великий талант с тихим голосом • Интерьер+Дизайн
Итальянский архитектор Микеле де Лукки (Michele de Lucchi, р. 8 ноября 1951) в 24 года стал профессором Флорентийского университета. Экстравагантный мастер интерьеров и плодовитый промдизайнер, все, что он предлагает, оригинально, вызывает бурную реакцию и удивление. Он редко повторяется, и каждый новый эскиз или проект — шаг вперед.
По теме: Pangea от Микеле де Лукки: в память о древнем континенте
Родился в Ферраре, среднее образование получил в провинции Венето, потом перебрался в Падую, где учился архитектуре, а совершенствовал свои знания в Университете Флоренции под руководством маэстро Адольфо Наталини. В 1973 году организовал архитектурно-дизайнерскую группу Cavart, которая составила славу итальянского радикального дизайна. Позже присоединился к миланской команде Kartell. Примерно тогда же произошла судьбоносная встреча с Этторе Соттсассом, завязалась дружба и началось многолетнее сотрудничество.
В 1979-м сделал несколько прототипов в духе постмодернизма, которые поразили общественность, но в производство не пошли. Сам Микеле стал консультантом, а позже арт-директором компании Olivetti и даже нарисовал несколько моделей компьютеров.
Стул First, Memphis. 1983. Лакированная фанера, черный лак, дерево.Вместе с Этторе Соттсассом они выпустили линию Icarus. В 1980-м Соттсасс образовал группу «Мемфис». Микеле де Лукки участвовал в первой выставке авангардного объединения. Для него в 1981 году он спроектировал веселый стол Kristall, напоминающий животное на четырех лапах. В 1983 году появилась его мебель, очень скоро ставшая популярной.
Лампа Tolomeo, диз. М. де Лукки, Д. Фассина, Artemide. Алюминий. За лампу Tolomeo в 1989-м получил престижный национальный «Золотой циркуль». В 90-х Микеле де Лукки обосновался в Милане, в собственной студии Produzione Privata.
Она разрабатывает предметы дизайна, первостепенную роль в производстве которых играют ремесленные технологии. У его архитектурного бюро AMDL Srl есть офисы в Милане и Риме. AMDL построило светящийся мост и дворец юстиции в Грузии.
Настольная лампа, колл. Pantographe, Hermès. Металл, кожа, LED.
Его произведения есть в коллекциях самых влиятельных музеев дизайна в Европе, США и Японии. В 2003 году Центр Помпиду в Париже приобрел значительное количество работ Микеле Де Лукки. Профессор Миланского политехнического института, академик, почетный доктор университета Кингстон, Микеле Де Лукки много преподает, читает лекции и ведет приглушенным голосом конференции. Выпустил книгу с интригующим названием «Мои прекрасные и ужасные клиенты». Среди увлечений последних лет — экспозиционный дизайн для коммерческих павильонов и музеев, а среди работ последних лет — сплошь роскошные вещи без эпатажа, например, великолепный рояль Lirico для французской фирмы Pleyel и коллекция света для Hermès.
В январе 2016-го на мебельной ярмарке imm cologne стенд итальянской компании Poltrona Frau в интерьерном решении от Микеле де Лукки стал образцом для всех мастеров современного интерьера. Дом Poltrona Frau, по версии Де Лукки — это место, где в комнатах и зонах царит безупречная гармония колорита и материалов.
Ковер Kilim 03, Produzione Privata. Новозеландская шерсть. Смеситель для раковины, колл. Titian, Rubinetterie Stella.Микеле де Лукки: «Предмет не имеет ценности. Ценность имеет точка зрения»
Соратник и ученик Этторе Соттсасса, свидетель одного из самых героических эпизодов в истории дизайна и одного из самых бурных периодов в истории Италии, Микеле де Лукки сегодня — известный и успешный дизайнер.
В конце мая он по приглашению журнала Architectural Digest выступил с лекцией на АРХ Москве, а после встретился с Александром Острогорским и поговорил о славном прошлом дизайна и его бесславном настоящем.Семидесятые были тяжелым временем для Италии, но удивительным для итальянского дизайна. После волнений конца 1960-х настали «годы свинца», anni di piombo: противостояние крайне правых и крайне левых групп привело к целой серии терактов и политических убийств — считается, что с 1969 по 1981 год от них погибло больше 2000 человек. В 1978 году было совершено одно из самых жестоких преступлений в этом ряду, хорошо освещавшееся и советской прессой, — похищение и убийство Альдо Моро лево-экстремистской группировкой «Красные бригады». В том же году молодой дизайнер Микеле де Лукки , недавно закончивший университет во Флоренции, переехал в Милан, где познакомился с Этторе Соттсассом и присоединился к группировке — тоже радикальной — дизайнеров, известной под названием Studio Alchimia.
В отличие от политических террористов, радикалы-дизайнеры мечтали взорвать итальянское общество изнутри — разрушив «коллективное бессознательное» самодовольного буржуазного общества, на которое ориентировалась и уже сложившаяся итальянская индустрия дизайна. Они не были первыми — их предшественники, «радикальные» группы Archizoom и Superstudio, собравшиеся как раз во Флоренции, уже пытались это сделать. Основатель Superstudio Адольфо Наталини в 1971 году писал: «Если роль дизайна только в том, чтобы стимулировать потребление, то мы должны отказаться от дизайна; если архитектура просто закрепляет буржуазные модели собственности и общества, то мы должны отказаться и от архитектуры… до тех пор, пока дизайн во всех своих проявлениях не начнет отвечать реальным потребностям. До тех пор дизайн должен исчезнуть. Мы проживем и без архитектуры».
Этторе Соттсасс, которому, когда Микеле де Лукки присоединился к Studio Alchimia, было за шестьдесят, шел ва-банк. Он прошел концентрационный лагерь, стал известным дизайнером, работая для Olivetti.
Самая известная его вещь, печатная машинка, названная в честь героини развратно-психоделического комикса «Валентиной», вышла через год после того когда студенты захватили выставку Миланской триеннале дизайна и сорвали ее открытие. Терять было нечего — атмосфера требовала реакции. Созданная в 1981 году группа Memphis стала делать абсурдно яркие и неудобные вещи. Полки, с которых все падает, столики, которые не вписываются ни в один угол, дешевый ламинат — китч, поп-арт, ар деко — разрушение модернистской эстетики 1950–1960-х, которая окончательно пережила в себе всю левизну и стала самой удобной оболочкой для капитализма. Завоевав мир, новая эстетика — уже постмодернистская — вполне сжилась с буржуазным представлением о красоте. Memphis был закрыт самим Соттсассом, а его ученики — среди которых был и Микеле де Лукки — стали работать на крупные компании, делать интерьеры для банков.
Александр Острогорский: Главный редактор журнала AD Евгения Микулина представила вас московской публике как «живую легенду», и это правда.
Но как к легенде к вам можно предъявлять и претензии — на вашем поколении лежит ответственность за то, что критический потенциал дизайна, который в нем появился благодаря Этторе Соттсассу и Алессандро Мендини, был растрачен почти полностью, и сегодня дизайнеры, кажется, заняты только тем, что обслуживают всесильную машину потребления. Как вы допустили это?
Микеле де Лукки: Ох, хороший вопрос. Действительно, сегодня дизайн прекратил быть той дисциплиной, которая могла бы менять и формировать общество. Он уже не играет той роли, которую, например, может играть современное искусство. С одной стороны, само общество полностью отказалось от этого, то есть это по сути антропологическая проблема. С другой, я возложил бы вину на школы дизайна и архитектуры. Сегодня они превращают дизайн, архитектуру, искусство в закрытые друг от друга дисциплины. Когда я учился в университете, не было школ дизайна, не было такого предмета, как не было и школ урбанистики. Было общее понятие — архитектура, в которой в каждом направлении учили видеть реальность по-новому и интерпретировать ее.
А.О.: В 1970-х вы ради этого смешения дисциплин выбрали учебу во Флоренции, а не в Милане, который уже был «столицей дизайна», но, может быть, был слишком крепко связан с промышленностью и рынком. Как это повлияло на вас?
М. де Л.: Все в моей жизни было бы по-другому, если бы я не встретил Этторе Соттсасса, — все остальное не имеет значения. Он научил меня рисовать, фотографировать, писать, — я и сейчас пишу как он.
Я покупал одежду, которую покупал он, ходил в ту же парикмахерскую и просил меня постричь как его, ел там, где он, и то, что он ел. Он был моей школой, университетом и всем остальным.
А.О.: Вашу знаменитую бороду вы, однако, не сбрили!
М. де Л.: А он требовал, между прочим!
А.О.: Вы рассказали на лекции очень трогательную историю о том, как появилась борода, — что вы с вашим братом-близнецом решили, что должны отличаться хотя бы в этом. Что с ним сейчас?
М. де Л.: Когда мы выбирали, где будем учиться, мы решили, что школы должны быть совершенно разными и как можно дальше друг от друга. Он стал изучать химию, а я архитектуру. До 40 лет мы делали все по-разному, спрашивали друг друга: ты что делаешь? — и делали наоборот. Он женился на брюнетке, я на блондинке. Он покупал новые машины, я старые.
А после 40 лет я заметил, что мы стали сближаться. Сейчас он занимается живописью, в реалистической манере. Теперь он пишет статьи обо мне, а я — о нем. В прошлом году мы даже сделали совместную выставку в Бордо, в музее декоративных искусств. Я рисовал предметы, проектировал вазы, а он их расписывал. И общая тема была: «Быть близнецами — это здорово».
А.О.: Вернемся к итальянским 1970-м, «годам свинца», — они чем-то напоминают Россию сегодня — страх, ненависть, бесконечная ложь общественной жизни. Что двигало вами и вашими коллегами, какая эмоция лежала в основе проекта Memphis? И что движет вами сейчас?
М. де Л.: Прежде всего, это был дух бунта. Мы хотели быть нарушителями порядка. Мы называли то, что мы делаем, радикальной архитектурой и дизайном, потому что мы действительно хотели повлиять на общество, мы хотели всколыхнуть коллективное бессознательное. Как будто над нами было огромное облако со всеми образами, всем, что нам кажется прекрасным и ужасным, справедливым и несправедливым, а мы пытались спустить это облако на землю, перемешать в нем все и дать людям.
Но сегодня повестка дня другая — это природа. Тогда таких слов как экология, устойчивое развитие не было, люди не беспокоились об изменении климата, о глобальном потеплении. Это стена, которая нас отделяет от тех времен, и те проблемы сегодня кажутся детским садом по сравнению с нынешними. Сегодня речь идет о том, есть ли вообще какое-то будущее у человечества. И тот, кто занимается любыми формами дизайна и архитектуры сегодня, — он или делает будущее возможным, или подрывает остатки системы. Это как в фармацевтике — раньше, продавая лекарства, говорили о том, какую пользу они приносят, а сейчас — что они не наносят вреда. Не думать об этом — это просто непрофессионально.
А.О.: А чем ваш радикализм отличался от радикализма более ранних дизайнеров-бунтарей — Superstudio и Archizoom?
М. де Л.: Главная разница в том, что старшее поколение считало, что проектировать не нужно, — потому что это значило бы навязывать свои правила, ограничивать свободу дискуссии.
В 1980-е этот подход пересмотрели, и проект стал отправной точкой для разговора об идеях. В 1980-е стали проектировать всё.
А.О.: Кажется, что это отношение к проекту отчасти сохранилось в архитектуре, но совсем не в дизайне.
М. де Л.: Неприятно это признавать, но вы правы. Дело в том, что на смену нам пришло поколение дизайнеров, которые стали очень богаты. И они решили, что это в дизайне — главное. Если ты не богат — ты не дизайнер. Все, что было важно для нас — для них уже не имело значения.
А.О.: Но удалось ли вам тогда что-то изменить? В какой мере вы были влиятельны? Что из тех методов можно использовать сейчас?
М. де Л.: В 1981 году, в первый год работы Memphis, вышло 52 журнала с материалами о нас. Это была огромная и мгновенная слава. Очень многие дизайнеры стали, осознанно или нет, использовать наш язык.
Когда в 1987 году Этторе сказал, что закрывает проект, я был очень зол, — но он был прав. Все, что мы сделали, принадлежит 1980-м годам и должно там остаться. Сегодня говорят, что дух Memphis возвращается, что люди снова хотят быть яркими, бунтовать против несправедливости, — но придумывайте свой язык, новый, не пользуйтесь старым языком.
А.О.: Как вам кажется, сейчас это кому-то удается?
М. де Л.: Да, но это не дизайнер, а фотограф. Его зовут Себастьян Сальгадо, он путешествует по всему миру. Посмотрите его лекцию на конференциях TED. Вот он создает язык, который соответствует современности.
А.О.: Итальянские дизайнеры и архитекторы, мне кажется, отличаются как раз тем, что замечательно умеют находить для языка политики, общественной дискуссии язык формальный — иногда так тонко, что второй затмевает собой первые. Именно это удалось в Memphis — как это работает?
М.
де Л.: Когда ты гуляешь в горах, то видишь, что с каждым новым шагом пейзаж меняется. Это и есть работа дизайнера — все время подмечать и воплощать разные точки зрения. Предмет не имеет абсолютной ценности, но есть разные точки зрения. Все время одно и тоже — лампы, столы, стулья, частные, общественные пространства. Важно наше желание посмотреть, послушать и сделать что-то по-другому.
А.О.: Что с вами стало происходить после Соттсасса? Вы смогли создать для себя новую программу, новый язык?
М. де Л.: В дизайне есть правило, которое кажется мне непреложным: каждые десять лет что-то должно меняться. Мы ведь неслучайно так и говорим — «дизайн 1950-х», «дизайн 1960-х». Когда я понял, что это просто закон, мне это очень помогло. Девяностые стали совершенно другим миром. Это был неуправляемый взрыв технологий, было невозможно работать по-прежнему, но и непонятно, как работать по-новому. Сейчас с компьютером справляется любой, и работать уже легче.
Мои студенты работают с компьютером, видео, рисунком, фото, моделями, музыкой — они свободны от технологий.
А.О.: И какую версию дизайна они создают сегодня, в 2010-х?
М. де Л.: Мне кажется, основная идея сегодня — понять, что такое природа. У меня ведь не только итальянцы учатся, но и голландцы, англичане, студенты из Восточной Европы, Прибалтики. Я чувствую, с одной стороны, что они сбиты с толку богатством выбора, количеством возможностей, и очень боятся ошибиться, сделать неправильный выбор. Но в чем они едины — они хотят приблизиться к природе. Мы сейчас делаем входной павильон для ЭКСПО в Милане 2015 года, главной темой которого будет «Питать планету. Энергия для жизни», и это две очень важные темы — как прокормить людей и как питать саму планету, чтобы она давала нам ресурсы. Что-то дать, чтобы иметь возможность что-то получить в ответ, — это сейчас самая важная тема для них, и для всех нас.
В оформлении материала использована фотография Микеле де Лукки с лампой Led Net, Artemide.
Источник: www.fondazionemaxxi.it
Легендарный архитектор и дизайнер Микеле де Лукки
Микеле де Лукки (Michele de Lucchi) родился в 1951 году в провинции Ферраре под Венецией. Этот великий дизайнер и архитектор продолжает удивлять и вызывать бурную реакцию своими работами. Он преподавал в Флорентийском университете, был участником радикальных групп “Алхимия” и “Мемфис”. Занимал должность арт-директора Olivetti, создал ряд продуктов для фабрик с мировым именем: Artemide и Kartell.
Получив среднее образование в провинции Венето, Лукка переехал в Падую и поступил в Университет Флоренции, в котором обучался архитектуре под руководством Адольфо Наталини. Мекеле де Луки уже в 22 года открыл свой первый проект, который впоследствии принес славу и признание итальянскому дизайну, архитектурно-дизайнерскую группу Cavart. Карьера Лукки развивалась стремительно, спустя несколько лет его пригласили в миланскую студию с мировым именем Kartell, для которой он разработал серию пластиковой мебели.
Примерно в то же время произошла встреча Лукки с мэтром дизайна Этторе Соттсассом, эта встреча переросла в многолетнее сотрудничество.
В 1980 году Лукка стал самым молодым членом группы «Мемфис», которую создал Этторе Соттсассом. Для первой выставке авангардистов Лукка в 1931 году разработал стол Kristall. По задумке автора этот стол должен был символизировать животное, стоящее на четырех лапах. С 1983 года Лукка стал производить мебель под своим именем, которая вскоре стала узнаваемая и популярная.
Одной из ярких и узнаваемых работ стала настольная лампа Tolomeo, разработанная Луккой для итальянской фабрики Artemida. За нее Микеле де Лукки в 1989 году получил престижную премию в сфере дизайна «Золотой циркуль».
Популярность Микеле де Лукки с каждым годом росла, что позволило ему в 90-х годах в Милане открыть собственную студию Produzione Privata. Сегодня эту студию знают все, кто работает в сфере архитектуры и промышленного дизайна. Под руководством Микеле де Лукки создаются архитектурные объекты по всему миру.
Один из примеров — это построенные студией объекты в Грузии: Дворец Юстиции и светящийся мост.
На сегодняшний день работы Микеле де Лукки представлены в музеях дизайна США, Европы, Японии. Этот, безусловно талантливый архитектор и дизайнер, не останавливается, и продолжать удивлять мир своими проектами. В 2015 году Лукка создал экспозицию офисной мебели «The Walk» в рамках iSaloni, которая получила одобрительные отзывы критиков. А в 2016 году фабрика Artemide, продолжая удачную историю сотрудничества с дизайнером, доверила его команде оформить стенд для выставки в Франкфурте Light + Building 2016.
Микеле де Лукки
В начале 80-х годов Микеле де Лукки (Michele de Lucchi) увлекался авангардизмом и входил в состав экспериментальной группы Memphis. Сегодня синьор де Лукки подчеркнуто буржуазен. На вечеринке, организованной компанией ARTEMIDE в Москве этим летом, обладатель множества наград в области промышленного дизайна и просто импозантный мужчина дал интервью журналу Salon-interior.
SALON: Как, на Ваш взгляд, освещена Москва?
— Мои первые визиты в Москву относятся к периоду перестройки. Тогда освещение практически отсутствовало, но сейчас чувствуется, что город неплохо подсвечен.
S: Карим Рашид, в портфолио которого также входят работы для ARTEMIDE, часто бывает в Москве и не упускает случая покритиковать ее за консерватизм.
— А мне здесь нравится. Я вообще склонен открывать новое, а не критиковать. Мне как раз интересно это сочетание старого и нового, то есть некое отличие, которое выводит меня из круга привычных вещей.
S: В чем оно заключается?
— Это этническая разница. Это различия в архитектуре. Но прежде всего я должен сказать о масштабах. Первое, что здесь бросается в глаза, — это широкие улицы, высокие дома и бесконечные пейзажи. Мне кажется, что в Москве даже небо как-то шире и выше, чем у нас.
S: Назовите свою самую большую творческую удачу и проект, наиболее удачный с коммерческой точки зрения.
— Самой известной работой для компании ARTEMIDE стала настольная лампа Tolomeo. На сегодняшний день это самая продаваемая в мире лампа. И именно ее чаще всего имитируют. Этот факт радует меня даже больше, чем рост продаж. Значит, мои идеи кого-то по-прежнему вдохновляют.
S: Листая каталоги ARTEMIDE, нельзя не заметить Ваш интерес к округлым формам. — Не в последнюю очередь это связано с любовью к изгибам женского тела.
S: Вы проектировали и домашние светильники, и фонари, предназначенные для открытых пространств. Над чем интереснее работать?
— С точки зрения творческого интереса между ними нет разницы. Мир ламп неисчерпаем. Я делаю торшеры, бра, настенные и подвесные лампы, то есть полный ассортимент светильников, необходимых для жизни. Возможно, в будущем все они будут работать на светодиодах. Но технология находится в зачаточном состоянии, поэтому нужно выждать некоторое время, чтобы она дошла до наших дизайнерских задумок.
(Для наглядности Микеле вооружается фломастером и вместо автографа выводит чертежи лампы на белоснежной папке. — А.Е.)
S: Над линейкой My White Light, которой посвящена сегодняшняя акция, работала целая группа психологов, врачей, технических специалистов и дизайнеров.
— Да, это было увлекательно. Поскольку свет и его интенсивность меняются в течение дня, контроль над ними приобретает важное значение как для здоровья, так и для создания комфортного жизненного пространства.
S: Таким образом, Вы не просто занимались дизайном, а вникали в научную составляющую?
— Не только в научную, но и в технологическую. Взгляните на лампы, которые там висят. Кажется, они светят по-разному, но на самом деле излучают белый свет, белее этой папки.
S: Сейчас Вы предпочитаете лаконичные решения, однако начинали со змеевидной лампы Sinerpica, стола Kristall, похожего на ослика, и других сумасшедших вещей.
— Проблема дизайна — быть современным. Для меня главное — понять, в чем выражена душа времени, в котором я живу. Может, в будущем я обнаружу разноцветную душу времени, совсем других размеров, больше или меньше — неважно. А сегодня стиль вот такой (Микеле указывает на мои распотрошенные джинсы. — А.Е.). Это стиль материи. Поэтому архитекторы и дизайнеры в своей работе опираются на материю.
S: А Вы опираетесь на архитекторов и дизайнеров. На собственную дизайнерскую группу?
— Да, у меня своя студия в Милане, около 40 человек. И еще две студии — в Риме и Берлине.
S: Это Ваши единомышленники? Или в команду может войти крамольник с оригинальным взглядом на дизайн?
— Все-таки это созвучные мне люди. По сути, мы стремимся достичь одной цели, но пути у нас не всегда одинаковые.
S: Насколько дизайн важен в частной жизни Микеле де Лукки? Бывают дизайнеры, способные жить в пещере и проектировать гениальные лампы при неровном свете факела.
— Для меня дизайн — это и есть жизнь. Идеи дизайна вытекают из повседневности.
S: Ваша борода и предметы, созданные Вами, являют собой удивительный контраст.
— Задача дизайна заключается в поиске наиболее современных объектов, при этом главной целью остается комбинация привычного и непривычного. А борода будет со мной всегда.
Микеле де Лукки о вынашивании идей
Одной из изюминок Salone del Mobile 2015 стал проект «Прогулка» архитектора Микеле де Лукки, посвященный рабочему пространству, помогающему генерировать идеи. О том, почему в дизайне улыбка лучше каменного лица, рассказывает сам знаменитый экспериментатор.
На фото:
Микеле де Лукки был одним из самых ярких участников творческих групп Cavart и Memphis, которые разрабатывали новые подходы в дизайне 80-х. На его счету – как лампы, вазы, светильники и стулья, так и проекты хосписов, гостиниц и электростанций.
Лампа Tolomeo авторства Микеле де Лукки — самая продаваемая в мире. В 2000 году был удостоен звания офицера Итальянской Республики от Президента Италии за заслуги в области дизайна и архитектуры.
О современном дизайне. Дизайн — все меньше техническая дисциплина и всегда более гуманитарная, это уже независимый рынок. В целом, он сильно подвержен влиянию моды и разным неожиданным трансформациям иконографических образцов.
О новых объектах.Produzione Privata — это моя персональная студия. Каждый год я проектирую для нее лампы, вазы, стулья, журнальные столики — и каждый раз стараюсь начать все с нуля, словно не существовало того, что было ранее. Это нужно для того, чтобы найти новые формы, которые освободят объекты от привычного восприятия.
О идеях. Идеи появляются изнутри и извне. Чаще всего они приходят из далеких от дизайна миров, из ироничного и необычного отношения к чему-либо. Мне нравится шутить с идеями и предметами. В нашем мире говорят, что на хороший проект нужно времени столько же, сколько требуется, чтобы выносить ребенка — девять месяцев.
В реальности проекты могут быть преждевременными и запоздалыми. Не существует единых правил.
О масштабах. Самые маленькие предметы, которые я создавал — ювелирные украшения, самые большие — здания. Подход зависит не от размера, а от того, можно ли войти внутрь объекта или нет.
Об иронии в архитектуре. Ирония — важнейший компонент многих процессов. В любом случае, чтобы создать что-то новое, нужно рассмотреть и обсудить прошлое. С улыбкой это получается гораздо эффективнее, чем с каменным лицом.
О задачах времени. Целью Memphis было утвердить новый образ вещей и передать смысл той эпохи. Сегодня Memphis обратился бы к теме устойчивого развития и сохранения планеты.
О молодых. В моей мастерской работает очень перспективный молодой дизайнер FrancescoFaccin, у него базовые объекты получаются очень «коммуникативными», легкими во взаимодействии.
О важных вещах. Среди продуктов, над которыми я работал, есть для меня особенные.
Это, например, Piano для Pleyel, потому что я никогда не помышлял даже создать пианино. Или светильник Treforchette для Produzione Privata, потому что это ироничный, и притом очень функциональный объект. Или Tolomeo для Artemide, потому что это Tolomeo. Или мебель для кабинета SanGirolamoот Olivetti, потому что мы работали над ней вместе с легендарным Акилле Кастильоне. Или стул First для Memphis, потому что он напоминает об Этторе Соттсассе.
На фото:
Легенда итальянского дизайна МИКЕЛЕ ДЕ ЛУККИ
Соратник и ученик Этторе Соттсасса, свидетель одного из самых героических эпизодов в истории дизайна и одного из самых бурных периодов в истории Италии, Микеле де Лукки сегодня — известный и успешный дизайнер.
Хулиган от дизайна
Семидесятые были тяжелым временем для Италии, но удивительным для итальянского дизайна. После волнений конца 1960-х настали «годы свинца», anni di piombo: противостояние крайне правых и крайне левых групп привело к целой серии терактов и политических убийств — считается, что с 1969 по 1981 год от них погибло больше 2000 человек.
В 1978 году было совершено одно из самых жестоких преступлений в этом ряду, хорошо освещавшееся и советской прессой, — похищение и убийство Альдо Моро левоэкстремистской группировкой «Красные бригады».
В том же году молодой дизайнер Микеле де Лукки, недавно закончивший университет во Флоренции, переехал в Милан, где познакомился с Этторе Соттсассом и присоединился к группировке — тоже радикальной — дизайнеров, известной под названием Studio Alchimia.
В отличие от политических террористов, радикалы-дизайнеры мечтали взорвать итальянское общество изнутри — разрушив «коллективное бессознательное» самодовольного буржуазного общества, на которое ориентировалась и уже сложившаяся итальянская индустрия дизайна. Они не были первыми — их предшественники, «радикальные» группы Archizoom и Superstudio, собравшиеся как раз во Флоренции, уже пытались это сделать.
Микеле Де Лукки так вспоминает это время:
«Прежде всего, это был дух бунта. Мы хотели быть нарушителями порядка.
Мы называли то, что мы делаем, радикальной архитектурой и дизайном, потому что мы действительно хотели повлиять на общество, мы хотели всколыхнуть коллективное бессознательное. Как будто над нами было огромное облако со всеми образами, всем, что нам кажется прекрасным и ужасным, справедливым и несправедливым, а мы пытались спустить это облако на землю, перемешать в нем все и дать людям. Но сегодня повестка дня другая — это природа. Тогда таких слов как экология, устойчивое развитие не было, люди не беспокоились об изменении климата, о глобальном потеплении. Это стена, которая нас отделяет от тех времен, и те проблемы сегодня кажутся детским садом по сравнению с нынешними. Сегодня речь идет о том, есть ли вообще какое-то будущее у человечества. И тот, кто занимается любыми формами дизайна и архитектуры сегодня, — он или делает будущее возможным, или подрывает остатки системы. Это как в фармацевтике — раньше, продавая лекарства, говорили о том, какую пользу они приносят, а сейчас — что они не наносят вреда.
Не думать об этом — это просто непрофессионально».
Основатель Superstudio Адольфо Наталини в 1971 году писал: «Если роль дизайна только в том, чтобы стимулировать потребление, то мы должны отказаться от дизайна; если архитектура просто закрепляет буржуазные модели собственности и общества, то мы должны отказаться и от архитектуры… до тех пор, пока дизайн во всех своих проявлениях не начнет отвечать реальным потребностям. До тех пор дизайн должен исчезнуть. Мы проживем и без архитектуры».
Этторе Соттсасс, которому, когда Микеле де Лукки присоединился к Studio Alchimia, было за шестьдесят, шел ва-банк. Он прошел концентрационный лагерь, стал известным дизайнером, работая для Olivetti.
Самая известная его вещь, печатная машинка, названная в честь героини развратно-психоделического комикса «Валентиной», вышла через год после того, когда студенты захватили выставку Миланской триеннале дизайна и сорвали ее открытие. Терять было нечего — атмосфера требовала реакции.
Созданная в 1981 году группа Memphis стала делать абсурдно яркие и неудобные вещи. Полки, с которых все падает, столики, которые не вписываются ни в один угол, дешевый ламинат — китч, поп-арт, ар деко — разрушение модернистской эстетики 1950–1960-х, которая окончательно пережила в себе всю левизну и стала самой удобной оболочкой для капитализма. Завоевав мир, новая эстетика — уже постмодернистская — вполне сжилась с буржуазным представлением о красоте. Memphis был закрыт самим Соттсассом, а его ученики — среди которых был и Микеле де Лукки — стали работать на крупные компании, делать интерьеры для банков.
«В 1981 году, в первый год работы Memphis, вышло 52 журнала с материалами о нас. Это была огромная и мгновенная слава. Очень многие дизайнеры стали, осознанно или нет, использовать наш язык. Когда в 1987 году Этторе сказал, что закрывает проект, я был очень зол, — но он был прав. Все, что мы сделали, принадлежит 1980-м годам и должно там остаться. Сегодня говорят, что дух Memphis возвращается, что люди снова хотят быть яркими, бунтовать против несправедливости, — но придумывайте свой язык, новый, не пользуйтесь старым языком», — говорит дизайнер.
80-е неизбежно делали бороду Лукки длиннее, а его самого — мудрее и степеннее. В конце 1980−х Микеле вернулся к принципам «хорошего дизайна» и вместе с Жанкарло Фассина придумал для Artemide настольную лампу Tolomeo на шарнирной ноге — она и по сей день остается бестселлером компании.
Успех Tolomeo так вдохновил дизайнера, что в 1990 году дизайнер открыл собственную фабрику по производству светильников. Самыми известными из них стали Fata и Fatima — молочно-белые светильники, выполненные вручную из муранского стекла. Помимо собственного производства, Микеле де Лукки продолжил сотрудничество с другими компаниями: Artemide, Dada Cucine, Kartell, Matsushita, Mauser, Poltrona Frau и Olivetti. Его исследовательские проекты включают работу с Compaq Computers, Philips, Siemens и Vitra.
Настоящее
Микеле де Лукки чаще всего называют архитектором — он действительно построил несколько зданий. Однако больше всего известен своим предметным дизайном. Впрочем, интерьеры он тоже создает.
А еще преподает студентам… урбанистику, став профессором в 24 года. Окладистая борода сильно старит мастера — все это он успел, не разменяв даже седьмой десяток.
Сегодня дизайнер — живая легенда. Рассуждая о прошлом, настоящем и будущем дизайна, Микеле Де Лукки очень философичен:
Сила одной встречи
Вся моя жизнь сложилась бы совершенно по-другому, если бы я не встретил Этторе Соттсасса. Он научил меня всему: рисовать, писать, фотографировать. Я покупал ту же одежду, что и он, ходил в те же парикмахерские и столовые… Он заменил мне школу, университет и все остальное. Когда мы учились в университете, не было отдельных предметов: дизайна, искусства, архитектуры. Было одно общее универсальное понятие — архитектура. Она учила взгляду на жизнь, отношению к материалу и форме. В тот момент я не мог даже задать себе вопроса: кто я — дизайнер или архитектор?
О дизайне, индустрии и будущем
Сегодня дизайн прекратил быть дисциплиной, которая способна менять общество, формировать его.
Эту роль теперь, в лучшем случае, играет современное искусство. Человечество само отказалось от этого. Я люблю индустрию. Она дает нам невероятную свободу выбора, технологий, благодаря которым мы можем формировать наше окружение. Я бы очень хотел оказаться в будущем через 100 лет и увидеть, как у них там все устроено. При условии, что не будет войн и загрязнения планеты.
А еще — стандартизации, так как она делает мир банальным. Необходимо понять, что технология — это не вселенское зло, а отличный способ наладить взаимодействие человека с окружающей действительностью. Когда идешь по горам, то можешь видеть, как пейзаж меняется на глазах с каждый шагом. Потому что меняется точка зрения. Работа дизайнера очень похожа — необходимо замечать все изменения, которые происходят в обществе и выражать их в своей работе. Очень важно желание и умение посмотреть, услышать, понять и сделать все по-другому.
Дизайн нашего века — это, прежде всего, использование новых технологий, которые позволяют делать вещи, немыслимые еще вчера.
Например, такими революционными устройствами являются 3D-принтеры — они меняют саму концепцию промышленности. Раньше вещи производились из пресс-форм, а сейчас их можно просто напечатать. Еще одна важная тенденция — это поиски новой атмосферы, потому что в эпоху индустриального производства предметы деперсонализируются, теряют свою индивидуальность. Люди страдают от того, что все стало единообразным, и ищут свою идентичность. Сейчас модно быть экстравагантным, дизайнеры пытаются обратить на себя внимание — для многих важно преодолеть стандартизацию.
Мне кажется, растет пропасть между индустриальными продуктами и продуктами, сделанными вручную. Совершенство машин или совершенство рук — вот главное противоречие. В основном, самые дорогостоящие и желанные товары сделаны вручную, как, например, аксессуары Louis Vuitton, Hermès, Prada. Ручное производство является символом роскоши. С другой стороны, существует Apple. Продукты этой компании создаются с помощью механической обработки, а не штамповки.
Это очень трудоемкий процесс, специальная машина вырезает все металлические детали, и поэтому мобильные устройства вроде iPhone и iPad так дорого стоят.
О наследии Мемфиса
Проблемы тех лет кажутся детским садом по сравнению с нынешними. Тогда нас волновали формальные вопросы. Сегодня непонятно, есть ли будущее у всего человечества. Я не думаю, что Мемфис может вернуться. Это была группа 80-х и только их. Когда Соттсасс закрыл проект, я был в ярости, я был растерян. Однако сегодня я понимаю, что он, как всегда, был прав. Это искусство должно было остаться в том времени, когда коммерция еще не играла такой большой роли.
Для себя я сам — клиент номер один
Produzione Privata — мое детище и моя исследовательская лаборатория. Здесь я экспериментирую вместе с плотниками, стеклодувами, мраморщиками и кузнецами. Мы используем необычные, порой даже позабытые техники. Промышленность величественна, но не прощает даже погрешности: она слишком дорого стоит.
Ремесло же всегда дает право на ошибку.
Для своего бренда я — клиент номер один!
В старом курятнике рядом со своим домом я устроил себе «думную». Иногда я сижу там и просто думаю, однако, в последнее время, чаще работаю с бензопилой. Однажды я точил карандаш и понял, что получаю удовольствие, придавая форму дереву. Я поменял маленький ножик на огромную пилу, однако все равно стараюсь сделать с ее помощью изящные вещи. Я вырезаю модели зданий. Это — скульптура и архитектура одновременно. Чистый эксперимент. Но именно они и имеют решающее значение.
Роскошь — это иметь свободное время
Для меня очень важно работать перед большим окном, из которого открывается далекая перспектива. Важны не одни только ручки, карандаши и техника: я делаю маленькие макеты зданий и другие фигурки из дерева, которые «поселяются» у меня на столе. Это — «живые», одухотворенные предметы, и они вдохновляют на работу. Роскошь – ведь это не дорогие материалы и излишества декора, а возможность иметь много свободного времени и пространства.
Остальное — фальшивка.
Борода — мой первый дизайн-проект
У меня есть брат-близнец. Еще в детстве, когда все нас путали, мы решили, что будем во всем отличаться друг от друга. Мы разъехались по разным городам, он стал химиком, а я пошел учиться на архитектуру. Я женился на блондинке, а он — на брюнетке. Он покупал новые машины, а я — старые. Так до 40 лет мы и жили: смотрели, что делает другой, и поступали противоположным образом. Однако потом мы стали сближаться. Он занялся живописью. Теперь он пишет научные статьи обо мне, а я — о его картинах. В прошлом году мы даже сделали совместную выставку: я создавал различные предметы, в основном, вазы, а он их расписывал. Однако одно остается неизменным: еще в детстве мы решили, что я отпущу бороду, а он будет гладко бриться. Сбрить бороду настоятельно советовал даже Соттсасс. Однако я остался непреклонен. Поэтому борода может считаться моим первым дизайнерским проектом.
Главная загадка — Природа
Мой путь представляется мне очень закономерным: в 70-е мы начали с небольшой революции, эдаких перформансов.
Потом я всерьез занялся предметным дизайном. В 90-е я много работал руками, создав Produzione Privata. В новом тысячелетии мне стало тесно в ее рамках, и я вышел в пространство города, стал думать над тем, как живет современный человек. Главная задача сегодня — понять, что такое природа. У меня учатся студенты со всех регионов планеты и при всех их различиях, несхожести у них есть одно общее: они все хотят приблизиться к Природе, проникнуть в ее суть. Из этого не сложно сделать вывод, что за этим — наше будущее.
Когда ты гуляешь в горах, то видишь, что с каждым новым шагом пейзаж меняется. Это и есть работа дизайнера — все время подмечать и воплощать разные точки зрения. Предмет не имеет абсолютной ценности, но есть разные точки зрения. Все время одно и тоже — лампы, столы, стулья, частные, общественные пространства. Важно наше желание посмотреть, послушать и сделать что-то по-другому. В дизайне есть правило, которое кажется мне непреложным: каждые десять лет что-то должно меняться.
Мы ведь неслучайно так и говорим — «дизайн 1950-х», «дизайн 1960-х». Когда я понял, что это просто закон, мне это очень помогло. Девяностые стали совершенно другим миром. Это был неуправляемый взрыв технологий, было невозможно работать по-прежнему, но и непонятно, как работать по-новому. Сейчас с компьютером справляется любой, и работать уже легче. Мои студенты работают с компьютером, видео, рисунком, фото, моделями, музыкой — они свободны от технологий.
По материалам интернет-изданий
Микеле Де Лукки | Alina Pinsky Gallery
Родился в Ферраре. Учился на архитектора сначала в Падуанском, затем во Флорентийском университетах. В 1973 г., ещё студентом, организовал с несколькими единомышленниками радикальную архитектурную группировку Cavart. В 1975 г. получил диплом архитектора, после этого работал во Флорентийском университете ассистентом Адольфо Наталини, который вёл там курс дизайна.
В 1978 году поселился в Милане, поступил на работу Centrokappa — студию дизайна при фабрике Kartell.
Входил в группу «Алхимия». В 1979 г. выполнил свой первый крупный проект для Olivetti — мебельную систему Synthesis. Вместе с Этторе Соттсассом и несколькими другими дизайнерами в 1980 г. Микеле Де Лукки учредил группу «Мемфис». С 1984 г. штатный дизайнер Olivetti, с 1988 по 2002 г. — директор по дизайну этой фабрики. Кроме того, сотрудничал как дизайнер с Artemide, Alias, Unifor, Hermès, Vitra, Poltrona Frau, Alessi, Compaq Computers, Philips, Siemens. В 1990 г. основал собственный бренд Produzione Privata, выпускающей предметы интерьера (чаще всего светильники) в сотрудничестве с маленькими частными мастерскими.
Основная специализация Де Лукки-архитектора — рабочее пространство. Он занимался реновацией старых и строительством новых офисных зданий для NTT, Deutsche Bank, Novartis, Enel, Olivetti, Piaggio, Poste Italiane, Telecom Italia, ENEL. Проектировал экспозиции музея Триеннале в Милане, Palazzo delle Esposizioni в Риме, Neues Museum в Берлине, Fondazione Cini в Венеции, Casa Manzoni в Милане.
В 2010-е построил несколько общественных и правительственных зданий в Грузии (в частности, он автор пешеходного моста через Куру в центре Тбилиси и здания Министерства юстиции в Батуми). Постоил несколько павильонов на Expo 2015 в Милане.
Был удостоен премии Compasso d’Oro за лампу Tolomeo для Artemide (1987), принтер Artjet 10 для Olivetti (1997), лампу Noto для Artemide (2008). В общей сложности получил 67 премий дизайна в Италии, Франции, Германии, Нидерландах, Швейцарии, США и Великобритании. Преподаёт в Миланском политехническом институте. С 2017 г. главный редактор легендарного журнала Domus.
Предметы Микеле Де Лукки находятся в коллекциях Центра Помпиду, Музея дизайна в Генте, Музея декоративных искусств и Музее изящных искусств в Монреале, Музее дизайна в Хельсинки, Museum für Kunst und Gewerbe в Гамбурге, Музее дизайна Vitra, Музее дизайна в Фессалониках, Музее Израиля в Иерусалиме, Civica Galleria d’Arte Moderna в Галларате, Centro Legno Arredo в Канту, Galleria Nazionale d’Arte Moderna в Риме, музеях Alessi и Kartell, Музее науки и техники Леонардо да Винчи в Милане, National Gallery of Victoria, в Мельбурне, бывшем музее Триеннале в Милане, Groninger Museum, Stedelijk Museum в Амстердаме, Национальном музее в Познани, Museum für Gestaltung в Цюрихе, Art Center College of Design в Пасадине, MFA Museum of Fine Arts в Бостоне.
Биография и мебель Микеле де Лучки
Микеле Де Лучки (родился 8 ноября 1951 года, Феррара, Италия) — итальянский дизайнер и архитектор. В 1975 году он получил степень по архитектуре на архитектурном факультете Università degli Studi di Firenze (Флорентийский университет), где он также работал ассистентом преподавателя с Адольфо Наталини, членом Superstudio, с 1975 по 1977 год. радикальной и экспериментальной архитектуры конца 1970-х и 1980-х годов, он участвовал в самых известных итальянских дизайнерских движениях того времени: дизайнерских коллективах Cavart и Studio Alchimia, а также был соучредителем Memphis Group — группы молодых архитекторов и дизайнеров. дизайнеры во главе с Этторе Соттсассом, с которым он сотрудничал с 1981 по 1987 год.Дизайн мебели, ламп и предметов De Lucchi был разработан в сотрудничестве со многими основными итальянскими и европейскими производителями мебели, такими как Artemide, Alias, Unifor и Alessi.
В 1978 году Микеле Де Лучки переехал в Милан, где работал в студии Kartell в студии Centrokappa, а в Милане познакомился с Этторе Соттсассом.
Именно благодаря тесному контакту с Соттсассом Микеле присоединился к дизайнерам ателье Alchimia и создал несколько несоответствующих дизайнов, таких как настольная лампа Sinerpica 1978 года и лампа Sinvola 1979 года. подробнее
В 1980 году Микеле Де Лучки присоединился к группе Memphis, для которой он разработал диван Lido в 1982 году и стул First в 1983 году. В 1987 году он разработал дизайн для Artemide в сотрудничестве с Джанкарло. Fassina, алюминиевая лампа Tolomeo , мгновенно завоевавшая успех.
В 1990 году Де Луччи основал Produzione Privata с офисами в Милане и Риме с целью производства экспериментальных работ, выполненных с использованием традиционных ремесленных методов и ремесел.Он организовал Produzione Privada в рамках семи семинаров. Пять мастер-классов посвящены конкретному материалу: стеклу, дереву, металлу, мрамору, керамике и фарфору.
И два семинара посвящены двум концепциям дизайна Де Лучки: Ready Made — подход, согласно которому современный дизайн не изобретает, а собирает; и Minimal Machine — подход к проектированию, при котором процесс создания и производства происходит одновременно.
Вместе с Produzione Privata в 1990-х годах Микеле Де Лучки начал участвовать в реставрации и обновлении многих важных зданий и городских территорий в Италии и за рубежом, а также сотрудничать в качестве консультанта по корпоративному дизайну с Olivetti, Deutsche Bank и Deutsche Bahn. Туристический центр во Франкфурте, а также строительство новых офисов швейцарского производителя мебели Vitra. В 2011 году, также через Produzione Privata, он создал лампы Fata и Fatina из белого муранского стекла, выдутого вручную, без видимого перехода между абажуром и конструкцией лампы.
Он является профессором факультета дизайна Миланского политехнического университета и членом Национальной академии искусств Сан-Лука в Риме.
Мы очень рады видеть в галерее Casati многочисленные предметы и предметы мебели, созданные Микеле де Луччи в Produzione Privata. Все эти предметы были созданы с использованием строгих традиционных ремесленных методов в соответствии с новейшим подходом Микеле к дизайну интерьера.
Филипп Нигро, французский дизайнер, работавший с Casati Gallery с 2015 года, с 1999 года сотрудничал в качестве независимого дизайнера со студией Michele De Lucchi в Милане, участвуя в создании множества продуктов, мебели, освещения и интерьеров, а также в оформлении выставок для такие компании, как Olivetti, Poltrona Frau и Artemis.
В 2018 г. Микеле де Лучки стал приглашенным главным редактором журнала Domus. Эта годичная должность главного редактора была присуждена ему в рамках редакционной стратегии журнала Domus 10X10X10 в рамках подготовки к его 100-летнему юбилею в 2028 году. В рамках этой редакционной стратегии Domus будет ежегодно присуждать звания приглашенного главного редактора журналу Domus.
10 всемирно известных архитекторов, которые будут издавать 10 выпусков журнала каждый год с 2018 по 2028 год. Первым архитектором, выбранным в качестве главного редактора в рамках этой программы, был Микеле де Лукки, в 2018 году, вторым — Вини Масс в 2019 году, и третьим стал Дэвид Чипперфилд, который будет удерживать эту позицию в течение 2020 года.
Для получения дополнительной информации о Микеле Де Лучки, пожалуйста, посетите:
Официальный сайт Michele De Lucchi
Privata Produzione
Фотография любезно предоставлена Ксенией 19494 по лицензии Creative Commons Последнее обновление: 12 сентября 2019 г.
Последнее обновление: 7 февраля 2020 г.
Микеле Де Лучки, дизайнер | Archiproducts
Микеле Де Лучки родился в 1951 году в Ферраре, получил диплом архитектора во Флоренции.В период радикальной и экспериментальной архитектуры он был заметной фигурой в таких движениях, как Кавар, Алхимия и Мемфис.Де Луччи разработал мебель для самых известных итальянских и европейских компаний.
В Olivetti он был директором по дизайну с 1992 по 2002 год и разрабатывал экспериментальные проекты для Compaq Computers, Philips, Siemens и Vitra.
Он проектировал и реставрировал здания в Японии, Германии, Швейцарии и Италии для компаний Enel, Olivetti, Piaggio, Poste Italiane, Telecom Italia.
В 1999 году он был назначен для ремонта некоторых электростанций ENEL (основная электроэнергетическая компания Италии).Для Deutsche Bank, Deutsche Bundesbahn, Enel, Poste Italine, Telecom Italia, Hera, Intesa Sanpaolo и других итальянских и зарубежных банков он переработал среду обслуживания и корпоративный имидж, внедрив технические и эстетические инновации в организацию их рабочей среды.
Он спроектировал здания для музеев, в том числе Триеннале ди Милано, Палаццо делле Эспозициони ди Рома, Новый музей Берлина и итальянскую галерею Пьяцца Скала в Милане. В последние годы он разработал множество архитектурных проектов для частных и государственных заказчиков в Грузии, включая Министерство внутренних дел и Мост Мира в Тбилиси, гостиницу Radison и здание государственной службы в Батуми.
Его профессиональная деятельность всегда шла бок о бок с личным изучением архитектуры, дизайна, технологий и ремесел.
В 1990 году он основал Produzione Privata, небольшую производственную и розничную компанию, через которую Микеле Де Лучки разрабатывал продукты, которые производились с использованием преданных своему делу мастеров и ремесленных технологий. С 2004 года он использовал цепную пилу для лепки небольших деревянных домиков, что придает особенность его архитектурному стилю. В 2003 году Центр Жоржа Помпиду в Париже приобрел значительное количество его работ.Избранные его изделия выставлены в важнейших музеях дизайна в Европе, США и Японии.
В 2000 году президент Чампи назначил его чиновником Итальянской Республики за заслуги в области дизайна и архитектуры.
В 2001 году он был назначен профессором факультета дизайна и искусства Венецианского университета.
В 2006 году он получил звание почетного доктора Кингстонского университета за свой вклад в «качество жизни».
В 2008 году он был назначен профессором факультета дизайна Миланского политехнического университета и членом Национальной академии искусств Сан-Лука в Риме.
В 2009 году он был награжден орденом «Золотое руно», а в 2010 году — Президентским орденом Превосходительства президента Грузии Михаила Саакашвили.
… Более
… меньше
Микеле Де Лучки
Микеле Де Лучки родился в Ферраре в 1951 году и изучал архитектуру во Флоренции. В годы радикальной и экспериментальной архитектуры он был выдающейся фигурой в создании дизайнерских движений, таких как Cavart, Alchymia и Memphis , а также проектировал лампы и предметы интерьера для некоторых из самых известных итальянских и европейских компаний.
Международный успешный экспериментатор в области дизайна и архитектуры
В 1990 году Микеле Де Луччи основал Produzione Privata, небольшую фирму, где, по просьбе клиентов, он разрабатывает продукты, используя ремесленные техники и ремесла. Некоторые из его работ выставлены в лучших музеях Европы, США и Японии. В 2003 году Центр Помпиду в Париже приобрел значительное количество его работ, чтобы выставить их в течение года в двух залах галереи своей постоянной коллекции.С 1992 по 2002 год он был назначен директором по дизайну в Olivetti и разработал множество личных теорий эволюции рабочей среды, разрабатывая экспериментальные проекты для Compaq, Philips, Siemens и Vitra.
Микеле Де Луччи спроектировал и отремонтировал памятные здания, в частности, для NTT в Японии, для Deutsche Bank в Германии, для Novartis в Швейцарии и для Enel, Telecom Italia и Piaggio в Италии. Он также работал с корпоративными клиентами, чтобы изменить их имидж, внедряя технические и эстетические инновации, как в случае с Deutsche Bank, Deutsche Bundesbahn, Enel, Poste Italiane, Telecom Italia, Banca Popolare di Lodi, Banca 121, Banca Intesa и другими итальянскими и зарубежные учреждения.Де Лучки также руководил рядом художественных и дизайнерских выставок и проектировал экстерьеры и интерьеры для таких музеев, как Museo Diocesano в Ивреа, Triennale Design Museum и Permanente в Милане, Palazzo delle Esposizioni в Риме, Neues Museum в Берлине.
В 2009 году он работал консультантом по дизайну нового министерства внутренних дел Грузии. В следующем году он руководил архитектурной выставкой в Музее декоративного искусства Бордо и руководил выставкой деревянной архитектуры в Мюнхене.Недавно он отвечал за дизайн нового музея дизайна Триеннале в Нью-Йорке.
Награды
De Lucchi также получил ряд международных наград. В 2000 году президент Италии Карло Азелио Чампи удостоил его звания Офицера Итальянской Республики за заслуги в области дизайна и архитектуры. В 2001 году получил почетное звание профессора «per chiara fama» на факультете искусства и дизайна Венецианского университета IUAV. В 2005 году он получил награду «Abitare il Tempo» к 20-летию этого мероприятия за его выдающуюся роль в итальянском секторе дизайна в последние десятилетия.В 2006 году он получил звание почетного доктора Кингстонского университета за вклад в «качество жизни».
Компания aMDL S.r.l. студия находится в Милане и Риме.
Микеле Де Луччи — Дизайн в пределах досягаемости
Продуктивный и разносторонний дизайнер Микеле Де Лучки разделяет свою работу на четко определенные периоды, которые формируются на его личном творческом пути. Вместо того, чтобы развивать свою карьеру в рамках одной дисциплины дизайна — будь то промышленный дизайн, мебель, интерьер, освещение или архитектурный дизайн — он решил свободно перемещаться между ними, создавая дверные ручки для Валли Коломбо, ноутбуки для Olivetti, настольные лампы для Artemide и диспенсеры для ленты для Pelikan при оформлении выставок, банков в Германии, многоквартирных домов в Японии и различных стульев, ваз и офисной мебели.Де Лучки напоминает Александра Колдера, хотя бы по духу, по способу, которым его тщательно спроектированные объекты объединяются с молодыми душой за счет игривой тектоники и использования цвета. В отличие от Колдера, у него нет последовательного стиля, который пронизывает его работа. Яркие предметы, покрытые смелыми геометрическими узорами, созданными для Мемфиса в 1980-х годах, в том числе Кристалл, стол, напоминающий четвероногого питомца, похоже, были сделаны другими руками, чем гладкая, нетронутая лампа Macchina Minima (Minimal Machine), которую он Создана совместно с Марио Росси для Produzione Privata, экспериментальной лаборатории, основанной Де Луччи в 1990 году.Тем не менее, каждый период характеризуется интеллектуальной строгостью, проистекающей из ранних экспериментов Де Лучки с концептуальным искусством. Тот факт, что одно произведение может стилистически отличаться от другого, также можно объяснить способностью дизайнера сотрудничать с другими художниками и учиться у них.
Именно благодаря такому сотрудничеству Де Лучки стал привлекать международное внимание. Он был ключевым игроком в Мемфисе, миланской дизайнерской группе, организованной вокруг Этторе Соттсасс из Оливетти.Соттсасс, наставник Де Лучки, еще в 1950-х годах сыграл важную роль в том, чтобы сделать радикальные идеи дизайна приемлемыми для народа. Де Лучки выставлялся с группой с 1981 по 1987 год. В 1988 году он переехал в Милан, где продолжает работать над различными проектами промышленного дизайна и архитектуры. В интервью журналу Designer Monographs 1: Michele De Lucchi под редакцией Алекса Бака и Матиаса Фогта (Берлин: Ernst & Sohn, 1993) Де Луччи признается, что он хотел бы чувствовать себя как дома в мире электроники, но он верит его самая большая проблема как дизайнера будет в области архитектуры.
Микеле Де Лучки
Микеле Де Луччи
Основатель и создатель всех продуктов Produzione Privata
Микеле Де Лучки родился в 1951 году в Ферраре, получил диплом архитектора во Флоренции. В период радикальной и экспериментальной архитектуры он был заметной фигурой в таких движениях, как Каварт, Алхимия и Мемфис.
Де Луччи разработал лампы и мебель для самых известных итальянских и европейских компаний, таких как Artemide, Olivetti, Alias, Unifor, Hermès, Alessi.
В Оливетти он был директором по дизайну с 1988 по 2002 год, он разрабатывал экспериментальные проекты для Compaq Computers, Philips, Siemens и Vitra, а также разработал различные личные теории об эволюции рабочего места.
Он проектировал и реставрировал здания в Японии для NTT, в Германии для Deutsche Bank, в Швейцарии для Novartis и в Италии для Enel, Olivetti, Piaggio, Poste Italiane, Telecom Italia. В 1999 году он был назначен на реконструкцию некоторых электростанций ENEL (Итальянская электроэнергетическая компания).В Deutsche Bank, Deutsche Bundesbahn, Enel, Poste Italine, Telecom Italia, Hera, Intesa Sanpaolo и других итальянских и зарубежных банках он участвовал в развитии корпоративного имиджа, внедряя технические и эстетические инновации в рабочую среду.
Он позаботился о многочисленных выставках искусства и дизайна и спроектировал здания для музеев, таких как Триеннале ди Милано, Палаццо делле Эспозициони в Риме, Новый музей в Берлине, Фонд Чини в Венеции и Галерея д’Италия — Пьяцца Скала, музей Пьета Ронданини и Casa Manzoni в Милане.Он разработал множество архитектурных проектов для частных и государственных клиентов в Грузии, таких как Министерство внутренних дел и Мост Мира в Тбилиси. Недавно он реализовал ряд проектов для Милана: павильоны для Expo 2015 (Padiglione Zero, Expo Center, Intesa Sanpaolo) и павильон UniCredit на площади Гаэ Ауленти.
Его профессиональная деятельность всегда шла бок о бок с личным изучением дизайна, технологий и ремесел. В 1990 году он основал Produzione Privata, небольшой концерн, через который Микеле Де Лучки создает изделия, изготовленные с использованием ремесленных методов и ремесел.
С 2004 года он лепил маленькие деревянные домики с помощью цепной пилы, чтобы придать архитектурному стилю существенность.
В 2003 году Центр Жоржа Помпиду в Париже приобрел значительное количество его работ. Избранные его изделия выставлены в важнейших музеях дизайна в Европе, США и Японии.
Награды:
В 2000 году президент Чампи назначил его чиновником Итальянской Республики за заслуги в области дизайна и архитектуры.
В 2001 году он был назначен профессором факультета дизайна и искусства Венецианского университета.
В 2006 году он получил звание почетного доктора Кингстонского университета за свой вклад в «качество жизни».
В 2008 году он был назначен профессором факультета дизайна Миланского политехнического университета и членом Национальной академии искусств Сан-Лука в Риме.Michele de Lucchi Artemide + Produizone Privata
Дизайн итальянского дизайнера Микеле де Луччи стал иконой современного освещения.Создавая дизайн для таких известных брендов, как Artemide и его собственный лейбл Produizone Privata, Микеле де Лукки создает потрясающие, отмеченные наградами творения, которые требуют внимания и пробуждают вдохновение.
Микеле де Лучки родился в Ферраре в 1951 году. В 1975 году он окончил архитектурный факультет Флоренции, Италия. После переезда в Милан в конце семидесятых, благодаря дружбе с Этторе Соттсассом и Алессандро Мендини, де Лучки стал одним из главных активистов дизайнерской группы Memphis.Группа была основана Этторе Соттсассом и представляла собой коллектив итальянских дизайнеров и архитекторов, создающих радикальные изделия с использованием ярких и живых цветов. Де Лучки стал ведущим членом Мемфиса, где он был неотъемлемой частью развития движения.
Классическая настольная лампа Tolomeo Автор Микеле де Луччи, из Artemide LightingВ конце 80-х Микеле де Лучки отошел от Memphis Group и начал создавать традиционные дизайны, в том числе классическую настольную лампу Tolomeo, разработанную в 1987 году для Artemide Lighting.Два года спустя, в 1989 году, дизайн настольной лампы Tolomeo Classic, созданный де Луччи, получил награду Compasso d’Oro за итальянский промышленный дизайн за достижение идеальной гармонии между инженерией и дизайном.
Торшер Tolomeo Mega Автор Микеле де Луччи, из Artemide LightingС момента своего первоначального дизайна семейство Artemide Tolomeo расширилось за пределы оригинала, включив в него различные настольные, настольные, напольные, настенные, направляющие и подвесные лампы, а также инновационные светодиодные модели.Коллекция Tolomeo стала синонимом Artemide Lighting и служит символом самого Микеле де Лучки.
Настенный светильник Acquaparete Автор Микеле де Луччи, из Produzione PrivataВ 1990 году Микеле де Луччи вместе с Сибиллой Кричерер создали свой лейбл Produzione Privata. Этикетка создает небольшие серии дизайнов де Лучки, каждая из которых демонстрирует изысканный уровень мастерства и уникальный дизайн.
Настольная лампа Chapeau Автор Микеле де Лукки, из Produzione PrivataКаждый из современных светильников Produzione Privata создается «руками и умом», создавая простой, инновационный и хорошо продуманный дизайн.
Настольная лампа Bonne Nuit Автор Микеле де Луччи, из Produzione PrivataДизайн, кажется, показывает истинное выражение Микеле де Лучки, демонстрируя инновации и опыт, которые охватили как Produzione Privata, так и Artemide.
Микеле де Лучки: биография и творчество
Микеле Де Лучки родился в 1951 году в Ферраре, получил диплом архитектора во Флоренции. В период радикальной и экспериментальной архитектуры он был заметной фигурой в таких движениях, как Кавар, Алхимия и Мемфис.Де Луччи разработал мебель для самых известных итальянских и европейских компаний, таких как Artemide, Olivetti, Alias, Unifor, Hermès, Alessi.
В Olivetti он был директором по дизайну с 1992 по 2002 год и разрабатывал экспериментальные проекты для Compaq Computers, Philips, Siemens и Vitra. Он проектировал рабочие места и пространства для фирменного стиля для Deutsche Bank, Poste Italiane, Enel, Piaggio, Olivetti, Telecom Italia, «Новартис», «Интеза Санпаоло» и «ЮниКредит»; он реализовал архитектурные проекты в Италии и за рубежом, включая жилые, промышленные и культурные здания и корпоративные штаб-квартиры.Он проектировал здания и системы отображения для музеев, включая Триеннале ди Милано, Палаццо делле Эспозициони ди Рома, Новый музей в Берлине и Galleried’Italia Piazza Scala в Милане. Его профессиональная деятельность всегда шла бок о бок с личным изучением архитектура, дизайн, техника и ремесла. С 2004 года он использовал цепную пилу для лепки небольших деревянных домиков, что придает особенность его архитектурному стилю. В 2003 году Центр Жоржа Помпиду в Париже приобрел значительное количество его работ.Избранные его изделия выставлены в самых важных музеях дизайна в Европе, США и Японии. В 2000 году президент Чампи назначил его чиновником Итальянской Республики за заслуги в области дизайна и архитектуры. В 2001 году он был назначен профессором факультета дизайна и искусства Венецианского университета. В 2006 году он получил звание почетного доктора Кингстонского университета за свой вклад в «качество жизни». В 2008 году он был назначен профессором факультета дизайна Миланского политехнического университета и членом Национальной академии искусств Сан-Лука в Риме.