Шар в архитектуре • Architectural Idea
В 1928 году к Худу обращается полковник Паттерсон, владелец газеты The Daily News. Он хочет построить на 42-й улице типографию с небольшим количеством конторских помещений для редакторов.
По подсчетам Худа, небоскреб в конце концов обойдется дешевле. Архитектор проектирует следующий объект своего «Города башен» (о котором клиент знать ничего не знает), «доказывая», что, если отказаться от застройки узкой полоски в середине квартала, эта башня может получить окна вместо глухой стены и, следовательно, дорогостоящие офисы вместо дешевых мастерских.
В дизайне интерьера Худ идет даже дальше. Имея до сих пор только опыт строительства башен, он впервые дает здесь выход своей неодолимой любви к шару. Он проектирует «круглое пространство 50 метров в окружности со стенами из черного стекла, которые без всяких проемов поднимаются к черному стеклянному потолку. В центре инкрустированного бронзой пола — колодец в форме чаши, из которого льется свет, — единственный источник освещения в зале.
Омытый этим светом, над чашей вращается трехметровый земной шар — его мерное вращение смутно отражается в темном, как ночь, потолке», — так с вполне понятным удовольствием описывает Феррис вестибюль здания The Daily News в своем «Метрополисе завтрашнего дня»6.
По сути, этот вестибюль есть трехмерное воплощение той мглистой Феррисовой пустоты — смоляно-черного чрева
Рабочая модель гипотетического объема для здания газеты The Daily News, 1929 год «Это форма, которую закон дает в руки архитектору Он ничего не может к ней добавить, однако он может разнообразить эту форму в деталях, как ему будет угодно « (Феррис «Метрополис завтрашнего дня», макет и фотография Уолтера Килхэма)
Манхэттена, космоса угольных темнот, — откуда сначала появился Небоскреб, а теперь наконец и Шар.
«Почему в таком прагматичном здании появился такой странный интерьер?» — вопрошает Феррис с напускной наивностью. Да потому, что Раймонд Худ — теперь главный борец за достижение истинной цели Манхэттена, крушения всех возможных противопоставлений. Этот зал — часовня манхэттенизма. (Сам Худ признавался, что образцом для утопленной в полу композиции послужила могила Наполеона в парижском Доме инвалидов.)
Шар и Крест, или Архитектура и смысл
Шар и Крест, или Архитектура и смысл
Не станет особым откровением, если сказать, что история искусствознания в XX веке – это история не совсем удачной попытки рождения новой научной дисциплины. Ни рецепция смежных методологий, ни опыт усвоения максимального числа концептуальных контекстов – ничто не позволило искусствознанию стать отдельной и самостоятельной «наукой об искусстве». Причина тому не только в специфике гуманитарного знания вообще, не предполагающего чрезмерной специализации отдельных наук внутри себя, так как предмет интереса един и неделим – сам человек. Дело и не в соответствующей философской метатеории науки, склонной в XX веке рассматривать проблемы любой науки исключительно как проблему языка, проблему описания и классификации посредством имен и высказываний, что автоматически делало любое невербальное, тем более визуальное, иконическое высказывание, чем-то вторичным и производным.
Самое важное другое: в целях независимого и самостоятельного развития на фоне остальных наук не совсем удачно выбран был объект интереса. По всей видимости, само искусство, художественное творчество – творцы и их творения – по природе своей не есть что-то самостоятельное и независимое, как хотелось думать эстетизму XIX столетия. Присущий художественной деятельности символизм заставляет рассматривать продукт этой деятельности, то есть произведение искусства, при самом деликатном подходе как «систему отсылок», как риторически-репрезентирующий дискурс, изобразительность которого выходит далеко за пределы визуального ряда[1].
Единственное методологическое спасение в этой ситуации – сознательное самоограничение в трех направлениях: дескрипция, формализм и историзм. Понятно, что за этими тремя «направлениями» стоит одна тенденция и один соблазн – позитивизм, который остается и в XX веке для многих синонимом объективизма и научности. Понятно, что такая наука может существовать в неизменяемом состоянии достаточно долго, так как ее задача – архивация знания, фиксация и хранение т. н. фактов, а не их уразумение. Но стоит поставить вопрос о «значении», как неотразимая убедительность и, главное, эвристичность подобной антикварной науки становятся весьма сомнительными. Приглядевшись, можно обнаружить, что сдержанный объективизм отчасти сродни равнодушному вещизму.
Что же делать, если синтаксис не удовлетворяет? Если семантика, прагматика, не говоря уже об экзегетике и прочей герменевтике, суть непосредственные объекты интереса и знания? Или хотя бы его стимулы?
Замечательно и утешительно то что хотя бы одна область художественного творчества не дает уклоняться от этих, казалось бы, сомнительных вопросов. Речь идет, конечно же, об архитектуре, которая реальна, буквальна и конкретна, являя собой результат человеческих усилий, порожденных столь же конкретными намерениями, желаниями и поддержанных определенными (или неопределенными) целями. В такой ситуации невозможно отмахнуться от смысла: он взывает к исследователю и заманивает его в незнакомые области человеческого и не совсем человеческого бытия. Поэтому не случайно все самое радикально новое и продуктивное в истории науки об искусстве свершалось в XX веке в архитектурной области – архитектурной, между прочим, и теории, и практики. Притом, что не совсем ясно, за какой сферой
Непростые и загадочные отношения между архитектурой и смыслом неплохо переданы, как нам представляется, в довольно незамысловатом мотиве, пронизывающем один из известных романов Честертона. Этот мотив вынесен в название романа – «Шар и Крест» – и отсылает в своем буквальном значении к собору Св. Павла в Лондоне. С него-то и начинается действие романа-притчи: в крайне причудливом летательном аппарате в глухой ночи совершают полет некий английский профессор Л. и некий болгарский (или греческий) монах-отшельник, о. Михаил[2]. Каким-то чудом или благодаря бдительности монаха они не сталкиваются в тумане с верхушкой упомянутого собора, завершающегося именно шаром, на который водружен Крест.
Вскоре выясняется, что профессору весьма приятен шар («как он совершен, как довлеет себе!»), и при этом уродливым и ненужным кажется Крест («нелеп и произволен… противоречив по своей форме»). Монах напоминает, что Крест подобен человеку, который «тем и выше своих собратьев… что способен к падению». Форма Креста «произвольна и нелепа, как человеческое тело». Профессору хотелось бы поменять их местами, но о. Михаил справедливо указывает, что в таком случае «все рухнет»…[3]
Крест представляется, несомненно, символом смысла, сама архитектура – это, видимо, шар, и, по словам одного выдающегося немецкого историка искусства, она выступает всего лишь «носителем» этого смысла, точнее говоря, значения[4]. Иногда для облегчения проблемы взаимодействия архитектуры и смысла кажется возможным поменять местами смысл и архитектуру, воздать архитектуре полагающуюся ей честь, подчеркнуть величие или автономность творчества и художества. А можно просто уклониться от проблемы, заменив ее самостоятельными разговорами: отдельно – о Кресте, отдельно – о шаре.
Но, как вскоре выясняется, очень нелегко избавиться от смысла – этого подлинного креста всякой человеческой деятельности, в том числе и строительной. Не лучше и не легче ли попытаться хотя бы чуть приблизиться к этому странному и нераздельному сочетанию архитектуры и смысла, взяв себе за труд погрузиться в наиболее показательные опыты совмещения архитектуры и смысла, предпринятые в трудах тех же историков искусства?[5]
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРесДом-шар архитектора Эдуарду Лонгу в центре Сан-Паулу на крыше двухэтажного дома
Дом-шар Лонгу обитаем и по сей день, сейчас в нем живет сын архитектора Лукас. Casa Bola, особенно в нынешнем голубом цветовом решении, похож на глобус. Вход в дом находится на экваторе. Тут же расположены кухня и обеденная зона. В северном полушарии разместили террасу и гостиную. Они занимают общий объем, но пол террасы на уровень ниже пола гостиной. Южное полушарие – спальня Лонгу. Этажи от полюса к полюсу пронизывает лестница.
Фрагмент спальни архитектора. За занавеской находится небольшая гардеробная.
Рето Гунли“Несмотря на небольшие габариты, дом получился очень удобным. И жизнь в нем немного напоминает путешествие на яхте”, – считает архитектор. Посетители, как правило, удивляются, насколько просторным дом кажется изнутри. Чтобы визуально расширить небольшое внутреннее пространство (диаметр Casa Bola всего восемь метров), архитектор выкрасил стены в белый цвет и постарался обойтись без каких-либо углов. Единственное цветное пятно в обстановке – паласы шоколадного цвета в гостиной и спальнях.
Окна-иллюминаторы создают иллюзию пребывания на корабле.
Рето ГунлиВся мебель в комнатах, кухне и ванных и даже корпуса бытовой техники изготовлены по проекту Лонгу из армоцемента. Вещи как будто бы вырастают из стен, ножки кроватей и столешницы напоминают сталактиты. Недаром Лонгу говорит, что его дом – это нечто среднее между космическим кораблем и пещерой Флинстоунов.
Вся мебель сделана на заказ по проекту Лонгу. В доме не найдется ни одного острого угла, даже ножки стульев “обуты” в плюшевые чехлы, чтобы скрыть острый срез.
Рето ГунлиСамим фактом своей многолетней эксплуатации Casa Bola доказывает, что сферообразные дома вполне пригодны для жизни. Кроме того, по подсчетам архитектора на их возведение нужно на девятнадцать процентов меньше строительных материалов, чем на обычные прямоугольные здания такого же объема.
Фрагмент коридора, в тупике которого компактный санузел, слева — лестница на верхний этаж.
Рето ГунлиНо многоквартирного дома из сфер так и не построили, на пути реализации идеи встали объективные технические трудности и отсутствие универсальной технологии строительства таких домов. Зато экспериментальный проект уже стал одной из архитектурных достопримечательностей Сан-Паулу.
На террасе из обстановки только гамак, чтобы ничто не отвлекало от отдыха.
Рето ГунлиТекст: Мирко Бечен
Фото: Рето Гунли
Шарики в архитектуре: 5 круглых зданий со всего мира – фото — Новости дня
Чаще всего шаровидные сооружения выполняют функцию музея или обсерватории, впрочем, бывают и исключения, сообщает Dezeen.
К слову: Всегда на высоте: 25 самых высоких зданий мира – фото
5 круглых зданий со всего мира
Магазин Apple / Сингапур
Магазин сделан в форме шара / Фото Dezeen
Последний Apple Store, разработанный британской архитектурной студией Foster+Partners – это сферическое здание, которое будто бы плавает в пределах бухты рядом с Сингапуром.
Магазин полностью окружен водой. К нему можно будет добраться по мосту от набережной и по подводному туннелю, который соединяет его с торговым центром.
Казахский выставочный центр / Астана
Помещение сегодня выполняет функции музея / Фото Dezeen
Известный как Нур Алем здесь появился музей будущего и выставочный центр.
Здание, которое было задумано как полностью стеклянный шар, имеет диаметр 80 метров и после выставки было преобразовано в научный музей.
Выставочный центр / Дубай, ОАЭ
Официальная презентация здания перенесена на следующий год / Фото Dezeen
Сферическая архитектура также появилась на выставке в Дубае, которая была перенесена с 2020 на 2021 год.
Сфера расположена на пересечении трех районов выставки и будет увенчана сферической решеткой.
Концертный зал / Лондон, Великобритания
Британская архитектурная студия разработала сферическую музыкальную площадку / Фото Dezeen
MSG Sphere London в столице Англии станет первым из сферических концертных залов, другой запланирован в Лас-Вегасе в США.
Штаб-квартира Amazon / Сиэтл, США
Офис в Amazon теперь выглядит довольно футуристическим / Фото Dezeen
Американская студия NBBJ создала три стеклянные шары, пересекающихся рядом со штаб-квартирой розничной компании Amazon в Сиэтле.
Вас может заинтересовать: Футуристическая школа и луковый дом: 5 нереализованных проектов со всего мира – фото
Структуры будут использоваться как дополнительное рабочее пространство для сотрудников компании и зеленое пространство для общественности.
Шар в искусстве — Центр Михаила Шемякина
Выставка посвящена шару и его метафизическому значению. Шар, как и сфера – символ, известный с древних времен в мифопоэтической и научно-философской традиции. В тоже время его чистая форма сохранила амбивалентность и в изобразительном искусстве.
В этой совершенной форме заключены сокровенные тайны мироздания. В Древнем Египте с ним были связаны сакральные понятия. В средневековой иконографии, несмотря на представления о плоской Земле, Христос Пантократор изображался сидящим на шаре, а Господь в образе Великого геометра изображался с циркулем и сферой, как образом Вселенной. В ХХ – ХХI веках такие художники как Р. Раушенберг, Э. Голдзуорти, Л. Фонтана, А. Помодоро обращают внимание не только на его символическое значение, но и экспериментируют с самой формой, представляя ее в различных материалах, фактурах, а также ведут «игру» с размером предмета. Все это расширяет представление о данном образе.
Так или иначе, форма шара проходит через все мировое искусство от шедевров самых известных художников, таких как «Сад земных наслаждений» И. Босха, до утилитарных предметов – почтовых бубенцов, снежков, бусин. Например, глобус встречается как в ювелирных статуэтках эпохи Возрождения, так и в работах сюрреалистов XX века. Шар можно обнаружить и в архитектурных проектах, начиная с XVIII века.
Михаил Шемякин включил в экспозицию более 350 аналитически осмысленных изображений, связанных с шаром. В данной выставке можно проследить, как перекликаются работы основоположника супрематизма К. Малевича и современного американского скульптора Р. Серра, как повторяется форма шара в иллюстрации клетки человеческого тела с работами авангардистов и многое другое. В экспозиции представлены произведения и самого Михаила Шемякина. Этот раздел экспозиции уже видели жители США, Санкт-Петербурга, Кабардино-Балкарии и Ханты-Мансийска. В каждом городе работы местных художников дополняли экспозицию.
«Шар», «Бутон» и «Кокон» – новая архитектура Новосибирска
Первым зданием с необычной для Новосибирска архитектурой стало кафе «Шар». Этот необычный, выделяющийся на фоне остальной застройки и одновременно удачно вписанный в нее объект появился на площади инженера Никитина у театра «Глобус». Лаконичный сферический объем сооружения, расположенного вдоль крупной магистрали, просматривается с различных отдаленных точек, придавая панораме города современное звучание.
Идея построить подобное сооружение в Новосибирске принадлежит предпринимателю Денису Герасимову. Была приобретена технология, позволяющая проектировать, изготавливать и монтировать шарово-стержневые системы различного типа и конфигурации с различными материалами покрытия поверхностей. Павильон имеет четыре наземных уровня и один подземный. Для облицовки применено травмобезопасное атермальное стекло, зеркальные плоскости которого отражают небо, цветомузыкальный фонтан и фрагменты городского пейзажа.
Несколькими годами позже в центре города на Октябрьской магистрали появился еще один объект, построенный по той же технологии – бизнес-центр «Кокон». По замыслу архитектора Валерия Филиппова здание должно максимально выделяться из окружающей застройки. И это ему удалось: среди прямолинейных фасадов советской эпохи футуристическая конструкция выглядит как провокация.
В «Коконе» впервые в Новосибирске для фасадного элементного остекления были применены криволинейные стеклопакеты. Обычно криволинейная форма остекленных фасадов собиралась из плоских элементов. Такой прием удобен для больших радиусов закругления, где многогранная структура относительно «плавно» передает очертания общей криволинейной формы фасада. Однако фасад «Кокона» искривлен в двух плоскостях – в плане и по вертикали. Причем радиус закругления в плане изменяется по этажам от 2 до 3 м. Конструктивная основа девятиэтажного здания – монолитный железобетонный каркас с шагом колонн 6×4,6 м и тонкие диски перекрытий. Свободная планировка этажей позволяет организовать любое офисное пространство. Проект бизнес-центра «Кокон», получил гран-при фестиваля «Золотая капитель», а также вошел в шорт-лист всероссийской премии «Дом года».
Торговый центр «Бутон» расположен на главной магистрали Новосибирска – Красном проспекте. Его строительство началось в 2011 году. Архитекторы проекта – Валерий Филиппов, Евгений Савин, Кирилл Фроленок. В «Бутоне» применена та же технология возведения конструкций пространственной сетчатой структуры, что и в «Коконе». По первоначальному проекту оно планировалось трехэтажным, но затем «Бутон» увеличился до 9 этажей. Это один из первых в России проектов со свободной геометрией. Каждый стеклопакет имеет свои персональные габариты и состоит из особо прочного каленого стекла и безопасного многослойного стекла (триплекс) – ввиду частично отвесной формы здания. Всего стеклопакетов – более 2 000.
Футуристичные формы и стеклянные фасады, отражающие жизнь города, воспринимаются горожанами неоднозначно, но высоко оценены профессиональным сообществом.
Architecture speaks in the language of landscapes
Five countries and five architectural dialects. We have analyzed buildings in different parts of the globe to tell you why Japan and Germany differ in their architectures.
The geography of the area, the culture, the way people interact with each other dictate the shape of buildings and materials. Every architect should take into account these peculiarities.
All our international projects result from studying differences of every country and discovering its spirit. The object is linked to its landscape. We want to not only embrace it but also improve it in a certain way.
Japan
The buildings are places of pilgrimage for
architects. If ordinary roads lead to Rome, the road to inspiration leads to
the Land of the Rising Sun.
The essence of the Japanese tradition in simplicity. A visual language of architecture is laconic, but therein lies its beauty.
The Japanese teach us… how to save. Due to the high population density and the lack of space we see the substantial architecture. All buildings are rationally planned.
The main points in the architecture are the
natural light and the interaction of internal and external.
Buildings are climate cautious. Due to the earthquake threats, constructions are massive, stable and hardy.
Although concrete, glass and steel structures take up half of the modern Japan, the country remains wooden. Wood shows a connection to nature and tradition – two important milestones of their philosophy.
The word «nature» in Japanese means, «be in harmony with the environment.» If Europeans manage resources, the Japanese perceive themselves as a part of nature. In architecture, we see respect for the textures, the land history, topographical features.
There has been a strong Japanese influence on the worldview of Europe. It has become a construct for Western architecture. Over the past few years, local architects turned out to be the protagonists of the Pritzker Prize. 2011 was remarkable for Japanese architects. It brought awards to SANAA, Toyo Ito and Shigeru Ban.
United Kingdom
In modern architecture, we feel the echo of
Foster and Rogers – steel and glass. Constructions are visually light,
weightless, often formed from particles of different geometries. Despite the
high technology, buildings amaze with naturalness and their blending with the
landscape.
Contemporary architecture is a social art.
We see a flexible, functional planning. The Victorian style and brick constructions, as in the Sherlock series, have evolved into a simpler, technological form.
Environmental friendliness has become a part of the building aesthetics. Architects struggle with the dependency on electricity, efficiently using natural light.
30 St Mary Axe, also known as the Gherkin, still inspires thousands and remains an excellent example of a perfect synthesis of architecture and tradition.
Germany
Buildings are function apologists. Practicality and functionality set the forms and materials.
A clean geometry and gigantic proportions.
Heavyweights differ from the Western neighbours in size.
We see the “lightweight” German architecture in the projects of Frei Otto. He is the father of famous tent and membrane structures. One who shows how by minimal means to achieve the maximum goals.
Олимпийский комплекс в Мюнхене, Отто Фрай.
An important element is energy efficiency. It is great that architects try to get rid of the verb «to consume».
The Germans do not like to endow the
architecture with a color. Monochromatic facades are not only joke topics but
also projects. Paul Eis uses Instagram to give German architecture a colorful
makeover.
Bright hues highlight the uniqueness of the
buildings.
USA
The expressive nature of the buildings.
While Dutch or Swedish buildings are modest, America is diverse and
kaleidoscopic. It says «yes» to experiments.
Thom Mayne creates the architectural performance of combinations. His designs are sophisticated, angular, a bit sharp, but functional and practical.
Le Corbusier has influenced Richard Meier’s refined and modernistic designs. Strict geometric grids demonstrate the architect’s interest in mathematics. The white paint monotony of buildings is a metaphor. White as the line between objects made by humans and nature.
Visual experiments with shapes and materials are typical for big cities. Despite the variety of bold projects, their distinctive feature is skyscrapers. 432 Park Avenue – NYC celebrity is the tallest residential building in the world (426 meters).
Suburban residential houses almost mirror each other. Wood is the major material used for constructing ordinary buildings and modular eco-homes in «do it yourself» style.Ukraine
Every year the architectural language of our country advances and becomes more minimalist. In the oversaturated world, people instinctively gravitate toward simplicity.
People travel more, see more, and learn more. They try to understand modern architecture. Concrete walls are no longer an excuse for “I didn’t have enough money to buy some paint.”Buildings are reduced in form. Details and materials have become more important. Concrete, steel, glass, and wood are major building materials these days.
An important point is the unity of interior and exterior. A building isn’t just its facade. It’s holistic. The wrapping depends on its content.
Девять примеров сферической архитектуры со всего мира
Новый магазин Apple Store компании Foster + Partners в Сингапуре является последним примером тенденции к сферическим зданиям. Вот девять недавних примеров в форме глобуса.
Taipei Performing Arts Center, Тайбэй, Тайвань, OMA
Сферическая структура, описываемая как «подвешенная планета, стыкованная с кубом», в которой находится аудитория, является самой заметной особенностью Тайбэйского центра исполнительских искусств, который голландская архитектурная студия OMA спроектировала на Тайване.
Центр исполнительских искусств близится к завершению и откроется в 2020 году, на семь лет позже, чем планировалось изначально.
Узнать больше о Тайбэйском центре исполнительских искусств ›
Apple Marina Bay Sands, Сингапур, компания Foster + Partners
Последний магазин Apple Store, спроектированный британской архитектурной студией Foster + Partners, представляет собой сферическое здание, которое, кажется, парит в заливе Марина-Бэй в Сингапуре.
Магазин, который откроется в ближайшие пару недель, полностью окружен водой, и к нему можно будет попасть по мосту с набережной и подводному туннелю, который соединяет его с торговым центром Marina Bay Sands.
Узнать больше об Apple Marina Bay Sands ›
Музей кино Академии, Лос-Анджелес, США, Ренцо Пиано
Итальянский архитектор Ренцо Пиано добавил стеклянную сферу в здание компании May 1930-х в Лос-Анджелесе, чтобы создать Музей кино Академии.
Главное здание будет содержать коллекцию реликвий из фильмов, включая декорации, костюмы, реквизит и интерактивные инсталляции, а театр на 1000 мест, увенчанный террасой, займет сферическую пристройку.
Подробнее о Музее кино «Академия» ›
Фото Пола Раферти
Павильон Казахстан, Астана, Казахстан, Адриан Смит + Гордон Гилл
Известный в местном масштабе как «Нур Алем: Музей будущего», павильон «Казахстан» был создан как центральное место на выставке «Экспо-2017» в Астане, Казахстан.
Здание, которое задумывалось как «сфера из чистого стекла», имеет диаметр 80 метров и было преобразовано в музей науки после выставки.
Подробнее о павильоне «Казахстан» ›
Рендеринг выполнен Адрианом Смитом и Гордоном Гиллом.
Al Wasl Plaza на выставке Dubai Expo 2020, Дубай, ОАЭ, Адриан Смит + Гордон Гилл
Сферическая архитектура также будет представлена на выставке Dubai Expo, которая была перенесена с 2020 на 2021 год, когда Адриан Смит и Гордон Гилл спроектировали площадь в форме шара для центра выставочной площадки.
Площадь будет на пересечении трех тематических районов выставки и будет увенчана сферической решеткой, на которую указывает логотип выставки.
Узнать больше о Dubai Expo 2020 ›
MSG Sphere, Лондон, Великобритания, по численности населения
Британская архитектурная студия Populous спроектировала пару сферических музыкальных площадок для компании Madison Square Garden (MSG).
MSG Sphere London в столице Англии будет первой из площадок, которые будут построены с почти идентичной ареной, запланированной для площадки в Лас-Вегасе, США.
Узнать больше о MSG Sphere ›
Сфера Burning Man , Невада, США, Бьярке Ингельс и Якоб Ланге
Бьярке Ингельс и Якоб Ланге из архитектурной студии BIG надули огромную отражающую сферу на фестивале Burning Man 2018 в пустыне Невада.
Шар был создан после того, как студия собрала 50 000 долларов на создание огромной художественной инсталляции.
Узнать больше о сфере Burning Man ›
Amazon Spheres, Сиэтл, США, NBBJ
Американская студия NBBJ создала три пересекающихся стеклянных шара рядом со штаб-квартирой розничной компании Amazon в Сиэтле.
Строения заполнены садами «облачного леса», которые будут использоваться в качестве дополнительных рабочих мест для сотрудников компании и зеленых насаждений для публики.
Подробнее об Amazon Spheres ›
Публичная библиотека Тяньцзинь Биньхай, Тяньцзинь, Китай, MVRDV
Голландская студия MVRDV спроектировала публичную библиотеку Тяньцзиня, чтобы она выглядела как огромный глаз, с атриумом, построенным в виде трехмерного глазного яблока. Книжные полки от пола до потолка расположены в шахматном порядке, чтобы сформировать форму глазницы.
Библиотека, строительство которой было завершено в 2017 году, было одним из пяти зданий, построенных по заказу городского института городского планирования и дизайна для создания нового культурного центра в районе Биньхай в Тяньцзине.
Узнайте больше о публичной библиотеке Тяньцзинь Биньхай ›
архитекторов, одетых как здания на балу изящных искусств 1931 года
архитекторов, одетых как здания на балу изящных искусств 1931 года
Поделитьсяarchdaily.com/599743/architects-dressed-as-buildings-at-the-1931-beaux-arts-ball
С приближением празднования Карнавала места по всему миру непременно наполнятся весельем людей в масках и костюмах. фигуры на экстравагантных вечеринках, придерживаясь вековых традиций маскарада. В то время как большинство участников стремятся облегчить движение танца в своих костюмах, меньшая группа гуляк вместо этого рассматривает структуру и форму. Эти архитекторы культовых сооружений прошлых десятилетий отпраздновали Бал изящных искусств 1931 года, замаскировавшись в этих заоблачных репликах своих зданий.Если вы хотите заявить о себе во время последней ночи карнавала, возможно, головной убор музея Гуггенхайма или шляпа с Эйфелевой башней станут идеальным аксессуаром для вечеринки.
Прочтите после перерыва, чтобы узнать больше о Бале изящных искусств.
Когда дело доходит до новаторской работы, никто не превосходит выдающихся личностей, посетивших Бал изящных искусств 1931 года. В разгар Великой депрессии участников попросили заглянуть сквозь нынешние обстоятельства в более светлое будущее, используя тему «Fête Moderne — фантазия в огне и серебре», чтобы отметить новаторский дух, охвативший архитектурный мир.За 15 долларов гости могли рассчитывать не только на уважение, которое соответствовало ежегодному мероприятию, но и на обстановку, которая была «модернистской, футуристической, кубистической, альтруистической, мистической, архитектурной и феминистской».
Играя на тему современности, многие посетители украсили себя технологиями своего времени, облачившись в впечатляющие интерпретации построенных ими зданий или изобретений, которые они создали. Эта тема была очевидна в Честере Олдриче, одетом как Union Club, Уильяме Ф. Лэмбе как в Эмпайр-стейт-билдинг и Артуре Дж.Arwine как отопительный котел, и это лишь некоторые из них. Самыми известными фигурами сегодня являются те, кто с гордостью демонстрирует свои работы на видео: А. Стюарт Уокер в роли Фуллер-билдинг, Леонард Шульце в роли башни Вальдорф-Астория, Эли Жак Кан в роли Сквибб-билдинг, Ральф Уокер в роли башни на Уолл-стрит и Джозеф Фридлендер в Музее города Нью-Йорка. Эти памятники окружали Уильяма Ван Алена, украшенные в яркой интерпретации его Крайслер-билдинг, выполненные из шелка пламенного цвета и с использованием реальных элементов здания (инкрустации деревянных панелей из лифтов здания.)
Независимо от того, вдохновляет ли дух карнавала что-то эффектное или более сдержанное, воспользуйтесь руководством этих архитекторов и мыслите нестандартно!
История через New York Times
Недавние выпускники архитектуры выиграли награду в области дизайна от Музея Лос-Анджелеса | Колледж искусств и архитектуры
Выпускники архитектуры Элиот Болл (’20) и Эмили Доббс (’20) получили международную награду в области дизайна от Музея архитектуры и дизайна (A + D) в Лос-Анджелесе. На конкурс A + D Design Awards было подано более 140 заявок, из которых было выбрано 10 проектов-победителей, представляющих 10 категорий работ.Проекты-победители представлены на цифровой выставке на сайте музея.
Болл и Доббс получили степень бакалавра архитектуры в Школе архитектуры в мае прошлого года. Болл участвует в программе Integrated Path to Architectural Licensure (IPAL) и работает полный рабочий день в Perkins Eastman, прежде чем продолжить обучение по программе магистра архитектуры в следующем году.
Этот дуэт получил награду за дизайн в категории «В школе», которая была открыта для студенческих работ и оценивалась жюри из пяти человек, состоящих из выдающихся дизайнеров из разных областей.Их проект, Experimental Chop House , представляет собой вертикальную ферму осьминогов и ресторан в центре Бостона.
«Башня — это серия моментов, которые бросают вызов идеям потребления за счет плотности, масштаба и комфорта», — написали студенты в своем концептуальном заявлении. Продуманный дизайн башни заставляет посетителей — или клиентов — проходить серию пандусов и винтовых лестниц, как «частицы, движущиеся в космосе». По пути они могут наблюдать за осьминогами на разных этапах их жизненного цикла, содержащихся в резервуарах.Достигнув вершины своего восхождения, посетителям предлагается выбрать осьминога, которого они хотят съесть, а повар убивает и готовит его на их глазах.
Experimental Chop House начался как заключительный проект студентов в студии доцента Кэтти Дэн Чжан осенью 2019 года «Атмосферные анимации». Боллу и Доббсу была поставлена задача создать дизайн, основанный на потоке воздуха — особая область исследований Чжана. (Работа Кэтти Чжан «ВЕНТС» также отмечена на выставке почетным знаком в категории «На полу или потолке».По словам Доббса, они начали с изучения респиратора и того, как частицы проходят через фильтр.
Идея домика для отбивных из осьминога возникла как «забавная идея для его игривости», вызванная, в частности, тем, как осьминог может формировать и трансформироваться в любое пространство, которое он занимает. Только позже они «начали сталкиваться с этичностью этого», — сказал Доббс, — с вопросом «потребления и нашего отношения к нему». По мере того как студенты изучали осьминогов, их уважение к животным росло.
«Что значит съесть что-то разумное существо?» — сказал Болл. «Это стало целым разговором».
Болл и Доббс решили развить дизайн и концепцию, насколько это было возможно. Их рисунки в секциях включают отсылки к картине Иеронима Босха « Сад земных наслаждений» и рекламу старинных продуктов питания. И есть более тонкие «пасхальные яйца», спрятанные в визуальных эффектах, например, у повара с четырьмя руками. «Нам очень понравилась его сложность, — сказал Болл.
Необычность проекта, помимо умелого исполнения, впечатлила жюри.
«Графика была великолепна; они были игривы. Модель была действительно забавной », — сказала присяжный заседатель Джуди Камеон об экспериментальном домике для рубки « ». «Я подумал:« Эти люди действительно любят этот проект, и они полностью в него вложились ». Было много волнения».
Болл и Доббс посетили виртуальную церемонию награждения в январе. Из-за пандемии выставка A + D Design Awards останется виртуальной.
Во время работы над проектом ни один из двоих на самом деле не ел осьминога. Но следующей весной Доббс принял участие в семестровой программе обучения за границей в Риме.
«Наш первый групповой ужин состоял из крошечных средиземноморских осьминогов. Я действительно обезумел! Я подумал — я не могу этого сделать! Но в итоге я разрезал его, чтобы не видеть, что это было, и это было восхитительно ».
Элиот Болл и Эмили Доббс представляют свой Experimental Chop House во время финальных обзоров осени 2019 года.
Ландшафтная архитектура Эд Болла — Фотографии и обзоры проекта — Рестон, штат Вирджиния, США
Команда дизайнеров Ландшафтной архитектуры Эд Болла с 2007 года посвятила себя созданию исключительной ландшафтной архитектуры в Северной Вирджинии, Мэриленде, округе Колумбия и за его пределами. Наши взыскательные клиенты работают в тесном сотрудничестве с нашей увлеченной командой дизайнеров, чтобы спроектировать и построить ландшафты, примечательные по форме и функциям. У нас более 25 лет опыта работы в ландшафтном дизайне, а сочетание нашего художественного видения и квалифицированного монтажа стало возможным благодаря нашему процессу проектирования и строительства.Мы гарантируем, что ключевые решения, принятые за нашим чертежным столом, выполняются с точностью в полевых условиях. Мы контролируем все этапы проекта, имея в виду общую цель и ее отдельные компоненты. Мы также используем новейшие технологии съемки и съемки с дронов, чтобы помочь в процессе создания наших проектов. И все это превращается в высококачественный, просто изысканный пейзаж.
Предоставляемые услуги
Проектирование и строительство сараев, нестандартные пожарные ямы, нестандартные водные элементы, засухоустойчивый ландшафтный дизайн, дизайн сада, проектирование и строительство беседок, проектирование и строительство теплиц, ландшафтный дизайн, ландшафтный дизайн, озеленение бассейнов, проектирование и строительство навесов, автомат Установка ворот, Бетонная конструкция, Палубное строительство, Установка капельного орошения, Установка ворот, Сухие колодцы, Земляные работы, Установка ворот, Установка ирригационных систем, Выравнивание и планировка земель, Ландшафтное строительство, Установка ландшафтной дренажной системы, Установка ландшафтного освещения, Каменная кладка, Уличный камин Строительство, Строительство уличных кухонь, Установка наружного освещения, Строительство патио, Установка асфальтоукладчиков, Строительство беседок, Озеленение, Строительство подпорных стен, Подготовка площадки, Строительство бассейнов, Индивидуальные бассейны, Индивидуальные спа, Ландшафтная архитектура, Дизайн озеленения, Дизайн Hardscape, Дизайн освещения, Спа, Дизайн Ирригации, Сидеть e Анализ, Технико-экономическое обоснование, Ландшафтный архитектор
Обслуживаемые территории
Александрия, Аннандейл, Аркола, Арлингтон, Эшберн, Шантильи, Данн Лоринг, Фэрфакс, Фолс-Черч, Грейт-Фолс, Херндон, Идилвуд, Лоус-Айленд, Мак-Лин, Маунт-Вернон, North Potomac, Oak Grove, Oak Hill, Oakton, Pimmit Hills, Потомак, Reston, Rockville, Sugarland Run, Tysons Corner, Vienna, West Mclean, Wolf Trap, Sterling, Bethesda, Cabin John, Chevy Chase, Mclean, Silver Spring, Джорджтаун , Лисбург, Fox Hall
Компания ландшафтной архитектуры и строительства
Ландшафтный архитектор Эд Болл просматривает чертежи вместе с клиентом Дронные кадры из проекта ландшафтной архитектуры Эда Болла в Северной ВирджинииШаг 1 — познакомиться с нашим клиентом, его целями и мечтами о внешнем пространстве, а также найти то, что логистически возможно для их ландшафта.
Мы делаем это с помощью технико-экономических обоснований и Консультации с клиентами на месте. После первоначального разговора или телефонного звонка будет назначена встреча, и Эд Болл лично приедет к вам и вашему дому, чтобы начать процесс dream !
Во-первых, мы хотим знать, каковы цели и мечты наших клиентов. Может быть, у них просто есть эти общие идеи, но они на самом деле не понимают деталей и того, как сделать свое жилое пространство на открытом воздухе реальностью.Внешний вид каждого дома приобретает различные характеристики, основанные, например, на планировке, районе, местности и произвольных ограничениях, которые необходимо оценить и интегрировать в планы.
Когда это необходимо или выгодно, мы даже используем беспилотные летательные аппараты, чтобы увидеть с высоты птичьего полета весь ландшафт и потенциал клиента!
Первоначальная трехмерная визуальная иллюстрация (виртуальная концепция) предоставлена Эд Боллом Ландшафтная архитектура Реальный завершенный проект выполнен Эд БолломШаг 2 — это этап проектирования. Наша работа — помочь воплотить идеи или концепции наших клиентов в осуществимый генеральный план, который мы можем воплотить в жизнь.
Эд Болл будет работать над дизайном, после чего EBLA предоставит клиенту потрясающие трехмерные визуальные иллюстрации высокого разрешения (виртуальную концепцию, созданную компьютером), чтобы обеспечить наилучшее начальное изображение для руководства строительством и проектом.
Этап строительства бассейна для дома в Северной Вирджинии Проект ландшафтной архитектуры Эд Болла в Северной ВирджинииШаг 3 — этап СТРОИТЕЛЬСТВА.Надежные строители Ed Ball Landscape Architecture (которые работают с компанией много лет) превратят одобренные проекты в открытое жилое пространство, которым вы сможете наслаждаться в течение четырех сезонов года, превратив ваше открытое пространство, которое мы спроектировали в настоящее продолжение вашего дома.
Шаг 4 — уход за вашим только что созданным садом. Надежная команда специалистов по обслуживанию от Ed Ball Landscape Architectures будет поддерживать вашу собственность, предлагая разовые услуги или комплексные профилактические услуги в течение всего года, чтобы поддерживать ваш сад в соответствии с дизайном, намерением и целью.
Мы предлагаем обслуживание исключительно для наших существующих клиентов.
Мы предлагаем экологически безопасные услуги, чтобы помочь вам снизить воздействие на окружающую среду.
Об архитекторе Дональда К. Болла
Об архитекторе Дональда К. Болла | Архитектурные услуги в Ганновере, Джефферсонвилле и СеймуреПозвоните нам по телефону (812) 265-2000 или напишите нам по адресу [email protected]
Donald K Ball Architect включает в себя многопрофильную команду профессионалов в области архитектуры, которые предлагают свои знания для любого строительного проекта.У нас есть опыт как в коммерческой, так и в жилой застройке, а наша квалифицированная команда успешно спроектировала, спланировала и управляла процессом строительства для проектов в Индиане и Кентукки. Все это приводит к выдающемуся, элегантному и современному дизайну, который является столь же практичным, как и визуально привлекательным.
Записаться на приемПреданные дизайнеры, инженеры и администраторы контрактов
Наша миссия основана на предоставлении дизайнерских и архитектурных решений, которые улучшают повседневную жизнь организаций и отдельных лиц в нашем регионе.Благодаря нашему методичному, но творческому подходу, Donald K Ball Architect стремится сбалансировать эстетические соображения с полезной функцией, чтобы удовлетворить и превзойти цели наших клиентов. Наши дизайнеры, архитекторы, инженеры и администраторы контрактов применяют практический и изобретательный опыт для эффективного и удобного решения любых проблем или требований, которые могут возникнуть.
Что говорят наши клиенты
«Наша миссия основана на предоставлении дизайнерских и архитектурных решений, которые улучшают повседневную жизнь организаций и частных лиц в Ганновере.Благодаря нашему методичному, но творческому подходу, Donald K Ball Architect стремится сбалансировать эстетические соображения с полезной функцией, чтобы удовлетворить и превзойти цели наших клиентов в Ганновере. «
— Чарльз Л.
Отправьте нам отзывКоманда профессионалов в области архитектурного планирования
Каждый член нашего исключительно квалифицированного персонала регулярно и с должным вниманием посещает отраслевые конференции и выставки, чтобы быть в курсе последних тенденций и методов торговли.Мы предоставляем превосходные услуги по проектированию, планированию и внедрению на любом этапе процесса разработки.
Реставрация здания
Donald K Ball Architect также предоставляет услуги по сохранению и реставрации зданий, а также архитектурные консультации по реконструкции разрушенных и пришедших в негодность зданий.
Мы стремимся предлагать нашим клиентам только самые исключительные услуги на протяжении всего процесса строительства.Мы обеспечиваем полную реализацию целей и творческий вклад наших клиентов. Мы довольствуемся не чем иным, как абсолютным удовлетворением потребностей клиентов. Свяжитесь с нами, чтобы обсудить ваши идеи для вашего следующего строительного проекта, позвонив нам.
Безопасное место для ботаников на полях для гольфа: подкаст Feed the Ball содержит вдумчивые, интригующие разговоры об архитектуре | Курсы
Самая редкая и, пожалуй, самая жалкая категория игроков в гольф (некоторые назвали бы ее невыносимой) — это фанатики архитектуры полей для гольфа.Никто так и не смог объяснить, почему небольшое количество безвозвратно испорченных душ тяготеет к полям для гольфа и архитектуре, прежде всего, к другим частям игры, но все, что я могу сказать, это то, что мы родились такими. Даже большинство хороших людей, работающих в Golf Digest, нас не понимают.
Природа моего особого недуга восходит к моей юности, когда я проверял и перепроверял из библиотеки Всемирный атлас гольфа и книги Golf Digest о 100 величайших полях для гольфа.У других детей моего возраста в комнатах висели плакаты с изображением Мэджика Джонсона и шляпы, подписанные Джоном Элвеем; У меня был разворот журнала Pebble Beach, и я хотел автограф Рона Уиттена ».
Я начал писать о полях для гольфа и дизайне гольфа в начале 2000-х, и некоторые из моих самых захватывающих моментов в те ранние годы произошли, когда я мог позвонить архитектору на собеседование, как я это сделал ниже, обычно это тот, кого я Раньше читал только в журнале.Другими словами, настоящая знаменитость. Этот давний азарт от разговоров о полях для гольфа с людьми, которые их создают, о формах ландшафта, архитектурных идеях и истории полей для гольфа, никогда не исчезал.
Myself и Golf Digest теперь знакомят вас с тем, что я начал в 2017 году с моего подкаста «Feed the Ball», названного в честь концепции маневрирования ударов по земле и использования уклонов для направления мяча в нужное положение — союз земли, креативность и контроль, лежащие в основе игры.Вы услышите те обсуждения, которые я ценю больше всего. Среди моих гостей были архитекторы, шейперы, историки и представители СМИ, и мы вели непринужденные длинные беседы обо всех аспектах гольфа и дизайна. Я также горжусь тем, что эти эпизоды образуют своего рода коллективный архив, в котором хранятся мысли и слова увлекательных личностей.
С помощью «Feed the Ball» я надеюсь соединить читателей и слушателей с еще большим миром людей, мест и историй.Работа с Golf Digest — амбиция всей жизни — дает возможность охватить гораздо большую аудиторию потенциальных энтузиастов.
Парадокс архитектурной страсти заключается в том, что чем больше полей для гольфа вы играете и изучаете, тем сильнее усугубляется недуг. Архитектура обладает прекрасным разрушающим эффектом. «Feed the Ball» может даже превратить некоторых из вас в одного из нас.
В первом эпизоде, которым я поделюсь с читателями Golf Digest, я представляю вам человека, который годами работал с Питом и Элис Дай, Скотта Шермана.Как и многие другие современные дизайнеры, Шерман начал свою карьеру в начале 1990-х, работая с Питом и Элис, а также их сыном Перри Даем. Позже он присоединился к находящейся во Флориде фирме Бобби Вида, неотъемлемого члена расширенной «семьи» Дай, где он помогал проектировать и контролировать строительство множества элегантных и заставляющих задуматься полей, как новых построек, так и капитальных ремонтов.
Шерман в настоящее время работает на Марка и Дэвиса Лав III в Love Golf Design, вместе с которым он организовал значительные художественные перестройки поля Atlantic Dunes в Sea Palms и поля Plantation Course на острове Си-Айленд, корни которого восходят к Уолтеру Трэвису.Текущие проекты компании включают новое поле Birdwood Course на курорте Boar’s Head возле Шарлоттсвилля и новаторскую переработку поля Belmont в Ричмонде для игры First Tee of America, которая влечет за собой восстановление двенадцати A.W. Ямы Tillinghast плюс создание гибкого короткого поля с шестью лунками и тренировочного центра.