наши пять брендов — мультимедийные игроки, и все в отличной форме.

У качественного глянца, который предлагает своему читателю настоящий и ценный, штучный продукт, перспектива есть. Мы в этом году запустили четыре новых приложения, у всех наших брендов есть спин-оффы и спецномера — и в будущем их станет только больше. Глянец — это не бумага. Глянцевый журнал в нашем случае — это очень многодельный редакционный продукт, в который вложено много труда и экспертизы, самый звездный продукт во вселенной каждого бренда.

Condé Nast Россия — прибыльная компания, мы довольны результатами этого года. Мы нарастили долю рынка в принте на 1% — до 27%; из пяти наших брендов три — лидеры в своих группах по объему рекламы. Доля Glamour выросла на 1% в конкурентной группе релевантных печатных изданий (Elle и Cosmo). В цифровой рекламе по всему издательскому дому мы выросли на 20%. Внутри этой цифры — показатели и нативных форматов, и соцсетей, которые за 2019 год увеличились вдвое по сравнению с 2018-м. Как закрытая компания мы не можем раскрывать и озвучивать детализацию по каждому бренду, так как это может нарушить наши коммерческие интересы. Но данные по Glamour соответствуют общей ситуации в компании. В выручке от цифровой рекламы показатели Glamour выросли на 20%, а в выручке от нативной рекламы в видео и в соцсетях — удвоились. Я считаю, что команды сработали на 10 баллов из 10, и, конечно, переживаю по поводу того, какой травле подвергаются наши люди в спекулятивных телеграм-каналах.

Анита Гиговская: «В фильме «Дьявол носит Prada» все показано правдоподобно» Наталья Лучанинова
Наталья Лучанинова

Постоянный колумнист Buro 24/7 Наталья Лучанинова встретилась с президентом издательского дома Condé Nast Russia, чтобы обсудить противостояние глянца и Интернета, журнал Vogue и разницу в работе издателя и главного редактора

Есть такая книга в двух частях — «Путь наверх» и «Жизнь наверху», по содержанию она не имеет ничего общего с историей президента издательского дома Condé Nast Russia Аниты Гиговской, но вот ее название идеально подходит для того, чтобы охарактеризовать ее жизнь. Путь наверх начался с места ассистента главного редактора Vogue в момент его запуска и закончился креслом президента компании; точнее, он еще далеко не закончился.

Когда ты 15 лет назад пришла в Condé Nast, ты могла предположить, что задержишься здесь так надолго? Какие вообще планы у тебя были в тот момент?
5 июня исполнилось ровно 16 лет, как я пришла в Condé Nast. До этого окончила факультет политологии Московского государственного лингвистического университета, получила степень магистра искусств Московской высшей школы социальных и экономических наук при Академии народного хозяйства при Правительстве РФ, немного поработала в рекламном агентстве. Потом была помощником немецкого корреспондента в Москве. Он писал о политике и экономике, и я полгода была его секретарем и архивариусом, собирала материалы для репортажей. 

В Condé Nast я попала совершенно случайно. Приятель моего начальника, фотограф немецкого журнала Stern Ханс-Юрген Буркард был знаком с Аленой Долецкой и рассказал мне, что в России запускают журнал Vogue. Я пришла на собеседование, понятия не имея, о каких вакансиях может идти речь; кажется, искали ассистента в отдел моды. Было любопытно принять участие в таком проекте. Единственное, чего я не хотела категорически, — это становиться личным ассистентом, потому что плохого погонят, а хорошего не отпустят. Стоит ли говорить, что ровно через два дня я согласилась на место ассистента Алены Долецкой, о чем нисколько не жалею! Это были отличная школа и опыт. Я хотела найти интересную работу, которая обладала бы определенным уровнем сложности и была бы для меня интеллектуальным вызовом, и нашла ее.

«Я категорически неправильно вела себя на интервью с Аленой. Она меня спросила: «Какие глянцевые журналы вы читаете?» А я ответила: «Никакие»

Анита Гиговская: "В фильме "Дьявол носит Prada" все показано правдоподобно" (фото 1)

Анита Гиговская: "В фильме "Дьявол носит Prada" все показано правдоподобно" (фото 2)

Анита Гиговская: "В фильме "Дьявол носит Prada" все показано правдоподобно" (фото 3)

А ты помнишь, как тебя принимали на работу? Ты вообще мечтала об этом мире моды и красоты? Понимала, куда пришла?
Я категорически неправильно вела себя на интервью с Аленой. Она меня спросила: «Какие глянцевые журналы вы читаете?» А я ответила: «Никакие». «Вы даже Vogue ни разу не видели?!» «Листала один раз в Америке Harper’s Bazaar, сидя в прачечной». «А что же вы читаете?» «The Economist и WirtschaftsWoche». В то время я одевалась как учительница: длинные юбки, простые брюки — и жила совсем иначе, но я искренне полюбила эту индустрию и уже не представляю свою жизнь без нее.

А как ты представляешь свои следующие 15 лет в плане карьеры?
Мне в жизни везло: вокруг меня всегда были люди, которые подбрасывали новые задачи разного уровня сложности. Я «выросла» в Condé Nast, затем три года проработала в Hachette Filipacchi Shkulev, что тоже было отличным и очень полезным опытом.

То есть ты знаешь, как жить без Condé Nast?
Без него прекрасно можно прожить, но с ним жить намного приятней. (Смеется.) И с каждым новым предложением и новой должностью появлялись и новые задачи, которые хотелось осваивать и над которыми можно было бы поработать лет 10—15. У меня никогда не было плана действий, и все последующие назначения оказывались для меня прекрасным сюрпризом. Сейчас я понимаю, что еще столько всего можно сделать в Condé Nast: большой простор для деятельности и бескрайние возможности для развития бизнеса.

Анита Гиговская: "В фильме "Дьявол носит Prada" все показано правдоподобно" (фото 4)

А кто ты по знаку Зодиака?
Близнецы, и родилась в год Тигра. Я боец.

Ну ведь все-таки помимо характера и человеческих качеств еще должна сопутствовать удача, чтобы сделать такую карьеру?
Конечно! Я все время говорю спасибо Вселенной, я ведь из очень простой семьи, из маленького города Мелитополя Запорожской области. До 15 лет я каждое лето копала картошку у бабушки в деревне, я умею и не боюсь работать руками. Папа был военным, мы часто переезжали, жили за границей, и у меня была возможность многое видеть и учиться.

А ты сама себя хвалишь за такую блестящую карьеру? Гордишься своими достижениями?
Нет, потому что боюсь потерять связь с реальностью и остановиться в развитии, «забронзоветь» или «вырастить корону», как сейчас принято говорить. Мне всегда хотелось делать то, что я делаю, максимально хорошо, добиваться совершенства и  выполнять свою работу идеально. Ради этого я готова стараться столько, сколько необходимо.

Анита Гиговская: "В фильме "Дьявол носит Prada" все показано правдоподобно" (фото 5)

Анита Гиговская: "В фильме "Дьявол носит Prada" все показано правдоподобно" (фото 6)

В свое время ты создавала первые интернет-проекты в издательском доме, что ты можешь сказать по поводу дискуссий о том, что Интернет постепенно вытеснит глянец и печатное слово?
Разговоры о том, что Интернет убьет журналы, сродни дискуссиям о том, что кино убьет театр, а телевидение — кино, которые продолжают уживаться вместе. Что-то новое всегда серьезно перетряхивает любую индустрию. Действительно, многим издательским домам, например, производившим газеты, пришлось переориентироваться. Если смотреть на Интернет не как на медиа, потому что медиа — это журнал Vogue, «Первый канал», The New York Times, то неважно, в каком именно формате он подается. Интернет — это транспорт, средство доставки. Vogue в Сети должен преподноситься в ежечасном режиме, и надо находить для него иной угол подачи, чем в журнале. Там читателям хочется видеть длинные истории, большие съемки и другие сопутствующие материалы.

«До 15 лет я каждое лето копала картошку у бабушки в деревне, я умею и не боюсь работать руками»

А какие сейчас существуют тенденции в глянце? Я недавно случайно увидела в ресторане одну из последних обложек Vogue и решила, что это какой-то старый американский номер 70-х годов.
За 120 лет индустрия глянца серьезно поменялась — и по мере развития технологий, и вместе с тем, как менялись мир и культурный контекст. Журналы начинались с черно-белых рисованных обложек, и первую революцию в глянце в 30-е годы произвела возможность печатать цветные фотографии. До Анны Винтур в американском Vogue были обложки, которые сейчас больше подошли бы для журнала Burda — простые женщины в простой одежде. Главный редактор Vogue в 70-е и 80-е Грейс Мирабелла своим вниманием к реальным женщинам как раз и довела тиражи Vogue почти до миллиона. Винтур видела Vogue иначе, она хотела красоты ради красоты, и при этом у нее не было границ между высоким и низким стилями, она первой смешала кутюр с джинсами. Потом на обложках стали появляться звезды — это тоже ответ духу времени.

Возможно, мы со временем уйдем от культа знаменитостей, потому что увлечение звездами постепенно переезжает в социальные сети. И стилистика модной фотографии меняется. Нарочитая уродливость и небрежность Терри Ричардсона уступают место красивым, постановочным фотографиям, кинематографическому свету, актерской игре в кадре. Недавно в Москве в галерее RuArts открылась выставка работ Ханса Фойрера. Это один из олдскульных фотографов, который работает только с живым светом, вообще без осветительных приборов, даже без отражателей и никогда не ретуширует свои снимки. Он считает, что все должно быть по-настоящему. Модель, которую он снимал для Vogue, сказала, что он даже не отсматривал получившиеся кадры в процессе. Он вставал в три часа ночи, чтобы в четыре утра уже начать снимать при рассвете на Красной площади.

Анита Гиговская: "В фильме "Дьявол носит Prada" все показано правдоподобно" (фото 7)

Анита Гиговская: "В фильме "Дьявол носит Prada" все показано правдоподобно" (фото 8)

Анита Гиговская: "В фильме "Дьявол носит Prada" все показано правдоподобно" (фото 9)

Ты успела поработать и в редакциях, и в коммерческих отделах, объясни, пожалуйста, чем отличается работа издателя от работы главного редактора? Раньше же не было издателей, и мне, например, не совсем ясны его функции и разделение полномочий.
Издатель отвечает за бизнес в целом, именно в его задачи входит, чтобы прекрасный креативный продукт был интересен для читателей и коммерчески успешен. Он должен балансировать интересы редакции и коммерческого отдела, чтобы все были удовлетворены. Потому что почва для конфликтов есть всегда: рекламный отдел давит на поддержку определенных марок, а редакция хочет креативной свободы. В ежедневной работе издателю приходится разруливать огромное количество кадровых вопросов и принимать миллион мелких маркетинговых решений.

Звучит как-то совсем не творчески…
Да, это управленческая работа, хотя место для творчества тоже есть, например, когда ты готовишь какое-то мероприятие или запуск очередного журнала. Вчера я осматривала помещение для церемонии Allure Best of Beauty, сегодня встречалась с главным редактором Glamour Машей Федоровой и обсуждала музыкальную программу для церемонии «Женщина года Glamour». Мне все это очень интересно, решение задач самого разного жанра и уровня.

«До Анны Винтур в американском Vogue были обложки, которые сейчас больше подошли бы для журнала Burda»

Ты же сама запускала Glamour?
Да, я участвовала в запуске Glamour, будучи директором по маркетингу, а затем в запуске Allure, уже заняв место вице-президента компании. Это невероятно круто, куча адреналина и масса ответственности. За 10 месяцев тебе нужно разработать гигантский план — программу завоевания журналом мира так, чтобы сразу и рекламные продажи, и продажи копий пошли вверх, а затраченные деньги отбились в нужные сроки.

Анита Гиговская: "В фильме "Дьявол носит Prada" все показано правдоподобно" (фото 10)

Анита Гиговская: "В фильме "Дьявол носит Prada" все показано правдоподобно" (фото 11)

Анита Гиговская: "В фильме "Дьявол носит Prada" все показано правдоподобно" (фото 12)

А американский Condé Nast отличается от русского?

О да! Он намного масштабнее. Это отдельная вселенная, мы даже функционально разделены: есть Condé Nast US и есть Condé Nast International, к которому относятся все остальные 26 рынков, включая Россию. Американский Condé Nast — это самая большая материнская компания с самым большим количеством брендов, и по оборотам он примерно равен всем остальным вместе взятым. Кстати, в фильме «Дьявол носит Prada» все показано правдоподобно, американский офис примерно так и выглядит. Магия места — это как раз про офис в Америке.

«стилистика модной фотографии меняется. Нарочитая уродливость и небрежность Терри Ричардсона уступает место красивым, постановочным фотографиям»

И все-таки, что же делать потом? После такого взлета, такой позиции…
Ты знаешь, у меня перед глазами есть пример моего мужа, Вадима Ясногородского. Он прошел через гораздо более серьезные испытания, чем я, если говорить о карьере. Пока я «росла» в Condé Nast, его карьера была обратно пропорциональна моей, потому что вместе со мной работать в издательском доме он не мог: в компании не принято, чтобы семейные пары занимали руководящие посты. Хотя, конечно, ему было бы интересно попробовать себя в качестве главного редактора Condé Nast Traveller или GQ. Но это даже не обсуждается. И в конкурентные издательские дома, поскольку он мой муж, он не может пойти работать, о чем ему открыто и говорили. Вадим сделал удивительно смелый шаг в сторону, и, поработав главным редактором небольшого издания Stereo & Video, он два года делал передачу о путешествиях, а потом занялся мебельным бизнесом, нашел себя в этом и добился весьма заметных успехов. И хотя он сначала говорил, что боится бизнеса, совершенно не умеет считать и человек исключительно творческий, оказался прекрасным предпринимателем и продавцом. И считает отлично, поверьте мне. 

Кстати, я влюбилась в него здесь, в лифте Мехового Холодильника, где вот уже 16 лет Condé Nast Russia снимает офис. Мы тогда оба работали в Vogue: Вадим был редактором рубрики «Высокое напряжение», а я ассистентом главного редактора. В конце рабочего дня он вошел в лифт с коллегой, где была я, и я сразу подумала: «Боже мой, что же это за нечеловеческая красота!»

Знаешь, должность президента компании — это огромная ответственность, и когда мне сделали это предложение, я поняла, что это начало конца, потому что отсюда дорога только вниз. Когда тебя назначают директором всего или главным редактором, ты должен понимать, что однажды ты перестанешь им быть — это лишь вопрос времени. Задача — делать свое дело как можно лучше и продержаться как можно дольше. Это очень отрезвляет.

Анита Гиговская, президент Conde Nast Russia — The Village

В еженедельной рубрике «Внешний вид» The Village фотографирует на улице знакомых горожан и просит их рассказать, в вещи каких марок они одеты и что думают о московских магазинах. На этой неделе мы сфотографировали Аниту Гиговскую.

 

Анита Гиговская

38 лет, президент издательского дома Conde Nast Russia

Одежду покупает за границей и в Москве, но почти не заказывает по интернету.

 

На Аните: майка Givenchy, пиджак Chloe, брюки Uniqlo +J, очки Wooden Toy, ремень J.Lindeberg, часы Dior Homme, браслеты Hermes и Argent of London, босоножки Balenciaga.

 

О вещах

 

 

Пиджак Chloe

Пиджак от старого брючного костюма Chloe. В Милане я зашла в магазин Stella McCartney в этом пиджаке, и там решили, что это их вещь. Крой и вправду похож, Стелла начинала в Chloe, такие же пиджаки шьёт и сейчас. Я же купила его в Москве, в Podium Vintage.

 

 

Брюки Uniqlo +J

Брюки из линии Jil Sander для Uniqlo, куплены в Москве. Я их нежно люблю, это идеально скроенные узкие брюки, но скоро им придёт конец, и что без них делать, я не знаю.

 

 

 

Майка Givenchy

Мужская майка этого сезона, весна-лето 2012, купила в ЦУМе.

 

 

Босоножки Balenciaga

Босоножки тоже сезона весна-лето 2012, купила в мае в бутике The Corner в Берлине.

 

 

Очки Wooden Toy

Куплены в мужском Podium. В последние полгода такое настроение — носить мужские вещи.

 

 

Часы Dior Homme Chiffre Rouge

Часы из коллекции 2004 года, когда Dior Homme ещё делал Эди Слиман. Заказала их на eBay, потому что сначала искала в бутиках и через офисы в Европе, но именно этой модели нигде не было. В итоге они нашлись у владельца одного лос-анджелесского магазина.

 

 

Браслеты Hermes и Argent of London

Синий — Hermes, купленный в аэропорту, а все остальные — подарок мужа, который впал в какой-то готический период и купил в интернете и себе, и мне по несколько браслетов Argent of London. Я их не снимаю.

 

 

О магазинах

Чаще всего покупаю вещи в Милане и Париже, но много покупок делаю и в Москве, правда, это вещи не из новых коллекций, а скорее распродажи. Из магазинов любимые — ЦУМ, Leform в Дмитровском переулке. Часто бываю в «Цветном», там много интересного. В магазине я точно вижу, что мне нужно, и дальше решаю только, могу или не могу себе это позволить.

Если вещь хорошо сидит, как эти брюки +J, могу купить и что-то из масс-маркета. Из средних марок мне нравятся casual-коллекции J.Crew, регулярно покупаю что-то в Cos, Topshop и H&M.

В интернете заказываю редко: мне вещь нужно пощупать и возжелать. А в винтажных магазинах бываю регулярно, но только не в Москве, потому что здесь все вещи импортированные, уже прошедшие отбор. Самое интересное место — винтажная ярмарка в Лондоне Hammersmith Vintage Fair. Там я находила такие прекрасные редкие вещи, как тренч из кожи пони или американскую шубу 50-х годов, как мне сказали, из обезьяны, хотя наверняка обманули.

Текст: Вика Лобанова
Фотографии: Альберт Тавади

 

Анита Гиговская назначена президентом Condé Nast Россия Джонатан Ньюхаус, председатель совета директоров и CEO Condé Nast International, объявил сегодня, что с января 2013 года президентом Condé Nast Россия назначена Анита Гиговская. На этом посту она заменит Карину Добротворскую, которая переезжает в Париж, где станет президентом и редакционным директором нового подразделения Brand Development международной головной компании Condé Nast International. 

«Анита – энергичный и опытный управленец, она выросла в нашей компании и освоила все стороны нашего бизнеса, – заявил Джонатан Ньюхаус. – Она внесла заметный вклад в успех Condé Nast в России и, несомненно, достойна возглавить издательский дом». 

Анита Гиговская начинала в журнале Vogue в 1998 году, сначала как помощник главного редактора, затем как ответственный редактор журнала. В 2002 году в качестве заместителя главного редактора работала над запуском журнала AD (Architectural Digest). Через год создала отдел маркетинга Condé Nast Россия, где возглавила работу над запуском Glamour в 2004 году. Она на три года покинула компанию и работала издателем журнала Elle, но в 2009 году вернулась в Condé Nast в качестве директора подразделения Digital. В марте 2011 года она была назначена вице-президентом и коммерческим директором компании. 

Анита Гиговская окончила факультет политологии Московского государственного лингвистического университета, имеет степень магистра искусств Московской школы социальных и политических наук. Она замужем, у нее есть сын. 

«За 15 лет в Condé Nast я работала на самых разных должностях, от личного ассистента до ответственного редактора, занималась маркетингом, развитием цифровых продуктов и рекламой. Всему, что я умею, я научилась здесь – и для меня большая честь реинвестировать эти знания в успех компании. Condé Nast производит лучшие журналы и цифровые приложения на российском рынке, и мы продолжим задавать высокую планку». 

Condé Nast International – подразделение Advance Publications. В настоящее время работает в 26 странах мира и издает 124 журнала, более 80 сайтов и 150 приложений для планшетных компьютеров и смартфонов под такими известными брендами, как Vogue, Glamour, GQ, Vanity Fair, Allure, Condé Nast Traveller, Wired, The New Yorker и многие другие. В России Condé Nast начал свою работу в 1998 году и сейчас успешно выпускает девять глянцевых изданий (Vogue, Brides, GQ, GQ Style, Tatler, Glamour, AD, CN Traveller и Allure). Совокупная читательская аудитория в России – более трех миллионов человек. Выпускает семь сайтов (vogue.ru, glamour.ru, gq.ru, admagazine.ru, tatler.ru, cntraveller.ru, allure.ru), привлекающих более 2,2 миллиона уникальных пользователей в месяц.

эксклюзивное интервью с президентом издательского дома Conde Nast Россия Анитой Гиговской — Персоны — Дочки ‒ матери

Ты в детстве была покладистой девочкой или хулиганом?

За хулиганство в нашей семье могло страшно влететь, не было никаких других вариантов, кроме как слушаться родителей. Была пара эпизодов, когда я в деревне с подружками умотала на велосипеде моего дяди на полдня, хотя обещала вернуть велик через полчаса. Ему пришлось ехать на работу на машине, а меня как-то страшно наказали. Не помню как, но было очень обидно.

В вашей семье были какие-то традиции, которые ты поддерживаешь сейчас?

Наверное, это общие для всех семей традиции, что дети должны рано привыкать помогать: учиться накрывать на стол и убирать, мыть посуду, застилать свою кровать, сами вставать по будильнику. Детям нравится, когда им поручают взрослые дела, особенно если они связаны с ритуалом. Когда мы Марку впервые поручили накрыть на стол к большому ужину на 10 человек, он был в страшном восторге, и подошел к проекту с большим тщанием. С тех пор он с удовольствием продолжает помогать нам в таких делах.

Марк был запланированным ребенком? Беременность была легкой? Ты надолго уходила в декрет?

Марк был запланированным и желанным ребенком, и как-то легко мне дался. Всю беременность я работала, токсикозом не страдала, много ходила на каблуках и чувствовала себя прекрасно. Раздулась только до каких-то слоноподобных размеров. С работы ушла за 10 дней до родов, рожала в Москве, в центре «Евромед». Роды были чуть сложней, чем хотелось, с экстренным кесаревым… 1 января! Но все закончилось хорошо.

Через две недели после родов я начала работать удаленно, и вернулась в строй, когда Марку исполнилось 3 месяца. Сразу улетела на три дня в командировку. Хорошо, вовремя сообразила, и заморозила достаточное количество грудного молока. Я кормила Марка до 6 месяцев.

У меня была чудесная няня Лариса Ивановна, которая надрессировала и нас, и Марка жить строго по режиму. Это меня и спасало: ровно в 11:45 я сворачивала любое деловое совещание, чтобы бежать домой и кормить грудного Марка.

Ты родила сына в достаточно зрелом возрасте. Это был твой сознательный выбор — сначала карьера, потом дети?

Это был сознательный выбор, но он не был связан с карьерой. Скорей, я лет до 30 не чувствовала себя готовой к материнству, просто до этого времени не хотела детей. Мне хотелось свободы и независимости, я боялась, что ребенок будет меня ограничивать. И у Вадима Ясногородского, моего мужа, была дочь от первого брака, которая несколько лет с нами жила. Наладить отношения с восьмилетней девочкой — не самая простая задача, и надо было сначала с этим справиться, прежде чем усложнять семейную ситуацию еще одним ребенком.

Как же тебе все-таки удалось завоевать доверие дочери Вадима?

Леа наполовину француженка, и она прожила с нами вместе 6 лет, почти половину своей сознательной жизни. Любой человек на моем месте выстроил бы отношения с ребенком, который с тобой живет и за которого ты отвечаешь. Сначала пыталась понравиться девочке, было трудно, когда оставалась с ней один на один. Леа меня много раз пробовала на прочность, когда Вадим бывал в отъезде, и важно было найти правильный баланс: мягко, но без вариантов настоять на своем. У Леа яркий и взрывной характер, с ней бывало непросто. Но она открытая девочка и мы друг друга быстро полюбили. Хотя подростком она устроила нам пару лет веселой жизни, но без особенных эксцессов.

На Аните: брюки Neil Barrett, рубашка JCrew, жакет Neil Barrett, кроссовки New Balance. На Марке: комплект Malip, кроссовки New balance

Вы с Леа скорее подруги или мама с дочкой?

Даже не знаю, кто мы с ней… И подруги, и мама с дочкой. Она на фейсбуке меня указала как мачеху. Но смеется, что есть вещи, которыми она только со мной делится, не с мамой и не с папой (последние обижаются, кстати).

Вы много времени проводите вместе? Какие у них отношения с Марком?

Она уже четвертый год учится в университете в Экс-ан-Провансе, и мы с ней видимся пару раз в год – то она приезжает в Москву, то в Европе отдыхаем вместе. С Марком они друг друга обожают: у них разница в 12 лет, они оба обезьяны, подвижные, шкодные, и веселые дети. Когда Марк только родился, Леа призналась, что выдохнула с облегчением, что он мальчик: «К девочке я бы очень ревновала». Леа нам помогала как бейбиситтер – когда Марку исполнилось три, мы спокойно могли его оставить вечером с пятнадцатилетней Леашей: она прекрасно справлялась с тем, чтобы его покормить, помыть, и уложить спать. Они регулярно перезваниваются по скайпу и переписываются в Whatsapp.

Я знаю, что вы с Вадимом с детства воспитываете Марка как маленького мужчину. Это был заранее спланированный и продуманный подход?

Вадим прекрасный папа, внимательный и думающий, и к рождению Марка у него уже был сформированный, натренированный и очень французский, как я теперь понимаю, подход к воспитанию. Многим вещам он меня научил. «Дети очень живучие», — говорят французские врачи. «Не стоит их чрезмерно кутать и чрезмерно все стерилизовать». Главное правило: дети не должны мешать жизни родителей. Поэтому Марк спит в отдельной комнате с тех пор, как ему исполнился месяц. Поначалу меня пришлось держать за руки и привязывать к кровати, но Вадим оказался прав. Если ребенок просыпается по-настоящему, и плачет, ты его услышишь и из другой комнаты. А если он спит с тобой, ты не высыпаешься, потому что подскакиваешь от каждого его неровного вздоха. И мы довольно быстро научились различать, когда он плачет ночью, просто, чтобы кто-то подержал его на руках, или когда его что-то беспокоит. Если просто из каприза, приходишь, целуешь, обнимаешь, проверяешь, что он сух, сыт, и не хочет пить, и уходишь. Начинает орать – стоишь у двери с часами. Сначала приходишь через 5 минут, целуешь, обнимаешь, проверяешь, что он сух, сыт, и не хочет пить, и потом тот же ритуал через 7, потом через 10 минут. Немного терпения, и он понимает, что криком обнимашек не добиться, и что надо спать. В итоге у нас не было проблем с отходом ко сну.

С самого малого возраста мы старались вместе ужинать и воспитывать у Марка взрослые манеры – у него даже стульчик был без отдельного столика, высокий и со спинкой, но придвинут к общему столу, чтобы он с двух лет чувствовал себя не отдельным пупом земли, а частью большой команды. Начинать есть можно было, только когда все сели за стол. И вставать из-за стола, пока все не закончили, нельзя. Ну и есть только вилкой и ножом, другой – детский вариант даже не обсуждается. И заказывать еду в ресторане, вежливо глядя официанту в глаза. И стучаться в закрытую дверь спальни, если хочешь войти. Для Марка это как дважды два, он не боится взрослых, непринужденно держится во взрослой компании.

Я всем прожужжала уши одним эпизодом. Когда Марк готовился в первый класс, ему нужно было пройти собеседование с директором школы, заслуженным учителем Ниной Владимировной. Нина Владимировна попросила Марка досчитать до ста. На 25 сказала, что достаточно – на что Марк возразил, что он еще не закончил, и досчитал до ста, ни разу не сбившись, хотя она трижды пыталась его остановить. Не смогла.

Но такой подход должен работать в обе стороны. Если мы требуем от Марка уважения к своему пространству, мы должны так же уважать его интересы, пространство и желания. Мы стараемся внимательно относиться к его переживаниям, и никогда не говорить, что не стоит расстраиваться из-за того, что нам кажется ерундой, а для него — драма. Надо понять, в чем дело, и как его поддержать.

Мы — дружная и любящая семья, мы все друг друга обожаем, и много проявляем тактильной нежности. Мы с Вадимом не стесняемся обниматься и держаться за руки, и Марку это тоже нужно. Не помню, кто сказал: «Чтобы мальчик вырос уверенным в себе, нужно обнимать его не меньше 10 раз в день». «Обнимашки!», – кричит Марк, когда мы приходим с работы. Мы очень любим обниматься. И щекотаться. Вообще каждое утро начинается с 15 минут щекотки. Когда ребенок хохочет до коликов и дрыгает ногами как кенгуру, он точно проснулся и идет в школу вприпрыжку и с удовольствием.

Ты читала какие-нибудь книги по детской психологии или воспитанию? Можешь что-то порекомендовать?

Немного читала Бенджамина Спока, What to Expect When You’re Expecting, и какую-то французскую книжку про беременность и про первые месяцы жизни ребенка. Гиппенрейтер хорошо пишет про детей, мне кажется. И еще недавно Марк сам нашел в книжном магазине «Москва» книгу Людмилы Петрановской «Что делать если…». Это отличная инструктивная книга по детской психологии, написанная для детей, с обращением к ним, и детскимязыком. Что делать, если ты потерялся? Что делать, если тебя обижают в классе? Что делать, если с тобой никто не хочет дружить?… Марк читал с интересом и удовольствием, и я нашла для себя массу полезных советов и объяснений, что именно волнует детей в таких случаях.

На Аните: платье, Christopher Kane, обувь Acne. На Марке: костюм Jean Paul Gaulteir.

Чем Марк увлекается? Он занимается спортом? Ходит в какие-то секции?

Марк увлекается трансформерами, роботами и лего – и тут я его прекрасно понимаю, нет ничего интересней фильмов типа «Трансформеры» и «Звездные войны». На робототехнике Марк «завис» года в 4, когда впервые увидел мультфильм «Валли». Он посмотрел его раз двести, без преувеличения. Как и его сверстники, он помешан на игре Minecraft.

Марк подвижный и энергичный, но не самый ловкий парень. На велосипеде научился кататься только в 8 – до этого пару раз неудачно упал в малом возрасте, и заставить его сесть на велик нельзя было никак. Я пока его на горные лыжи тоже не ставлю – ему надо еще чуть позврослеть и не бояться падать и преодолевать себя. Ходит в секцию большого тенниса дважды в неделю по полтора часа. Раньше еще два раза в неделю ходил в плавательную секцию в Олимпийском, но сейчас бросил. Много домашней работы, он устает, я стараюсь оставлять немного времени на «повтыкать» со своими любимыми роботами: трансформерами, лего-героями… Это для него важно. Но вот секцию элементарной робототехники я Марку ищу, он очень просил.

Мы стараемся ему много показывать очень разного кино. Он любит и простые советские мультфильмы («Следствие ведут колобки», «Тайна третьей планеты»), и японца Миядзаки… Полюбил короткометражки Чарли Чаплина и Бастера Китона. Недавно посмотрел «Белое Солнце Пустыни» и был в восторге.

Вы с Вадимом много работаете, часто бываете в командировках. Кто остается с Марком в ваше отсутствие? Кто вам помогает? Бабушки, дедушки принимают участие в воспитании Марка?

У Марка внимательная и любящая няня, она забирает Марка из школы и делает с ним уроки. Когда мы уезжаем, мне помогает моя мама, она приезжает пожить у нас, летом забирает его на дачу. Мой папа тоже иногда берет над Марком шефство – у папы в новой семье много детей возраста Марка, папа его забирает к себе поплавать в бассейне или покататься на велосипеде. Мама Вадима живет в Петербурге, с ней мы видимся реже, но когда бываем там на выходные, оставляем Марка с ней на пару дней – Галя Ясногородская водит его в «Эрмитаж», катается с ним на катере по каналам… все туристические удовольствия.

В этом году Марк впервые 10 дней прожил в лагере «Никола-Ленивец» в Калужской области. Это настоящий скаутский лагерь, дети жили в палатках в лесу. Он всего три дня до конца смены не дотянул — поссорился с мальчишками. Но лагерная жизнь ему точно пошла на пользу, он стал лучше общаться с детьми в классе, меньше заносится и меньше ссорится.

У тебя нет комплекса матери, которая слишком мало времени проводит с сыном?

Я по нему очень скучаю, и считаю, что дело не столько в количестве, сколько в качестве, проведенного с ребенком времени. С тех пор как ему исполнилось три месяца и я вышла на работу, полтора часа утром и полтора часа вечером я уделяю концентрированно только ему. Мы много разговариваем, обсуждаем, он задает нам много вопросов. Я получаю огромное удовольствие от общения с ним. Свои дела доделываю, когда он лег спать. А живет он давно по режиму, самое позднее в 10 вечера уже в кровати.

На Марке: рубашка Zara kids, джинсы Dsquared Диван Tribeca, Timothy Oulton

Расскажи, пожалуйста, про ваше летнее путешествие всей семьей. Оно ведь тоже было не совсем детским, но тем не менее Марк остался доволен?

Мы каждый год обязательно отправляемся в совместное семейное путешествие. В этом году мы съездили в страну Басков – неделю в Сан-Себастьяне, два дня в Риохе, и неделю в Гетари, недалеко от Биаррица. Мне не кажется, что это недетское путешествие. Он каждый день начинал с полутора часов на пляже, и мы ходили с ним плавать по очереди – таким образом Марк прыгал на океанских волнах вдвое больше нас, например. На несколько дней он пересекался с друзьями-сверстниками. Мы каждый день уезжали в какой-нибудь новый город, смотрели интересную архитектуру в Пиренеях, или просто глазели по сторонам. Когда мы были в музее Гугенхайма в Бильбао, там была прекрасная выставка Йоко Оно – и на ней несколько интерактивных экспонатов, где Марк, как зритель, сам рисовал картину мокрой губкой на прозрачном пластике, где ходил и терялся, тыкался лбом в стену в прозрачном пластиковом лабиринте. Современное искусство для детей понятно и увлекательно – там же можно участвовать в художественных опытах или играх.

Мы были в двух огромных океанариумах, видели живых акул, огромных электрических скатов, и даже заспиртованного гигантского кальмара. Марк бредит этим гигантским кальмаром до сих пор. Я не считаю, что отпуск нужно организовывать вокруг детской программы. Если только вы не собираетесь восходить на Килиманджаро или ехать сплавляться по реке Каме, в дорожном путешествии по Европе для детей всегда найдутся интересные дела. Даже если нужно в 6 утра выехать и 200 км ехать до аэропорта, можно же заехать в булочную за багетом и круассаном, заранее купить продукты, и устроить пикник в дороге. Пикник детям всегда кажется приключением. Важно внимательно наблюдать, что детям нравится. Марк терпеливо выносил все наши прогулки по городам и весям – но и мы спокойно стояли минут 40, когда Марк вдруг нашел на смотровой площадке в маленьком испанском городке подзорную трубу и методично рассматривал окрестности.

У Марка сложно с едой, и поездки куда-либо, кроме Италии, где можно есть спасительную пасту на завтрак, обед и ужин — это всегда и аттракцион, и воспитание характера. Марку часто не нравится незнакомая еда, в ресторане бывает сложно, он переживает, что из-за него приходится выбрасывать еду или просить что-то специальное, и начинает пробовать новое. В этот отпуск Марк полюбил тунца, хамон, и хороший стейк.

Что сложнее — воспитывать подчиненных или сына?

Я бы сказала так: опыт в воспитании детей мне очень помог быть терпимей и внимательней к людям вообще, не только к подчиненным.

Ты бы хотела еще иметь детей или двое — это идеальная цифра?

Теоретически хотела бы, но как-то не сложилось. И сейчас уже не хватит времени на всех, к сожалению.

Что для тебя оказалось самым сложным в материнстве?

Не знаю. Мне это легко и приятно. Ругаю себя, что недостаточно терпелива, могу иногда рявкнуть, хотя на детей поднимать голос нельзя.

Наверное, я не такая идеальная мама, которая для детей планирует миллион занятий, у которой дети играют на тромбоне, фортепиано, вышивают крестиком и говорят на трех языках. И мне не хочется ехать в Диснейленд, хотя Марку там наверняка понравится. Но мы лучше с ним сходим в планетарий и снова вместе посмотрим фильм «Столкновение планет», а Марк будет хватать меня за руку, когда огромный астероид будет очень эффектно врезаться в Землю. Потому что интересно все же вместе делать те дела, которые интересны обоим.

На Аните: рубашка Aquascutum, джинсы Acne. На Марке: рубашка Zara kids, джинсы Dsquared.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *