Архитектура второй половины 20 века
В послевоенной архитектуре нашли широкое применение новые возможности строительной техники. Стиль брутализма (от англ. слова «грубый») предполагал сочетание функциональности с массивностью конструкций и неотделанными поверхностями. Американский архитектор Людвиг Мис ван дер Роэ, представитель «интернационального стиля», создавал стандартизированные здания обычных геометрических форм, где громадные внутренние пространства можно было использовать в любых целях.
По-прежнему влиятельным оставалось направление функционализма: Оскар Нимейер выстроил в этом стиле новую столицу Бразилии, по проектам Алвара Аалто было возведено множество объектов в Финляндии. Оба архитектора придавали большое значение местным традициям. Поздние работы Ле Корбюзье (1960-е гг.) были выдержаны в иррационалистических и произвольных формах.
Сигрэм Билдингс. Нью-Йорк. Архитектор Л. Мис ван дер Роэ |
| Королевский театр в Лондоне. Стиль брутализм |
В конце XX в. растёт влияние постмодернизма: архитекторы пытаются освоить сложные формы, свободное сочетание элементов, используют исторические материалы и архитектурные «изюминки» разных стилей и эпох. Этому направлению отдали дань Л. Мис ван дер Роэ, В. Гропиус, Р. Вентури. Другая группа специалистов разрабатывала стиль деконструктивизма, основанного на «раздвижении границ» архитектуры и отказе от сооружений «о четырёх углах и четырёх стенах». Творческие работы деконструктивистов полны деформированных элементов, диспропорций и перекошенных стен, они не признавали никакого однообразия функционалистской архитектуры предшествующей эпохи. Тогда же сложилось направление хай-тек (от англ. «высокая технология»), активно задействовавшее технические формы (трубы, каркасы, металл и стекло) в строительстве небоскрёбов с огромными стеклянными и зеркальными стенами.
Загрузка…
| Музей NEMO, Амстердам. Архитектор Р. Пиано |
| Башня Хёрст. Нью-Йорк. Архитектор Н. Фостер |
На этой странице материал по темам:
Архитектура после второй мировой войны реферат
Культура 20 начала 21 века сообщение
Культура второй половины 20 века начала 21 века доклад
Архитектура 2 половины 20 века доклад
Сообщение культуры второй половины 20 начала 21 века кратко
Материал с сайта http://Doklad-Referat.ru
Загрузка.
Архитектура Европейских Стран и Америки Конца 19 — Начала 20 Века. Общая характеристика. Стиль модерн.
Попытки преодоления широко распространенного в архитектуре 19 века эклектизма, сковывавшего дальнейшее ее развитие, связаны с так называемым модерном — течением в архитектуре и искусстве, определившимся в самом конце 19 века. Модерн — «югендстиль» в Австрии и Германии, «ар нуво» во Франции — преследовал цель создания нового, современного стиля. Он получил большое распространение во всех европейских и заокеанских странах в 1890-х и 1900-х годах. Модернисты, понимая полную беспринципность, опустошенность и бесперспективность эклектического метода, боролись с ретроспективизмом и фальсификацией архитектуры прошлого.
Большое внимание было обращено на новые строительные материалы — металлы, железобетон, стекло, в облицовке — керамику, поливные изразцы, которые осмысливались эстетически. При определении планов и композиции сооружений стремились нарушить отжившие догмы и трафереты старой архитектуры.
В отделке нашли широкое распространение манерный абстрагированный орнамент, мотивы водорослей, стилизованных болотных растений, женских голов с распущенными волосами. Нередко декоративные мотивы модерна смешивались с сильно измененными формами «исторических» стилей.
Во многих случаях, как, например, в оформлении павильонов Парижской международной выставки 1900 года и в архитектуре построенных к открытию этой выставки Большого и Малого дворцов на проспекте Елисейских полей, было совершенно утрачено чувство меры; на фасадах этих зданий применены в изобилии вычурные произвольные и претенциозные архитектурно-орнаментальные украшения.
В работах этих мастеров проявилась двойственность модерна — с одной стороны, стремление к объемным рациональным архитектурным композициям, с другой — формализм и внешнее, поверхностное украшательство. В их творчестве обнаружилась вместе с тем общая тенденция модерна к переходу от сложных и надуманных форм к более простым и конструктивным. Архитекторы модерна с течением времени стали призывать не только к новаторству, но и к четкости и конструктивной оправданности решений.
Отто Вагнер. В творчестве О. Вагнера общая эволюция в развитии западноевропейской архитектуры сказалась особенно заметно. Ранние его работы были эклектичны и исполнялись в декоративных формах, но затем он обратился к поискам современных архитектурных средств. Книга «Современная архитектура», изданная О. Вагнером в 1895 году, в полной мере выражает его архитектурное кредо. Труд этот призывает к простоте и геометризации архитектурных объемов. В ряде своих работ, в частности в станции венского метрополитена «Карлсплатц», О.
Вагнер наиболее полно выражает принципы модерна, в других же, например в жилом доме на улице Нейштифтгассе, строит архитектуру на простых геометрических формах и почти вовсе отказывается от орнаментации.Характернейшим представителем модерна был также Иозеф Ольбрих. Построенные им Выставочное здание венского Сецессиона (1899) и Дом художников в Дармштадте являются типичными произведениями ранней декоративной стадии этого стиля.
Луис Салливэн. Луис Салливэн был ранним основоположником современной американской архитектуры.
Салливэн, стоявший во главе так называемой «чикагской школы», вел борьбу с очень устойчивым в Соединенных Штатах эклектизмом, превращавшим небоскребы в башни и кампанилы средневековья, «украшавшим» их готическими и классицистическими деталями. Ранние произведения Салливэна исполнены в формах модерна, но мало-помалу архитектор вырабатывает более простую и четкую манеру, и на первый план в его сооружениях начинают выступать уже функциональная и конструктивная стороны архитектуры. Примером может служить универсальный магазин в Чикаго, построенный Салливэном в 1899 году. <<< Архитектура Европейских Стран и Америки Конца 19 — Начала 20 Века. Общая характеристика.
Архитектура Европейских Стран и Америки Конца 19 — Начала 20 Века. Общая характеристика. Поздний модерн. >>>
История искусства >>>
Архитектура конца ХХ века: красивая или брутальная?
В сфере недвижимости мы говорим о циклах развития, а как насчет циклов моды?
Архитектура конца 20-го века, когда-то считавшаяся отвратительной или даже смешной, теперь несомненно «в моде».
Поскольку сектор сосредоточен на том, как перепрофилировать здания, города и городские центры для удовлетворения меняющихся потребностей в розничной торговле, работе и отдыхе, какие модернистские, бруталистские и постмодернистские здания следует сохранить?
Этим летом мы провели семинар с Glenn Howells Architects в Бирмингеме, городе, известном своей послевоенной реконструкцией, чтобы обсудить, что делает здания и места того периода «красивыми» или «жестокими».
Ответить на этот вопрос непросто, учитывая, что архитектура того периода по-прежнему вызывает разногласия. В то время как одних привлекают современность, скульптурные формы и грубые текстуры архитектуры конца 20-го века, другие находят внешний вид угнетающим и лишенным человеческого масштаба и интимности. Во время семинара мы изучили, как принимаются решения о сносе зданий этого периода, и проводится ли когда-либо качественная оценка существующего здания по сравнению с замещающим зданием, независимо от установленного законом списка или другой защиты, чтобы гарантировать, что мы сохраняем или улучшаем нашу застроенную среду.
Рассматривая пример ныне снесенной Центральной библиотеки Бирмингема (Джон Мадин, 1969-74 гг.), мы размышляли над тем, следует ли, тем не менее, сохранить здание, имеющее недостатки с точки зрения градостроительства, из-за его архитектурных достоинств и свидетельств нашего прошлого. городское мышление.
Учитывая, что архитектура этого периода настолько полемична, как консультанты, застройщики или инвесторы могут справиться с рисками, связанными с растущим интересом к зданиям конца 20-го века?
Нам часто задают этот вопрос, и поэтому мы составили подборку наших ключевых проектов, посвященных архитектуре конца 20-го века. Приведенная ниже брошюра, доступная для загрузки, включает работы ведущих архитекторов 20-го века, включая Джеймса Стерлинга, Джона Аутрама, Arup Associates и сэра Фредерика Гибберда, а также широкий спектр типологий зданий; от офисов до университетов и школ, религиозных ретритов и даже водоочистных сооружений.
Эти примеры показывают, насколько разнообразной может быть архитектура этого периода, и что архитектурный или исторический интерес здания не всегда сразу бросается в глаза. Понимание риска начинается с надежной оценки значимости для принятия обоснованных решений. Наши коммерчески ориентированные рекомендации основаны на этом понимании того, что важно в здании или месте, в сочетании с нашим опытом использования законодательных и нормативных инструментов, доступных для обеспечения уверенности в процессе строительства.
Загрузить
Экспертиза наследия конца 20-го века
Загрузить PDF
Чтобы получить дополнительную информацию или встретиться с одним из наших специалистов по наследию и городскому ландшафту, свяжитесь с Керри Мелроуз или Роджером Масколлом.
4 ноября 2019 г.
Ключевые контакты
Жизнь, смерть и конец 20-го века Архитектура – Common Edge
Кевин Рош закрывает свой офис в Нью-Хейвене в этом году.
На этой неделе Цезару Пелли исполняется девяносто два года. Недавно скончались Роберт Вентури и Винсент Скалли. Архитектура не вечна. Это человеческое усилие, подверженное изменениям, несмотря на наше стремление к постоянству.
Архитекторы работают в низкооплачиваемой сфере религиозного труда. Многие становятся архитекторами, потому что конечные результаты их труда построены и осязаемы. Несмотря на эти мотивы, ничто не является постоянным, и те, кто создает сегодняшние здания (и даже сами здания), исчезают через определенное количество завтрашних дней.
Когда мы объединяем надежду и физический мир для создания искусства, улавливается часть человеческого состояния. Частью этой реальности является неизбежный конец нашего времени на земле. Осознание смерти чисто человеческое: мы единственное живое существо, которое знает, что мы умрем.
Но наши здания почти никогда не создаются с чувством собственной физической смертности.
Северные широты земли сталкиваются с ледниковым периодом каждые 100 000 лет или около того. Нравится нам это здесь, в Новой Англии, или нет, сотни футов льда соскребут каждый дюйм поверхности северной части Северной Америки и сотрут все на нем, включая все здания, которые я когда-либо проектировал (если они каким-то образом продержатся так долго).
Ни один архитектор не хочет думать, что то, что мы делаем, когда-либо покинет нас. Увы, все умирает.
В потоке технологий, которые изменили каждое поколение строительства, начиная с индустриальной эпохи, то, как мы строим здания, постоянно меняется. Я вижу огромные деревянные модели соборов, выполненные в стиле эпохи Возрождения. Я работаю с чертежами столетней давности. Я рисовал на майларе, использовал диазопринтер, потом компьютеры, теперь Revit.
Но почитание героя-архитектора не изменилось. Палладио, Джефферсон, Райт, Кан и, да, Роше, Пелли и Вентури воплощали образ Мастера-строителя: уникальный человек в роли капитана Хорошей Корабельной Архитектуры.
Этот гениальный образец для подражания развился, потому что люди имеют возможность разоблачать и прославлять друг друга как личности. За последние 200 лет наши здания стали полностью ассоциироваться с их создателями. Эта персонализация еще больше изменилась с появлением Движения за сохранение исторического наследия, когда Пенсильванский вокзал МакКима, Мида и Уайта превратился в руины всего через 53 года. Императив постоянства стал культурным приоритетом в последние полвека. Недавние звездные архитекторы и их модернистские иконы середины века стали свидетелями взрыва рвения к сохранению, несмотря на относительную молодость зданий.
Мы начали попытки создать вечную жизнь для Великой Архитектуры, и поэтому уход из жизни создателей этих зданий становится еще большим поводом для скуки, чем смерть Фрэнка Ллойда Райта или Ле Корбюзье после нескольких лет периодического сноса их творений. Меня обучал конструкциям Фрэнк Сол, который хвастался, что именно он согласился (после того, как трое других отказались) подписать разрешение на демонстрацию для владельцев здания Ларкина в Буффало, снесенного за десять лет до смерти Райта.
Теперь в том же городе Дом Дарвина Д. Мартина был полностью перестроен по цене, во много раз превышающей его первоначальную постройку (после того, как часть его была удалена).
Поскольку создание зданий стало технологически удаленным от прикосновения человеческой руки — как в дизайне, так и в строительстве — архитекторам легко привыкнуть к строительному ремеслу. Во время этого подъема роботов остро ощущается гибель дизайнера. Мимолетная временная реальность жизней архитекторов прошлого века, которых мы полюбили (или ненавидим), теперь более значима, потому что движение за сохранение стало столь же важным для эстетических достоинств, как когда-то для ценности истории.
Ээро Сааринен умер в возрасте пятидесяти одного года, имея чрезвычайно мощную архитектуру как после себя, так и, к сожалению, не реализованную до него. Захе Хадид было 66 лет, когда ее бурная карьера оборвалась. Райт, Пелли и Рош проектировали в свои 90-е. В любом возрасте, когда у нас есть физические доказательства существования творца после их смерти, мы неизбежно размышляем о том, что бы они творили, если бы были еще живы.
Моцарт, Вермеер и, да, Райт создали легионы преданных, чтобы проецировать свои творения после смерти. Соединение дизайнера с проектируемым делает осязаемое личным. Смерть связывает то, что мы сделали, с тем, кто мы есть.
Мода живет капризами и азартом. Архитектура имеет пожизненный приговор в своем порождении: стремление пережить момент делает здания бессмертными в нашем восприятии. Попытка отрицать изменение, не говоря уже об удалении, еще сложнее в модернистском блеске и блеске белой, первозданной геометрической скульптуры. Мы не можем остановить время, как бы нам этого ни хотелось.
Течение времени и каждого человека, даже тех, кто пытается построить постоянство, должны дать нам перспективу. Созданные реалии жизни каждого архитектора в конечном счете являются скорее наследием, чем визитной карточкой. Мой дедушка Гарри Дикинсон, работавший в строительной компании Carlin Construction Company, служил «Клерком по работам» на подходах к мосту Джорджа Вашингтона.
Он здесь, для меня, каждый раз, когда я прохожу мимо них или под ними, и на краткий миг он полностью присутствует, спустя шестьдесят три года после его смерти. Жизнь каждого наследия жива в тех из нас, кто продолжает жить.
В последний месяц Роберт Вентури был в нашей памяти более живым, чем когда-либо в течение жизни поколения. Идеи, замыслы, даже эпоха интеллектуальных вопросов середины века вернулись к жизни после его смерти. Когда уйдет последний из мастеров позднего модерна, будем ли мы переосмысливать значение того, что они сделали, помимо убедительных образов, или мы просто будем восхвалять падших?
Поклоняться мёртвым героям легко: мы подтверждаем свою любовь к ним, задним числом совершенствуя их жизнь, и наследие архитектуры не исключение. Почитание мертвых катапультируется в гиперболу мгновенным общением, обменом, связью. В хлысте немедленной реакции щелчок смерти создает более громкий перерыв в нашей повседневной жизни, чем когда-либо прежде.